Всем кто связан с морем.

С праздником Ура Ура Ура-а-а!!!

Командир корабля. Кадры решают всё. Кадры решили — и всё… Часть 3 Кавторанг (потом капраз) Петленко Александр Иванович. Суровый и решительный Другой корабль — другой командир. ПСКР „Нева“ проекта 97П. Это уже совершенно другой пароход — с водоизмещением 4500 тонн, хорошей 76-мм пушкой АК-726, полноценным БИП (боевой информационный пост) и вертолетом на борту. Сами корабли проекта в народе звали „бабуинами“. И уже на этом корабле были признаки крейсерской организации — более развитая структура организации и подчинения, в два раза бОльший экипаж по сравнению с пр. 745П, четкое разделение „верхА и низА“. Командовал этим кораблем — вот неожиданность-то! — выпускник сухопутного! артиллерийского училища капитан 2-го ранга Петленко Александр Иванович. Жёсткий, не склонный к утиранию соплей офицер, хорошо знающий корабль и умело им управляющий. Стиль его руководства можно смело назвать авторитарным, почти царским. Петленко пользовался авторитетом среди экипажа за справедливость и высокие морские качества. Как и Щербина, Петленко был тот ещё матерщинник, но, в отличие от Щербины, соблюдавшего порядок субординации и никогда лично не оскорблявшего подчиненных, Петленко часто мог пройтись по офицеру в присутствии матросов. Выглядело это неприятно, и не все это терпели, корабельный доктор (майор медицинской службы, между прочим) всегда корректно прекращал командирское сквернословие в свой адрес, иногда и защищал других. Сдерживающим фактором был и замполит Рассказчиков, опытный и умелый политработник. Но такой грех за Петленко имелся… У меня с Петленко отношения наладились быстро — после первого мата в мой адрес попросил его извиниться (старлей-то был нахальный!), после непродолжительной процедуры вопрос был урегулирован так же публично, как и нанесено оскорбление, и больше крыть матом своего подчиненного командир не допускал. На службе этот микроконфликт не отразился никак. Командир отлично чувствовал границы возможного, да и довольно скоро признал за штурманом право голоса как профессионала. Это не значит, что он не нахлобучивал своего подчинённого за дело, тут спуску не было никому, но оскорблять уже не решался. Этого Петленко не говорил, но зато сказал/написал Леонид Соболев в своём бессмертном романе «Капитальный ремонт»: «Ставь матроса раком — и он уважение к тебе почувствует; а коли ты его поставить не сумеешь — он тебя раком поставит, и тогда флоту крышка». Примерно так и управлял кораблем Александр Иванович… Каких-то очень интересных историй за период службы на этом корабле не осталось в памяти, зато был получен хороший опыт штурманской работы в самых разных условиях, в том числе взаимодействие с палубным вертолётом Ка-27, который часто был на борту при несении службы. Конечно, вертолёт выполнял задачи по патрулированию и вскрытию обстановки, это было очень большим подспорьем. Несколько раз довелось возить «туристов» — космонавтов, учёных, журналистов, съёмочные группы и других пассажиров, показывая им Камчатку, Командорские острова, китов, касаток и прочие морские прелести. Мы встречали таких пассажиров всегда гостеприимно, коки старались не ударить в грязь лицом, скатерти скрипели от крахмала… Однако родовых пятен проекта 97П избегать не удавалось — из-за яйцеобразных обводов корпуса корабль качало даже в базе у пирса, и постоянная работа успокоителей качки мало помогала пассажирам понять, где палуба, а где переборка и опять палуба… Поэтому такие VIP-выходы старались делать по спокойной воде, но, как понимаешь, штиль в северной части Тихого океана был редкостью… Космонавт Береговой (надеюсь, что не ошибаюсь) даже высказался за то, чтобы за год службы на корабле медаль давать. «Как вы можете неделями болтаться чуть ли не вверх ногами?» Было смешно и лестно слышать это от уважаемого Героя Советского Союза… За строгое, но справедливое отношение к людям, способность быстро признать ошибку и исправить её без долгого и унизительного процесса, высокие качества морехода (напомню, он заканчивал артиллерийское сухопутное училище и дошел по праву до командира корабля 1 ранга) — за всё это экипаж уважал своего командира. Но… Когда командир Александр Петленко шёл осматривать корабль по правому борту, весь экипаж прилипал к переборкам по левому борту… И всё же — красавец! Капперранг Ровнер Семён Леонтьевич. Командир от Бога… В дивизии Семён Ровнер был, бесспорно, легендарный командир. В 80-е годы он командовал ПСКР «Волга» пр. 97П, и с него ушёл на пенсию. Он даже своей фамилии соответствовал — был ровным в общении, заботлив к личному составу, внимателен к каждому матросу, старшине, мичману и офицеру. Его даже звали за глаза «Батя». Обладал редким педагогическим талантом и умел (а почему умел? Просто само получалось) всего добиться без резких движений, как будто подчинённые всё делали сами. Как моряк и командир Семён Ровнер был выше всяких похвал, он чувствовал корабль на кончиках пальцев. Проект 97П был здоровенной посудиной, в бухте Солёное Озеро ему было тесно. Обычно «бабуины» швартовались в бухте в несколько заходов, с отдачей якоря и последующим маневром вперёд-назад. «Волга» же заходила в бухту носом и влево, отдавала якорь и на инерции, с минимальным использованием машин в одно движение сдавала назад и руль вправо — и через минуту стояла у пирса. И так — при любой погоде. Лёгкость управления кораблём у Ровнера была потрясающая, часто даже моряки других бортов говорили: «Смотри, заходит «Волга», сейчас всем покажет класс»! Всем был хорош и силён Семён Леонтьевич, кроме одного — «пятого пункта»… В графе «национальность» его личного дела было написано — еврей… Ровнера много раз безуспешно пытались протолкнуть «наверх», но… Как-то спросил офицера кадров округа, почему тянут с назначением Ровнера на должность командира бригады — ведь лучшей кандидатуры нет! Ответ был короток и беспощаден: пятый пункт, шансы — ноль. Полагаю, что этот случай не единственный. И речь — о 70–90-х годах…