🟦 Лакмусовая бумажка человечности

Автор текста — Олег Барский.
Есть одна проверка, которая работает безотказно.
Ни астрология, ни психологические тесты, ни философские диспуты — а
простая реакция на четыре слова:
Евреи. Израиль. Харедим. Нетаньяху.
Достаточно упомянуть любой из этих пунктов — и можно не продолжать.
Вы не просто услышите мнение. Вы увидите человека таким, каков он есть.
Неважно, кто перед вами — интеллектуал, военный, актёр, инженер, домохозяйка.
Если он не способен сдержать раздражение, если глаза наливаются
желчью, если голос срывается в обвиняющий шёпот или мерзкий смешок —
вы только что заглянули в гнойник.
Можно не быть поклонником Израиля. Можно критиковать харедим. Можно не
разделять политические взгляды Нетаньяху.
Но если реакция на упоминание всего еврейского — это злоба, шипение и
похотливая злость, значит, перед вами не человек.
А помойка с глазами. Дурак, трус, подонок.
А чаще — всё сразу.
---
🟥 Маски ненависти: как она мимикрирует
«Да ты всё преувеличиваешь. Сейчас же нет настоящего антисемитизма. Ты
же не в 1938 году».
Говорят это обычно те, кто никогда не сталкивался. Или те, кто сам
вполне органично вписался в эту линию — просто не орёт "ЖИД", а
говорит "Израиль — преступное государство".
Современный антисемитизм не носит шинелей и не ходит строем.
Он ходит в кроссовках, с татуировкой «за справедливость», в майке с
логотипом университета.
Он умеет писать в соцсетях, умеет с умным видом цитировать Ханну
Арендт, и обязательно добавит:
«Я не антисемит, но...»
А дальше — по вкусу.
Классические блюда:
«Израиль — это апартеид.»
«Харедим живут за наш счёт.»
«Нетаньяху развалил демократию.»
«Евреи всегда лезут к власти.»
«Им же всё можно — они же "особенные".»
Они почти никогда не скажут в лоб. Если только не уверены, что перед
ними безопасная аудитория.
🔻 Пример 1: Армия, СССР
Командир роты вызывает в кабинет.
Спрашивает: — Слушай, а почему вы, евреи, друг на дружке женитесь? Я молчу.
Он улыбается, сам себе отвечает:
— Это чтобы золото из семьи не выносить.
Золото. Семья. Жидовская хитрость. Всё упаковано в один «вопрос».
🔻 Пример 2: Театральный институт, квота
Весь курс — один еврей. Всего один. Четыре курса балетмейстерской кафедры.
Один еврей на курс— на всей кафедре 4 еврея и ни-ни больше
И эта «норма» строго выдерживалась. Никто не говорил «нельзя евреев».
Просто не брали.
"Не прошёл по конкурсу", "не вписался", "не формат".
Но всегда — только один. Культурное гетто, оформленное как система
«естественного отбора».
И тысячи жизней, втиснутых в это молчаливое «извините, у нас уже есть один». ---
🔻 Пример 3: Аргентина, 1990-е. Разговор с бабушкой
Большой, П-образный дом. Классическая архитектура, два этажа. Сад.
Клумбы. Всё красиво, ухожено.
Сидим общаемся.
Милая старушка, божий одуванчик единственная из трех поколений семьи,
живущий в этом доме сносно говорит по русски.
Рассказывает, как бежала из Украины в 1943 году перед самым приходом
советских войск. Земля в Аргентине была не дорогая,
"вот мы с мужем и смогли построить этот дом."
Я спрашиваю :
— Как вы смогли построить такое, приехав в Аргентину, как беженцы,
убегая от нквд, ГУЛАГа и прочих прелестей социализма.
Откуда у людей из советской Украины в 43-м году были деньги на это великолепие.
Она спокойно отвечает:
Так жиды же. Немцы не знали, кто евреи. А мы знали. Мы показывали. За
каждого еврея платили и неплохо платили. Плюс — имущество доставалось
нам. Часы, мебель, деньги, одежда, постели, картины. Всё.
Мы это продавали — и вот ,построили это...
Потом она добавила, глядя мне в глаза:
— Я сразу поняла, что ты «свой». Так же дышишь.
Эта тварь меня за своего приняла
Я задохнулся. Спазм схватил за горло. Встал и вышел.
Меня вырвало. Не фигурально — физически.
Потому что это было не про историю. Это было и про сейчас.
---
Эти люди — рядом. Не на экране, не в архивах. Они живут, говорят, улыбаются.
