☆ГР.НЕВЕРОЯТНЫЕ ИСТОРИИ.☆

"ВО МРАКЕ НОЧИ." ЧАСТЬ 5. АВТОРЫ ДЬЮАЛ ЭШЛИ И РОУЗ. Время подумать у меня ещё было, так что, вновь расположившись на постели, я задумчиво нахмурилась, и мечтательно задремала…Кэсси. Глава 7 Я шла в столовую с отвратительным настроением. Дело в том, что Миссис Иргебол, моя учительница французского и по совместительству ответственная за театральный кружок, решила, что я нормально отнесусь к её новящевой идее выступить в школьно постановке. Эта женщина была довольно странная с огромными очками и рыжими непослушными кудрями, которые она самодовольно распускала и расчесывала, наверно, один раз в неделю. Худая, маленького роста, Эвэйн Иргебол производила впечатление инопланетянки, спустившейся по ошибке к нам на Землю. Её подергивание правым глазом, порой пугало окружающих, и даже меня в том числе: а вдруг она неуравновешенная?! Но, как бы то ни было, Эвэйн славилась веселым и оптимистичным характером, который предельно отсутствовал у всех остальных преподавателей. Честно признаться, я очень не хотела выступать, но так же не могла отказать, ведь она первый учитель, обративший на меня своё внимание, а это многого стоит… В общем, именно поэтому, я шла в столовую злая, держа в руках сценарий Оскара Уайльда «Флорентийская трагедия». Сюжетик довольно-таки скверный: мне придется играть роль Биянки, жены торговца, которая тайно была влюблена в юного наследника престола Гвидо Барди. Традиционный любовный треугольник, который так любил устраивать Уайльд, там так же присутствует, вот только вместо возвышенной любви и вечной молодости, в этой пьесе правит сила преступления и эгоизма. Как говориться — каждый сам за себя… Я с отчаянием выдохнула и нелепо плюхнулась на стул. Сегодня мне сопутствует удача: я первой заняла свободный столик, это редкость… — Ты мне не поверишь! — внезапно воскликнул кто-то, и передо мной появилась Хейла. — Мартин назвал меня лузером! МЕНЯ! — Успокойся, это в вашей школе слишком часто происходит, чтобы удивляться… — Ну, может, ты это нормально воспринимаешь, а я нет! Да кто он такой?! Стоило только Александре поставить на мне клеймо, и Мартин сразу перестал засыпать меня устаревшими комплиментами, и дибильными подарками… — А чего ты ждала? Александра у вас идол… — Я ненавижу её! — зло выдохнула Хейла и уныло поникла. — Что я ей такого сделала, что она мне всю жизни испортила… — Перестань, ради Бога, — возмутилась я, и недовольно нахмурилась. — Это глупо выглядит. Ты не её шавка и вправе делать то, что сама захочешь! Так что, сейчас ты должна доказать всем, что прекрасно проживешь и без её упругой задницы! А ныть…, хочешь, иди, поной в туалете, а при Александре держи высоко подбородок, разговаривай гордо и смело, не бойся последствий, просто делай то, что считаешь нужным… Хейла удивленно улыбнулась, и мечтательно облокотилась руками о подбородок. — И где ты набралась таких взбодряющих речей? По тебе не скажешь, что Анна Локвуд местная зазывала и почтительная королева… — Детка, я до приезда сюда была самой знаменитой девушкой в школе, — самодовольно протянула я, и тяжело выдохнула. — То, что происходит сейчас со мной здесь, просто абсурд и полнейший бред… — Ты? — презрительно воскликнула Хейла. — Ты школьная знаменитость?! — Да все девушки в школе мечтали быть такой, как я! Звонили, узнавая мой завтрашний наряд, чтобы по возможности сочетаться с ним. Мой парень был капитаном футбольной команды, и по совместительству, между прочим, первым кандидатом в Гарвард. А я…, я была вашей нынешней Александрой… — Такой же стервой и идиоткой? — Да, приходилось, — честно призналась я. — Но иного выхода нет: те, кто заслуживает должности королевы в школе, обязательно становятся выскочками и самовлюбленными эгоистами. Это правило, которое выполняется вне зависимости от того, какое на