"
АВТОР: АЛЕКС ОЛЕЙНИК.
Он присутствовал при ее рождении. Он узнал ее в розовом комке мягкой плоти, едва протиснувшемся на белый свет, и осторожно вдохнул жизнь в ее жадно распахнутый рот, и тихо сказал:
"Позволь нести тебя в ладонях".
Она взглянула на него бессмысленными синими глазами, и он зажег в них свет разума, и на заре пробудившейся жизни она увидела его.
Очень вскоре она потеряла эту способность, различать его черты, ведь мир осаждал ее таким обилием красок, форм и движений, всегда новых, вечно захватывающих. Но она чувствовала его близкое присутствовие в приятном тепле сладкого молока, в тихих звуках маминой песни, в глубоком сознании своей безопасности. И он не покидал ее ни на мгновение, и когда она делала свои первые шаги, он поддерживал ее навесу. Потом он радостно подкладывал ей красочные впечатления, яркие, как новые игрушки: рождественская елка и страшный Дед Мороз, пушистый снег и санки, весенние ручьи, морская соленая волна, светящаяся бирюзой. Пушистый рыжий котенок. Полосатый мяч. Качели и дети во дворе, и первые друзья. А когда мама повела ее в школу осенним погожим утром, он, пристроившись за ее спиной, аккуратно расправил ее пышный бант.
Бережно поддерживая, он вел ее по жизни, как партнершу в сложном и вдохновенном танце: неторопливые шаги - друзья, учеба, школа; резкий поворот - первое увлечение; пробежка, поддержка - школьные вечеринки, дешевое крепленое вино на скамейке парка, поцелуи в кино и зависть подружек. В этом танце не всегда ему удавалось подхватить ее вовремя. Как он кричал, пытаясь заглушить бешенное биение обезумевшего сердца, как он бился в закрытые ставни ее тяжелых век, когда она бросилась с головой в темный омут незрелой рискованной страсти! Но он остался рядом, чтобы согреть и вернуть к жизни ее глупое сердце, разбитое даже не со зла, а из-за подростковой небрежности, угловатой неловкости и глупости.
Так же терпеливо и осторожно он вел ее от знакомства к разлуке, через пороги просыпавшейся чувственности, через чугунные решетки страхов и сомнений, по гулким перронам перекрестков ее судьбы.
Ловко жонглируя мелкими, несвязанными событиями, переплетая тонкие нити запутанных случайностей, он подчинил своей воле чужую судьбу, чтобы подготовить ее главную в жизни встречу. Он устранил с их пути все помехи, и толкнул их в друг другу в объятия, и лишь в последний момент их горячей близости он отвернулся. Но всего на минуту.
Потом пришлось учить ее тяжелому и счастливому труду материнства и мудрости жены, и взять под защиту ее детей и мужа, и наполнить рутину ее быта искристой радостью разделенной любви. Пришлось помочь ей примириться с первыми морщинками в углах глаз и с первой нервной сединой, с неосознанным хамством подростающих детей, с медленным превращением любви в теплую бесстрастную дружбу. А когда настоящее горе стерло краски ее мира, оглушило ее и ослепило, он окружил ее непроницемым облаком, отгородив от безжалостной реальности с черной жирной пастью открытой могилы и растерянными лицами ее детей, и пронзительными воплями свекрови. Вместе с нею, по-немногу, осторожно, он подбирал осколки рассыпавшейся жизни и складывал их в другую, более простую картину, и прятал от нее обжигающие признаки отсутствия любимого, и учил ее видеть чужое горе, чтобы не цепляться за острые грани своего.
Присоединяйтесь к ОК, чтобы подписаться на группу и комментировать публикации.
Комментарии 3