Они называют себя «реалистами», «патриотами», «либералами»,
«противниками религиозного гнёта», «за права палестинцев».
Но внутри них всё то же самое:
удовольствие от мысли, что можно указать на еврея и получить за это что-то своё.
🟥 Поломанный человек: кто он и как его узнать
Антисемитизм — это не убеждение. Это диагноз психики и характера.
Его невозможно объяснить рационально, потому что он не рождается из логики.
Он рождается из трёх качеств: Трусости Глупости Подлости
И в самых тяжёлых случаях — всего сразу. Трус+дурак+подонок в одном теле.
Удобный, компактный, легко воспроизводимый.
---
🔻 Трус
Он не орёт "жиды" на улице. Он знает, что времена не те.
Но он обязательно прошипит. Где безопасно.
В автобусе, в лифте, на кухне всё что он думает про " иудино племя"
Лифт. Раннее утро. Люди спускаются на работу, учёбу.... да мало ли
куда могут ехать люди многоквартирного дома. Лампочка мигает. Воздух
тяжёлый.
И тут один из жильцов — не тебе, нет, лампочке говорит. Громко, в никуда.
"Что-то в нашем доме чесноком стало пованивать"
Этот человек никогда не скажет ничего в лицо.
Он трус. Он всегда говорит в сторону, "в воздух","по секрету".
Он — основная питательная среда любого массового погрома.
Без него не было бы ни одной извергнутой толпы.
---
🔻 Дурак
Его любимая фраза
— «Ну вы же умные, у вас всё схвачено».
Он не читает книг, но знает, что "евреи везде".
Он свято уверен, что успех еврея — это результат заговора, а не труда.
Ему страшно в мире, где кто-то умнее и работоспособнее. Поэтому он
сочиняет сказки, где еврей — это хитрый кукловод, а не человек,
который пахал 18 часов в сутки, чтобы вылезти из нищеты.
Вот такой дурак сидел в кабинете ансамбля песни и пляски Сибирского
военного округа:
— А ты где работал до армии?
— В оперном театре.
— А там что, все евреи?..
Для него это не вопрос. Это обвинение.
Скрытое, но суть понятна:
"Если ты где-то есть — значит, ты кого-то вытеснил."
---
🔻 Подонок
Он не боится. И не туп.
Он всё понимает — и делает осознанно.
Он осознаёт, что антисемитизм — это выгодно.
Что можно получить плюшки — политические, денежные, символические.
История из Аргентины — это рассказ не про невежество.
Это рассказ про сознательное предательство ради выгоды.
— Немцы не знали, кто еврей, а мы знали. Мы показывали. Получали
деньги. А имущество — нам доставалось. Мы на это и построили дом.
Это не глупость. Это не страх.
Это — индустриальный антисемитизм. Убийство ради выгоды.
Именно такие "соседи" несли погромщикам адреса, сдавали детей, делили
чужие подушки и cтоловое серебро.
---
🧩 В сумме они дают то, что мы видим вокруг:
Трусливый сосед шепчет про "чеснок".
Глупый офицер спрашивает, "а вы там все евреи?"
А подонок под прикрытием войны строит себе дом на крови.
Всё это — одна и та же система. Она не умирает.
Она только адаптируется к новому времени.
Сегодня у неё айфон, сандалии Birkenstock и аватарка "за мир".
Завтра — опять лопата и список соседей,у кого не тот разрез глаз, не
та форма носа и не такие волосы. ...
И всё-таки, почему сегодня снова евреи?
Мир, по-прежнему, полон ненависти.
Но есть четыре конкретных места, четыре точки напряжения, где юдофобия
сегодня не просто существует — она цветёт. Не как случайность, а как
инструмент, как программа, как часть идеологии.
И если раньше это были пожары на периферии цивилизации, то теперь —
это её центр.
Давайте по пунктам.
---
1. Израиль Это сердце. Это не «еврейское государство», как пишут в
западной прессе.
Это единственное государство, где евреи — не «община», не «диаспора»,
не «меньшинство», а нация у себя дома.
И именно за это его ненавидят.
Израиль — это антидот против вечного Гетто.
Он мешает — не только исламскому миру, где еврею по шариату положено
быть "dimmi", в лучшем случае второсортным.
Он мешает и либеральному Западу, который хочет видеть еврея как
"жертву", но не как воина.
Не как солдата на танке, не как пилота F-35, не как капитана подлодки
с ядерной боеголовкой.
Весь левый западный мир говорит Израилю:
"Вы слишком сильные. Вы не имеете на это права. Вы должны извиняться".
За что? За то, что живы?