улице время или год… — То есть, ты хочешь сказать, что в каждой школе есть хотя бы одна «Александра», которая унижает всех и вся? — Да, именно это я и говорю… — Глупости, — отрезала Хейла, и облокотилось о спинку стула. — Нет смысла спорить, главное то, что нельзя поддаваться давлению такой особы, как ваша Алекс Всемогущая. Вот и всё… — Легко сказать. — А сделать ещё легче. Хейла задумчиво нахмурилась, и озадачено посмотрела на потолок. Наверно, я слишком сильно напрягла её и без того маленький мозг… — Что это? — неожиданно спросила она, указав на сценарий Флорентийской трагедии. — Иргебол, — только и ответила я, но этого было вполне достаточно. — Ооооо, ты попала. Кто на этот раз? Байрон, или Шекспир? А может… — Уайльд, я играю роль Бианки… — Бианки? — внезапно вскрикнула Хейла и резко подалась вперёд. — Ты шутишь?! — Нет…, а что? — Александра жутко хотела сыграть это роль! — рассмеялась подруга. — Вот она удивиться, когда узнает, кто заменит её на сцене… — Александра? Но почему? — Ты видела, кто играет юного Гвидо? Я недоуменно покачала головой. — Джеймс. — Да, ладно! — У них по сценарию там бурный роман, так что… — Просто не вериться, — ошеломленно выдохнула я и посмотрела на текст. — Но почему именно мне дали эту роль? — Не знаю, может, Эвэйн решила поиздеваться? — Иргебол? — Да, все знают о том, что вы терпеть друг друга не можете, а наша учительница славится своим странным весьма удивительным характером. Возможно, она хочет увидеть драматический театр, только не на сцене, а в повседневной школе… — Будет ещё та драма… — Ох…, в этом никто не сомневается… После весьма дружелюбного обеда с моей семьей, я как всегда обиженная на весь мир поплелась в свою комнату. Состояние было ужасным: хотелось рвать и метать, кричать и плакать…, я была в смятении! Родители напрочь отказывались меня понимать. Уперто твердили об ответственности и серьёзности, но я не маленькая девочка, которой три года! Неужели они думают, что я не понимаю всю ту сложность ситуации, в которой нахожусь? Может, я не чувствую этот странный голод, или не вижу пульсирующие вены на шеях окружающих меня людей?! Это просто выводило меня из себя! Так и хотелось закричать: я в состоянии сама контролировать свою жизнь, но…, боюсь, даже тогда они бы меня не услышали… Выбравшись из окна, я неуклюже села на каменную крышу, и облокотилась спиной и холодную статую горгульи. Не правда ли романтично? Завернувшись получше в пуховое одеяло, я ещё раз пробежалась глазами по тексту пьесы, и тяжело выдохнула, надеясь так себя отвлечь. — Приди с зарею первой! Пока ты не придешь, мне жизни нет, — усмехнувшись, вслух прочитала я, и терпеливо втянула воздух. — Поверь мне, Твой образ будет вечно предо мною. Любой, ничтожнейший предмет напомнит О милом. Но прошу тебя, приди Пока еще не пробудится мир От песни жаворонка. Буду ждать Я на балконе. — И кого же вы ждете на балконе? — внезапно окликнул меня чей-то голос, и я неуклюже вздрогнув, выронила текст пьесы из рук. Поспешно пытаясь схватить листы бумаги длинными пальцами, я несколько страниц упустила из виду, и они мирно полетели вниз, очерчивая неровные воздушные круги. — Я не люблю, когда меня пугают, и что это вообще за привычка, подкрадываться в чужом…, - договорить я не успела, так как, наконец, увидела таинственного незнакомца, стоящего внизу. — Калеб? — удивленно воскликнула я. — Что ты здесь делаешь? — Услышал твой голос, и…, это, кажется строки Уайльда? — Так и есть. — Решил подойти… Парень улыбнулся так очаровательно, что у меня пробежали мурашки по коже. Я смущенно почесала шею, и неуклюже откашлялась. — Ты живешь рядом? — Да, мой дом в нескольких шагах отсюда. — Ясно…, эм…, ты не подашь мне листочки… Я робко захлопала ресницами, не понимая, что вообще происходит. Внутри всё съежилось, стало как-то