Глава 1.

Небесная аномалия
— Я вас собрал по чрезвычайно важному делу.
Голос директора Института прикладной астрономии РАН Дмитрия Ивановского прозвучал в затемнённом зале с непривычной для него напряжённостью. За его спиной мерцал огромный экран, на котором висело изображение, заставившее даже видавших виды учёных почувствовать холодок между лопаток.
Молодой, несмотря на высокий пост, директор провёл рукой по густой шевелюре и продолжил:
— Pan-STARRS — система телескопов панорамного обзора и быстрого реагирования, расположенная на вершине Мауна-Кеа, на острове Гавайи 19 октября 2017 года обнаружила необычный межзвёздный объект. Его назвали Оумуамуа, что в переводе с гавайского означает «разведчик» или «посланник, прибывший издалека первым».
На экране появилась траектория — резкая гипербола объекта, ворвавшегося в Солнечную систему, словно нож, рассекающий бумагу.
— Он пришёл со стороны созвездия Лиры, пролетел около Солнца и прошёл опасно близко к Земле, — Ивановский сделал паузу, давая осознать сказанное. — Всё, что у нас есть — это данные с «Хаббла», «Спитцера» и крупнейших наземных обсерваторий. Первые наблюдения показали: это не комета. И даже не обычный астероид.
В зале повисло молчание. На экране возникла трёхмерная модель объекта — вытянутая, словно сигара, с соотношением сторон 10:1.
— Четыреста метров в длину. Сорок — в ширину, — директор обвёл световой указкой масштабную сетку, высветившуюся на экране, и посмотрел в зал. — В Солнечной системе такого еще не было.
Один из астрофизиков в первом ряду медленно поднял руку:
— Дмитрий Сергеевич, а почему он… ускорился?
Ивановский, ожидая этого вопроса, воскликнул.
— Именно. После прохождения перигелия Оумуамуа должен был замедлиться. Но вместо этого он набрал скорость. Как будто… — он замолчал на секунду, — как будто что-то его подтолкнуло!
В зале раздался шёпот. На экране цифры траектории пульсировали красным — аномалия, не поддающаяся расчётам.
— Но это ещё не всё, — директор нажал кнопку, и изображение сменилось. Теперь это спектрограмма. — Альбедо. Отражение. Оумуамуа слишком блестит. Как металл. Или…
Он не договорил. Вдоль рядов пробежал нервный смешок.
— Вы предполагаете, что это… корабль? —скептически хмыкнул седой академик.
Ивановский не ответил сразу. Вместо этого он вывел на экран последний снимок, странного небесного пришельца.
- Видите, сигарообразный силуэт слегка изменил траекторию, будто ускоряясь, без всяких видимых причин.
Тишина в зале Института прикладной астрономии РАН была настолько плотной, что казалось, даже дыхание присутствующих учёных заглушалось тяжестью услышанного. На экране за спиной директора Дмитрия Ивановского мерцало изображение — вытянутый, словно космическая игла, объект, пересекающий Солнечную систему.
—Вы не оговорились? — голос академика Иволгина прозвучал как гром среди ясного неба. —Он действительно ускорялся, игнорируя гравитацию Солнца?
Ивановский тяжело вздохнул и кивнул.
—Да, Николай Васильевич. Данные однозначны. Оумуамуа не просто двигался по гиперболической траектории — он ускорялся после прохождения перигелия. И это ускорение не объясняется ни выбросами газа, как у комет, ни солнечным ветром. Оно… словно управляемое.
В зале поднялся ропот. Кто-то нервно постукивал пальцами по столу, кто-то бормотал что-то о погрешностях измерений, но большинство просто смотрели на экран, где сигарообразный объект медленно вращался, отражая далёкий звёздный свет.
—Есть ли у нас хоть какая-то теория, объясняющая это? — спросила астрофизик Марина Ковалёва, скрестив руки на груди.
Ивановский щёлкнул пультом, и на экране появились графики.
—Единственное правдоподобное объяснение — эффект солнечного паруса. Но для этого Оумуамуа должен был иметь либо неестественно низкую плотность, либо… искусственную структуру.
Тишина снова воцарилась в зале.
—Вы предполагаете, что это… корабль? — вновь спросил Иволгин.
Ивановский не ответил сразу. Он подошёл к экрану и провёл рукой по изображению, увеличив его.
—Я предполагаю, что мы столкнулись с чем-то, что не вписывается в наши представления о космосе. И теперь у нас есть два варианта: либо признать, что это просто аномалия, либо допустить, что Оумуамуа — это действительно «посланник». И если это так, то вопрос в том… от кого?
Глава 2. Сигнал
Прошло три месяца. Оумуамуа уже покинул Солнечную систему, но его загадка не давала покоя учёным. Данные с телескопов анализировали лучшие умы планеты, но ответа не было.
А потом пришёл сигнал.
— Вы уверены? — Ивановский впился взглядом в монитор, где мерцали строки данных.
—На сто процентов, — ответил радиотехник Сергей Громов. —Это не естественный источник. Исходная точка — район Лиры, откуда пришёл Оумуамуа. И модуляция… она слишком правильная.
Сигнал был слабым, едва различимым на фоне космического шума. Но он повторялся. Цикл — ровно 13 часов.
—Это не случайность», — прошептала молодая аспирантка Ковалёва. — «Кто-то… или что-то… пытается выйти на контакт.
Ивановский напряжённо потёр виски.
—Нам нужно ответить, — подумал он.
После многочисленных согласований антенны обсерватории в Крыму развернулись в сторону созвездия Лиры.
—Готовы к передаче, — доложил Громов.
Ивановский кивнул.
—Передаём.
В глубины космоса ушла серия импульсов — простейший математический код, универсальный язык разума.
И тогда…
Сигнал изменился.
—Они ответили! — вскрикнул Громов.
На экране появилась новая последовательность. Более сложная. Более… осмысленная.
—Они были здесь, — прошептал Ивановский. —Оумуамуа был зондом. И теперь… они знают, что мы здесь.
Эпилог
Прошло десять лет. Оумуамуа уже давно покинул Солнечную систему. Но сигналы из созвездия Лиры продолжали приходить.
А в ночном небе над обсерваторией, там, где когда-то пролетел «посланник», теперь мерцали новые точки.
Их было много.
И они приближались.