Пандемия и анархия.

Как борются с ковидом по-русски
Пандемия коронавируса внесла коррективы в очень многие стороны нашей повседневной жизни. Причем коррективы эти коснулись не только различных сторон жизни общества, но и определенных характеристик устройства самого государства.
Та массовая практика ограничения базовых прав человека и проникновения государственного регулирования во всё новые и новые сферы человеческой жизни, что мы наблюдаем сегодня в западных странах, вызывает массовое сопротивление рядовых граждан, которые с началом пандемии вдруг осознали, что вскоре могут попасть в «дивный новый мир».
В нашей стране этот процесс ощущается не так остро, как на Западе, хотя так или иначе влияние глобального тренда просматривается и у нас.
Российские власти необходимость вводить жесткие карантинные меры изначально восприняли с большой опаской. Оно и понятно, ведь население России за период «лихих девяностых», да и весь путинский период, если к чему и приноровилось, так это к политической системе, при которой верхи делают вид, что демократия — это не просто красивое слово, а народ молча с этим соглашается, хоть и с условием, что эти самые верхи не лезут в жизненное пространство людей и не посягают на социальную «зону комфорта» в виде специфической русской вольницы.
Здесь нельзя не упомянуть и о персоноцентричном политическом мышлении наших сограждан, как правило, ассоциирующих для себя власть с каким-либо конкретным человеком.
Весьма характерным здесь является соцопрос, проведенный ВЦИОМ в 2014 году. Социологи задавали простой вопрос: «Кто, согласно Конституции, является носителем суверенитета и источником власти в Российской Федерации?»
В итоге 55% жителей нашей страны таковым нарекли президента России. Примечательно, что аналогичный опрос, проведенный в 2005 году, дал те же 55%. Еще 11% жителей России в 2014 году назвали источником власти российский парламент. Правильный ответ (народ) выбрали лишь 23%.
Получается, что в политическом сознании населения страны уже сформирована мировоззренческая матрица, при которой глава государства является главным бенефициаром народного признания и любви, но и он же в случае чего будет назначен в качестве главного «стрелочника» (что и продемонстрировала пенсионная реформа, после которой словно камнепад в горах рухнул рейтинг президента).
На фоне всех этих невеселых дум в какие-то «светлые» головы в администрации президента (или в ином ведомстве) пришла поистине гениальная идея: «А почему бы нам не вспомнить о том, что Россия — это федеративное государство, да и не подставить под наплывающий айсберг народного гнева и возмущения региональные власти, прежде всего глав субъектов РФ?» Мол, пусть они сами себя, словно унтер-офицерская вдова, высекут принятием непопулярных коронавирусных ограничений.
Однако при реализации этой схемы власти сразу же напоролись на риф суровой реальности, вполне в духе классического «гладко было на бумаге…»
Дело в том, что Россия, хоть и федеративное государство, но весьма специфическое. Вполне респектабельная российская конституционно-правовая наука для определения федеративной модели нашей страны даже выработала парадоксальную категорию — «унитарный федерализм».
Разумеется, федерации могут быть централизованными (как Германия) или децентрализованными (как Индия), но в любом случае в этих моделях существует четкое разделение государства по территориальному принципу на два самостоятельных уровня власти, федеральный и региональный, каждый из которых отвечает за свой круг вопросов.
В России же после эпохи взятия (а точнее, сдачи) «столько суверенитета, сколько получится проглотить», уже с начала нулевых, а именно в 2003–2004 годах, началось так называемое «выстраивание вертикали власти».
Самым значимым шагом в этой связи стала отмена выборов глав российских регионов и введение процедуры их завуалированного назначения федеральным центром — президент России делал региональному парламенту «предложение, от которого тот не мог отказаться». Надо ли говорить, что за период с 2004 по 2012 годы, пока существовала такая процедура, не было ни одного случая, когда бы региональные законодатели отклонили предложенную главой государства кандидатуру?
В 2012 году прямые выборы были возвращены, однако эта процедура оказалась снабжена так называемыми муниципальными фильтрами, сделавшими процесс выдвижения кандидатур крайне прогнозируемым и контролируемым (за счет крепких позиций партии власти на местах).
Более того, подспудно, без прямого указания в законе, сложилась практика, при которой главы регионов России при назначении чиновников на некоторые ключевые должности в региональном правительстве стали предварительно получать согласие на такие назначения со стороны профильных федеральных министерств. Федеральное же ведомство получило право в любой момент поставить перед главой субъекта РФ вопрос об отставке такого чиновника, а в случае, если тот решит заартачиться, сигнализировать об этом в администрацию президента РФ.
Эта модель дополнялась и полномочием президента России снимать глав субъектов РФ с их должностей с лаконичной формулировкой «в связи с утратой доверия» (даже тех, кто получил свой пост на региональных выборах).
В итоге, когда началась пандемия COVID-19, именно эта бессубъектная, выстроенная «в струнку» региональная система власти и должна была в теории оттянуть на себя весь удар народного гнева. А основания разгневаться у наших сограждан образовались очень быстро.
Ранее нами уже подробно обсуждались правовые нюансы введения на территории России различных ограничительных мер в связи с пандемией COVID-19. В том числе разбиралось и то, почему эти меры являются неправомерными и нарушают целую россыпь конституционных норм и принципов.
Читайте материал целиком по ссылке: https://rossaprimavera.ru/article/4ccd27e8 Подпишись! 🤝
✅РВС В Телеграме: https://t.me/RVSsu ✅РВС в Инстаграме: https://www.instagram.com/rvs.news/