страшно…, а что если и Калеб посчитает меня ненормальной? Что тогда? — Я бы с удовольствием, но…, - парень замялся и опустил взгляд на землю. — Я даже не вижу где они… — Ой, черт, я забыла, — виновато вскрикнула я, и недовольно сожмурилась. — Прости, я такая…, такая… — Перестань, ничего страшного…. — Неудобно, просто жутко вышло. Калеб вновь улыбнулся, и на душе стало теплей, словно меня укрыли ещё одним одеялом… — Извини, я дура, — неуверенно выпалила я и усмехнулась. — Что есть — то есть… — Я…, я мог бы помочь тебе прорепетировать, — внезапно заявил парень, и присел на корточки, ощупывая землю вокруг себя. — Да, что ты, не надо… — Я когда-то играл на сцене, и у меня вроде неплохо получалось. Калеб, с необъяснимым для меня везением, на ощупь нашел все страницы вокруг себя, и подошел ближе к крыше. Он был настолько высоким, что если бы я нагнулась вперёд, то спокойно смогла бы достать до его головы! Или…., или может, это крыша была низкой… — Театр — это так скучно, — честно призналась я, и потянулась за листами, которые протягивал мне парень. — Не всегда, порой это очень даже весело… — Неужели? — Я услышал сарказм, или мне показалось? Я смущенно зарделась, и нервно поправила волосы. Почему-то присутствие этого человека загоняло меня в краску… — А знаешь, я бы не против с тобой репетировать, — наконец, выдавила из себя я. — Отлично! — Когда начнем? — Да, хоть сейчас… — Сейчас? — А почему бы и нет?! Дай мне свою руку, пожалуйста… Ошеломленная такой просьбой, я удивленно вскинула брови, и неуклюже заерзала на месте. — Руку…, но зачем? — Так я смогу сориентироваться, когда буду залазить к тебе на крышу… — Что? — ошарашено воскликнула я. — На крышу? — Если ты, конечно, не против… Огромная ладонь потянулась ко мне навстречу, и я ни минуты не колебавшись, ухватилась за неё, как за спасательный круг. А почему бы и нет? Мне было нужным, чтобы кто-то говорил со мной, понимал, поддерживал…, сама я попросту не справлюсь… Калеб одной рукой схватился за край крыши, другой сильней сжал мою кисть, затем пара уверенных движений ногами и вот, он уже сидит рядом со мной и неряшливо оттряхивает джинсы. — Зацепился за стену… — Ничего, почти не видно, — довольно заметила я, и нерешительно протянула парню текст. Неожиданно я резко замерла, понимая, что ведь он не видит надписей…, как же всё сложно… — Не волнуйся, реплики Гвидо я знаю наизусть, — словно прочитав мои мысли, заявил Калеб — Да, ладно, — не веря, выпалила я. — Пришлось выучить, когда миссис Иргебол впервые хотела поставить эту пьесу…, но тогда не хватило людей, и проект закрыли…. Видимо, она не привыкла останавливаться на полпути… — Ты должен был играть Гвидо? А Бианка… — Александра… — Ну, конечно, — выдохнула я, и внезапно обрадовалась тому, что прошлый проект закрыли. А зачем Калебу иметь дело с такой стервой, как Алекс?! — Что ж…, начнем, — робко прошептала я, и внимательно впилась глазами в текст. — С момента, откуда я начала читать вслух сама себе, сидя на крыше… — Давай, — рассмеялся Калеб, и повернул голову в мою сторону. Клянусь, его мутные глаза казались мне настоящими, видящими! Я не могла оторвать от них взгляд, словно находилась под действием гипноза, а эта улыбка…, черт, да, она сведет меня с ума! Я уже начинаю терять голову… «Так, Анна, соберись…, это просто парень…, обыкновенный парень…» Но внутри всё протестовало, кричало о том, что Калеб иной! Он другой, странный, загадочный и…, и такой же чужой в этом мире, как и я… — Анна, ты начинаешь, — тихо прошептал парень, прервав мои мысли. — Да, прости…, я просто…, я просто задумалась… Калеб кивнул, и я тяжело выдохнув начала читать: — Приди с зарею первой! Пока ты не придешь, мне жизни нет… — О, распусти же ночь твоих волос И в звездах глаз твоих дай мне увидеть Себя как в зеркале. Пусть это