— Будешь уходить, захлопни дверь, — пробурчал я, сквозь сон.

После этой фразы был знакомый вздох, потом метание по спальне в поисках одежды и мой любимый момент — хлопок входной двери. Я сладко потянулся в кровати и открыл глаза. Ну, вот она, любимая квартира студия, обставленная в соответствии с моим вкусом, и живу в ней только я!
— Что, братец, выставил очередную девушку и доволен? — в квартире появляется Лерка, моя сестра и единственный мой родной человек.
— Кто бы говорил! — усмехаюсь я. На прошлой неделе Лера точно так же выставила вон очередного бойфренда. Это было наше с сестрой общее хобби. Так мы мстили нашим родителям, когда-то оставившим нас в детском доме и затерявшимся невесть где, среди просторов дорогой Родины, а может быть даже за ее пределами. Мы рассуждали так, если бросили нас, то и мы поступим так же! Мы были злы на весь мир, мир, который когда-то так жестоко обошелся с нами, а теперь лежал перед нами во всей своей необъятной неоновой красе и хрустальном блеске рассветов.
Лерка по-хозяйски налила в две кружки растворимый кофе и, передав одну мне, присела на краешек постели.
— Сашка, я, кажется, влюбилась.
— Что? Повтори еще раз!
— Не знаю, как тебе объяснить, — проигнорировала мою фразу сестра, — я становлюсь другой рядом с ним, и мне вовсе не хочется, чтобы он уходил, едва забрезжит рассвет.
— Это временно. Пройдет совсем немного времени, и ты будешь ненавидеть его тело, распластавшееся на твоей кровати. Это сейчас его присутствие в твоей постели кажется тебе приятным, но потом…
— Он не был в моей постели, — сообщила сестра.
— Что? — вот тут я действительно напрягся. Наш образ жизни сводился к тому, что каждая тусовка в клубе заканчивалась одним и тем же. Наступал рассвет, рядом находился человек, который был необходим ночью, но сейчас ему пора за дверь. Вот и все! Такая любовь! Все чего достоин этот мир!
— И где же ты с НИМ познакомилась? — насмешливо спросил я.
— На улице, возле библиотеки.
Я чуть не поперхнулся кофе и закашлялся.
— Возле чего?
— Возле библиотеки, Саша. Знаешь, люди иногда читают книги, это такие печатные издания, где содержится различная информация, художественного, научно-публицистического или иного характера.
— И ты шла в библиотеку, чтобы взять себе книгу? — спросил я, не обращая внимания на ее сарказм.
— Не я, а Вадим.
— Вадим, — передразнил я, — что за имя такое, Вадим?
— Лучшее имя! — мечтательно улыбнулась Лера.
— Эй, сестренка, ты чего? Не ведись на это! Ты знаешь, как потом больно падать!
Мы уже проходили однажды подобное. Лера влюбилась сразу после окончания школы. Тогда мы еще жили в маленьком провинциальном городке, где располагался наш детский дом. И тогда мы еще не были такими циниками, как сейчас. Но жизнь она быстро учит. Так вот поддонок, в которого влюбилась Лерка, воспользовавшись ее невинностью, решил передать ее своему другу, а тот своему. К счастью я узнал об этом заранее, и моя сестра не успела получить самую огромную душевную рану. А вот тот парень получил сполна, у меня на руке до сих пор виден шрам, от удара о его челюсть.
— Саша, люди они разные, понимаешь? Мы с тобой смотрели на жизнь под одним углом, а мир он более многогранный.
— Тебе только так кажется, — недовольно, пробормотал я, не желая больше спорить с ней.
На следующий день я заехал в спортивный магазин, чтобы приобрести некоторое оборудование для скалолазания. Недавно мы с сестрой подсели на этот вид спорта. Пока, конечно, занимались на скалодромах, но в мечтах было попробовать свои силы и на естественном рельефе. Мне пришлось припарковать машину где-то за пару кварталов от магазина. Не понимаю, зачем в центре Москвы вообще существуют парковки, если там помещается полтора автомобиля и приземлиться возле нужного входа можно только на воздушном транспорте? Я продвигался сквозь толпу вечно спешащих куда-то туристов и прямо-таки налетел на одну из зазевавшихся девиц.
— Леди, что же вы стоите одна посреди тротуара, перемещайтесь в более безопасное место, — я бесцеремонно сжал ее в объятьях.
— Простите, я засмотрелась на крышу здания, — девушка даже не отстранилась, лишь повернула ко мне веснушчатое лицо.
— Если вы будете разглядывать все московские крыши, ваш отпуск тут же закончится, — естественно, я принял ее за очередную туристку, глазеющую по сторонам, словно она находится в Лувре.
