Стальной лейтенант

Герой Советского Союза, Национальный Герой Франции член Центрального Комитета советских военнопленных во Франции, командир подпольного партизанского отряда лейтенант Порик. На фронтах Великой Отечественной с первых дней. В июле 1941 года попал в окружение под Уманью, бился до последнего патрона, потом в рукопашную, получив 8 пулевых ранений попал в плен. Бежал, добрался до родного села, был выдан старостой, вновь плен. Вывезен на территорию Франции.
На счету партизанского отряда товарища Порика - пущенный под откос железнодорожный эшелон, 14 уничтоженных автомобилей и около 300 солдат и офицеров противника, организация массового побега военнопленных из лагеря Бомон.
Обращение лейтенанта Порика к соратникам по борьбе :
«Май 1944 г.
Дорогие товарищи коммунисты-партизаны.
Хочу рассказать вам об одном случае, который произошёл со мной после выполнения боевой задачи партизанской группой.
Передвигаясь с товарищем через большую шоссейную дорогу, мы набрели на семь фашистских бандитов. Один фашист крикнул: "Стой!". Выстрелами товарища Кондратюка Стёпы три фашиста были убиты, остальные в панике разбежались. После этого мне пришлось возвратиться назад, забрать остальных товарищей и передвинуться в другое место и остановиться там на ночлег.
Я решил одного товарища, малого возрастом, послать в разведку, указал ему выгодный путь движения, предупредил его о соблюдении дисциплины и предосторожности. Товарищ хотел обдурить своего начальника, не выполнил указаний, пошёл по своему пути и набрёл на фашистских бандитов, которые его задержали и принудили показать, где остальные товарищи. Нестойкий наш товарищ привёл до 400-500 фашистов на место нашего нахождения. Фашисты на рассвете окружили квартал. Нас было трое, вооружены мы были одним автоматом и одним пистолетом. Фашисты подняли шум, я скомандовал к бою и открыл огонь из автомата. Несколько фашистов свалились на землю, остальные разбежались.
Гитлеровские собаки спешили убрать свои трупы и снова двинулись вперёд. Дорогой товарищ Василь Колесник открыл огонь из пистолета, и снова два фашистских бандита были убиты. Два других фашиста заметили дорогого Ваську и намерились открыть огонь по нему, я моментально бандитов скосил из автомата. Фашисты ещё больше закричали, подняли стрельбу и спешили убрать свои трупы, не показать их цивильному населению.
Последними патронами я подстрелил ещё одну гитлеровскую собаку и в эту минуту был ранен фашистской пулей. После этого я оглянулся за своими товарищами, мой дорогой Васька Колесник был убит - он погиб лично от своей руки, застрелился последней пулей - он погиб за Родину, за коммунизм во всём мире. Честь и слава дорогому товарищу, коммунисту, боевому красному партизану,- не забудь, Родина, своего сына!
Один "товарищ" сдался в плен. Я решил вырваться от фашистов. При перебежке в другое место фашисты открыли огонь по мне, и я снова был ранен. Фашисты стреляли со всех концов, я, не обращая внимания ни на что, вскочил в один дом и очутился на крыше. Гитлеровские бандиты искали меня, но не нашли, только благодаря одной "хорошей" женщине, которая фашистам указала, где я есть, фашисты моментально открыли огонь по мне, и я снова получил три пули и свалился с крыши.
Бандиты боялись ко мне подходить, подъехали автомашиной, наставили на меня автоматы и бросили меня в машину. Не обращая внимания на фашистские автоматы, я кричал: смерть изменникам, которые сидели, как генералы, в другом легковом авто, я кричал: да здравствуют советские патриоты, я смеялся и прощался с народом, махая рукой.
Затащили меня в фашистский военный госпиталь "на лечение", рассмотрели меня через рентген и очень были рады, что у меня остались пули в ноге, руке и плечах. После этого отнесли меня на 4-й этаж, положили за решётку да ещё приковали к койке, кроме того, возле дверей поставили одного своего бандита. Не прошло десяти минут, как начальник гестапо с другими собаками пришли "лечить" меня. Собаки прекрасно меня знали по материалам, которые были им поданы после моего побега из лагеря, и задали мне такие вопросы: коммунист, специально присланный для коммунистической работы?
Я ответил: да, коммунист, присланный для работы.
Второй вопрос был задан: террорист?
Я ответил: нет. Я - советский патриот.
За это я получил больше 50 железных "пилюль", а позже трудно сосчитать, сколько я получил таких "пилюль", потому что я им ничего больше не сказал. Хотя они прекрасно знали про мою коммунистическую и партизанскую работу по прежним материалам и по допросам изменников.
