Мой тесть Никитин Анатолий Дмитриевич в 1941 году двенадцати лет от роду жил без рано умершего отца в д.

Ходосовичи Рогачёвского р-на Гомельской обл. с мамой Устиньей Ефимовной , женщиной очень аккуратной и чистоплотной и двумя сестричками в небольшом уютном доме. Видимо поэтому, немецкий офицер выбрал их домик для проживания. Увидев блестящую обёртку среди вещей офицера, маленький Толик, из любопытства, достал шоколадку, но, так как не знал что это, положил на место. Офицер, обнаружив, что его вещи не в порядке, приказал собрать деревенских жителей и был зачитан приказ о наказании за содеянное - расстрел. В назидание остальным. Это начало июля 1941 года. Услышав такое, один из жителей (а в таких деревнях все связаны родственными или свойскими связями) в Первую мировую войну был в плену и немного владел немецким, на ломанном языке стал упрашивать о помиловании мальца и обещал офицеру сделать подарок (этот человек был краснодеревщиком). В конце концов дело закончилось публичной поркой. Подношения офицеру тоже были сделаны. К чему рассказ? О подходах к мирному населению со стороны фашистов и бойцов Красной Армии. С одной стороны - детские концентрационные лагеря (мемориал в Красном Береге Жлобинского р-на), с другой - наши бойцы, которые делились продуктами с немецкими детьми и спасали их жизни, часто рискуя или отдавая свою жизнь. Доказательством тому известный памятник в Берлине. И это явление было массовым. Достаточно вспомнить Трифона Андреевича Лукьяновича, Масалова Николая Ивановича.