ДЕРЕВЕНЬКА МОЯ (история деревни Заякошье). (Продолжение, начало смотри 24-27, 30-31.01, 0306.02.2023).
Кузница и кузнецы
Кузница для деревни во все времена была важным элементом. Толь-ко там можно было подковать, ошинить - одеть на колесо металлическую шину, сковать для лошади новые подковы, обострить лемех плуга и металлические зубья бороны, оттянуть и вновь закалить лезвие топора, до-лота да и многих других плотницких и столярных инструментов; запаять дырки в кастрюле или в ведрах, да еще много-много чего починить или сделать заново из вещей нужных в деревенском быту.
Кроме того, кузнеца была своеобразным деревенским клубом, где народ обменивался новостями, поскольку в кузницу приходили люди по делу из разных деревень.
Авторитетным и уважаемым человеком считается кузнец. Не редко его мнение и совет принимался за истину.
В нашем сельсовете общественная кузница была организована в 1934 году, оборудована она была в бывшем сеновале Беляева Афанасия Кирилловича, расположенном на краю деревни Дементьево в полукилометре от Заякошья.
Кузнецом был Володин Алексей Иванович (по-деревенски, Алеша) житель деревни Курилово, кузнец опытный и человек добросовестный. Помощниками – молотобойцами были молодые парни. Помню из них: Кольку Тихомирова из д. Ившево, Леньку – сына кузнеца Алеши, а также брата Ванюшку, долго работавшего в кузнице. В обязанность молотобойца входило помогать кузнецу выполнять тяжелую работу. Молотобоец работал, как правило с тяжелым молотом – кувалдой.
Меня кузница завораживала с детства. Почти ежедневно,
возвращаясь из школы, мы заходили в нее и с восхищением наблюдали за работой кузнецов.
Как сейчас вижу не притязательное убранство ее помещения: вдоль стены, обращенной к Заякошью, оборудованный горн (печь), где в
специальном углублении постоянно горят угли. Рядом с горном расположено поддувало (меха) с рычагом, которым раскачивался мех и от него по металлической трубе подавался воздух в очаг горна. В углу горна горка мелкого чистого речного песка применяемого для сварки металла. Посреди помещения почти рядом с горном расположилась тяжелая наковальня. Она установлена на толстом пне, врытом в земле. Справа от двери деревянный верстак с большими кузнечными тисками, на верстаке разложены кузнечные инструменты: разнокалиберные молотки, клещи, зубила, пробойники, рашпили и многое другое.
Рядом с наковальней металлический чан с водой для остужения
скованных деталей. Рядом вкопанный столб с прикрепленной к нему
большой ручной дрелью.
В темной половине помещения груда металлических прутьев, обрезков и другого хлама. В углу-колеса, лемеха от плугов и другие вещи в ожидании ремонта или реставрации.
В кузнице постоянно пахнет дымком каменного угля и железом.
На улице деревянный станок для ковки лошадей. Врытые в землю столбики с веревками для закрепления лошадиных копыт при пребывании на них подков.
Вот такими нехитрыми, кажется, примитивными, но проверенные веками были деревенские кузницы.
Мы мальчишки с восхищением наблюдали как из раскаленного до бела куска металла из-под молотка кузнеца появлялась новенькая подкова или острый зуб для бороны. Особое восхищение вызывало сваривание кусков металла в единый предмет. Нередко кому ни будь из нас доставалось покачать меха, раздувая в горне пламя.
Иногда и мы пользовались кузницей, заказывая Алеше сковать для игры металлическую свайку. Свайка представляла из себя заостренный болт с круглой головкой, игра в свайку была излюбленной игрой мальчишек, а иногда, и взрослых парней. Суть игры заключалась в том, чтобы из положения стоя попасть свайкой в маленькое колечко, положенное на землю. Выигрывал, тот, кто первым попадал в цель. Игра развивала глазомер и ловкость.
Работы у кузнецов было много. Встал вопрос об расширении кузницы и открытии второго горна. К лету 1941 года практически все было
подготовлено.
В предвоенные годы кузнец Алеша, нередко, "Закладывал" и с
похмелья не выходил на работу. Алексея Ивановича развратили местные жители, которые, за выполненную им какую ни будь бытовую работу, расплачивались пятком яиц, а чаще всего четвертинкой водки.
Брату Ванюшке одному работать было трудно. Помощником к нему подключился я в роли молотобойца. Мы с братом успешно шинили новые колеса, т. е. натягивали на обод колеса сваренную из железной полосы шину, намертво закрепляли ее на колесе, вставляли в ступицу металлическую втулку, и оно было готово для телеги.
Перед войной брат Иван считался уже опытным кузнецом. Мог выполнить любую кузнечную и слесарную работу и рассчитывал, что вторым кузнецом будет он.
Но война спутала все планы. После войны, уже в годах, кузнец Алексей Иванович ушел на пенсию. Кузнецом был нанят Торопов - мужик из д. Афонино. Он кузницу перетащил в свою деревню, где она в конце 50-х годов окончательно угасла.
