«Молоко», «mleko», «milk» и далее...

Давным давно, еще в школьные годы, я обратил внимание на схожесть звучания слова «молоко» в Русском Языке, языках славянских народов, и английском. У меня не было каких либо мыслей о возрасте языков, и уж тем более я не пытался что бы то ни было с чем бы то ни было сравнивать. Сей факт я использовал в совершенно корыстных целях. Я забавлял сверстников, и разумеется, сверстниц, анализом щедрости носителей известных нам в ту пору языков на примере конструкции этих слов. В самом деле. Слово «молоко» напоминает по своему звучанию звук выплеска молока из глиняного кувшина в другой сосуд, например, чашу. И далее я обращал внимание собеседников на то, что в Русском Языке – это щедрые три выплеска (мо-ло-ко), у западных славян это уже скромнее, всего два всплеска (mle-ko) , а у англичан только один (milk, и будет вам!). Эта не хитрая манипуляция неизменно вызывала положительную реакцию сверстников, отчего я и не сосчитаю, сколько раз в жизни я ею пользовался.
Когда детское и юношеское легкомыслие осталось позади, это мое наблюдение осталось лежать где-то в памяти приятным воспоминанием о тех годах, и я постепенно его забывал, пока не начался процесс уже очень взрослого образования. Всплыло оно на поверхность, и оказалось убедительной аргументацией, в совершенно неожиданном ключе. Рассматривая структуру языка древнего Египта, разумеется ,по публикациям и книгам, читатель узнает, что древние египетские иероглифы не отражают гласных звуков. И английские египтологи приняли правило: в отсутствии понимания гласного звука между согласными всюду использовать звук «э». Ну, это более всего естественное для них решение. Узнал об этом и я. Но вот факт отсутствия гласных звуков на письме мне показался знакомым. Еще ребенком попадая в церкви, я не мог понять надписи на иконах. Каждый раз кто-то из взрослых, или священников, мне объяснял их значение. И тогда я узнал, что была у нас традиция не записывать гласные. Было и понимание, что первые, еще рунические записи, делались на камне, отчего действительно, в случае отсутствия необходимости, долбить по камню ненужный знак тоже никто не станет. И наконец, последней каплей, переполнившей чашу, стала притча о том, что изначально был один язык, но гнев богов привел к разобщению людей, заговоривших на разных языках. И вот теперь все связалось!
Если мы запишем слово «молоко» только согласными, мы получим «млк», а если ««mleko» - снова «млк». А если «milk»? Опять «млк»! Иными словами, на каком бы языке не говорило местное население, каким бы не были различия в развитии их речевых аппаратов, или условия проживания, определяющие щедрость или попросту наличие продукта, запись, сделанная одними согласными, была бы понимаема на любом языке!
Да, этот вывод ни на что не указывает, кроме как на такую теоретическую возможность. Он может быть оспорен даже тем, что большинство европейских языков используют для названия молока совершенно не похожие звукосочетания. И после получения этого вывода он был отправлен в тот же дальний угол памяти, на полку невостребованных параллелей…
Но пару лет назад он снова был вызван к жизни. Было утро в далекой европейской стране. Я завтракал в кафе на открытом воздухе. Чуть позже все столики будут заняты, но сейчас я был единственным посетителем в силу своего раннего отъезда. Неожиданно в кафе вошли группой туристы с африканского континента. Ошибиться в их происхождении невозможно. Но языка этой страны они не знали, а официант не говорил на других языках. И как на зло, меню этого кафе не содержало картинок, отчего вновь прибывшие не могли показать пальцем чего либо себе на завтрак. Решение нашел, по-видимому, старший группы. Он останавливает всех, и произносит: «melk». Это слово официант узнает, и приносит им всем по стакану молока, и похоже, от себя по булочке каждому.
А я задумался. Да, «melk» – это так называемый язык «африкаанс», некая помесь бурского (германская группа, а по-немецки «milch») с каким-то африканскими диалектами. И даже, не исключено, что следующей трансформацией этого бурского влияния стало и слово «mkaka» в языке чева ( в Википедии: Нья́нджа (Chinyanja), иногда также че́ва (Chicheŵa; по другому крупному диалекту) — язык банту, распространённый в Южной Африке, в окрестностях озера Ньяса; самый крупный по числу носителей язык Малави, где является национальным языком). И наверное, также «mkaka» могло попасть в язык шона в Зимбабве. Все так. Но…
«מילך» (прочтение milkh). И это – идиш. Тоже из германского? И я готов бы и допустить такую мысль.
Но вот только сбивает с этой версии «ミルク» (прочтение miruku). А это уже Япония.
Да, версий может быть бесконечно много. Но если записывать эти слова старым русским способом без гласных звуков, то напрашивается один и тот же вывод…
А если меня хотят упрекнуть, что не только древние русские писали без гласных, но и египтяне, я могу только обратить внимание оппонента на тот факт, что в нашей древней традиции мы записывали буквы. И их было на много ( на много!) меньше, чем иероглифов у египтян. Букв всегда меньше, чем иероглифов. А это говорит о значительно большем совершенстве и самого Русского Языка, и его письменного отображения. Мы же все понимаем значение слова «оптимизация», правда?
А самое важное во всем этом то, что мы и сегодня, например на современной иконе, напишем все без гласных, и всем все понятно. А кто еще имеет такую традицию? И как тут не вспомнить профессора Чудинова В.А! Чем древнее язык, тем тяжелее и медленнее он меняется! Или не меняется вовсе!