О Зиргане с любовью.

КОГДА ЗИМЫ НАЧИНАЛИСЬ (МОРОЗОВ ЮРИЙ) К концу прошлого, двадцатого века мы как-то привыкли, что зима начинается около 7 ноября. Собираясь на демонстрацию, мы чаще всего впервые надевали зимнюю одежду, убирая в шкаф осеннюю. Отклонения, конечно, были, но, как правило, в пределах недели. Зиму 2013-2014 года метеорологи прогнозируют необычную, вплоть до самой суровой за последние 100 лет. Какой фактически будет зима, поживем- увидим, а вот с началом зимы идет явная задержка. Сегодня 27 ноября, а снега все еще нет. Минусовая температура, правда, установилась. Покопавшись в своей памяти и литературе, нашел я вот какие крайности в сроках начала зимы. Начнем с ближней истории. 1953 год. Помню, что зима, как ей и положено решила «показать голову» 4 октября, да так показала, что до весны и осталась. За одну ночь навалило и намело сугробы снега на высоту плетней (заборов в Зиргане, в то время я что- то не помню). Некоторые не успели убрать в огородах капусту, пришлось ее выкапывать из-под снега. 1955 или 1956 год. Где-то в ноябре землю припорошило снегом, и больше его не было до Нового года. Дома мы расстраивались, что нельзя на лыжах побегать, а в школе радовались, что на уроках физкультуры не нужно было на тех же лыжах тренироваться. Такая уж логика у нас, мальчишек, несознательная была. Правда, преподаватель физкультуры Василий Павлович Неудачин не упускал случая устраивать нам пробежки пешком до кладбища и обратно. Это крайние сроки начала зимы на моей памяти. А вот как описывает начало зимы П. И. Рычков, участник и биограф экспедиции Кирилова, прошедшей, как вы помните, по нашим местам из Уфы до современного Орска и обосновавшей его, как крепость Оренбург в 1735 году. Проблема создалась в том, что экспедиция в составе около 2000 человек, вышла из Уфы 15 июня, добралась до Орска 6 августа, естественно, экипирована была по - летнему. Запасы продуктов, взятые с собой, были израсходованы уже в пути, поскольку поход продлился значительно дольше, чем планировалось. Выручали служилые мещеряки (в основном татары). « Имея при себе довольное число взятого из домов своего провианта, немалую услугу показали. Ибо большую часть того своего провианта на команды отдали, а сами в пищу свою стали употреблять присталых (изможденных - Ю.М) 49 лошадей» - пишет П. И Рычков. Такой обмен продуктами понятен, поскольку христиане по религии не могли есть конину, а мусульмане - с удовольствием. 15 августа была заложена крепость Оренбург, 16 августа Кирилов послал императрице поздравление «Съ Новою Россией» и 7 сентября взяв с собой команду числом около 800 человек, отправился в Уфу через Сакмарский городок. Участвовавшие в экспедиции « верные башкиры», естественно, вернулись в свои дома, но в крепости оставалось еще много народа, а продукты заканчивались и прокормить их да весны было не чем. Все это было учтено и, заранее, из Уфы был отправлен обоз, и люди, которые должны были закупить продукты в крепостях и слободах Сибирской стороны (или как мы теперь называем в Зауралье), а затем по дороге через Верхнеуральск, Троицк доставить продукты и зимнюю одежду в новую крепость. Денег было выделено достаточно. Продукты закупили и первый обоз направился в Оренбург еще летом, однако, «башкирцы, собравшись многолюдством на отправленный из сибирских слобод провиантский обоз, не допустя оной верст за 30 до Верхояицкой пристани, учинили незапное нападение, от котораго отбив телег с сорок с провиантом, разграбили и держали оной обоз у озера Уклыкарагай в осаде до тех пор, пока не прибыл для выручки онаго с Сибирской стороны подполковник Арсеньев». Остатки обоза «препроводили в Оренбург, чем недостаток был облегчен». Еще находясь в Оренбурге, Кирилов приказал своему помощнику Тевкелеву отправиться на Сибирскую дорогу для розыска и поимки башкир, нападавших на провиантский обоз, закупки хлеба и доставки нового провиантского обоза. В распоряжение Тевкелева были даны три роты драгун, несколько сот нерегулярных людей и около тысячи сибирских крестьян, сопровождавших первый провиантский обоз. «Тевкелевъ, одновременно выбывший съ Кириловымъ изъ Оренбурга, на сибирскую дорогу, вначале следовал благополучно, хотя « воры башкирцы», писал он Кирилову 11 сентября «имели намерение зажечь степь, и до того их Богъ своею милостию не допущает - дождем заливает, и имеемъ изрядную траву», но затемъ терпелъ страшную нужду. 15 сентября выпал глубокий снег, препятствующий движению, а вследствии отсутствия корма много лошадей пало; лошади съ голоду обгладывали одна у другой хвосты и гривы, лучшим кормом был тальник, если он где по дороге встречался». В Течинской слободе Тевкелевым была закуплена новая партия хлеба и на 600 подводах отправлен второй обоз в Оренбург, однако « ввиду препятствий к проезду со стороны башкир и вследствие бездорожья», хлеб пришлось сложить в Верхояицкой пристани до весны. В Оренбурге начался голод и болезни « а в пензенском полку некоторые русские солдаты ели и лошадиное мясо» Чтоб уменьшить « число ртов» принято решение « чтоб не поморя с голоду людей вывесть до жила» Отправили 800 человек под командою премьер - майора Рогинского в Верхояицкую пристань. Отправленная партия, пройдя всего около 30 верст, вынуждена была вернуться назад, поскольку 5 человек замерзло и около 150 50 обморозило руки и ноги. Через 3 дня, «заменя помороженных, вновь отправили 773 человека в Сакмарский казачий городок, ибо дальнейшее пребывание въ Оренбурге всего состава гарнизона грозило ему в недалекомъ будущемъ голодной смертью. Вследствие недостатка провианта и сильных морозов из этой партии умерло в пути и замерзло 500 человек, а из остальных 80 были съ отмороженными руками и ногами» « Оставшийся гарнизонъ въ Оренбурге состоял из 2 ротъ солдат и 100 казаков. Каким образом удалось коменданту Чемодурову его продовольствовать изъ того крайне скудного запаса до 8 июля 1736 года, когда только пришел новый провиантский обоз, понять трудно» - пишет А. И. Добромыслов в «Трудах Оренбургской ученой архивной комиссии», изданных в 1900 году. Итак, эта суровая и трагическая зима 1735 года началась 15 сентября по старому стилю или 26 сентября по новому стилю. Более ранние сроки начала зимы мне не известны.