Территория Франции на момент смерти Генриха IV (1610г.) Беарн слева внизу, выделен темным, как новоприсоединенные провинции.

А это Гасконь (зеленая) на карте юго-запада Франции. Родина смельчаков и смутьянов и до сих пор один из «медвежьих углов» Франции. А еще из Беарна явился Генрих IV. Наваррский король, став королем французским, активно привлекал своих земляков к новому государственному проекту. Горячие южные ребята потянулись на север. Это, кстати, стоит держать в уме – в Париже и вообще на севере Франции гасконцев в то время воспринимали, как лихих кубанских парней, а то и как бородатых любителей находить и наказывать. И гасконцы давали на то основания – поведение книжного д’Артаньяна, влезающего во все дуэли, кабацкие драки и супружеские размолвки столицы вполне аутентично. Одним из таких «понаехавших» был и де Тревиль. В Париже он оказался в семнадцатилетнем возрасте в 1616-м году. Жан-Арман был дворянином, но это не должно вводить в заблуждение – тогда каждый второй был дворянином или хотя бы им прикидывался. Дворянское достоинство он унаследовал от отца, преуспевшего настолько, что смог купить поместье Труа-Виль (Три городка), которое на местном диалекте называлось Тревиль. Собственно, одного лишь владения землей ему хватило для того, чтобы быть дворянином – тогда с этим было просто.

Мэрия коммуны Труа-Виль в наши дни. Даже интересно, из чего состоит рабочая рутина мэра этой деревни с населением в полторы сотни человек? В столице Жан-Арман начал военную карьеру и вскоре (в 1621-м году) обратил на себя внимание аж самого короля, отметившись во время подавления очередного гугенотского восстания на юге. Людовик XIII решил поощрить смелого мушкетера и приготовил ему повышение до прапорщика с переводом в элитный Наваррский полк, но южанин отказался и от того, и от другого, выразившись в том смысле, что желает получить чин прапорщика в своем нынешнем полку. Король понял намек по своему, и желанный чин достался де Тревилю лишь на следующий год. Однако после этого карьера Жана-Армана пошла в гору бодрым и широким шагом. До 1634-го года он успешно продвигался по карьерной лестнице французской армии, вполне удачно устроившись для худородного беарнского шевалье. В 1634-м лейтенанта де Тревиля перевели в Роту королевских мушкетеров, назначив ее капитан-лейтенантом и фактическим командиром (формальным командиром был сам король). Тогда это было новое подразделение – роту создали лишь в 1622-м специально для охраны монаршей особы. Служили в ней лишь дворяне из Королевской гвардии.

Королевские мушкетеры времен Людовика XIV. Так они выглядели в 1660-70-х годах. Все детали каноничного образа на месте – лазоревый плащ с крестом, роскошная шляпа с пером и подкрученные усы. Интересно, что в начале существования королевских мушкетеров называли «серыми мушкетерами». Здесь дело было в том, что по первому уставу подразделения мушкетер должен был купить себе коня обязательно серой масти. Так как подразделение была еще молодым, его традиции лишь начинали закладываться. Одну из них зародил де Тревиль – Рота королевских мушкетеров формировалась преимущественно выходцами из Гаскони. Так, гасконцем был не только прототип д’Артаньяна, но также прототипы Атоса, Портоса и Арамиса, так что на «Трех мушкетеров» можно посмотреть еще и как на приключения четверых южан в столице. Одна из первых шпаг Франции, да еще и приближенный короля, де Тревиль не мог не втянуться в водоворот дворцовых интриг. Достоверно известно, что он принимал участие в заговоре фаворита короля де Сен-Мара против Ришелье. После того, как дело провалилось, де Тревиль, которому была уготована роль непосредственного убийцы кардинала, был лишен должности и изгнан. Но вскоре Ришелье не стало, и Людовик вновь приблизил к себе верного мушкетера (против короля де Тревиль действительно никогда не злоумышлял и исполнял свой долг честно). Однако вскоре не стало и самого короля.