— Я пока не планирую переезжать из столицы, так что времени у меня достаточно, — рассмеялась девушка.
— Вы москвичка? — удивился я.
— Да, коренная москвичка. Мои предки жили здесь, чуть ли не с основания города.
— Что же вы разглядывали там, на крыше? — пробурчал я, отстраняясь от нее. Коренные жители столицы вызывали во мне стойкую неприязнь, особенно те, которые начинали кичиться своими корнями, уходящими прямо в небеса. У нас с сестрой никаких «корней» отродясь не было, мы были бескорневой растительностью этой планеты, бесправными аутсайдерами.
— Вчера услышала еще одну версию о появлении в столице «дома под рюмкой», — девушка указала вверх, и я задрал голову, чтобы посмотреть в том направлении, куда она указывала. Я столько раз проходил мимо этого странного дома, но никогда не слышал его названия и уж точно не интересовался историей его появления.
— И что за версия?
— По легенде владелец дома купец Яков Филатов, который ранее вел довольно разгульную жизнь, однажды встретил девушку, которая смогла излечить его от тяги к алкоголю. В знак этого купец и поставил на крыше перевернутую вверх дном рюмку.
— Какая изумительная история, — от души развеселился я. — москвичи так любят украшать город небылицами, что он становится похож на плод воображения, а не на столицу государства.
— Так происходит с любым городом, да и с любой человеческой привязанностью. Это нормальное желание, украшать то, что любишь. Вы не находите?
— Не знаю, не пробовал.
Я, вдруг, подумал, хорошо бы было провести ночь с такой экзотической птицей, в соломенной шляпке и голубом платье изо льна.
— Что вы делаете сегодня вечером? — спросил я, нацепив на свое лицо одну из самых соблазнительных улыбок. — Ужасно хочется узнать еще какую-нибудь историю о столичном прошлом.
— Вам, правда, интересно? — спросила незнакомка в шляпке, — дело в том, что я учусь на историческом факультете, и мой интерес к некоторым вещам может быть немного преувеличенным.
— К таким, как перевернутая рюмка в знак отказа от разгульной жизни? — рассмеялся я.
— Да, именно, — девушка заулыбалась в ответ и на ее щеках появились милейшие ямочки.
«Какая прелесть!», — подумал про себя я, а вслух сказал:
— Обещаю, мой интерес к вашим рассказам будет подлинным.
Вечером мы сидели в небольшом кафе на набережной. Здесь играла живая музыка, в основном из классического репертуара, так что я подумал, моей почти пойманной птичке должно понравиться. Девушку звали Мария, видимо в честь жены первого удельного Московского князя. Когда во время ужина моя рука покрыла ее руку, она не противилась прикосновению, и я посчитал, что дело в шляпе. Правда, представив утреннее прощание с Машей, мне, неожиданно, стало грустно, впервые за многие годы у меня засосало под ложечкой от щемящей тоски о чем-то потерянном.
Ужин прошел просто чудесно, я с интересом слушал рассказы Марии и даже совершенно забыл настоящую цель своего пребывания возле нее. А вот когда мы шли вдоль набережной и я старался построить наш маршрут так, чтобы оказаться ближе к моему жилищу, Маша ошарашила меня вопросом:
— Саша, какие у тебя планы на завтрашний день?
Я не нашелся что ответить и лишь пожал плечами. В мои планы на завтра Маша уже не вписывалась, она была «девушка-сегодня».
— Сходишь со мной на скалодром? Мне отчего-то кажется, что тебе должно понравиться.
Я остановился как вкопанный. Само собой скалолазанием сейчас увлекаются многие, но такого совпадения я просто не ожидал. Потом меня, вдруг осенило, я вспомнил, что мы с Машей встретились неподалеку от магазина соответствующих товаров и это просто я идиот. Я решил пойти ва-банк.
— Я схожу с тобой, но только если ты зайдешь ко мне в гости. Я живу неподалеку и могу угостить тебя самым необыкновенным чаем.
— Хорошо, — просто кивнула Мария.
А потом мы просто пили чай, привезенный моим другом из Китая, и просто разговаривали. Я не знал, что со мной происходит, но я даже не решился ее поцеловать в тот вечер. Вместо этого, как только Маша сказала, что ей пора домой, я пошел провожать ее и гулял по ночному городу, словно влюбленный школьник.
Наутро мое наваждение прошло. На всякий случай я удалил номер телефона Маши из записной книжки в телефоне. Потом спохватился и снова записал его на память, затем, подумав, вновь удалил и, в конце концов, запомнил наизусть, так что любые манипуляции уже были бесполезны. Эти несколько цифр навсегда врезались в мою память.