Бывая в деревне, я иногда заходил на это для меня знаковое место, но ничего кроме кустика дикой бузины не напоминало о былом.
Деревенский пастух
Пастух в деревне был фигурой знаковой. В нашей деревне долгие годы им был Василий Коротаев по прозвищу «Вася Кустарь».
Вася у нас появился где-то в 20-х годах и занимался "по найму" расчисткой от кустарника участков деревенских селян. за что получил кличку "Вася Кустарь". Это был видный, крепкий парень с добрым и общительным характером. Когда работа по вырубке кустарника закончилась, деревенская община предложила ему быть пастухом деревенского стада коров и овец. Он согласился и долгое время добросовестно исполнял эти обязанности. Одно время он где-то работал в другом месте, но затем вернулся в Заякошье и прикипел к нему до конца жизни.
Колхоз ежегодно заключал с пастухом договор, по которому за его труд колхоз платил хлебом (зерном), частично деньгами. Кроме того, весной ему покупали новые сапоги и брезентовый плащ-дождевик.
Все лето пастух проживал в семьях деревни (по очереди)
продолжительностью сутки за корову и сутки за овцу и теленка.
В семьях пастуха кормили и давали ночлег; на обед, как правило, выдавали ему бутылку молока, хлеб и несколько яиц.
Вася смастерил себе из бычьего рога "музыку" - рожок и мастерски играл на нем "плясовую" и еще некоторые не хитрые мелодии.
Мама заранее готовилась к приходу «на черед» пастуха. Считалось престижным кормить его хорошо, т. к. "не дай бог» еще обидится за плохой прием. Бывая у нас, Вася усаживался за стол в переднем углу и локтями бесцеремонно распихивал нас детвору куда-нибудь к краю стола. По этому бытовому эпизоду у нас сложилась семейная присказка, если кто-то за столом начинал работать локтями, то ему замечали: "Чего ты расселся, как «Вася Кустарь".
Пастух работал добросовестно. Участки пастбища скармливал скоту по очереди, не допускал потрав, инициативно подправлял изгородь пастбища. Внимательно следил за стадом. Хозяйкам коров всегда доверитель-но передавал, когда колхозный бык "огулял" ее Зорьку, Машку или Пеструху.
Каждое утро, пораньше игрой на рожке подавал сигнал выпускать скот на улицу для выгона на пастбище.
Иногда игрой на рожке Вася развлекал девок и молодых баб, когда они косили или убирали сено рядом с пастбищем, под нехитрую мелодию рожка на перерыве женщины весело отплясывали на скошенном лугу.
Семьи он не имел, ходил в холостяках. Война не обошла и нашего пастуха. Он был мобилизован, воевал, был ранен. В конце 45 года
возвратился больным в Заякошье, примаком вошел в семью уже вдовой Марьи Цветковой. Однажды в летний, теплый день его обнаружили мёртвым в прогоне пастбища. Вася лежал на подстеленном пальтишке, рядом стояли сапоги. Как говорили, отказало сердце. Так, ушел из жизни легендарный деревенский пастух Вася Кустарь.
Овин и подовинка
Овин — это деревянное строение в два этажа высотою до 10–12 метров. Оно предназначено для просушки снопов колосовых злаков и льна. В наших северных областях с влажным климатом, нередкими дождями в период уборки урожая они были крайне важны в хозяйстве крестьянина. Только с помощью его можно было своевременно и без потерь собрать и обработать выращенный урожай.
Каждая деревня, село были окружены цепочкой овинов,
расположенных в метрах ста от жилых домов на дворищах (участках)
крестьян. Впритык к овину устраивалось гумно (ток) – расчищенная и утрамбованная площадка, на которой обмолачивали высушенные снопы, провеивали зерно (очищали) от половы и сорняков. Наиболее состоятельные крестьяне гумно (ток) покрывали крышей, устанавливали стены и создавали так называемый гуменник. Он вплотную примыкал к овину и позволял обмолачивать урожай в любую погоду. У некоторых крестьян в гуменнике устанавливалась молотилка, которую приводил в действие кон-ной привод.
Кстати, у нашего отца совместно со старшим братом Александром
Ивановичем, был овин и добротный гуменник, в нем стояла конная
молотилка. В деревне нашей гуменник был еще у Александра Васильевича, а у остальных жителей овины и гумна были открытыми. До колхоза в деревне нашей было четырнадцать действующих овинов, два из них с гуменниками. Что из себя представлял овин? Это было деревянное сооружение, состоящее из двух частей. В нижней части (подовинке) располагалось большая открытая глиняная печь без трубы. В крыше печки было шесть широких отверстий для отвода дыма и тепла для сушки снопов.
В подовинке над печкой находился бревенчатый потолок. Он не примыкал вплотную к стенам, а справа и слева имел пазухи – открытые отверстия во всю ширину овина размером 30–40 сантиметров. Через них теплый воздух от печки поступал к уложенным снопам, а также выпускался из подовинка, дым.