А так выглядел гвардеец кардинала. Гвардия кардинала действительно существовала при Ришелье и Мазарини и занималась охраной Его Высокопреосвященства. Если лазоревые плащи носили в основном гасконцы, то Ришелье предпочитал нанимать бретонцев (это на северо-западе Франции) и платил им жалование из собственного кармана. Дуэли и кабацкие драки между «лазоревыми» и «красными» действительно не были редкостью. В начавшейся после смерти Людовика XIII грызне де Тревилю не удалось удержаться за свое положение – не подружился с Мазарини, который стремился поставить командиром над мушкетерами своего родственника герцога Неверского. Впрочем, к этому моменту де Тревиль был уже графом милостью королевы-регента Анны Австрийской. В 1646-м году Мазарини устал бодаться с упрямым гасконцем и разогнал Королевских мушкетеров, оправдывая это тем, что экономика должна быть экономной. Стоит отметить, что от казны королевские мушкетеры получали лишь жалование (не всегда в срок) и мушкет, а вот прочее снаряжение, коня и слугу оплачивали из своего кармана.

Капитан-лейтенант де Тревиль всегда знал, что мушкет – это игрушка дьявола. На свой парадный портрет он прихватил лишь старую добрую учительскую указку и верную шпагу. Вполне удовлетворившись достигнутыми вершинами, де Тревиль удалился на малую родину и принялся обустраивать родовое гнездо, отвечая отказом на все попытки втянуть его в жаркие баталии Фронды на той или иной стороне. Жан-Арман дю Пейре граф де Тревиль скончался в 1672-м году, пережив не только короля Людовика XIII и королеву Анну, кардиналов Ришелье и Мазарини, но и саму собственную эпоху. Де Тревиль скончался во Франции Людовика XIV – стране спаянной и крепкой. Стране, где гасконцы и бургундцы, бретонцы и провансальцы, эльзасцы и вандейцы – дети всех этих земель, аккуратно собранных французскими монархами за века, уже начинали считать себя французами, а солнце Французского золотого века еще даже не начинало клониться к закату.

Шато Элисабеа близ Труа-Виля. Уйдя в отставку, де Тревиль вернулся домой и принялся тратить честно заработанные на обустройство владений. Этот особняк он построил для своей семьи в начале 1660-х. С 2012-го года шато является историческим памятником Франции. В 1640-м году, когда эпоха Людовика XIII и кардинала Ришелье еще не завершилась, в Париже оказались четверо молодых южан. Все четверо искали преуспевания в королевской армии. Их звали Арман де Сийег д’Атос, Исаак де Порто, Анри д’Арамиц и Шарль де Бац д’Артаньян. Кроме гасконского происхождения этих молодых людей объединяло еще несколько обстоятельств. Все четверо имели репутацию отличных фехтовальщиков, все четверо не могли рассчитывать на благополучие в родных краях и все четверо были связаны с капитан-лейтенантом де Тревилем личными связями. Судьба Армана де Сийега наиболее прозаична, учитывая эпоху. Его род исторически был связан с деревенькой Атос-Аспис – идиллическим тихим уголком, удаленным от бурь истории настолько, насколько вообще можно быть от них удаленным в континентальной Европе. Отец Армана Адриан де Сийег был владетельным дворянином, но, конечно, вовсе не графом. Ему принадлежало несколько усадеб в округе и сама деревенька Атос-Аспис. В начале XVII-го века (точное время неизвестно) Адриан де Сийег взял в жены мадемуазель де Тревиль, приходившуюся будущему капитан-лейтенанту Королевских мушкетеров двоюродной сестрой. От этого союза в 1615-м году на свет появился Арман де Сийег д’Атос. Есть, однако, версия о том, что родство между де Тревилем и Атосом было еще ближе, и они приходились друг другу двоюродными братьями – истина, как водится, растаяла в истории.

Церковь и кладбище Атос-Асписа. Это здание застало Армана де Сийега, а на этом кладбище похоронены некоторые его родственники

А это все что осталось на свете от фамилии де Сийегов. Руины их родового поместья с табличкой о том, что здесь когда-то жил прототип Атоса. И руины эти никто не спешит признавать историческим памятником – во Франции таких хоть отбавляй. Арман не был старшим сыном Адриана де Сийега, а потому не мог претендовать на наследство. Перед ним встал обычный выбор младших сыновей той эпохи – ряса или мундир. Арман выбрал мундир и отправился покорять столицу, благо к этому времени в Париже у него был влиятельный родственник.

