Зинкина любовь - 7

Сегодня Маша не общалась с доярками на ферме по одной простой причине: она была уверена, что ей перемалывают кости за спиной, потому что кто-то из баб видел ее ночью. Было не по себе. Сплетнями обрастут разговоры сельчан. Сейчас это ни к чему. Мало того, каждый не постесняется, подойдет и спросит, почему Витька ушел из дома, и старшая дочь сбежала за ним следом. Как будто никто не видел, что Зинка вместе с отцом уехала на мотоцикле. Ну что за люди, лишь бы прикрутить свои мысли к новостям да обсудить чужую жизнь! Маша торопилась домой. Сняв рабочий халат, быстро накинула его на гвоздик и подхватила свою сумку. Пока бабы не пришли в подсобку надо удирать, чтоб не пристали с расспросами. Открыв дверь, Маша чуть не сбила с ног сующую всюду нос Гальку, которая пришла переодеваться.
- Слышь, ошалелая! – бросила в спину спешащей Маше Галина, ухватившись за дверной косяк. – Чуть не сшибла! Несется куда-то, ничего не видит.
- Может сроки поджимают, вот и бежит, - подхватила ее слова Света. – Вытравить свой приплод.
- Всё может быть. Не молодая, поди. Куда ей рожать-то, да и без мужа. Сколько ей? Лет сорок?
- Тридцать восемь, кажется.
- Ну вот, я и говорю, старая уже.
Маша неслась к дому на всех парах. Здороваясь сквозь зубы с идущими навстречу ей жителями, она не поднимала глаз. Ей казалось, что всё село обсуждает ее, поэтому боялась увидеть во взглядах соседей презрение.
-Вот и надо было тебе идти сразу? – ругала она себя. – Лучше б через недельку или еще позже. Всё равно не знаешь, где она живет и какая у нее фамилия.
И вдруг Маша остановилась, не добежав до дома буквально десять метров. Остолбенев от собственных мыслей, она подняла брови, прикусила губу. Постояв так с минуту, женщина заулыбалась.
- А чего ее искать-то. Горелово – вот и весь адрес. Не такое уж и большое село. Там все друг дружку знают. У Маши моментально созрел план.
Придя домой, она села за кухонный стол. Из комнаты выглянула Лена.
- Рано ты сегодня, - сказала дочь, зажигая конфорку под чайником, чтобы напоить маму чаем.
- В магазин не пошла. Сама завтра сходи. И да, я утром уеду. Сходишь вместо меня на ферму?
- Конечно. А что случилось? К врачу надо?
- Да, дочь, к врачу. Не забудь корову подоить, потому что я очень рано поеду. Хорошо?
- Хорошо, - Лена положила на стол кулек с пряниками и поставила вазочку с прошлогодним клубничным вареньем.
***
Маша проснулась ни свет ни заря. Будить Лену она не стала. Собралась и уехала в Горелово. Специально первым автобусом, чтоб не столкнуться с соседкой Галей, первой сплетницей в округе. Галя сразу невзлюбила Марию, как только та появилась в селе. Поначалу соседка дружелюбно улыбалась, здоровалась, а потом, спустя пару лет, начала устраивать мелкие ссоры, чтобы вывести Машу на эмоции: то корова в ее огород пришла и поела всю капусту, то куры выклевали весь горох. Много всякой ереси придумывала приставучая Галя. А по какому случаю, никому неведомо. Поняв, что Мария не из скандальных, Галя поумерила свой пыл.
Покинув автобус, Маша обошла остановку и уверенно направилась по известному ей адресу. Горелово уже вовсю бодрствовало. Из залитых солнцем дворов хозяйки выводили коров, отгоняя их в поле, трактора унывно тарахтели, перебивая лай дворовых собак и надоедливый стук топоров. Свернув с главной дороги, Маша спустилась под горочку, чтобы сократить путь, который ей был известен с детства.