Над подовинком находилась основная часть сооружения. Туда
складывались снопы для просушки. Они укладывались на решетчатый настил в полуметре от пола с тем, чтобы теплой воздух от печки через пазухи снизу обогревал и высушивал снопы.
На овин помещалось около трех возов снопов. Укладкой их в овин занимался человек опытный, т. к. от этого во многом зависел успех их
высушки.
В стене овина обращенный к гумну имелся дверной проем, через который подавались снопы для загрузки овина, снаружи вдоль стены устраивался настил (полка) для удобства работы по загрузке и выгрузке снопов, а также для проверки их просушки. К полке приставлялась лестница.
Овин имел крышу с деревянной трубой для отвода дыма и пара.
Эти сооружения были самыми высокими в деревне. Мы мальчишки любили с них прыгать зимой в снежный сугроб.
Самым ответственным была топка овина, т. е. просушка снопов. Надо было строго следить за печкой, чтобы равномерно подавать на верх тепло к снопам и одновременно не допустить пожара. К этой работе до-пускались опытные, ответственные мужики. Но, однако, на моей довоенной памяти в нашей деревне сгорели два овина вместе с урожаем, в т. ч. бывшие овины Федора Андреева и Ивана Солдата.
В печи подовинка любили варить свежий молодой картофель. Вкус его считался отменным; картошка приятно пахла дымком, красиво
разваривалась. Такая картошечка считалось главным и самым любимым блюдом на семейном ужине.
Отец при «сушке овинов, всегда угощал нас картошкой, сваренной, как он говорил, в «тепленке овина».
Про овин и подовинок ходило не мало страшно – таинственных и веселых сказок. Считалось, что в подовинке постоянно проживает и прячется «подовинный Бадяй», чем-то похожий на лешего. Волосатый, со свирепым лицом, длинными лохматыми руками готовыми схватить и утащить вас за печку в темноту подовинка. Считалось, что он хозяин овина и подовинка и оберегает их от чужаков. Перед тем как растопить в овине печку надо было бросить в темноту подовинка корочку или кусочек хлеба чтобы задобрить хозяина.
Мы мальчишки боялись Бадяя и в одиночку никогда не ходили за печь.
Печи в подовинках нашей деревни, как правило, топились смолистыми пнями, выкорчеванными на Федяйке и болоте. Они хорошо горели, давали много тепла, искр и копоти. Так что требовался постоянный контроль.
В подовинке на случай пожара стояла деревянная бочка с водой и шайка. Других более эффективных средств против пожара не было.
Я нередко сопровождал отца, когда он «сушил» овин. Работа эта продолжалась с вечера и до утра.
Участвуя при топке овна, я как сейчас помню всю внутренность подовинки. На земляном рундучке, отгороженном от печки доской, мягко постелена свежая солома для отдыха.
В непроглядной тьме подовинка ярко топится большая, похожая на опрокинутое корыто, сбитая из глины печь. Видны огромное устье печи и пылающие в ней смолистые пни. В закопченный обширный купол печного свода бьются языки пламени, через продушины (дыры) в своде они вырываются наружу, на миг освещают жуткую черноту подовинки, но уткнувшись в опрокинутые на продушины старые горшки резко опадают вниз и затухают.
Ровный сплошной жар идет в темноту овина и через боковые пазухи вливается на верх. А там на черных колосниках колосьями вниз плотно наставлены снопы.
На земляном полу печки у пылающих дров в закопченном чугунке варится свежая картошка. Сваренная в подовинке, пахнувшая дымком, она станет основным лакомством в наш поздний ужин.
Отец иногда уходил, оставляя меня приглядывать за печкой, в нужный момент подправить огонь или подбросить в нее дров. Оставаясь один, я с опаской вглядывался в темноту подовинка. Мне казалось, там в потёмках за печкой сидит волосатый дедушка - Бадяй. Вдруг, он выскочит и утащит во тьму, за печку. От такой мысли шевелились на голове волосы, страх холодом катился по спине вниз и замирал где-то возле копчика. Хотелось выскочить из подовинка и бежать в деревню к людям.
Однако мальчишеское самолюбие берет верх, заставляет взять в руки длинную кочергу, для смелости громко запеть песню и терпеливо ждать когда возвратится отец, вынесет из печи чугунок, подбросит дров в тепленку, подхватит на ухват чугунок с картошкой, и мы отправимся домой ужинать.
Среди молодых девок было поверье, что в крещенский вечерок можно ватагой (толпой) придти к овину, открыть подовинку и спросить деда Бадяя, когда ее посватают.
Молодые парни, узнав это, заранее прятались в подовинке и, на вопрос девчонки, шепотом вместо Бадяя отвечали ей какой-нибудь шуткой, иногда специально поднимали там шум и пугали девчонок. Они с визгом убегали в деревню.
Вот так, когда-то, деревенская молодежь забавлялась, пользуясь сказкой о таинстве овинов и подовинок.
Продолжение следует.
Присоединяйтесь к ОК, чтобы посмотреть больше фото, видео и найти новых друзей.
Нет комментариев