ВЕРКА 🙋‍♀️💕🌿☀

#натальяшатрова
По деревне прошел ураган. Прошел как положено – с градом, большим дождем и двойной радугой до самой земли.
Местами снесло ветхие крыши бань и сараев, кое-где повалило заборы и поломало на деревьях ветки, а возле клуба завалился на бок старый тополь: солидно так завалился, кряхтя и потрескивая, цепляясь за жизнь уставшими корнями.
Кто-то из деревенских даже сбрехнул, что к ним в окошко постучалась сама шаровая молния. Сбрехнул или нет, кто же теперь проверит. А самое главное – выбило что-то в трансформаторной будке и погасило электричество во всей деревеньке. Поутру в село прислали электромонтера. Тот покопался в трансформаторной будке, и пошел по улицам цеплять оборванные провода к домам. По порядку пошел, от самого крайнего дома, несмотря на призывный крик местных бабок, что, дескать, им чинить надо в первую очередь.
До домика, где жила Надежда с тремя дочками на краю деревни, монтер дошел только на другой день. Надевая на ноги монтерские когти, электрик не сразу заметил подошедшую к нему девчушку лет так четырех. Конопатую и сильно любопытную. Поглядывая на его ноги, девчушка вдруг спросила:
– Ты лампочки пришел нам штавить.
– Лампочки. Видишь, провода слетели? Вот полезу цеплять их к твоим лампочкам.
– Штрашно, – возразила девчушка. – Штолб у наш шильно вышокий.
– Видишь, какие когти я надел. Вот на них и полезу.
– Ще равно штрашно, – девчушка запрокинула голову и стала наблюдать, как монтер забирается на столб. – Дядька, ты оттуда не швалищя? А то што мамка ш тобой делать будет.
Поправив провода на столбе, монтер полез на крышу дома. Девчушка так и следила за его работой, присев на крылечке старенькой баньки.
– Дядька, а как тебя жовут? – вдруг крикнула она, смешно поправляя рыжие волосы.
– Вовка, – откликнулся он с крыши.
– А меня Верка. А маму мою Надя.
Прикрутив покрепче провода к стояку, монтер слез с крыши и встал у крыльца, протирая грязные руки тряпкой. Девчушка тут же подошла к нему.
– Пошли, – кивнула она на стоявшую возле палисадника бочку с водой. – Я тебе ковшиком на руки полью.
Шустро вскарабкавшись на стоявшую у бочки чурку, Верка зачерпнула воды и стала поливать монтеру на руки. Из дома на крыльцо вышла Веркина мама.
– Верка, – сердито одернула она дочку. – Не приставай к человеку, – и обратившись к монтеру, попросила, – в доме у счетчика провода слабые, свет часто выбивает. Вы бы посмотрели заодно.
Проверив у счетчика провода, монтер с досадой пробурчал Веркиной маме, что проводка в доме старая и ее надо полностью менять.
– Ты мужу скажи, пусть поме­няет проводку в доме. С такой проводкой недолго и сгореть.
– Дом старый, от деда с бабушкой достался. И проводка такая же древняя. Да и мужа у меня нет, – Веркина мама вздохнула и взглянула на монтера. – Может, вы сде­лаете? Я заплачу, деньги есть.
– Вовка, жделай нам проводку, – попросила вертевшая­ся тут же Верка. – Я не хочу, штобы жгареть.
– Ладно, – помявшись, согласился Вовка. – В деревне остатки после урагана доделаю и в выходной к вам приеду.
День подходил к закату. Вовка собрал свои монтерские инструменты, потуже привязал их к багажнику старенького мотоцикла и уехал. На окраине села показалось стадо коров, возвращавшихся с пастбища. Верка долго стояла на лавочке за воротами, провожая глазами убегающий вдаль Вовкин мотоцикл.
В субботу поутру Вовка приехал. Закатив мотоцикл в ограду, он выгрузил багаж с проводами и инструментами на крыльцо. Заспанная Верка тут же выскочила из дома и радостно закричала:
– Вовка, ты и вправду приехал.
– Приехал вот, – Вовка чуть помедлил и добавил, – конопатая.
– А я ждала тебя. Каждое утро на шкамейке шидела.
В доме Вовка неуклюже поздоровался с хозяйкой и разложил инструменты на печке. Обсудив с Веркиной мамой все нужное по ремонту, Вовка взялся за работу. Вертевшаяся на кухне Верка то и дело встревала в их взрослый разговор.
