Андрей Фрекауцан

Конец 1890-х, славный город Детройт.

Молодой человек, назовем его Умелец, вкалывал на электрическую компанию за зарплату, которой хватало разве что на керосин (целых $11 в неделю!), отрабатывая честные 10 часов в день. Но настоящий цирк начинался после ужина. Вместо того чтобы упасть и забыться, Умелец пропадал в сарае до самого утра, где гремел, стучал и ругался, пытаясь заставить «что-то» работать. Отец ежедневно крутил пальцем у виска: «Сынок, ты тратишь время на этот металлолом!». Соседи? Они просто называли его «местным сумасшедшим». Никто не верил в успех этого ночного бдения. Никто, кроме его жены. Эта женщина – стальной стержень. Ночью она стояла над ним, как статуя Свободы, только вместо факела у неё была коптящая керосиновая лампа. Руки синели от холода, зубы отстукивали морзянку, а простуда стала её хроническим спутником. Но она держала лампу! Потому что верила, что её муж, этот ночной гном-изобретатель, сотворит чудо. И вот, спустя годы, соседи, привыкшие к ночному грохоту, увидели нечто, отчего их утренняя чашка кофе выпала из рук: по дороге, пыхтя и чихая, проехал... самоходный диван! А в нём сидели тот самый «сумасшедший» и его жена-с-лампой! Много лет спустя, когда Умелец стал очень знаменитым, журналист спросил его: «Если бы вам предложили другую жизнь, кем бы вы стали?» Изобретатель, не задумываясь, ответил: «Кем угодно... Лишь бы эту жизнь я разделил со своей женой, которая ночами держала чертову лампу». А звали этого чудака... ...Генри Форд.