Письмо от первой любви заставило Людмилу усомниться в 38 годах брака, но встреча с прошлым всё изменила

— Ты что, с ума сошла?! — Михаил швырнул на стол распечатку письма. — Тридцать восемь лет вместе, а ты переписываешься с каким-то призраком из прошлого!
Людмила вздрогнула. Руки задрожали, перед глазами поплыли слёзы. Она знала — рано или поздно муж узнает. Но не думала, что всё случится так внезапно, так жестоко.
— Миша, это не то, что ты думаешь... — голос предательски сорвался на шёпот.
— Не то?! — он ударил кулаком по столу. — Тут написано: «Помнишь наше первое свидание? Я до сих пор храню тот засушенный цветок». Что ещё мне думать?!
Людмила опустилась на стул. Сердце колотилось где-то в горле. Она действительно помнила то свидание. Помнила запах сирени, тёплый майский вечер, руку Саши в своей руке. Помнила, как он сорвал веточку жасмина и вплёл ей в косу.
Копирование и озвучивание рассказа запрещено без согласия Юлии Лирской
Это было сорок четыре года назад.
— Я просто ответила на письмо старого друга, — попыталась объяснить она. — Он овдовел, ему одиноко...
— Друга?! — Михаил рассмеялся злым, чужим смехом. — Людка, я не слепой! Ты последние две недели как подменная! То в телефоне сидишь, то улыбаешься чему-то своему, то вздыхаешь. Думал, внук какие-то фотки присылает. А оказывается — первая любовь объявилась!
Людмила не нашлась, что ответить. Потому что муж был прав. Письмо от Саши перевернуло её размеренную жизнь. Она вдруг вспомнила, какой была в восемнадцать — смелой, мечтательной, влюблённой. Вспомнила, как билось сердце при виде него. Как хотелось летать.
А потом всё рухнуло. Глупая ссора, гордость, обида. Саша уехал учиться в другой город, она осталась. Писем не было — то ли он не писал, то ли она не получала. А через три года на заводском вечере познакомилась с Михаилом.
Надёжный, серьёзный, работящий. Не дарил цветы просто так, зато принёс зарплату до копейки. Не читал стихи, зато построил дом. Не говорил красивых слов, зато прожил рядом тридцать восемь лет.
И вот теперь Саша вернулся. Не сам — письмом. Электронным призраком из юности.
— Я хочу, чтобы ты прекратила эту переписку, — жёстко сказал Михаил. — Немедленно.
— Ты не имеешь права мне указывать! — вырвалось у Людмилы.
Муж побледнел. Она никогда не перечила ему. Никогда.
— Значит, так, — он взял со стола ключи от машины. — Выбирай. Или я, или твой Саша из прошлого.
Дверь хлопнула. Людмила осталась одна на кухне, где пахло остывшим борщом и разбитой жизнью.
Телефон завибрировал — новое письмо. От Саши.
«Людочка, я очень хочу увидеть тебя. Можно приехать в эти выходные?»
Пальцы зависли над экраном.
Людмила три дня жила у дочери. Алина встретила мать без лишних вопросов — просто обняла и поставила чайник.
— Мам, я на твоей стороне, — сказала дочь вечером, когда внук уснул. — Папа всю жизнь воспринимал тебя как должное. Завтрак на столе, рубашки выглажены, дом чистый. Он даже спасибо говорил через раз.
— Алиночка, но он же хороший человек, — Людмила вытерла слёзы. — Не пил, не гулял, всё в семью.
— Мама, а ты хороший человек? — дочь взяла её за руку. — Ты тридцать восемь лет жила для всех. Для папы, для меня, для внука. А для себя?
Людмила замолчала. Действительно — когда она последний раз делала что-то для себя? Купила новое платье не потому, что старое износилось, а просто так? Пошла в кино не с подругами, а одна, на фильм, который хочет посмотреть именно она?
Телефон молчал. Михаил не звонил. Саша ждал ответа.
Людмила открыла старый альбом, который привезла из дома. Вот она — восемнадцатилетняя, в белом платье, с косой до пояса. Глаза блестят, улыбка до ушей. Рядом Саша — худой, кудрявый, с гитарой. Тогда казалось, что впереди целая жизнь, полная счастья и приключений.
А жизнь оказалась другой. Правильной, стабильной, но... пресной. Как суп без соли.
— Мам, встреться с ним, — неожиданно сказала Алина. — Хотя бы один раз. Закрой эту страницу по-человечески.
— А папа?
— Папе пора понять, что ты не вещь. Что тебя можно потерять.
Людмила написала Саше: «Давай встретимся в субботу. В нашем старом парке, помнишь?»
Ответ пришёл мгновенно: «Помню всё. Буду ждать».
Оставалось два дня. Людмила купила новое платье — синее, как небо в тот майский вечер. Покрасила волосы, записалась к косметологу. Смотрела на себя в зеркало и не узнавала — когда она успела постареть?
В пятницу вечером позвонил Михаил. Голос дрожал.
— Люда... Вернись, пожалуйста.
— Зачем? — она сама удивилась холодку в собственном голосе.
— Я... не умею без тебя. Научи меня любить тебя правильно.
Людмила закрыла глаза. Впереди — встреча с прошлым. Позади — тридцать восемь лет жизни.
Суббота выдалась солнечной. Людмила надела новое платье, посмотрела в зеркало — сердце бешено колотилось, как в юности.
— Мам, ты красивая, — Алина поправила воротничок. — Иди. Всё будет хорошо.
Старый парк встретил запахом свежескошенной травы. Людмила шла по аллее и вспоминала — вот здесь они гуляли до рассвета, вот на этой скамейке он первый раз поцеловал её.
Саша стоял у фонтана. Постаревший, седой, но с теми же глазами. Он улыбнулся — и Людмила на секунду снова стала восемнадцатилетней девчонкой.
— Людочка, — он шагнул навстречу. — Ты совсем не изменилась.
Врал, конечно. Она изменилась. Сорок четыре года — срок немалый.
— Саша, — она протянула руку. Пожали, как старые знакомые.
Сели на скамейку. Молчали. Потом заговорили одновременно — и рассмеялись. Как тогда.
— Я столько раз хотел найти тебя, — сказал Саша. — Но боялся. Думал, ты счастлива, у тебя семья...
— Семья есть, — кивнула Людмила. — А счастье... Я и сама не знаю.
— Саша, я не могу, — тихо сказала она. — Прости.
— Почему? — в его глазах мелькнула боль. — Мы можем начать всё заново. У нас есть время...
— У меня есть муж. Он не идеальный. Он не дарит цветы, не читает стихи. Но он рядом тридцать восемь лет. Он знает, что я не люблю лук в супе. Помнит, что у меня аллергия на аспирин. Он... мой.
Людмила встала.
— Спасибо тебе за юность. За первую любовь. За то, что напомнил — я всё ещё жива. Но моё место там, дома.
Саша кивнул. Обнял на прощание — по-дружески, легко.
— Будь счастлива, Людочка.
Она шла обратно и плакала. Но это были слёзы облегчения.
Дома Михаил сидел на кухне с букетом роз. Растерянный, постаревший за эти дни.
— Прости меня, дура, — Людмила обняла его. — За всё.
— Это я дурак, — он прижал её к себе. — Забыл показывать, как люблю.
Вечером они сидели на веранде с чаем. Впервые за много лет — просто вдвоём, без телевизора, без телефонов.
— Люда, я хочу всё начать заново, — Михаил взял её руку. — Научи меня быть романтиком.
Людмила улыбнулась сквозь слёзы.
Продолжение рассказа читайте в комментариях! ⬇️👇