Глава 54-56

Издалека заметив милицейскую машину, припаркованную на дороге у дома, девушка сбавила шаг.
- И зачем они приехали? – прокручивала тревожные мысли в голове. – У нас что-то пропало?
Приглядевшись к номеру, облегчённо выдохнула.
- Ой, это же дядя Саша! - села на велосипед и проехала последние семь метров.
Закатив транспорт в сарай, помахала руками в лицо, чтобы не выглядеть зарёванной. Осталось войти в дом и пожаловаться бабушке на горе-друзей, которые не собираются приходить на праздник.
- Хорошо, что Света с Леной не такие, - в темпе поднялась на крыльцо и вошла в сени.
За закрытой дверью кто-то оживлённо разговаривал. Было слышно, как всхлипывает мама. Открыв дверь, Наташа громко поздоровалась:
- Здрасьте! – не глядя, сбросила туфли.
- Ой, Наташенька! Горе-то какое-е-е, - истошно запричитала бабуля, бросившись обнимать опешившую от внезапного вопля внучку. – Папку в милицию забрали-и, - обливаясь горькими слезами, рыдала Нина и прижимала голову девушки к своей груди. – Ой, что ж теперь буде-ет! Ой, как же мне теперь жи-ить? И как же его угораздило, дурачка психованного? Ой, батюшки, что ж теперь делать? Как по деревне ходить, коли люди в глаза плевать начну-ут!
Наташа вздрогнула несколько раз от писклявого ора в самое ухо и с трудом повернула голову на сидящих за столом маму и дядю Сашу. Анфиса, вытирая носовым платком заплаканные глаза, смотрела на свекровь и дочь и молчала. Дядя Саша что-то записывала в тетрадь и понуро покачивал головой.
- Вот, Наташенька, принесло горюшко в дом, прямо на твой день рождения, - оторвавшись от внучки, Нина продолжила причитать, меняя высоту голоса. – Вот ведь, не приведи Господь… - присела на лавку у печки и уставилась на милиционера. – Как же так, Сашенька? Не мог мой Федя сотворить душегубство! Там что-то напутали, а-а-а…
- Я бы тоже хотел в это верить, но, Нина Антиповна, Фёдор дал показания не в свою пользу.
- Саша-а, не губи, Сашенька-а! – закинув голову назад и положив руки на грудь, женщина предалась истерическому «пению». – Скажи, у себя, там, что он дома бы-ыл! Боле-ел, а я подтвержу-у!
- Ну Вы и выдумщица, - нечаянно усмехнулся Александр, закрывая толстую тетрадь. – И меня под монастырь хотите?
- Но он не виноват! Сашенька! – поднявшись на ватных ногах, приблизилась к мужчине. – Вот те крест, - перекрестилась три раза, - Феденька здесь ни при чём! – медленно повернулась к невестке и как гаркнет. – Это она! Она во всём виновата! Её сажайте, а Феденьку отпустите!
- Ну-у, - милиционер встал, сунул тетрадь в планшет, а ручку - в нагрудный карман, - кто виноват – разберётся следствие, но Федя… - надел фуражку, - сам во всём признался. Ладно, я поехал.
Поправив китель, попрощался и вышел.
- Твоя вина! – Нина принялась упрекать невестку во всех грехах. – Ты его довела, беспутница! – подскочив к растерянной Анфисе, погрозила кулаком. – Если его посадят, я тебя со свету сживу! Гадюка! Подлая ты гадюка!
Не ответив на оскорбления, невестка удалилась в свою комнату.
- А где дядя Игорь? – еле слышно спросила Наташа, испугавшись бабушкиных угроз.
- Здесь где-то! – выкрикнула Нина, озлобившись на невестку. – Шляется по огороду, поди, и курит!
- Бабуль, а что папа сделал? Почему его посадят? – голос Натальи дрожал от волнения.
- Ленкинова мужа приби-ил, - бабушка плюхнулась на стул, на котором сидел милиционер, и заголосила ещё громче. – И зачем он только к нему пришё-ол? Что ему там надо было-о? Саша говорит, Федя ему головешку проруби-ил. Ой, батюшки мои, это ж сколько ему даду-ут? Лет десять? Двадцать? Ой. Не доживу, покуда выпустят! Ой, помру раньше времени-и! Федя, Феденька-а, и на кой чёрт тебе эта Ленка сдала-ась! Ой, что та девка осиротинилась, что эта-а! – подняла припухшие глаза на Наташу и моментально переменилась в лице. – Что смотришь глазёнками своими бесстыжими? Почему дядю Сашу не попросила помочь?
