Прости, брат - 5

___
Алёша стоял и слушал, пуская ручейки огорчения. Такого унижения, не считая бабушкиных издёвок, он не мог вынести мужественно, как полагается взрослому двенадцатилетнему мальчику-подростку. Слёзы полились крупными градинами, после второй оплеухи и последующего толчка в спину, между лопаток.
— Мама! — выкрикнул мальчишка, отбросив вилы. — Что ты делаешь?
— Мы тут корячимся, а он барствует! — Ира не слышала плачущий голос сына. — Бессовестный! До чего ж ты бессовестный! Правильно бабушка говорит, ты неблагодарная скотина! Я ему и покушать, что повкуснее, и одежду на последние деньги, а он, как наглый жмот, тихушничает!
— На! Забирай! — Алёша вытащил деньги из кармана и бросил на землю, у своих ног.
Опустив глаза вниз, Ира разозлилась ещё больше: схватила мальчика за шиворот и развернула к себе.
— Это ты так с матерью, да? Это ты матери кидаешь, как кость собаке? А ну, подними! — с силой нагнула сына, не отпуская ворот рубахи. — Подними, я сказала!
— Не буду! — огрызнулся Алёша, всхлипывая и сжав кулаки.
— Подними сейчас же!
— Не буду, — голос ребёнка стал чуть тише.
— Я кому сказала? Подними и отдай матери в руки! — Ирина надавила на основание шеи, и Алёша нагнулся ещё ниже.
— Тебе надо — ты и поднимай, — прорычал мальчик и вытер мокроту под носом.
Дверь дома распахнулась, и на крыльцо вышла зевающая бабушка.
— Ира, что натворил этот наглец? Чего ты так разоралась, что аж в доме слышно?
— А вот, мам, полюбуйся. Этот паршивец деньги зарабатывать научился, а в семью приносить не догадался, — шипела Ира, не сводя разъярённый взгляд с утихомирившегося Алёши.
— А я тебе говорила — батькина порода, — Валя принялась за старое. — Весь в отца, чтоб ему пусто было. Такой же тихоня, себе на уме. Ты ему слово, а он тебе — двести. Колька хоть молчит, а этот оговаривается. И хватает же совести так разговаривать со старшими?
— А я сейчас его научу, как надо себя вести с бабушкой, — Ирина замахнулась, чтобы ударить сына по заднему месту, но не успела.
Калитка бесшумно открылась и тут же оглушительно захлопнулась, оповещая Фроловых о прибытии нежданных гостей. Резко повернув голову набок, Ира увидела мужа, который как раз сегодня должен был вернуться с заработков.
— Привет, — еле слышно поздоровался Коля, — а вот и мы.
Местоимение «мы» немного смутило Иру. Кто это «мы»? Кроме Николая здесь никого не ждут. Её пальцы самопроизвольно разжались, отпустив заплаканного Алёшу. Ира пристально посмотрела в загадочные глаза мужа и автоматически опустила взор на его ноги, рядом с которыми стоял маленький мальчик, держась за правую штанину обеими ручонками.
Посмотрев по разным сторонам, она поняла: мамы неизвестного ребёнка нет ни за забором, ни на дороге.
— А чей это? — отпустила сына, переключив пристальное внимание на мальчонку, которому с виду года два.
— Познакомьтесь, — взяв мальчика за руку, Николай шагнул к родным, но, заметив заплаканного Алёшу и злющее лицо Ирины, притормозил — якобы подтянуть ребёнку штанишки.
— Коль, а кто это? — голос Иры задрожал, и перед глазами промелькнули кадры из кинофильма «Мачеха», который она смотрела буквально на прошлой неделе.
— Это Олежка, — мужчина посмотрел на малыша сверху вниз, нежно улыбнулся, поднял его на руки и смело направился к ошарашенной жене.
Валентина резво спустилась по ступенькам и подскочила к дочери — ждать продолжение откровенного признания в тайных гулянках. Уж где-где, а в таких вещах она шустро разбиралась. Был горький опыт, благодаря треклятому мужу Денису, гульнувшему по молодости и получившему от разъярённой жены несколько добротных ударов армейским ремнём.
— Алёш, — Николай окликнул старшего сына. — А ты чего такой? Работать заставляют?
И тут Ирина приметила потерянный взгляд мужа, он старался не смотреть ей в лицо, робко прятал глаза и втягивал губы, будто натворил что-то такое, в чём боязно признаваться.
— Чей это мальчонка? — сощурила глаза, выискивая сходство между Николаем и ребёнком.
— Как чей? Наш! — радостно ответил Коля.
— Ты мне тут такие шутки брось, — зашипела тёща, прокручивая в голове бывшую любовницу своего благоверного, — иначе я на тебя нажалуюсь, куда следует. Сразу на улицу пойдёшь. Вот так и выгоню с пустыми руками.