---
2. Евреи — как мишень в европейских странах
Ты можешь быть ассимилированным до костей, говорить на языке страны
лучше, чем на иврите, не ходить в синагогу, быть полностью
«европейцем»,но стоит вспыхнуть кризису в Газе или выйти колонне в
Париже с флагами ХАМАС — тебе подожгут дом, испишут синагогу, убьют
твоего соседа, преподавателя, врача.
И всё — "в рамках свободы мнений".
И самое мерзкое — тебе скажут:
"Но ведь это из-за Израиля. Вы сами виноваты. Это политическая реакция".
Вот в этом и заключается подмена.
Антисемитизм сегодня называют "антисионизмом", но суть не изменилась.
Потому что бьют не по танку "Меркава" — а по твоей бабушке в Страсбурге.
---
Главный источник юдофобии — исламский мир
Точка вроде бы далёкая, почти анекдотичная для европейца.
Но именно отсюда — от ислама, от идеологизированного фанатизма —
приходит сегодня главный мотив иудофобии: еврей — это враг Аллаха,
это "обезьяна и свинья",
это тот, кого надо изгнать, убить, обесчеловечить.
Именно такие слова звучат с минбаров мечетей в Каире, Карачи, Газе, Тегеране.
Антисемитизм здесь — это базовая программа прошивки общества.
И именно отсюда он экспортируется в Европу — через беженцев,
активистов, имамов, TikTok и Telegram.
А наивные европейцы ещё думают, что это борьба за свободу Палестины.
Нет.
Это борьба против евреев, даже если они живут в Бруклине, Хайфе или Берлине.
---
4. Метания — Израиль изнутри
И вот тут страшнее всего.
Потому что это внутренний враг.
Евреи, которые ненавидят Израиль.
Те, кто выступают за дезертирство, кто поднимают чёрные флаги, кто
пишут в "ХаАрец" про «геноцид в Газе», кто впрягается за ХАМАС, кто
кричат, что "Народы мира нас не любят из-за Нетаньяху".
Метания — это символ нового внутреннего антисемитизма. Это еврей,
который отказывается быть евреем, который готов снова превратить себя
в раба, лишь бы его приняли в "мировую повестку".
Он не хочет быть народом, он хочет быть частью аморфного мира без
границ, где нет ни Песаха, ни Суккота, ни армии, ни государства.
Антисемитизм никогда не умирал.
Он просто менял одежду. Менял тон. Менял лексику.
Но суть оставалась прежней — истребить, изгнать, обесчеловечить.
Менялись флаги. Менялись лозунги. Менялись оправдания. Но типаж —
всегда один и тот же.
5. Израиль — мишень, символ и зеркало ненависти
...Сложность положения евреев сегодня заключается в том, что, с одной
стороны, они наконец обрели свою страну. С другой — эта страна
превратилась в новый повод для атаки.
Уже недостаточно просто быть евреем.
Сегодня, чтобы вызвать ненависть, достаточно быть связанным с
Израилем, поддерживать право евреев на свою землю, или — не дай Бог —
не осуждать Натаньяху.
И тут надо остановиться.
Потому что внутри самого Израиля происходит нечто гораздо страшнее
внешней ненависти.
Внутри страны растет внутренний, искусственно культивируемый раскол.
Раскол, который позволяет врагу не просто наступать, а захватывать
смысл — полностью, тотально, изнутри.
И как точно подмечает в своём комментарии Natalia Goutkin:
«Раздор внутри народа Израиля порождён исключительно действиями
власти. Власти, которая достигла невероятного мастерства в манипуляции
теми, кто её и приводит на царство...
Часть народа уже десятилетия находится в состоянии хронического
отравления и добровольной слепоты,отдавая свои голоса левым партиям.
Мерец-Авода и Еш Атид.
Это то, что в Торе называется "пить воду из отравленных колодцев".
Однако ситуация гораздо хуже.
Потому что во время войны обостряются самые прямые последствия
антинародного поведения Власти, идущие от "красного сионизма", от
Кэмп-Дэвида, от ОСЛО, - от трусости властей предержащих и от
преступной деятельности коллаборантов врагов.
Война идет по прежним лекалам спецопераций в ЙОШ, которые и прежде не
могли победить терроризм (внутри Иудеи и Самарии) и приносили лишь
временное облегчение, а на территории террористического образования -
Газа, - маневры " зашли вышли (да еще и с многонедельными
перемириями!) - тем более - не могут быть эффективными»
Этот голос — не из газет и не с эфира.
Это — голос резервистов. Голос солдат.
