Уходит день, и с ним уходит друг.

Он, номинально, здесь ещё пока что,
Но всё невнятней этот мир вокруг,
И струйка крови пенит губы в кашле.
Он был, как брат. Он шёл за мною вплоть,
Уравнивая в бой любое пекло.
Он обращался шуточно:
-... Ваш бродь... -
И щурился, лучась смешинкой светлой.
Он как-то не дал пленных расстрелять,
Когда я был в отчаянном запале,
Найдя в селе под Суджей "мирных" : мать
И дочерей, запытанных в подвале.
Он был таким... Как оберег... Как Спас...
Он и теперь собой прикрыл мне спину,
Когда рванул осколочный фугас
И в хлам броню порвал, как мешковину...
А я уж думал, смерть нас бережëт
Для только ей одной известной цели:
То "дарит", вскользь, осколок, то ожог...
Всё как-то рядом в сбившемся прицеле...
Она же, лишь, прицеливалась в нас,
Брала нас в вилку, зло и терпеливо.
Братишка принял это всё - на раз
И умер... Как-то всё несправедливо...
В напарники дадут другого мне...
Не думаю, что будет он похлипше...
Даст Бог, уж если выживу в огне,
Всех помяну, коротким:
- За погибших!..
У них своя, особая стезя,
Высокой чистоты - в небесной сини...
Всего лишь шаг, и - всё, назад нельзя
Солдату Светлой Памяти России!..