***
- Зина, пора завтракать, - Надя напекла ароматных оладий и накрывала стол.
Виктор уже укатил в поле. Председатель был рад узнать, что к нему в колхоз пришел лучший из механизаторов, поэтому отхватил его с руками и ногами. Оформил документы, дал трактор и пожелал ему отличного настроения, пообещав премию не хуже, чем в Зорино, откуда приехал тракторист.
Потянувшись, Зина зевнула, потом встала, откинув одеяло, и подошла к окну. Как же хорошо зде-е-есь! Погода сегодня, как будто, еще лучше, чем вчера. Солнце взошло, птички поют, тихо и спокойно. Но главное – ничего не надо делать. Надя Зинку не напрягает домашней работой, не пристает с заросшими грядками, не заставляет подметать и мыть пол. За посуду не ругает, подарки дарит, всегда с улыбкой и в хорошем настроении. А что, может и подругами станут, Зинка и мачеха. Смешно сказать, мачеха! Надьке всего двадцать три! Теперь Зина понимает, почему отец запал на такую молодую. Выглядит Надя отлично. Всегда причесана, накрашена. Никогда не устает, веселая, хиханьки да хаханьки. Вот такая жена нужна мужику…
- А не то, что моя мамаша. Да и не мамаша она мне вовсе. – говорила сама с собой Зина, поглаживая свои волосы перед зеркалом. – Интересно узнать, зачем папка с ней сошелся, если я у него была? И кто моя настоящая мать?
- Зиночка! Оладьи стынут! – теперь голос Нади не казался таким писклявым как в первый день.
- Бегу! – отозвалась Зина, накинула халат и поспешила в кухню. Завтракать.
***
- Есть кто дома? – Маша подошла к калитке, оглядывая двор из-за забора. – Ау!
- Здравствуйте. – из сарая вышла тощая девчонка с косынкой на голове.
- Здравствуйте. – ответила Маша, всматриваясь в лицо девушки. – А-а… - Маша не знала, как спросить, но, взяв себя в руки, задала вопрос: - Здесь раньше Ивановы жили…
- Да, мы Ивановы, - кивнула девушка.
Обрадовавшись, Маша толкнула калитку и ступила на вытоптанную тропинку, ведущую к крыльцу.
- Мне нужна Ира. Ирина…
- Ма-а-а-ам! – кликнула девушка, повернув голову в сторону огорода.
Из теплицы выглянула женщина. Она сняла резиновые перчатки, вытерла тыльной стороной ладони взопревший лоб и двинулась встречать гостью. Чем ближе подходила Ира к пришедшей, тем шире становились ее глаза.
- Машка, ты, что ли??
- Здравствуй, Ирочка, - голос Маши задрожал от волнения.
- Ты где пропадала? – бросив перчатки на траву, Ирина подошла и обняла гостью.
Люда стояла как вкопанная, не понимая, кто эта незнакомая женщина.
- Столько лет прошло, Маш, ты совсем не изменилась.
- Да будет тебе, - Маша чмокнула ее в щеку, прослезившись.
- Пойдем в дом, ты надолго? Откуда ты вообще? А где твои вещи? А семья? Ты одна?
Ирина сыпала и сыпала ее вопросами, заводя в сени, а Люда, подняв перчатки с земли, проследовала за ними. Ей стало безумно любопытно послушать разговор взрослых, чтобы понять, насколько близко знакома ее мама с приезжей. Оказалось, Ира и Маша – бывшие одноклассницы. Ира первая вышла замуж, окончив школу, а Маша только через три года.
- Ой, Машка, - Ира суетилась у плиты, собираясь угостить гостью горячим чаем с пирогом, - ты ж, как уехала, только одно письмо мне написала. Почему? Я всё приехать собиралась, да с моим муженьком… Ай, сама виновата, нечего было за него выходить. Смолоду бражкой баловался, вот печенка и не выдержала.