Голос тех, кто на передовой и видит, как израильская политическая
элита превращает реальную войну в декорацию демократического
спектакля, в котором зрители погибают, а актёры получают вторую роль в
Голливуде.
Это и есть современный антисемитизм.
Уже не маскирующийся под «антисионизм», а переведённый во внутренний,
разъедающий изнутри, государственно-поддерживаемый саботаж.
И если антисемитизм XX века был внешней чумой, то XXI век принес новое
оружие: саморазрушение, внедрённое в тело еврейского народа как идея,
как либеральная истина, как псевдо-гуманизм, как «обязательства перед
международным правом» — от которого гибнут свои.
---
🔻 Вчера — в шинели, сегодня — в академической мантии
1941 год, Киев. Бабий Яр. Украинская полиция вместе с немецкими
подразделениями гонит еврейские семьи к оврагу. С детьми. С
младенцами. Идут — без крика. С надеждой, что, может быть, их просто
переселят. Но их раздевают. Ставят к краю. Расстреливают. Пачками.
2024 год, Гарвард, Стэнфорд, UCLA. Профессор литературы объясняет, что
Израиль — «колониальное образование». Студенты требуют отчислить
евреев. Объявляют бойкот. Хватают израильских девушек за волосы,
кричат:
"Вы убиваете детей!"
Режут флаг Израиля.
На митинге читают в микрофон — цитаты из "Майн Кампфа", выдавая их за
"борьбу с угнетением".
Это те же лица. Только без формы СС. Теперь — с PhD.
---
🔻 Вчера — за погром, сегодня — за права угнетённых
1905 год, Российская империя. Погромы.
Толпа кричит: «Бей жидов, спасай Россию!»
Цель — уничтожить. Грабить. Делить.
А оправдание — «Они вредят стране. Они не наши. Они управляют всем».
2025 год, Европа. «Антисионистские марши».
Кричат: «Free Palestine! Intifada!»
Цель — та же: изгнать, запугать, стереть с лица земли.
А оправдание — «Мы за справедливость. Мы боремся с оккупантами».
Погромщик просто выучил два новых слова — "де-колонизация" и
"пересечение идентичностей".
---
🔻 Вчера — на доносе, сегодня — в колонке газеты
1942 год, Польша.
Сосед шепчет офицеру гестапо:
"В этом доме прячется еврейская семья."
Ему дают бутылку, мешок сахара. И денег.
Не считая того удовольствия, которое он получает от ощущения власти.
От принадлежности к большинству.
2025 год, Израиль.
Колумнист в «ХаАрец» пишет, что "евреи сами виноваты в том, что их не любят".
Он не нуждается в награде. Он просто хочет быть "своим" в глазах Европы.
Он хочет, чтобы его не путали с "этими религиозными фанатиками", "с
этими солдатами на блокпостах", "с этими нецивилизованными восточными
евреями".
Он доносит не ради выгоды — ради признания.
Донос — это всегда поиск любви у палача.
---
🔻 Вчера — в печи, сегодня — в кампусе
Освенцим. Аушвиц. Треблинка. Программы, списки, квоты, уничтожение.
По миллионам.
Системно, хладнокровно, последовательно.
Сегодня — "деколониальная повестка" в вузах США, Канады, Британии.
Та же программа: "Еврей — не угнетённый, он привилегированный".
Следовательно — легитимная цель.
Его можно бойкотировать. Его можно отчислить. Его можно выкинуть из
класса, из партии, из мира.
Газовые камеры не строят сразу. Сначала перестают звать на работу.
Потом не здороваются.
Потом запрещают молиться.
Потом — жгут дома.
---
🟦Почему они возвращаются ?
Потому что ненависть — это самая дешёвая форма власти. Потому что
легче найти виноватого, чем изменить себя. Потому что еврей, который
жив, думает, строит, воюет, не просит, не извиняется.
Это вызов всей цивилизации, основанной на культе жертвы и посредственности.
Мы — лакмус. Мы — триггер. Мы — зеркало.
И когда в это зеркало смотрится подонок — он хочет его разбить.
Потому что иначе он видит там себя.
Маленького, трусливого, завистливого.
---
Сегодняшний антисемитизм — это не рецидив.
Это реванш. За Храм. За Тору.
За то, что народ, который они пытались уничтожить, не только выжил — а
вернулся. И построил страну.
И стал сильным.
Они этого не прощают. Никогда не прощали.
Не прощают, что мы не исчезли.
Но если бы исчезли — то и претензий к нам не было бы.
Потому что мертвых не ненавидят.
- Олег Барский-
-