А где-то в другом мире граф де Ла Фер, томимый прошлым, вовсе не думает о том, что на самом деле его закололи на дуэли недалеко от рынка Пре-о-Клер. Он думает о лилиях в пруду. Де Тревиль не отказал де Сийегу в протекции и устроил его в Королевскую гвардию, а через некоторое время Арман примерил лазоревый плащ королевского мушкетера. Это было в 1640-м или в 1641-м году. Но, в отличие от графа де Ла Фер, Арману де Сийегу не пришлось постареть, не пришлось участвовать в беззаконной казни своей супруги, не пришлось пережить своего единственного сына… Он погиб в двадцатых числах декабря 1643-го (по другим данным 1645-го года), не дожив до тридцати, как и положено хорошему гусару и по гусарской же причине – по наиболее распространенной версии де Сийега убили на дуэли. Наверное, какой-нибудь шестнадцатилетний выскочка из Гаскони… Если насчет степени родства де Тревиля и де Сийега есть сомнения, то Анри д’Арамиц точно приходился капитан-лейтенанту двоюродным братом, несмотря на то, что был младше него на целых двадцать два года. Вообще, д’Арамицы были достаточно влиятельной гугенотской фамилией Беарна. Особенно известен дед Анри Пьер д’Арамиц, который много и охотно повоевал в Гугенотских войнах во времена Жанны д’Альбрэ – наваррской королевы и матушки Генриха Бурбона (будущего короля Франции Генриха IV). Когда бури Реформации немного отгремели, Пьер взял в жены дочь католического аббата своей родовой деревни Арамиц и сделал с ней троих детей… «Кто не жил в годы перед революцией, не может понять сладости жизни» – Талейран, если не ошибаюсь. Франция «Старого режима» была страной тысячи масок. В том замечательном мире дворянин-протестант запросто мог взять в жены законную дочь католического священнослужителя сразу после окончания гражданской войны, в которой католики и гугеноты истребляли друг друга с бесовским запалом и изобретательностью. Разумеется, кроме большой и чистой любви здесь нашлось место мелочному и грязному расчету – после смерти тестя Пьер сам стал аббатом.

Церковь Арамица в наши дни. От старого аббатства остались только ворота. О старшем сыне Пьера д’Арамица неизвестно ничего, кроме того, что он существовал. А вот о старшей дочери известно, что она вышла замуж за владетельного дворянина Жана де Тревиля и произвела на свет, среди прочих, будущего капитан-лейтенанта королевских мушкетеров. Младший сын Пьера д’Арамица Шарль пошел по пути военного и преуспел на этом пути настолько, что успел послужить под командой своего племянника в Мушкетерской роте, поэтому в определенном смысле его тоже можно считать прототипом книжного Арамиса. Не забывал Шарль и о личной жизни, женившись на довольно знатной девице Катерине де Раге. От этого брака в 1620-м году и родился Анри д’Арамиц. После смерти своего отца Шарль, бывший к тому моменту старшим мужчиной в роду, оставил службу и вернулся в Гасконь, чтобы унаследовать аббатство (да, тогда так тоже можно было). Однако связи-то у него в Париже остались, да и де Тревиль никуда не делся. В итоге уже с 1640-го года Анри служил в Мушкетерской роте, либо вовсе перескочив через гвардию, либо прослужив в ней минимум времени.

Как и в случае с прототипом Атоса, изображений Анри д’Арамица не существует, поэтому в эфир выходит внеплановый выпуск рубрики «Тем временем в Японии». О его службе в столице известно крайне мало. По большому счету, все что мы знаем о личности Анри, это то, что он был превосходным фехтовальщиком. Это ли или уживчивый характер помогли ему, но д’Арамиц счастливо избежал смерти в дуэли или на войне, прослужив королевским мушкетером шесть лет – до роспуска Мушкетерской роты кардиналом Мазарини.

В отличие от де Сийегов, от которых остались лишь замшелые камни и потертая табличка, д’Арамицы все еще играют определенную роль в родных местах – роль символа. Официальное геральдическое описание герба Арамица гласит, что в изумрудном поле изображены не просто шляпа и две перекрещенных шпаги, а мушкетерская шляпа и мушкетерские шпаги. Иные выходцы из Арамица в Мушкетерской роте не отметились, поэтому герб деревеньки определен заслугами именно д’Арамицев. В 1648-м году его отец скончался, и Анри поспешил вернуться на малую родину с тем, чтобы занять столь уютное место аббата. Через два года этот внук гугенота, ставшего аббатом, взял в жены Жанну де Беарн-Бонасс – представительницу одного из виднейших католических родов Беарна и стал жить поживать, да добра наживать. И успешно занимался этим, то ли до 1655-го, то ли до 1674-го года, оставив после себя четверых детей и вполне доходное аббатство. Интересно, что и де Сийег и д’Арамиц прибыли в Париж одновременно в компании своего родича де Тревиля, который в 1640-м году отлучался в Гасконь. Вместе с ними приехал в столицу и Исаак де Порто. Де Порто не был родственником де Тревиля, но в Гаскони его фамилия звучала даже громче, чем фамилия капитан-лейтенанта. Отец Исаака того же имени в свое время был секретарем Парламента Наварры – высшего суда королевства, сохранившего свои функции в регионе и после присоединения Наварры к Франции. Службой и богатством он смог обрести своей фамилии дворянство. А еще Исаак де Порто-старший был протестантом.