Я вспомнил, что вчера дал согласие на совместный выход на скалодром в компании Марии и решил позвонить сестре, чтобы позвать ее с собой, может быть Лера станет необходимым щитом в моей обороне против странных флюидов этой девушки.
— Лерка, пойдем сегодня, полазаем, хочу тебя кое с кем познакомить.
— Я сегодня иду на скалодром вместе с Вадимом. Знаешь, он почти профи в скалолазании, ты бы видел, что он вытворяет на боулдер-маршрутах! Хочешь, пойдем с нами, будет интересно!
— Да уж, будет интересно, — проронил я в ответ.
Вечером, как только я вошел в зал, то еще издали увидел Машу. Я направился к ней, но по пути меня сбил с ног вихрь под названием Лера.
— Пойдем, скорее! Мне не терпится вас познакомить.
Лерка тащила меня прямиком в сторону Маши.
— Это Вадим, — представила она светловолосого веснушчатого парня, — а это Маша, его сестра.
Я машинально пожал руку Вадима, при этом, не сводя глаз с лица Марии.
— А это Саша, мой брат, — закончила представлять всех Лера, сияя от счастья.
— Какая красота! — вымолвил я, не особо понимая, что имею в виду.
— А мы с Сашей уже знакомы, — сообщила Мария, — вчера случайно встретились, а потом провели чудесный вечер. Я даже побывала у Саши в гостях.
Я поймал неодобрительный взгляд сестры и ухмыльнулся, представляя, что она подумала.
— Не знала, что Саша тоже здесь тренируется, — сказала между тем Маша, — думала привлечь к данному спорту новичка, а ты оказывается уже профессионал.
— До профессионала мне еще лазать и лазать. А вы давно занимаетесь? — я, наконец, посмотрел на Вадима, который предъявлял права на сердце моей сестры. За всей этой кутерьмой, я и забыл, где моя основная проблема.
— Всего пару лет, — улыбнулся Вадим. Улыбка его была такой широкой и искренней, что я с силой сжал челюсти, чтобы не заулыбаться в ответ. — Кстати, именно Маша меня приучила к лазанью по скалам. Мы уже освоили вершины гор Кавказа и даже побывали в Карелии.
— Ух ты! Какие молодцы, — с усмешкой, произнес я. Но парень даже не обратил внимания на мой сарказм и продолжил, — очень надеюсь побывать в тех местах вместе с Лерой.
При этих словах он легонько обнял мою сестру и поцеловал в макушку. Я увидел, как заблестели глаза сестры и понял, что дело совсем плохо. “Нужны кардинальные меры”, — подумал я.
Но вскоре я напрочь забыл обо всем на свете, потому что лазанье по стенам в компании этих двоих было чем-то особенным! Они проходили маршруты с такой легкостью и изяществом, что я не мог оторвать глаз. Благодаря их наставлениям я и сам смог совершить несколько трюков, которые мне раньше никак не удавались. В общем мы провели время прямо скажу захватывающе и все чего мне хотелось, покидая зал, это поскорее вернуться сюда снова. Желательно в той же компании.
Когда мы вышли на улицу, Маша, обращаясь к нам с Лерой, неожиданно, спросила:
— Вы заняты в эти выходные? Наши родители устраивают загородный прием, может вы присоединитесь к нам? Было бы здорово!
— Загородный прием? — уточнил я.
— Да.
После ее слов я вновь вернулся на землю и взяв под локоть сестру, пробормотал:
— Мы подумаем.
Я усадил Леру в машину и молча завел мотор.
— Переночуешь сегодня у меня? — спросил я по дороге.
— Что так? — усмехнулась она.
— Есть разговор.
Позже, когда мы с сестрой расположились на кухне, открыв бутылку вина и заказав пиццу, я, внимательно посмотрев на нее, спросил:
— Какие у тебя планы в отношении этого парня?
Лерка помолчала, а потом вздохнула.
— Он мне очень нравится, Саша. Он словно из другого мира, доброго и волшебного.
— Конечно! — воскликнул я. Именно из другого мира! Это не наш мир, Лера! Пойми! Эта парочка олицетворяет собой все то, что мы с тобой презираем. Ты слышала, что сказала Маша? У их родителей загородный прием, они золотые детки, выросшие под крылом богатеньких родителей. Естественно их мир кажется тебе волшебной сказкой, но нам с тобой там нет места. Мы можем выжить только тут, на земле!
— Ты ошибаешься! Нет никакой градации на белое и черное! Люди есть люди, и неважно, где ты вырос, в царских палатах или на койке в детдоме. Мы любим одинаково, у нас одни и те же чувства. Если всю жизнь прятаться от мира и злиться на него, ты никогда не увидишь то, что можешь улицезреть, если, наконец простишь.