– Верка, не крутись под ногами, – повернувшись к монтеру, Веркина мама посетовала, – вот ведь какая. Старшие девчонки с утра к деду с бабушкой убегают, а эту из дома не выгонишь.
– Я не хочу к бабе ш дедой. Хочу ш тобой дома, – тут же воз­разила матери Верка.
– Да пусть крутится, она не мешает. Верка, подай-ка мне пассатижи.
– Пашатижы? – удивленно переспросила Верка.
– Да. На печке вон лежат, кусачки такие.
– Кушачки? – вновь громко переспросила Верка, и мама подала ей инструмент. – Кушачки. Какие они шмешные.
– И еще совок со щеткой принеси. А то мусор от проводки полетит.
– Щяш, – Верка пулей вылетела на веранду и вернулась с ­совком и щеткой.
– Ладно, – вздохнула Веркина мама, – пойду я на огород. Если нужна буду, то пришлете за мной Верку.
Вовка обрывал проводку, а притихшая Верка сидела на стуле и наблюдала за его работой. Изредка он просил подать ему что-нибудь из инструментов или вынести к крыльцу куски старой проводки. И Верка усердно ему помогала.
– Вовка, а ш кем ты дома живешь?
– Один, Верка, живу.
– Не надо одному жить. Одному шкучно. И шпать одному штрашно. Ошобенно, когда грожа на улише.
– Ну вот так получилось. А где у тебя папка?
– Ушел, – махнула Верка ручонкой на дверь. – Меня еще у мамы пока не было, он уже ушел.
– И ты совсем его не видела?
– Шовшем. Папка меня видел, когда я шовшем родилашь, маленькая вот такая, – Верка развела руки в стороны, показывая, какая маленькая она была. – Он приехал к маме ражводитша. Он меня тогда видел, а я его шовшем не видела.
– И где он теперь живет?
– В городе, ш другой тетенькой живет. Он так шкажал, когда приехал к маме ражводитша. Они поехали ш мамой в какой-то дом и их там ражвели. А как там ражводят?
– Ну-у... Составляют такую бумагу с печатью и в ней написано, что они развелись.
– Нет. Не так. Их прошто вжяли жа руки и ражвели в ражные штороны. Маму в одну, а папу в другую. Мама приехала и шкажала, что их ражвели. Так?
– Наверное, так. Я не разводился.
Наступила тишина. День стоял солнечный, просохший от нашумевшего накануне урагана. Освободив стены от старой проводки, Вовка вышел из дома и присел на крыльцо покурить. Время близилось к обеду.
Ухватившись за Вовкино плечо, Верка спустилась по ступенькам и убежала в огород.
– Мам, – услышал он протяжный Веркин голосок. – Уже обед наштупил. Пойдем шуп хлебать.
Вскоре мама с Веркой вышли из огорода с ведерком ядреных свежих огурцов.
– Мам, ты Вовке тоже шупу налей. Мужики любят шуп. Баба деду вшегда шуп в обед дает. Дед говорит, што обеда без шупа не бывает.
Вовка не успел в тот день доделать им проводку. После обеда его вызвали в район на аварию. Загружаясь на свой мотоцикл, Вовка слушал шепелявый Веркин голос, наказывающий ему обязательно вернуться и сделать им свет. И тут Верка вдруг попросила:
– Вовка, а можно на твоем маташикале прокатитша?
– Ну-у... – замялся Вовка. – Если только мама разрешит.
– Мам, – Верка повернулась к матери и умоляющим голосом попросила:
– Ражреши, пожалушта. До моштика.
– Верка, – мать взглянула на Вовку. – Вот ведь, как придумает что...
– Пусть прокатится. Я высажу ее у мостика, и постою пока она идет. А ты тут встретишь, – он впервые назвал Веркину маму на «ты».
Положив сумку с робой впереди, он усадил Верку на нее и тихо тронулся. Заглядывая в Веркино лицо, он с удовольствием наблюдал за распахнутыми в восторге глазами. Добравшись до мостика, он долго стоял и смотрел Верке вслед. У него почему-то щемило под сердцем, когда она неуклюже поворачивалась и махала ему ручонкой.
На следующий день Вовка вернулся в деревеньку доделывать затянувшийся ремонт. Подъезжая к дому, он вновь увидел Верку, стоявшую у ограды на лавочке.
– Вовка, – закричала ему Верка, спрыгивая на землю. – Ты долго ехал. Я тебя жду и жду.
– Привет, конопушка.
