Двенадцать лет Зина была рыбкой, зайкой и кисулей...

Двенадцать лет Зина была рыбкой, зайкой и кисулей, а тут вдруг, как-то совершенно неожиданно для себя, она узнала, что похожа на клушу, не следит за модой, а ещё пресная, деревенская и немолодая – а
Зине всего лишь 32!
Всё это ей Аркадий сказал, доставая из шкафа свои рубашки.
- Нет в тебе, Зинка, изюминки, - сказал он на прощание и уехал к молодой, модной и начиненной, так необходимым ему изюмом, любовнице, прихватив два чемодана вещей.

Три дня Зина лежала и не хотела жить.
Мысленно перебирала симптомы измен, на которые не обращала внимания.
Задавалась вопросами: - Как дальше жить? И стоит ли?
На четвертый день поднялась, подошла к зеркалу.
Из зеркала на Зину смотрела лохматая, опухшая от слёз тётка.
- Надо что-то делать, - сказала себе Зина.
Отпуска осталось две недели.
И раз уж поднялась с кровати, то нужно идти дальше.
С чашкой горячего чая Зина устроилась в кресле и стала думать, с кем разделить своё горе? Подруги и коллеги отметались сразу, не хотелось давать повод для пересудов и неискренних сочувствий.
Сидеть в одиночестве в четырёх стенах - не выход.

Оставалась бабушка Варя, Варвара Тихоновна, единственный родной человек.

Несколько раз в год Зина навещала бабулю, возила ей кучу гостинцев из города, приглашала к себе, но Варвара Тихоновна, в свои 79, вполне себе жила самостоятельно и в посторонней помощи пока не нуждалась.

На этот раз Зина приехала без гостинцев - себя бы дотащить, растоптанную и униженную. Бабуля, увидев это воплощение несчастья на пороге, всплеснула руками, а потом, этими же руками прижимала Зину к своему плечу, которое та, рыдая и рассказывая про клушу и изюм, обильно орошала солёными слезами.
Выплакав часть своего горя в любимое бабушкино платье в розочках, Зина вскоре уснула на высокой старинной кровати, уткнувшись носом в мягкую большую подушку и вдыхая лёгкий запах лаванды.
Бабуля обожала этот аромат, и подкладывала любимую травку в сундук, где хранила постельное белье.

Проснулась Зина вечером.
В доме было тепло, тихо и пахло пирогами.
- А у меня банька готова, Зин. Вот тебе полотенчико, беги мойся.
Я тебе там и веничек запарила и ромашку. Через два часа Зина, распаренная и благоухающая травами, вернулась в дом.
На столе стояло большое блюдо с пирогами, кастрюлька с горячей рассыпчатой картошкой с укропом, миска соленых груздей и бутылка с фирменной, бабулиной настойкой.
- За новую жизнь! - предложила Варвара Тихоновна, стукнув своим стаканчиком с рубиновым вишневым вином в Зинин стакан. - За счастливую новую жизнь! - добавила она...

Через какое-то время, благодаря открытым настежь в теплую августовскую ночь окнам в домике бабушки Вари, соседи могли наслаждаться песнями "Ромашки спрятались", "Ой мороз, мороз", "Напилася я пьяна" и ещё многими другими в исполнении, слаженного женского, дуэта...

А рано-рано утром в лёгком халатике, босиком Зина бежала по сверкающей, от росы, траве, к местному озеру, где долго потом купалась и любовалась, поднимающимся над деревней, солнцем.
Вернувшуюся, после купания, внучку, Варвара Тихоновна встретила словами:
- Яблоки поспели, будем варить варенье.

С этого дня вспоминать Зине о том, что она несчастна, лежать сутки напролет и безучастно смотреть на окружающий мир, как это положено при депрессии, было уже некогда.

За две недели они с Варварой Тихоновной сварили двадцать баночек яблочного варенья, десять - вишневого и пятнадцать - сливового.
Это, не считая банки с малиновым, смородиновым и крыжовенным.
В каждое варенье добавлялось что-то особенное, то, что придавало готовому продукту неповторимый вкус и аромат. В ход шли ваниль, корица, листочки вишни, цедра апельсина и лимона, дробленые орехи, кардамон, имбирь, изюм и ещё многое другое.

Со всей округи, на умопомрачительные запахи, к бабулиному домику, слетались пчелы и осы, а вечером, когда солнце начинало прятаться за темным еловым лесом, с большой неохотой разлетались по домам, натыкаясь по дороге на деревья и заборы, потому что аромат бабулиного варенья пьянил, одурманивал и лишал бедных насекомых ориентации.

Помимо варенья, Зина и Варвара Тихоновна, сделали своими руками ремонт: поклеили красивыми обоями комнатки, всё, что моется - отмыли, обновили занавески на окнах, выстирали дорожки.
С каждым днём Зина становилась веселее, душевная боль отступала, а желание жить росло.

Вечера по-прежнему, как по заказу, были тихими и теплыми. Уставшие после трудового дня и разомлевшие после жаркой бани, Зина и Варвара Тихоновна, подолгу сидели на кухне и гоняли чаи с ватрушками, а потом они выходили на крылечко, где сидели тесно прижавшись друг к другу, укрывшись одной большой шалью и тихонько напевали, любимую бабушкину - "Белоснежную вишню".
Ночное небо из тёмно-синего бархата было усеяно звездами, которые время от времени отрывались от него и падали в лес. Наверное, бабушка Луна пришила их непрочными, очень тонкими нитками и когда очередная звезда летела вниз, можно было увидеть тянущийся за ней маленький белый хвостик...

А ещё Варвара Тихоновна терпеливо учила Зину вязать. Первой, самостоятельно связанной вещью стал шарфик. Ярко-оранжевый, как апельсин, мягкий и пушистый.

Перед отъездом Зины Варвара Тихоновна стала аккуратненько складывать в сумки баночки с вареньем:
- В этой сумке - малиновое и яблочное, а в той - вишневое. Осторожно, не разбей.
- Бабуль, ну как я это повезу? Мне же не поднять эти сумки!
- Ничего, вон к соседке, сын приехал на машине, из города, вот с ним и уедешь. Я уже договорилась. Он тебе сумки до квартиры доставит.
Сын соседки, Сергей, внёс тяжёлые сумки в прихожую Зининой квартиры, с удовольствием взял, предложенные в знак благодарности, две баночки варенья и оставил на тумбочке у зеркала визитку с адресом спортклуба "Турист", где работал инструктором.
...
Где-то в конце зимы Аркадий возжелал вернуться к Зине (видно в молодой любовнице оказалась недостаточно изюминок?), даже приготовил текст на тему "был глуп, прости, ты лучше всех", но телефон Зины вот уже две недели был "вне доступа".

Сама же Зина с большим рюкзаком за спиной в это время взбиралась по крутому холму вместе с другими веселыми туристами. Возглавлял группу инструктор Сергей в ярко-оранжевом пушистом шарфе, бережно замотанным вокруг его шеи заботливыми руками любимой женщины.
Через четыре дня они вернутся в свой город, чтобы накупить кучу подарков, загрузить всё в машину и уехать в деревню к Варваре Тихоновне.

Как-никак, юбилей у старушки, 80 лет!

©Автор: Gansefedern