тень, Но, милая, пусть я останусь в тени… И пусть твой взор не видит ничего, Что не напомнит обо мне. Ревную Тебя к тому, что видишь ты. — Поверь мне, Твой образ будет вечно предо мною. Любой, ничтожнейший предмет напомнит О милом. Но прошу тебя, приди Пока еще не пробудится мир От песни жаворонка. Буду ждать Я на балконе… — И ко мне навстречу Ты спустишься по лестнице из шелка, Ступая по жемчужно-алым нитям, Как снег спускается на розы… — Милый, Приду я. Я твоя, в любви и смерти… Ну, последние строки, просто убили меня на повал. И я опомнится, не успела, как оказалась с Калебом так близко к друг к другу, что наши плечи соприкоснулись. Молчание тянулось мучительно долго, и я не знаю, о чем сейчас думал парень, сидящий напротив меня, но вот я, явно витала где-то далеко, мечтательно представляя себе то, как Калеб перебирает мои волосы, нежно касается пальцами разгоряченной щеки… «Анна! Приди в себя! Вы знакомы несколько дней! Да, что с тобой такое происходит?!» Я слышала внутренний голос так отчетливо, словно это кто-то рядом читал мне нотации, прямо над ухом, но, тем не менее, не могла сопротивляться. Калеб не двигался, таинственно молчал, а я невольно поддавалась его примеру, не желая нарушать пугающую тишину… Он был так красив, и…, я видела не только его внешнюю привлекательность! Внутри у этого парня был богатый мир, полный искренности и естественности. Калеб был слепым, и я пыталась вбить себе это в голову, но сердце не верило! Оно кричало, что передо мной сидит зрячий обыкновенный человек, который чувствует себя сейчас так же неловко и смущенно… — Я не могу поверить в том, что ты ничего не видишь, Калеб, — внезапно прошептала я, и брови парня стремительно опустились вниз. — Почему же? — Вот просто не верю и всё… — Весьма обнадеживающий ответ, — горько усмехнулся он, и провел рукой по каштановым блестящим волосам. — Есть ещё варианты? — А они могут быть? — Нет… — Тогда зачем ты спрашиваешь? — Хочу убедиться в том, что ты не строишь себе нафантазированных иллюзий. Я слепой, Анна, и этого не исправить… — Я и не хочу, просто…, твои глаза такие живые… Парень тяжело выдохнул, и непринужденно покачал головой. — Нет, они мертвые…, и нет в них ничего живого… — Но, как же ты…? — Порой для того, чтобы увидеть, кем является человек на самом деле, не нужны глаза. Я просто ощущаю людей, и поэтому не испытываю утраты…Моя сверхчувствительность заменила мне зрение, и я привык с этим жить… — Да, но, — я задумчиво замолчала, а потом, вновь уверенно повернулась к Калебу. — Они живые…, я точно это знаю… Парень недоуменно нахмурился, и тяжело выдохнул. Столько скованности и робости было в его движениях, что я, смутившись, отодвинулась чуть назад, не понимая, смену его настроения. Может, я сказала, что-то не так? — Я, пожалуй, пойду… — Уже? — взволнованно протянула я, и невольно взяла теплую руку Калеба. Парень удивленно повернул голову в мою сторону, и я вновь ощутила особое чувство, словно меня пронзают насквозь всевидящим взглядом, но…, уже через секунду, моя рука безвольно лежала на крыше, а Калеб уверенно стоял внизу. Разочарованно выдохнув, я попыталась выдавить улыбку, а потом вспомнила, что он всё равно её не увидит…, тогда в чем же смысл? — До, встречи Анна, — довольно протянул Калеб. — Увидимся завтра… — Непременно… «Я очень хотела бы, чтобы ты меня именно увидел…» — тяжело выдохнула я, а потом добавила «Но это невозможно…» Глава 8 Я сидела в кабинете по истории, и спокойно рассматривала доску, на которой были расписаны даты и новые определения. На удивление сегодня моё настроение было гораздо лучше, чем в предыдущие дни. Ни недовольства, ни гнева, ни злости — я была совершенно спокойна, тиха, как море в безветренную погоду. Рядом со мной по телефону щебетала Хейла, яро пытаясь донести до собеседника важность вещи, которая