— Во-первых, из моего дома выгнать не получится, — улыбчиво подчеркнул Коля. — А во-вторых…
— Мам! Мама!
Услышав знакомый ласковый голос, Валентина замерла. Медленно повернула голову на дорогу, чтобы убедиться, тот ли это человек, которого она давно не видела.
— Ой, божечки! — воскликнула женщина, узнав своего младшего сына, молчавшего много лет: ни письма, ни весточки. — Сынок! Сыночек!
Кинулась к молодому мужчине, задышав через силу. Обхватила рослого парня за пояс, прижалась лицом в его живот и зарыдала.
— Ну что ты, мам, — Андрею стало не по себе. Положив руки на её плечи, погладил по седым завиткам и поцеловал в темечко. — Я же здесь, я приехал…
— Сыночек, прости ты меня, дуру старую, — всхлипывала мать, вжавшись в крепкий торс огромным носом. — Не подумавши ляпнула, а ты обиделся…
— Всё, мам, забыли, — направив пронзительный взор на старшую сестру, Андрей нехотя приподнял уголки тонких губ.
Ирина не сдвинулась с места. Вот кого-кого не ожидала увидеть спустя десять лет, так это брата, наплевавшего на мать и бросившего родной дом из-за какой-то там пигалицы.
— Пойдём в дом, — отцепившись от сына, Валя повела его кормить, поить и выведывать всё о личной жизни. — Ир! — проходя мимо недовольной дочери, даже не посмотрела на неё. — Сходи в магазин, у нас мука кончилась! Надо Андрюшеньке пирогов напечь! Его любимых…
— Мамуль, подожди, — Андрей задержался рядом с Колей. — Познакомься с внуком.
— Так это твой? — Валя умело включила бабушкины чувства, чтобы показать свою радость долгожданной встречи. — Ой, как он на тебя похож! — произнесла с хитрецой в голосе, но даже не дотронулась до мальчонки. — Несите его в дом. Сейчас будем ужинать, — подхватила сына под руку. — А у нас же ещё один внучок есть, — затараторила, не вспомнив об Алёше, — Валерочкой зовут. Ой, какой он славный! Весь в нас!
Андрей поднялся на крыльцо вслед за матерью и скрылся в доме. Пора бы выдохнуть. Всё само собой наладилось. Коля не причастен к тому, что успела напридумать озабоченная безденежьем Ирина. Но… Какого чёрта Андрей припёрся сюда без предупреждения? Десять лет о нём не было слышно, и на тебе — встречайте блудного сына. Ещё и ребёнка с собой притащил.
— Папа, — мальчишка потянул ручки туда, куда ушёл его родной отец.
— Сейчас пойдём, — успокоил Олежку Коля, искоса поглядывая на хмурую жену.
— И зачем он приехал? — наконец-то Ирина заговорила о брате. — Кто его сюда звал?
— Я, — радостно ответил Николай, опустив мальчика на ножки. — Я позвал, когда получил от него телеграмму.
— Какую телеграмму?
— Ту самую, которую ты хотела скрыть, — Коля взял мальчика за руку и подвёл к крыльцу. — Мне Ленка-почтальонша всё рассказала, как ты просила не оповещать мать на случай, если Андрей пришлёт письмо. Вот Лена телеграмму мне и передала.
Ирина вскипела.
— Так ты перед тёщей выслужиться решил, так? — подбежала к мужу и поймала за рукав рубашки. — А обо мне ты подумал? Эта идиотина приехала, как ни в чём не бывало, а я — сиди и помалкивай? Не желаю видеть его здесь! Как позвал, так и выгонишь!
— Ты видела лицо своей матери? Заметила, как она обрадовалась? — Коле не хотелось ссориться, но, скорее всего, придётся. — Ты должна выслушать брата и простить. Тем более… — замешкался, раздумывая, подниматься или нет, — ай, он сам всё расскажет.
Поднялся на крыльцо вместе с ребёнком. Ирина ринулась за ним, подхватив на ходу ведро с молоком. Все забыли о расстроенном Алёше. Бабушка занялась сыном, отец был занят мальчишкой, а мама… А что мама? Злая стала в последнее время. Срывается на Алёшу, кричит, ругает, не замечает, как обижает словом, может и ударить. Что за времена настали?
Алексей поднял с земли испачканные пылью купюры и сунул в карман. Два раза шмыгнул носом, взял вилы и вошёл в сарай. Пусть они там радуются приезду дядьки, которого даже Алёша не помнит. Пусть нянькаются с незнакомым мальчиком, пекут пироги…
— Всё равно, — подхватив вилами спрессованный поросячий навоз, парнишка вспомнил, что не прихватил таз, предназначенный для вывоза помёта. Вернулся в дровяник, схватил верёвку, привязанную к ручке железного таза, и поволок в сарай, как телегу.