Старшие девчонки, Веркины сестры, быстро шмыгнули из калитки. Поздоровавшись, они убежали по своим делам. Верка осталась дома и весь день крутилась возле Вовки, задавая ему разные вопросы. Она придирчиво обсуждала их, непременно высказывая свое мнение. Извинившись пару раз за дочкино любопытство, Веркина мама больше не вмешивалась в их разговоры. Делая свои дела на кухне, она только улыбалась на некоторые дочкины выводы и качала головой.
Закончив дела с проводкой, Вовка собрал инструменты и вышел из дома. На хозяйский вопрос – сколько она должна за ремонт, Вовка махнул рукой и отшутился:
– Не надо ничего. Верка вон как помогала. Это я ей должен на шоколадку.
– Не надо мне шоколадку. Ты меня на маташикале еще прокати, – чуть помолчав, Верка вдруг спросила, – Вовка, а ты нашовшем уедешь? У наш еще ешть вшякие дела. У порошят ворота ш петельки шлетели. На калите ворота надо повыше жделать. А то они волокутша по жемле, и я не могу их открыть. Я толкаю их и жадом наперед перештупаю на улишу. Вовка, ты шнова приежжай. Я тебе еще помогать буду.
Ничего Вовка ей не ответил. Он быстро усадил Верку впереди себя и завел мотоцикл. Провожая их, Веркина мама вышла за ворота и стояла там, вглядываясь вдаль и ожидая возвращения дочки.
Подъехав к мостику, Вовка опустил Верку на землю и зачем-то погладил спутавшиеся на ветру Веркины волосы.
– Вовка, ты приедешь ко мне? – спросила она, заглядывая в глаза.
– Наверное, приеду. Надо же твоим поросятам ворота поправить, да еще калитку поднять.
– Приежжай. Я буду ждать тебя на улише. Ты только приежжай. Мы ш тобой на речку пойдем лягушек ловить.
– Зачем их ловить?
– Они такие шмешные. Подержишь лягушку в руке, а потом она шмешно прыгает на жемлю.
– А с кем ты ходишь на речку лягушек ловить?
– Одна, когда мама не видит. Только ты ей не рашкаживай.
– Нельзя одной ходить. Упадешь в воду и не выберешься.
– Нет. Я к речке не подхожу, – Верка потрясла головой для пущей убедительности. – Мама мне рашкаживала, што нельжя к воде подходить. А то жахлебнушь. А потом меня положат в ящик и жакопают в жемлю как штаренького деда Егора. Я не хочу в жемлю. Там штрашно. Ты приедешь?
– Скоро приеду, – ему вдруг жутко захотелось прижать к себе эту отдающую солнышком девчушку, и носить на руках до тех пор, пока она не затихнет, засыпая в его руках. – Беги, тебя мама ждет.
Вздохнув, Верка повернулась и пошла, вскидывая ручонки к лицу. И Вовка вдруг понял, что сейчас она идет и плачет, размазывая слезы по конопатым щекам.
– Верка-а, – крикнул он, широко распахивая руки, чтобы поймать ее, обернувшуюся и бегущую к нему навстречу. – Ну не плачь, Верочка. Не плачь, девочка моя. Солнышко мое рыжее, – прижимая Верку к себе, он чувствовал как часто бьется ее маленькое сердечко.
– Вовка, ты не брошай наш ш мамкой. Она у наш добрая, – прощебетала Верка, вытирая слезы ладошками. – Ты просто вожьми ее ш шобой на маташикале и шходите в тот дом, где ражводят. Только вы попрошите, чтобы они ваш швели. Ешли ешть дом, где ражвели, жначит ешть дом, где шводят. Правда же?
Он кивнул Верке в ответ, стараясь не нарушить ее мысли.
– Ты только не перепутай. Там надо говорить, чтобы они ваш не ражвели, а швели. Вжяли жа руки и швели, – Верка развела руки в стороны и медленно свела их ладошку к ладошке, – вот так. Ты жапиши все на бумажке, штобы не перепутать. А мама моя нежадная. Она тебе еще дочку родит.
Верка разглаживала его лохматые брови, гладила ручонками колючие щеки, доверчиво заглядывая в глаза. Прижимая Верку к себе, Вовка слушал ее смешной лепет, улыбался и думал:
«Наверное, хорошо, когда людей не разводят в стороны, а сводят друг с другом».
©
Автор: Наталья Шатрова
Спасибо за ваши комментарии и лайки👍 🙋‍♀️🤭💥