Свекровь требовала извиниться перед золовкой и вернуть её — но я пошла к адвокату

— Ты выгнала детей на улицу! — свекровь даже не поздоровалась. — Какая ты мать будешь, если у самой сердца нет? Денис правильно сделал, что от тебя ушёл!
Я сидела на кухне с остывшим чаем и смотрела на телефон, где высвечивался номер Людмилы Викторовны. Прошло три дня после того, как Денис хлопнул дверью и уехал к матери. Три дня тишины, которые я провела в попытках собрать мысли.
— Людмила Викторовна, здравствуйте, — начала я максимально ровным голосом. — Я никого не выгоняла на улицу. Кристина...
— Не смей оправдываться! — она перебила меня. — Кристина мне всё рассказала! Как ты орала на детей, как выставила их вещи на крыльцо, как вызвала такси и велела убираться! Бедные малыши плакали!
Я закрыла глаза и досчитала до десяти.
— Кристина вам соврала. Я дала детям позавтракать, спокойно объяснила ситуацию и вызвала такси. Никто не плакал, пока сама Кристина не устроила сцену.
Копирование и озвучивание рассказа запрещено без согласия Юлии Лирской
— Ты лжёшь! Мой сын не стал бы жить с лгуньей!
— Ваш сын жил со мной три года и всё это время врал вам, что дом наш общий, — выпалила я. — Спросите у него.
Повисла тишина. Потом свекровь прошипела:
— Дом должен быть общим! Вы же семья!
— Дом мой. По завещанию. До брака. И я имела полное право не пускать туда незваных гостей.
— Незваных?! Это сестра моего сына! Родная кровь! А ты для нас кто? Чужая!
Меня затрясло. Три года брака, три года я пыталась наладить отношения с этой женщиной, приглашала на праздники, дарила подарки, терпела её язвительные замечания. И вот результат — чужая.
— Если я чужая, тогда зачем вы звоните? — спросила я тихо.
— Потому что ты разрушила жизнь моему сыну! Он тебя любил, а ты его выгнала!
— Я его не выгоняла. Он ушёл сам, когда понял, что я не позволю манипулировать собой.
— Манипулировать?! — голос свекрови взлетел до визга. — Это ты им манипулируешь! Прячешься за свою квартиру, выставляешь его приживалом!
— Дом, — машинально поправила я. — И я никогда не называла его приживалом. Это он сам себя так чувствовал, потому что врал вам.
Людмила Викторовна шумно выдохнула:
— Я требую, чтобы ты извинилась перед Кристиной. Публично. И пригласила её обратно.
Я чуть не рассмеялась:
— Это не произойдёт.
— Тогда не жди, что Денис вернётся!
— Людмила Викторовна, я ничего не жду. Мне нужно время подумать о нашем браке.
— О браке?! — она фыркнула. — Какой брак, если ты даже семью его принять не можешь? Денис заслуживает лучшего!
— Согласна, — сказала я. — Он заслуживает жену, которая позволит ему врать, манипулировать и вселять родственников без спроса. Но это не я.
Я сбросила звонок и выключила телефон.
Руки дрожали. Я налила себе воды, выпила залпом и посмотрела в окно. Сад сиял в лучах летнего солнца, розы благоухали, птицы пели. Мой дом. Моё пространство. Моя жизнь.
Но почему же так тяжело на душе?
Телефон завибрировал — сообщения посыпались одно за другим, несмотря на то, что я его выключила. Видимо, выключился не до конца. Я включила экран и обомлела.
Кристина создала группу в мессенджере, добавила туда всех общих знакомых, родственников Дениса и даже моих коллег, чьи контакты нашла в соцсетях.
Я написала в группу коротко и по делам:
«Здравствуйте. Я Ольга, та самая "жестокая золовка". Хочу внести ясность. Кристина приехала без предупреждения, заняла мою рабочую мастерскую, заказала еду на мою карту и заявила, что дом общий. Дом принадлежит МНЕ по завещанию, получен ДО брака. Кристина прожила у нас неделю, после чего я попросила её съехать. Детей накормили, такси вызвали, никто не плакал до истерики самой Кристины. Вот документы на дом».