так её встревожила, но видно тому человеку было глубоко наплевать на её слова, и мне приходилось неоднократно слышать: «Ты не понимаешь!» или «Мне это необходимо!» В конце концов, девушка грубо захлопнула мобильный и, тяжело выдохнув, зажмурила глаза. Нервно оттолкнув волосы с плеч, Хейла горько закусила нижнюю губу, и испустила какой-то жалобный стон, напоминающий отчаянный вздох. — Что-то случилось? — недоуменно поинтересовалась я, и придвинулась ближе к подруге. Девушка не ответила. — Хейла? Прием? — Что ты…, я в порядке, — огрызнулась она, и резко распахнула карие глаза, которые так и светились грустью. — Неужели?! Это прекрасно видно… — Если я сказала, что… — Хорошо, всё закрыли эту тему… Я недоуменно пожала плечами, и вновь уставилась на доску. Это занятие пусть и невеселое, зато и не приносит никаких проблем… — Ладно…, прости…, - выдавила из себя Хейла. — Просто я сейчас в плохом настроении. — Так что же случилось? — Мой отец…, он не хочет, чтобы я ехала с ним вместе в командировку… — И? — И я пробуду целую неделю только с мамой. — Разве это плохо? — Нет, это не плохо, — отрезала Хейла. — Это ужасно! Я не вытерплю мамины вечные тирады по поводу того, что можно делать, а чего нельзя! — Да…, отношения между родителями и детьми всегда останутся неразрешимой и глобальной проблемой человечества, — усмехнулась я. — У тебя тоже не всё так гладко, как бы хотелось? — Это точно…, в последнее время, я вообще не могу находиться дома! Вечные нотации по поводу моей жизни, моих проблемах, моего голода, и… — Голода?! — удивившись, смутилась подруга и недоуменно нахмурилась. — Да, — неуверенно протянула я, и разоблачено прикусила губу. — По поводу…, по поводу моей диеты! Я…, я просто решила похудеть, вот и голодаю… — Но зачем тебе худеть? У тебя прекрасная фигура, — недоумевая, воскликнула Хейла. — Лучше просто больше пей воды…, я серьёзно говорю — это помогает! Я облегченно выдохнула, и мысленно обозвала себя всеми самыми плохими словами, которые мгновенно пришли на ум. Господи, я идиотка! Чуть сама себя не выдала… — И как ты находишь общий язык с предками? — не унималась подруга. — А я его и не нахожу. Хейла недоуменно нахмурилась. — Я просто перебираюсь через окно, и сижу на крыше, завернутая в теплое пуховое одеяло…. Днем наблюдаю за прохожими, ночью — смотрю на звезды…, это так…., так… — Скучно, — отрезала Хейла и усмехнулась. — Тоска неимоверная! — Ну, может это и не весело, зато на крыше я чувствую себя защищенной…, словно это только моя территория, и туда никто не сможет проникнуть… — Моя территория…, никто не сможет проникнуть…, ты меня пугаешь! — с сарказмом протянула Хейла и искренне рассмеялась. — Ты, словно чужая в собственном доме… — Так и есть… — Но почему, ведь… — Все заткнулись, и достали учебники, — внезапно прокричал чей-то высокий голос, и я недоуменно вскинула брови, увидев, как в кабинет зашла Ивейн Иргебол. — У нас сейчас история, — самодовольно отчеканил Ник Коллинз, — а не французский… — Ты имеешь что-то против? — язвительно прохрипела Ивейн и устало бросила сумку и пакет на стол. — Нет, но… — Тогда, замолчи и открой учебник! Я не буду нянчиться с тобой, Ник, так что лучше не действуй мне на нервы… Обижено поджав губы, парень послушно потянулся за тетрадью, а я с Хейлой странно переглянулись, не понимая, что Иргебол здесь делает. — Итак, Кетрин заболела, и я её замещаю… — И когда же она выйдет? — Когда я окончательно потрачу на вас все свои нервы…, - Ивейн внимательно осмотрела класс, и тяжело выдохнула. — Я, что невнятно сказала, всем достать учебники?! — Миссис Иргебол, — подняла руку Мередит. — Вы должны будете отпустить меня на пятнадцать минут раньше… — Милочка, запомни, я тебе ничего не должна. — Но вы же меня отпустите? — Не факт, — ухмыльнулась учительница, и, взяв мел в