Наталья побледнела. С чего вдруг бабуля озверела на любимую внучку? Она и не знала, что тут произошло.
- Бабуль, ты чего? – сердце Натальи бешено забилось. – Что с тобой?
- Что-что! Давно надо было послать вас всех и жить в спокойствии! И что мне теперь тут с вами делать? Я с Федей жить хотела, а не с вами, бестолковыми!
- Что ты на ребёнка кричишь?! – мама впервые заступилась за дочь, выглянув из комнаты. – Она-то здесь причём? Что ты на всех кидаешься?
- А ты, гулёна парнокопытная, закрой свой рот и собирай вещички! Нет у меня желания смотреть, как ты тут будешь щи хлебать, а мой Федя - казённую похлёбку! - зарычала свекровь, выпуская пар. – Если бы не ты, не было б беды! Убирайся из моей хаты, чтоб глаза мои тебя не видели! Здесь твоего ничего нет! Собирай узелок и на выход!
Глава 55
Анфиса вплотную подошла к Нине Антиповне и с презрением посмотрела в её разгневанное лицо. Молча. Свекровь слегка опешила, но не показала вида. Вытянула шею, как столетняя черепаха перед боем, и прошипела с кошачьим оскалом:
- Чтоб тебя болезнь разбила, и ты лежала пластом до конца дней своих, стерва.
- Ваши речи - Вам на плечи, - ещё более зловеще ответила Анфиса.
- Да как ты смеешь? – Нина машинально ударила невестку по лицу. – Хамка!
На коже появилось ощущение жжения, и Анфиса приложила ладонь к порозовевшей щеке.
- Я уйду, - прохрипела разозлившаяся невестка. – Придёт время, и ты обратишься ко мне с просьбой.
- Посмотрите на неё! – воскликнула Нина, хлопнув в ладоши. – Она ещё и угрожает! Вон отсюда, неблагодарная! Мы тебя приютили, кров над головой дали, а она ещё выкобенивается! Федя её выходки терпел, из-за неё в тюрьму попал, а она строит тут из себя…
- Мам, ты чего кричишь? – в дом вошёл удивлённый Игорь. – Тебя на улице слышно.
- Избавляюсь от лишнего хлама, сыночек, - Нина сделала вид, будто сейчас заплачет. – Вот ведь, пригрели змею, а она на мужа наплевала. Всю жизнь от него к полюбовникам бегала.
- Откуда ты берёшь этот бред? – возмутился старший сын. – Она честная. Слышишь?
- Ох ты-ы ж, нашёл, за кого заступаться! – Нина стукнула кулаком по столу. – С чего бы? Ах да-а, тоже по той борозде прошёлся?
- Мать! Не смей приплетать меня! Смотрю, в последнее время ты сама не своя! Что с тобой случилось? Откуда столько злобы на Анфису?
- А не ты ли мне признался, что Наташка - твоя дочь? А? Не так, скажешь?!
- О Господи-и, - схватился за голову Игорь. – С чего ты взяла? Какая дочь?
- Как же? Мы с тобой по телефону разговаривали, а ты мне сказал…
Не выдержав сплетен сумасшедшей, Анфиса забежала в комнату и вытащила чемодан из шкафа. Срывая платья с вешалок, она бросала их на кровать, приговаривая:
- Давно надо было это сделать. Сил моих больше нет.
Стоя посреди кухни, Игорь, Нина и Наташа услышали доносящийся шум из спальни: скрип дверцы шкафа, выдвигаемых ящиков комода и шелест одежды.
- О, допёрло, наконец-то. – Антиповна дождалась ухода мерзкой родственницы. – Скатертью дорожка.
- Как, уходит? – Наташа задрожала от мысли, что ей придётся жить с бабушкой. – Не надо.
Рванула в комнату, чтобы остановить мать.
- Мамочка, не уходи! – закричала во всё горло, видя, как мама пытается закрыть чемодан, забитый до верху тряпьём. – Мама, а как же я?
В одночасье в душе Натальи случилась неразбериха. Не ожидала девочка, что мама вот так запросто начнёт собирать вещи. Сердце Наташи затрепетало, в груди закололо и в голове разгорелся пожар. Папу забрали, мама уходит, как жить теперь?
- Мама! Останься, мамочка! – бросилась отбирать чемодан. – Не надо, пожалуйста!