В отличие от остальных прототипов мушкетерской четверки, де Порто родился и вырос в городе, а не в деревне. Он был уроженцем По – неофициальной столицы Беарна и официальной столицы Наваррского королевства. Еще одним знаменитым уроженцем По был Генрих IV. Но Генрих Наваррский уже давно удалился от земных тревог, а его сын был в первую очередь королем Франции, а уже потом королем Наварры, поэтому де Порто начал свой путь не в Мушкетерской роте, как д’Арамиц, а в Королевской гвардии. Впрочем, похоже, что де Тревиль все же оказывал ему определенную протекцию, потому что уже в 1643-м Исаак надел лазоревый плащ, успев совсем немного послужить вместе с д’Арамицем и де Сийегом до гибели последнего. Тут могло сыграть роль и то, что ранее в Мушкетерской роте служил старший брат Исаака Жан, которого, соответственно, тоже можно считать одним из прототипов Портоса. С упразднением Мушкетерской роты военная карьера де Порто не завершилась. Он упоминается в качестве артиллерийского офицера в одной из крепостей юго-запада Франции. В 1654-м году, после смерти своего отца Исаак оставил службу и вернулся в родной город. Его старший брат был еще жив, но, видимо, Исаак смог скопить определенные средства на существование в отставке. Книжный Портос – этот медведь в шляпе, преданный товарищам и беспощадный к врагам, первым из мушкетеров отправился в Валгаллу для книжных персонажей, где вдохновляющие поколения и поколения читателей храбрецы живут вечно. В «Виконте де Бражелоне» он жертвует собой, чтобы дать Арамису возможность спастись от преследователей. Ему, как и д’Артаньяну, Дюма уготовил смерть в битве, яркую гибель в неутомимой гонке с собственной судьбой.

Так как ситуация с портретами Исаака де Порто аналогична ситуации с портретами д’Арамица и де Сийега, наша рубрика продолжается и перебирается в Корею. В корейских «Трех мушкетерах» все свое, включая место действия и имена героев, но персонажи узнаются все равно. Хотя этот Портос немного слишком строен и серьезен. Реальный Исаак де Порто прожил долгую жизнь. Как и в случае с д’Арамицом, точная дата смерти де Порто неизвестна. Где-то говорится про 1670-й год, но в ином месте это опровергается и говорится, что в 1670-м умер старший брат Исаака Жан. В иных источниках упоминают 90-е годы XVII-го века или даже 1712-й… Так или иначе, служба в Мушкетерской роте была лишь эпизодом – кратким отрезком в молодости этого человека. Нет, он не погиб защищая старого друга – он прожил долгую жизнь дворянина и государственного чиновника в родном Беарне, оставил после себя как минимум двоих сыновей и богатое наследство, что тоже не так уж плохо. Кстати, среди исследователей творчества Дюма есть достаточно популярная фанатская теория, что тот самый необузданный и широкодушный Портос родился из воспоминаний писателя об отце – одном из соратников Наполеона I генерале Тома-Александре Дюма.

Тома-Александр Дюма, он же Дави де Ла Пайетри. Мулат, родившийся на Гаити от французского офицера и чернокожей рабыни. Сам побыл рабом. Служил королевским гвардейцем при «Старом режиме» и дослужился до генерала в Республике. Старый друг Наполеона, переругавшийся с ним вдрызг во время Египетской кампании… Даже после революции Франция иногда будто просыпается ото сна и снова обращается в Страну тысячи масок. Итак, свои места в истории обрели монархи и их фавориты, капитан-лейтенант де Тревиль, а также три мушкетера. Но о главном персонаже романа, точнее, о том, кто дал ему имя и некоторую часть собственной судьбы, мы поговорим в следующей части.