Сальвадор и Анна Мария Дали Она могла бы оставаться главной женщиной в жизни гениального художника до самой его (или своей) смерти. Могла бы направлять, оберегать и вдохновлять его, такого чувственного, уютно-семейного, талантливого, но… обыкновенного. «Бы»… это короткое слово стало ключевым в отношениях Сальвадора Дали с младшей сестрой, Анной Марией. Детство и юность с сестрой — годы без саморекламы Анна Мария вошла в жизнь Сальвадора Дали в 1908 году, когда мальчику исполнилось всего 4 года. В Испании, где превыше всего — семейные ценности, а слово мужчины — закон, обожание и восхищение, которые дарила сестра своему брату, были естественными и… предначертанными. Сравнительно небольшая разница в возрасте еще сильнее сблизила их: общие укромные уголки родительского дома, ободранные коленки, секреты от мамы… словом, всё то, что можно назвать общим детством. Неудивительно, что Анна Мария постепенно стала играть важную, а после смерти матери — главную женскую роль в жизни молодого Сальвадора. Превратившись в очаровательную юную девушку, она привлекла брата не только как товарищ по жизни, но и как натурщица: вплоть до 1929 года основной моделью постепенно обретающего признание художника была Анна Мария.

Отношения, сложившиеся между братом и сестрой, были близки к идеальным. В некоторых воспоминаниях Сальвадор Дали намекает даже на некую пробно-исследовательскую связь, установившуюся между ним и Анной Марией. Первая трещинка возникла в 1925-м, когда на картине «Священное сердце», представленной на выставке в Париже, появилась скандальная надпись: «Приятно иногда плюнуть на портрет своей матери!».

Смена идеалов: Анна Мария — в тени божественной Гала Своими воспоминаниями о детских и юношеских годах художника Анна Мария поделилась в книге «Сальвадор Дали глазами сестры», представив читателям образ спокойного юноши, любящего свою семью, друзей и живопись, одаренного, но ординарного, — настоящего, по ее мнению. Сестра считала, что, увлекшись Гала, Сальвадор стал одержим не творчеством, но деньгами, стал ценить не отношения, но производимое впечатление, надел «маску Дали». Так ли это — судить сложно, ведь Анна Мария — прежде всего женщина, и ею могла руководить не боль по утраченной духовности брата, а банальная ревность. После начала связи с Гала трещина в отношениях Анны Марии с Сальвадором превратилась в непреодолимую пропасть.

«И все: одно лето — и Сальвадора словно подменили. Он отдалился от своих давних друзей, от нас и от себя самого. Река его жизни вдруг резко сменила русло, сбилась с пути, который был так ясен и так много обещал. Вина за это лежит на тех людях, что явились к нам в Кадакес и, имея глаза, не сумели разглядеть классическую красоту нашего побережья».

Так описала Анна Мария свои впечатления о лете 1929-го года. Лете, которое стало началом звездной жизни саморекламирующегося гения и концом счастливо-карамельной идиллии, которую запомнила (или придумала) сестра художника. Прочитав книгу, сюрреалист был взбешен: имидж, который он кропотливо складывал из кирпичиков чудачества и эпатажа, оказался под угрозой.

Сложно сказать, как сложилась бы жизнь Сальвадора Дали, если бы она развивалась по сценарию Анны Марии. Ранние картины художника, без сомнения, чувственны, талантливы, но лишены того безумия, которое брызжет из произведений сюрреалиста «эпохи Гала». Так или иначе, в 29-м Дали сделал свой выбор, а мы с вами получили великолепную возможность изучать, удивляться и восхищаться сверкающими гранями его таланта. #жзл