В кухне царил бабушкин смех. Усадив за стол сына, она выставила перед ним шмат нарезанного сала, лук, чеснок, банку с солёными огурцами, последний кусок варёной колбаски, пожарила пяток яиц, разогрела вчерашние щи и поставила на плиту кипятить чайник.
— Кушай, кушай, Андрюшенька, — села рядом, не обращая внимание на вошедшего зятя с Олежкой на руках. — Исхудал, — заметила вмятины на щеках. — Что, Светка совсем тебя запустила? — случайно ляпнула и сразу же замолчала.
До сих пор помнит Валентина ссору с любимым сыном. Лучше ничего не говорить о его никудышней жене, иначе сорвётся Андрюша и уедет, ждите весточки ещё лет десять.
— А почему один? — низким голосом спросила Валя, умиляясь зверскому аппетиту сына.
— Как один? — запихивая в себя всё, что лежит на столе, Андрей кивнул на Колю. — С сыном.
Мать ревностно посмотрела на белобрысого мальчика и улыбнулась с натягом.
— Коля, посади мальца на табуретку, — выдвинула из-под стола обшарпанный табурет, — и сам садись. В ногах правды нет.
За плечом Коли показалась голова Иры. Она поставила ведро рядом с холодильником и накрыла крышкой.
— Ирочка, покорми мужика, — напомнила мать, — тоже, поди, голодный.
— А где щи? — Ира заглянула в холодильник и не увидела там кастрюли.
— Я Андрюше подогрела, — пояснила Валя, пододвигая сыну тарелку с колбасой.
— А чем же я Колю кормить буду? — захлопнув дверцу холодильника, Ирина уставилась на мать.
— Ну, яйца пожарь, или пусть сала поест.
Коля сел рядом с Андреем и посадил на одно колено Олежку.
— Вы бы хоть ребёнку чего предложили, — заскрипела зубами Ирина, жалея остатки щей.
— Да, мам, Олежку покорми, — произнёс Андрей с набитым ртом.
— Так ты не сказал, почему без жены приехал, — Валя нехотя поднялась и зажгла конфорку.
— Ну-у, там, — сын покрутил в воздухе вилкой, мол, не спрашивай.
— Поссорились? — спросила Валя, положив на столе сырые яйца.
— Потом, мам, дай поесть, — еле выговорил Андрей.
— Ну, кушай, кушай, — мать вбила в сковороду два яйца и перемешала желтки с белками, после добавила полстакана молока, посолила и накрыла крышкой.
К столу выбежал заспанный Валера. Его разбудили громкие голоса и счастливый бабушкин смех. Немного опешив при виде чужаков в кухне, мальчик помешкал и стеснительно подошёл к Валентине, стоящей у газовой плиты.
— Тоже есть хочешь? — не оборачиваясь, спросила Валя. Она догадалась, что это внук обхватил её за ноги. — Садись рядом с батькой и жди. Сейчас омлет будет.
Николай подозвал сына к себе и посадил на второе колено. Валера напрягся.
— Это — Олег, а это — Валера, — Коля познакомил мальчишек, глотая слюну. Из его живота раздалось громкое урчание, и Олежка рассмеялся. — Как трактор, р-р-р, — зарычал Николай, не спуская глаз с мальчонки. — Р-р.
Олежка залился звонким смехом, запрокинув голову назад, а Валера сидел смирно и смотрел на весёлого мальчика с прищуром.
— Вот это мужик растёт! — неожиданно произнёс Коля и засмеялся вместе с Олежкой.
Ирина, притащив из сеней ведро с мелкой картошкой, чтобы пожарить, неоднозначно посмотрела на мужа.
— И давно ты так своих смешил? — в её голове что-то щёлкнуло. — А с чужими вон как весело, да?
— Не чужой, а наш, — Валя переложила омлет в тарелки и поставила на стол. — Это ж твой племянник, Ира, думай, что говоришь.
Подала детям вилки и устроилась рядом с сыном.
— Андрюш, а вы надолго к нам? — подпёрла кулаком щеку. — На месяцок, да? В отпуск?
— Не, мам, я одним днём. Только Олега к вам закинуть и обратно, — запив плотный ужин холодным молоком, Андрей выпрямил спину и широко улыбнулся.
У Иры из рук выпал нож, когда она усаживалась перед ведром, чтобы почистить картофель. Из-за звенящего грохота Валентина обернулась на автомате, коротко глянула на остолбеневшую дочь, а затем — на сына, объевшегося вкуснятиной.
— Закинуть? — выдавила из себя опешившая мать. — Кого? Этого? — показала рукой на мальчонку, смирно сидевшего на ноге зятя. — И надолго?
— Пока на месяц, а там видно будет. — случайно рыгнул Андрей, освобождая полный желудок от лишнего воздуха.
— Почему?
— Так надо, мам, — Андрей уставился в окно, выискивая в голове убедительное оправдание.