руку, написала на доске тему урока: «Мифы и сверхъестественные существа». — Вы уж простите, но, мой отец, — начала возмущаться Мередит, но Иргебол не дав ей закончить, недовольно кинула мел на стол. — Мне наплевать кто твой папочка — сейчас я твои и отец и мать одновременно, так что лучше просто помолчи и послушай то, что я собираюсь рассказать… Мередит испуганно поникла на стуле, а Ивейн уверенно облокотившись на стол, скрестила на груди руки. — Сегодня наша тема посвящена неизвестной, необузданной сфере в истории — паранормальности. Ещё не одному ученому не приходилось доказывать существование иных цепных эволюций, которые смогли бы стать в развитии на ступень выше, чем человек. Хотя я уверена, что таковы населяют нашу планету, но мы просто об этом не знаем… Я внимательно посмотрела на Иргебол и настороженно нахмурилась, пытаясь вслушаться в каждое слово. — Мифы, сказки, фантастика — вот наша основная линия урока, и я, прекрасно понимая, что параграфы про индустриализацию Америки вы читать не захотите, добродушно дам вам домашним заданием написать сочинения на определенные темы, касающиеся чего-то сверхъестественного и нереального… — Какой объем? — с интересом спросила Хейла. — На ваше усмотрение, но, желательно, чтобы количество слов превышало ваш уровень айкью… — У всех будет своя тема? — Да, я лично подойду к каждому и назначу отдельную сферу деятельности… В классе воцарила тишина, прерываемая моим прерывистым дыханием, почему меня так взволновали слова Ивейн? Почему, я чувствую какую-то опасность и тайну, исходящую из неё… — Неужели на этом ваши вопросы закончились? — усмехнувшись, с сарказмом спросила Иргебол. — Я-то думала, что большую половину урока мне придется объяснять вам, как оформляются сочинения в тетради… — А…, - неуверенно протянул Ник. — А как они оформляются? Ивейн закатила глаза к небу, и тяжело выдохнула. — Кто ещё не знает, как это делать? Все в классе робко поникли на стульях, боясь даже поднять взгляд на эту странную, своеобразную женщину. Но, она, естественно, совершенно этому не удивилась. — Отлично, тогда ты, Ник, будешь единственным, кто расскажет нам сочинение устно! — Что? Я? — Да, ведь ты Ник?! — Миссис Иргебол, а какой срок сдачи? — смущенно прохрипела Силин, сидящая за последней партой. — Ну, наконец, умный вопрос, — обрадовалась Ивейн, и довольно улыбнулась. — Неделя… — Неделя?! — удивленно вскрикнула девушка. — А вы думали, я разрешу вам писать такую чушь до конца года? Вы ошибались, мисс Комвул… — Она сегодня в ударе, — тихо прошептала мне на ухо Хейла, и едва заметно усмехнулась. — Может, какие-то проблемы дома? — неуверенно предположила я. — Нет, вряд ли…, на сколько мне известно, наша Миссис — злюка, живет одна… — Почему же?! — внезапно воскликнула Ивейн. — У меня есть кот…, он, конечно, не умеет разговаривать, но зато отлично слышит то, что некоторые непослушные девочки говорят за последними партами… Хейла ошарашено расширила глаза, и виновато скатилась по спинке стула, испуганно покосившись в мою сторону. — Что ж, — протянула Иргебол. — Распределим темы… Я со странным нетерпением ждала, когда же учительница подойдет ко мне, и когда её худая фигура остановилась около нашего стола, я и вовсе забыла, как дышать… — Хейла — призраки… Подруга облегченно выдохнула, и аккуратным почерком вывела на листочке бумаги свою тему. — Анна…, так-так-так…, пожалуй…, вампиры… У меня, словно землю из-под ног выбили. Я ошеломленно посмотрела в эти дикие глаза, и ошарашено осознала: Иргебол всё знает! Она знает, кто я! Но как…, как такое возможно?! — Вас что-то не устраивает? — прервав мои мысли, отрезала Ивейн. — Нет…, - откашлявшись, протянула я. — Всё хорошо…, просто здорово… — Вот и отлично… Даже когда Иргебол отошла от нашего стола на несколько метров, моё сердце бешено заколотилось