- Анфиса, не пори горячку! – Игорь не знал, как успокоить взволнованную женщину. – Сейчас сядем и всё обсудим! Успокойся!
- Пусть катится, - за спиной ёрничала Нина. – Наворотила дел, не расхлебаешь!
- Мам, уйди по-хорошему, - Игорь повернул голову набок. – Не лезь.
- Да что ж вы все её выгораживаете? Не видно, что ль, по ней – шаболда!?
- Уйди, сказал, - процедил сквозь зубы сын.
От Игоря повеяло угрозой, и мать полностью переключилась на него.
- А-а, так вы одного поля ягодки! Прикрываете друг друга! Эта письма твоим «подружкам» передавала, а ты её, небось, с Борькой сводил! Ах, умницы какие! Ах, благодетели! Сам-то чего Людку не признаешь, а? Я ж помню, как ты с Ленкой шуры-муры крутил! А-а, вот теперь я поняла, в чём тут причина… - сделав шаг назад, Нина сложила руки на животе и выдала «шикарную» гипотезу. – Вот почему вы дрались с Федькой – Ленку не поделили. Попереженились на язвах, а одну до сих пор любите.
- Твою ж мать! – вспылил Игорь, которому страсть как надоело слушать бред матери. – Да сколько это будет продолжаться? Какую Ленку? Какие дети? Ты бы лучше за мужем своим получше присматривала, чем на собственных детей лживые догадки клепать!
- Не трожь покойного отца! – схватив сына за грудки, - Нина встала на цыпочки. – По какому праву ты на отца грешишь, ирод безбожный? Кто тебе позволил?
- Правда позволила, мам, - тихим голосом заговорил Игорь. – Мы молчали, а теперь пора бы тебе узнать.
- Что такое? – Нина обмерла. Какую ещё правду ей не доложили?
- Федя давно хотел рассказать, но я ему не позволил, а сейчас, - тяжело вздохнув, закончил ужасной фразой, - нельзя больше молчать. Лена – дочь папы.
Глава 56
Пальцы отцепились от футболки Игоря. Нижняя челюсть Нины сначала отвисла, а затем задрожала. Женщина стояла перед сыном в оцепеневшем состоянии и не могла произнести ни слова. Игорь смотрел в заблестевшие от слёз глаза и ждал реакции. Уже без разницы, какой, но рассказать правду было просто необходимо, чтобы спасти честь Анфисы.
- Мам, - прошептал он, вглядываясь в опустошённый взгляд растерянной женщины, - ты слышишь?
- Кто ещё об этом знает? – чуть слышно ответила Нина, медленно поднося руку к обветренным губам.
- Все, - отрезал Игорь, передвигаясь приставными шагами к табурету. – Все мы.
- Кто «вы»? – Нина не спускала с сына глаз, готовых пролить ручьи слёз.
В спальне повисла мёртвая тишина. Анфиса перестала рыдать, а её дочь замолчала, присев рядом, и прислушалась к словам дяди.
- Я, Федя, Степан…
- И Степан? – первая слезинка, прокатившись по морщинистой щеке, упала на грудь матери. – И вы столько лет молчали? – а вот и вторая капля, повторившая путь первой. – А когда же Игнат успел… с Фенькой-то?
Пятясь спиной к лавке, Нина приложила руки к животу и заохала, беззвучно обливаясь горькими слезами, вызванными столь позорной новостью.
- Мам, - Игорь чувствовал боль материнского сердца. Сейчас Нина выглядит настолько жалко, что хочется броситься к ней и обнять, пожалеть, успокоить. – Мама…
- Не верю, - шептала ошарашенная женщина, уставившись на сына. Она будто смотрела сквозь него и ничего не соображала. Застывшая мимика лица и обильный град слёз предвещали начало бурной истерики.
Просидев на лавке пару минут, Нина вяло поднялась, обтёрла рукой лицо и двинулась к выходу.
- Ты куда? – Игорь не понимал, что сейчас нужно делать. Наверное, матери необходимо выговориться, а ему, как сыну, поддержать.
- Прогуляюсь, - не оборачиваясь, проговорила Антиповна, толкая тяжёлую дверь.
Мать ушла, и Игорь вернулся в спальню, чтобы уговорить Анфису остаться.
- Я хотел попросить, - увидев невестку и племянницу, обнимающихся, сидя на кровати, сразу замолчал.