Ночью я разломал фашистский замок, но не удалось разломать решётки в окне, и на другой день снова пришли собаки "лечить" меня, ещё больше получил я "пилюль" за то, что разломал замок. Мысли фашистов были меня расстрелять, и решили они отдать меня в тюрьму "на лечение". Ночью меня привезли в тюрьму, назвали меня русским бандитом и бросили в камеру № 1.
Камера представляла собой 2 метра длины, 1 1,5 метра ширины, в маленьком окошке больше железа, чем стекла. В камере было немножко соломы, одеяло, наверно, с прошлого столетия, кроме того, полметра сора и несколько миллионов вшей и один фашистский бандит возле железных дверей.
Я не робел, пел "Интернационал" и стремился ещё раз отомстить фашистам за их зверства. Просидел я седьмую ночь, ночи были тихие, и хорошо было слышно, как вскрикивали люди и после того гремели выстрелы. Днём смотрел я в окошко, как выводили на двор старых, потерявших ум людей. Через стены было слышно, как катували (пытали) людей. Кушать первые дни я получал по-больничному, один раз морковки в день, последние дни - ничего.
Сердце советского патриота не может выдержать таких зверских издевательств фашистских собак. Надежды на побег из тюрьмы никакой не было: кроме проклятой камеры тюрьма была обнесена двумя мурами 7-8 метров высоты, да ещё фашистские собаки с собаками минута в минуту кругом ходят.
По словам старшего гестаповца, жить мне осталось всего два дня. Я решил погибнуть в схватке с фашистами. Ночью мне удалось вытащить гвоздь из окна длиной 7-9 см. При помощи гвоздя я расковал себе правую здоровую руку и после того лежал и кричал до фашиста, который стоял возле дверей, чтобы он мне дал воды, он не обращал внимания.
Раны разгноились и очень болели, я бросался и кричал - дай воды. Фашистская морда раздобрилась и зашла ко мне в камеру. Собака метра два высотой с карабином да ещё кинжал на боку. Он поинтересовался моей раной на ноге и пригнулся посмотреть. Я моментально гвоздём ударил бандита в голову, закрыл ему рот и его же кинжалом прорезал ему глотку и моментально положил его на своё место и накрыл одеялом, после того закрыл двери на ключ и перешёл в другую камеру.
Другие фашистские собаки смотрели через щель двери моей камеры и всё думали, что русский бандит спит, а я гвоздём и кинжалом уж продолбил в стене себе щель для побега. Вопрос с камерой был решён. Второй вопрос был форсировать два высоких мура. Где та сила и воля бралась, не могу представить себе, но за две-три минуты я оторвал железо, загнул крючок, порвал рубаху, кальсоны, одеяло, посвязывал всё это, и вот и был инструмент готов.
Начал я вылезать из камеры, щель была узкая и длинная, вся кожа на мне была содрана, кровь лилась ручьём. Я моментально забросил крючок на первый мур и очутился наверху. Внизу я заметил трёх фашистов с собаками. Я притаился на муре и ждал, пока фашисты зайдут за угол.
Ночь была холодная, я в трусах спустился с первого мура и забросил крючок на другой и очутился на другом муре. Когда я спускался с другого мура, у меня случилась авария, одеяло оборвалось, и мне пришлось метров шесть-семь лететь донизу. Если бы я попал на камень, так убился б, а так "большое спасибо" гитлеровским убийцам - подставили под меня яму метров 20 ширины и метров 100 длины с расстрелянными безвинными людьми.
Мне сразу стало понятно, что были за крики и выстрелы каждой ночью, и я видел, что места для меня тоже хватало там. Я взмыслил: слава погибшим товарищам, пролез ещё возле одного фашиста, который стоял на посту, сказал про себя: да здравствует свобода - и двинулся вперёд.
За полтора дня добрался я до своих. Сколько было радости, какая забота обо мне французских товарищей. Я был всем доволен, только тем нет, что не мог сразу же начать работу, не мог гитлеровцам отомстить за товарища Ваську, который героически погиб в борьбе с бандитами, за те издевательства, которые они проделывали на нашей Родине и которые они проделывают здесь.
Лейтенант Василий Порик.»
14 июля 1944 года в Национальный Праздник Франции на митинге, организованном Сопротивлением в городке Лоос-ан-Гоэль, он появился с государственным флагом СССР в форме лейтенанта Советской Армии в сопровождении 6 человек из Штаба руководства советских партизан на севере Франции, так же в советской форме. Он произнёс речь о близкой победе, о цене мужества и патриотизме, которая переводилась на французский язык.
22 июля 1944 года при следовании на совещание Центра движения Сопротивления мужественного лейтенанта ждала засада. Прикрывая своих товарищей бился до последнего патрона, потом дрался в рукопашную. И только в бесчувственном состоянии, тяжело раненным его смогли схватить. Гестаповцы сразу бросили лейтенанта Порика в Аррасскую крепость Сен-Никез. Боясь, что он вновь сбежит, его расстреляли в тот же день.