в груди. Я испуганно поняла — меня рассекретили, но что же мне тогда теперь делать?! Когда прозвенел звонок с урока, я едва могла дышать, чувствовать пульс или разговаривать. Страх подчинил меня своей власти, не прекращая твердить: она знает…, она всё знает… — Ты идешь? — не терпеливо воскликнула Хейла, и лишь тогда я поняла, что до сих пор сижу за партой. — Эээээ…, ты иди…, я подойду… — Что-то случилось? — Нет, всё в порядке, — неуверенно отрезала я, и поднялась со стула. — Иди, я догоню… Хейла элегантно развернулась на высоких шпильках, и побрела вон из класса, в то время как я, уже представляла этот веселенький разговорчик с Ивейн. Ну, а что мне оставалось делать? Уйти и сделать вид, будто ничего и не было?! Это, конечно, самый просто выход, но я не хочу ходить по коридорам школы, в тайне страшась, что мой секрет раскрыт. Я должна сейчас узнать правду, и тогда…, тогда… Хотя, что тогда? Я убью Иргебол? Смешно…, естественно, это невозможно… Но… — Анна, ты что-то хотела? — внезапно поинтересовалась у меня Ивейн и медленно поднялась из-за стола. — Я? — глупо воскликнула я, и наигранно отмахнулась рукой. — Нет…, нет…., я уже ухожу… — Тебе не понравилась твоя тема? Почему мне показалось, что это не было вопросом? — Да, нет…, я не имею ничего против вампиров, — последнее слово я буквально выплюнула, старательно пытаясь держать себя в руках. — Неужели? — Ну, а что в них плохого? Просто питаются человеческой кровью…, подумаешь! — Естественно, страшного в них ничего нет, хотя если, учитывать, что вампиров и вовсе не существует, то… — То и разговаривать о них нет смысла! Я неестественно сильно улыбнулась, и побрела к двери, как вдруг Ивейн резко встала передо мной. Мгновенно мои руки сомкнулись в кулаки, и я почувствовала прилив энергии. Пусть только попробует меня тронуть, тогда… — Ты выучила свою роль? — внезапно спросила меня Иргебол, и я облегченно выдохнула, опустив плечи вниз. — Ещё нет, но я тренировалась… — Отлично, что ж…, тогда встретимся на французском… — Да…, встретимся… Я осторожно прошла мимо Ивейн, пытаясь не смотреть ей в глаза, и когда порог кабинета остался позади, быстро понеслась по коридору, едва не сшибая всё на своем пути. Мне нужно узнать, что происходит…, и есть только один выход из этой ситуации… — Мама, но я должна прочитать её мысли! — недовольно вскрикнула я. — Как, черт подери, вы это делаете?! — Этому учатся годами! — А я научусь быстрей… — Это невозможно. Чтение мыслей, как и левитация, приходят к вампиру с возрастным опытом… — Идиотские правила? Вы, что не понимаете, что Иргебол может всё знать! — И что же дальше? Ей всё равно никто не поверит, — серьёзно заверила меня Кэсси. — Тогда зачем мы уехали из Интернешнл-Фоллс? — Просто ты чуть не убила Брендана, и это значительно поменяло все наши планы, — с сарказмом вспомнил папа, и горько усмехнулся. — Опять ты за старое! — недовольно протянула я. — Просто моя сущность вышла из-под контроля! Здесь, нет моей вины! — Всё, закрыли эту тему… — Да, вы вечно её закрываете, когда дело доходит до серьёзных вещей! Мне нужно выяснить, знает ли Ивейн о моих способностях… — Просто потерпи, — невинно предложила мама, и мило улыбнулась. — Я и так слишком много времени терпела, и мне это надоело! — я резко поднялась с дивана. — Если вы не хотите мне помочь, я сделаю это сама… — И как же? — усмехнувшись, поинтересовался папа. — Может, я и не умею читать чужие мысли, но зато обладаю неплохим серым веществом в голове… — Сама себя не похвалишь… — Почему же? — с притворным удивлением воскликнула я. — Это просто констатация факта. — Анна, не надо действовать под влиянием эмоций! Обдумай сначала, то, что собираешься сделать, а уж потом… — Спасибо, вы и так мне сильно помогли, — зло отчеканила я, и направила вон из дома. — ЧАО! Я резко захлопнула