- Не надо, - выдавила из себя Анфиса, поглаживая дочь по голове. – Не будет лада в этом доме. Никогда. Столько лет прошло, а она меня так и не приняла.
- Теперь всё будет по-другому, - убедительно сказал Игорь, подходя к хлюпающим носом родственницам. – Она поймёт…
- Не могу я жить с ней под одной крышей, Игорь, - вздыхала молодая женщина. – Я не лошадь, понимаешь?
- Понимаю, - присев на край кровати, Игорь пристально посмотреть в затылок Анфисы, а после смущённо опустил глаза в пол. – Не уходи, пожалуйста. Она не сможет тут одна.
- О-ох, - выдохнула Анфиса в голос, отпустив дочь. Повернув голову набок, посмотрела на чемодан, из которого выглядывала ткань платья, и встала. – Решено, пойду к Валентине, попрошусь в дом её матери. Он всё равно пустует…
- Анфиса, пожалуйста, - Игорь переживал за маму. – Останься.
- Нет, я уже всё сказала, - защёлкнув чемодан, задала важный вопрос дочери. – Наташа, ты со мной или хочешь остаться у бабушки?
Вытерев нос, Наталья тихо ответила: «Не знаю». Она не хотела бросать родной дом и переезжать в чужой. Здесь она родилась и выросла. Понятно, что уезжать никуда не придётся, но сменить обстановку… вот так, сразу?
- Как хочешь, - Анфиса подняла чемодан и с сожалением сказала, - спасибо этому дому, а теперь пойдём к другому.
- Давай, я тебе помогу, - спохватился Игорь, вскочив на ноги.
Вытаскивая в сени вещи невестки, он с грустью вспоминал тот день, когда отец сделал страшное признание за несколько часов до смерти, рассказав о личной тайне своим сыновьям.
- Есть грех на мне, - шептал Игнат, сидя на крыльце в кругу сыновей. – Чую, скоро оставлю вас с матерью, но сам признаться ей не могу… Трус я, самый обыкновенный трус. Не думал, что тяжко будет, но пора излить душу.
- Ты о чём, бать? – шестнадцатилетний Фёдор стоял у стены дома, подперев её спиной. – Куда собрался?
- Помру я скоро, Федь, - отец говорил на полном серьёзе, но дети ему не верили. Выпил, наверное, вот и несёт что ни попадя. – Есть у вас сестрёнка.
- Как это?
- Обыкновенно. И живёт она там, - показав рукой на собственный дом, добавил. – Ленкой звать.
- Коркина?
- Да. Коркина, - взглянув на голубое небо, Игнат прищурился. – Только матери не говорите. У меня к вам одна просьба: берегите её, детки, в обиду не давайте. Родная всё ж…
- Ерунда какая-то, - задумчиво ответил Федя, косясь на молчаливых братьев.
- Это правда, - Игорь встал со ступенек и подтвердил слова отца. – Я давно об этом знаю. Мне Лена рассказала.
- Ого! – воскликнул Фёдор, оттолкнувшись от стены. – Ты ж за ней хвостом ходил!
- Ходил, а она мне отказала, мол, мы брат и сестра, нельзя нам встречаться…
Крепко вцепился Игорь в ручку чемодана, отгоняя от себя мысли о прошлом. Больно вспоминать, но ещё больнее знать, что отец предал маму, которая любила его больше жизни. Поглядывая в спину Анфисы, Игорь передвигал тяжёлыми ногами и ждал знака свыше, чтобы хоть как-то остановить невестку.
- Не открывается что-то, а, Игорь? – Анфиса толкнула дверь, но та не поддалась, как будто кто-то прижимает её с той стороны. – Застряла.
Поставив чемодан на пол, Игорь приблизился и с усилием упёрся рукой в деревянное полотнище.
- Что-то мешает, - нахмурив брови, надавил рядом с щеколдой.
Дверь немного открылась, но в образовавшуюся щель можно было просунуть только голову. Самому не выйти. Выглянув на улицу, мужчина увидел подол халата, который носит Нина.
- Мам, подвинься, дай выйти.
Тишина. Нина будто не хочет выпускать сына.
- Мам, - толкнув чуть сильнее, Игорь вылез по плечи. – Мам! – неожиданно закричал он, бойко протискиваясь наружу. – Мамочка!
Анфиса стояла как вкопанная. Крик родственника напугал её и заставил оцепенеть. Когда Игорь смог открыть дверь пошире, она увидела лежащую на боку свекровь. Словно уснувшую после словесного удара в сердце.