Мама и папа, любите друг друга и меня.
Мама не любит папу. Папа не любит маму. Я подрасту, и тоже любить никого не стану.
Ночью опять ругались. Думали, я не слышу. Ветки в окно стучались, дождик стучал по крыше, мне было очень страшно. Я потихоньку плакал. Не помогала даже плюшевая собака. Как-то уснул. Приснилось, что у нас всё нормально. Мама опять влюбилась в папу, а папа в маму. Мы все втроём гуляли. Стихли и дождь, и ветер.
Это мне только снится. Утро в осенней хмари, мама звенит посудой, кажется, скоро завтрак. Снова не вышло чуда. Может быть, выйдет завтра?
Папа придёт с работы, вкусно пахнёт морозом. Он принесёт мне тортик, маме подарит розы. Мама наденет платье, ногти накрасит л
Александр Дугин: Кто попадёт в будущее
О том, почему экономика уже не будет прежней
Эпидемия коронавируса означает конец либерально-экономической модели. К прежним показателям она не вернется. Какой она будет после окончания эпидемии? И что может быть альтернативой?
Если либерализм рухнул, то т.н. «ортодоксальная» модель экономики – марксизм – не может служить для нас путеводной картой. Марксизм ждал глобального кризиса, но когда он наступил, субъекта, на который Маркс рассчитывал (пролетариата), не было – он оказался размыт капиталистической системой. А там, где социалистические государства сложились, к пролетарскому субъекту было добавлено государство. И интересы государства заставили бо