дверь и пошла в неизвестно направлении, лишь бы подальше отсюда… Именно в этот момент, я поняла, как сильно похожа на Александру, те же фразочки, та же интонация. Стало противно и неприятно, словно я надела чужую поношенную одежду… Внезапно, я осознала, что отвратительно повела себя с родителями. Как всегда мои тинэйджерские гены в вперемешку с вампирскими, дали взрывоопасный микс, называемый острой формой подростковой истерии. Наверно, со мной трудно найти общий язык…, но…, почему мои слова не воспринимают всерьёз? Почему Кэсси, которая намного младше меня, может иметь своё мнение, а я нет?! Абсурд, какой-то… Обижено скрестив на груди руки, я медленно шла по парку, грустно озираясь по сторонам, будто ожидая, что родители сами за мной прибегут, но это невозможно… Они горды, прямолинейны и решительны. Всегда уверены в своей правде, и никогда не признают проигрыш…, прямо как парни в возрасте от одиннадцати до восемнадцати лет… Внезапно до меня донеслись звуки ударов… Не сильные, едва слышные, но…, но такие отчетливые, будто отбивались за соседним деревом… Я недоуменно остановилась, и внимательно осмотрелась: ничего, одни пустые скамейки и одинокие громоздкие дубы. Может, я просто начинаю сходить с ума? И это у меня в голове уже удары мерещатся?! Но нет…, очередная порция звуков явно дала мне понять, что кого-то пытаются лишить чувств, причем рядом… Я сорвалась с места и последовала вперёд по аллее, внимательно прислушиваясь ко всему, что происходило вокруг. Ноги привели меня в углубление парка, где было мрачно и не уютно: облезлые старые статуи животных, поломанные деревья и гнилые скамейки… Я настороженно побрела вперёд, как вдруг вышла на маленькую поляну. Толпа парней окружила кого-то, лежавшего на земле, и, словно играя, по очереди ударяла по обессиленному вялому телу. Самый широкоплечий из всех, ненавистно отбросил школьную спортивную сумку, небрежно оттолкнув её ногой. А затем присел на корточки и схватил парня — теперь я видела очертания этого человека — за голову. В ту же секунду, я узнала это лицо…, это окровавлено лицо… Сначала я испытала испуг, который молниеносно завладел моим рассудком, но затем…, шок… Я ощутила внеземной шок, когда поняла, что кровь этого человека не вызывает во мне бурю эмоций…. Я не хотела подойти и выпить всё до единой капли из этого парня, как было с Бренданом, я не хотела растерзать его тело на клочья, как это было с миссис Черчилль, и, самое главное, именно сейчас, я не сказано радовалась тому, что я вампир… В конце концов, а как я должна была отогнать всех парней от лежащего без чувств на земле Калеба?! Анна Александра Калеб Ивейн Иргебол Глава 9 Парень резко подорвался на кровати, и испуганно раскрыл глаза, которые были такими же мутными, как мыльная вода. Его голова начала нервно вертеться в разные стороны, мышцы все напряглись, словно он готовился к атаке… Я быстро подскочила к своей постели, и плюхнулась рядом с Калебом, аккуратно придавливая его обратно вниз. — Тшш…, не бойся это я… — Анна? — удивленно воскликнул он, и недоуменно поддался моим рукам. — Что я…? — Я нашла тебя в парке…, Ник, Коул и Джон…, они тебя… — Били…, точно…, это я помню… Я расстроено выдохнула, и медленно провела рукой по шелковистым волосам парня, потом прошлась пальцами по рассеченной брови и небольшому синяку на щеке… — Сильно? — осторожно поинтересовался он. — Нет, — уверенно соврала я, и поспешно убрала руку, которая так и норовила вновь притронуться к гладким волосам. — Это ужасно… — Да…, я даже не дал им сдачи… — Я не про это! Их было трое, а ты один! — И сейчас я лежу у тебя дома с разбитым лицом…, разве это нормально?! Калеб резко приподнялся и, не взирая на мои упреки, облокотился спиной о стену.— Я просто жалок… — Не заставляй меня разубеждать тебя в этом… ПРОД.СЛЕДУЕТ. #ДьюалЭшли