- Так ты вдова? – Маша рассматривала небольшую кухоньку и улыбалась. Ничего не изменилось, только мебель стоит другая.
- Ну да, вдовая я. Лучше одной, чем с таким. Прости меня, Господи. А ты? Ну рассказывай, мне очень интересно, как ты с ним живешь. Мать-то твоя не очень-то и обрадовалась такой партии.
- Да помню, я – махнула рукой Маша. – Права была мамка моя. Да что теперь вспоминать. Чувствовала, что когда-нибудь он уйдет. Зато по любви выходила.
- По любви. – наполнив чашки чаем, Ирина села наконец за стол и подперла щеку кулаком, рассматривая свою давнюю подругу. – Маш, а помнишь, как мы были подругами - не разлей вода? Всё одинаковое было, и прически, и платья одинаковые шили.
- А сейчас и жизнь стала одинаковой. Ты одна, и я одна, дочек вон растим.
- Только ты не вдова, а…
- Да какая разница. Слушай, я что хотела спросить, Ир, - Маша начала говорить шепотом. – Мой-то сюда переехал.
- Да ты что?
- Ага. Неужели ты его не видала?
- Нет. Да я б его и не признала. Так, мельком видела, когда ты с ним любовь крутила, лица не запомнила. – Ирина строго посмотрела на дочь, сидящую на табурете у печи. – Уши не грей. Иди в теплице допалывай.
Люда расстроилась. Так хотелось послушать, а ее гонят. Она послушно встала и вышла на улицу. Выглянув в окно, Ирина убедилась, что дочь шагает в сторону огорода. Когда Люда скрылась из виду, то продолжила беседу:
- Маш, так что, ты говоришь, он сюда переехал?
- Да, к какой-то бабе молодой. Слушай, как бы узнать, где она живет?
- Зачем тебе? Плюнь и разотри. Вот еще, за мужиком следить вздумала.
- Да не следить, просто хочу на нее посмотреть. На кого променял законную жену. Полюбопытствовать, понимаешь?
- Да не знаю я, где он обосновался. Хотя… подожди… - Ира задумалась, словно вспоминая что-то. – Бабы в магазине говорили, что Надька мужика какого-то у себя поселила. Старый, чуть ли не вдвое старшее нее. Наверное, о ней ты и говоришь.
- А сколько ей? Совсем молодая? – подалась вперед Маша.
- Да я и не знаю, - пожала плечами Ира. – Моложе тридцати.
- А выглядит как?
- Ну-у, худая, симпатичная. Маш, обычная молодая девица, что я еще могу сказать.
- А живет где?
- В конце улицы, правый дом. Там еще колодец рядом.
Маша прищурилась, вспоминая, кто много лет назад проживал в том доме.
- Щукины там жили, так?
- Ой, Маш, в этом доме кто только не жил. Он и горел, и разваливался. Хочешь, давай прогуляемся, посмотришь. Надеюсь, скандала не будет?
- Да ты что, какой скандал. Перегорело.
- Ну пошли.
Они вышли из хаты, Ира открыла калитку, пропуская Машу вперед. Они поравнялись и потопали в конец улицы.
- Ой, Ир, я сумку забыла, - спохватилась Маша, собираясь возвращаться.
- Да зачем она тебе?
- На обратном пути в магазин зайдем, гостинцев же я тебе не привезла!
Через минуту Маша шагала рядом с подругой, прижимая к бедру женскую сумочку. Они шли медленно, не торопясь. Ира рассказывала об общих знакомых, но Машу уже не интересовали местные новости. Она желала исполнить задуманное и побыстрее вернуться домой. Когда они очутились рядом с забором соперницы, Маша сделала вид, будто споткнулась у молодой березки и упала на колени. Нерасторопная Ирина не сразу сообразила, что надо бы помочь подняться, и Маша, улучив момент, незаметно вынула из сумочки газетный сверток и вытряхнула содержимое прямо под забор.