Прикрепила скан свидетельства о собственности. И вышла из группы.
Пусть переваривают.
Я открыла банковское приложение. Наши счета всегда были раздельными, но Денис иногда просил перевести ему денег. Небольшие суммы — пять, десять тысяч. Говорил, что проблемы с картой, задержка зарплаты.
Я подняла историю переводов за последний год. Сердце ухнуло вниз.
Сто двадцать тысяч рублей. Разными платежами, но стабильно — каждый месяц по десять тысяч.
Я перезвонила Ирине:
— Скажите, Денис давал Кристине деньги?
— Постоянно, — она не удивилась вопросу. — Она вечно в долгах. Говорит, что детям на кружки, на одежду. А сама квартиру сдаёт за тридцать тысяч и живёт на шее у родственников.
У меня перехватило дыхание:
— Значит, он переводил ей мои деньги?
— Похоже на то.
Я положила трубку и уставилась в потолок. Денис систематически брал у меня деньги и отдавал сестре. Не спрашивая. Не объясняя. Просто брал.
А потом привёл её жить ко мне. Чтобы я содержала её бесплатно, пока Кристина копит деньги с аренды.
План был прост и циничен.
Телефон завибрировал. Денис. Первый раз за три дня.
«Оль, нам надо поговорить. Приеду завтра вечером, заберу вещи. И обсудим дальнейшее».
Дальнейшее. Он имел в виду расторжение брака.
Я посмотрела на сообщение и вдруг поняла: мне не больно. Совсем. Злость есть, разочарование — да. Но той острой боли, что должна быть при крахе семьи, не было.
Может, потому что семьи уже давно не было. Были иллюзии, ложь и манипуляции.
Я набрала ответ: «Хорошо. Завтра в шесть вечера. Но перед разговором я хочу кое-что проверить».
Мне нужен был адвокат. Срочно.
Потому что если Денис хочет войны, он её получит. Но по моим правилам.
Утром я сидела в офисе адвоката Марины Сергеевны. Женщина лет пятидесяти с проницательным взглядом изучала мои документы.
— Дом оформлен на вас до брака. Это ваша личная собственность, не подлежит разделу, — она отложила бумаги. — Муж имеет право только на то, что приобреталось в браке. Что у вас есть общего?
Я задумалась:
— Мебель в гостиной. Телевизор. Посудомоечная машина. Всё остальное либо моё, либо его личные вещи.
— Вложения в ремонт дома были?
— Я меняла сантехнику в ванной, он оплатил материалы. Около восьмидесяти тысяч.
Марина Сергеевна кивнула:
— Если он потребует компенсацию за ремонт, приготовьте чеки. Но обычно такие суммы не тянут на серьёзный спор. Что ещё вас беспокоит?
Я достала телефон и показала историю переводов:
— Он регулярно брал у меня деньги. Говорил, что на свои нужды, а оказалось — переводил сестре. Это можно как-то...
— Вернуть? — она покачала головой. — Только если докажете, что брал обманным путём под конкретные цели и не выполнил обещанное. Сложно. Но зафиксируйте эти переводы, на всякий случай.
Я кивнула.
— Главное сейчас — не идти на уступки из чувства вины, — Марина Сергеевна посмотрела мне в глаза. — Часто женщины в бракоразводных процессах соглашаются отдать больше, чем должны, лишь бы закончить быстрее. Не делайте так.
— А если он начнёт требовать половину дома?
— Пусть требует. Суд откажет. Дом ваш по завещанию, это железобетонный факт.
Я вышла от адвоката с ясной головой. План был прост: спокойно выслушать Дениса, предложить мирное расторжение брака, разделить только совместно нажитое имущество.
Вечером в шесть Денис позвонил в дверь. Я открыла. Он выглядел усталым, осунувшимся.
— Привет, — сказал он тихо.
— Привет. Проходи.
Мы сели на кухне. Он молчал, вертел в руках чашку с чаем.
— Оль, я много думал, — начал он наконец. — Мы не можем так жить. Постоянные конфликты, недоверие...
— Согласна, — я кивнула. — Поэтому я предлагаю расторгнуть брак мирно.
Продолжение следует, следите за комментариями!