Из цикла "Праздник каждый день!

"
ПРОФЕССОР КИСЛЫХ ЩЕЙ.
(Записки очкарика).
6 июня у нас не совсем обычный праздник, друзья!
Хотя, как посмотреть...
Короче говоря: Праздник всех очкариков - День очков!
И я надеюсь, что читатели поймут, почему я - очкарик с 60-ти летним(!!!) стажем! - не смог пройти мимо такого события...
...
Говорят, что я научился читать в четыре года!
Родители этим фактом в свое время очень гордились, особенно отец - очень уж он хотел, чтобы я стал вторым Бобби Фишером, не шучу!
В те годы гениальный шахматист только-только добился первых успехов, его имя было на слуху у всего мира и мой отец - неисправимый оптимист - решил, типа, а чем мы хуже, мы тоже, мол, не лаптем щи хлебаем и все в том же духе, купил шахматы, выписал журнал "Шахматы в СССР", научил меня первым премудростям, я даже обыгрывал взрослых дяденек, помню, папка ходил гордо выпятив грудь и его, детдомовца, можно понять и простить хотя бы за то, что он все делал искренне, в том числе и приучал меня к шахматам, по глупости разрешая мне читать и шахматный журнал, и газету "Советский спорт" с мелким шрифтом, а тут ещё и освещение в те годы было далеко не на высшем уровне, электричество было не в каждом доме, керосиновая лампа была обыденным атрибутом, я это хорошо помню.
- В общем, Сашка, сгубили мы тебе зрение, дураки, прости нас с мамкой, мы же хотели, как лучше! - вот так отец объяснял мне через много лет те свои элементарные педагогические ошибки и упрекнуть его, детдомовца, сегодня у меня рука не поднимается...
...
До первого класса никто и понятия не имел о моей близорукости, читал я без проблем книжки: и про Карлсона, и про Человека Рассеянного, и про "Несу косу на плечах", даже в школе, куда меня отдали в первый класс, молодая и неопытная учительница ни сном, ни духом, как говорится, сидел я на последней парте, ничего не видя на доске, от скуки рисовал в тетрадках самолёты к ужасу этой училки, ходила она к нам домой почти каждый день, дожидалась с работы моих родителей на лавочке у ворот, жаловалась, мама меня ругала, потом плакала, а тут бац - в октябре месяце мы переехали в другой район, школа сменилась и уже на первой минуте первого же урока моя "вторая мама" Мария Александровна поняла, кто перед ней.
Вот тут-то все и началось!
Во-первых: очки с нужными диоптриями купить в нашем городке было невозможно и выписывали родители их аж из самого города Ленинграда!
Во-вторых: очки в те годы, вообще, были в диковинку, не то, что сейчас, я был единственным очкариком во всей начальной школе, на меня, как на слона, ходили глазеть ребятишки из других классов, я злился, кидался на окружающих с кулаками, смех и грех.
Ну, а в-третьих: очки по почте "шли" из Ленинграда почти месяц, а били мне их в школе на первой же перемене!
Каждому хотелось мои очки примерить, я не давал, упирался рогом, возникала потасовка, стихийно или организационно перерастающая в драку и...
Домой я шел, как на Голгофу, с обломками новеньких очков в кулаке.
У нас дома даже стояла под кроватью специальная огромная такая коробка с обломками разбитых очков, приходилось иногда - в ожидании очередной посылки из Ленинграда - из этих "запчастей" лепить и клеить изолентой хоть какое-нибудь подобие очков, чтобы не пропускать в школе тему на уроках, много чего можно вспомнить, ох и много!
И такая незавидная житуха была тогда у всех пацанов-очкариков, хоть у кого спроси!
А тут еще - "на ту беду" - увлекся я хоккеем и если очки не успевали мне разбить в драках, то уже на хоккейной площадке это происходило практически через раз - то шайбой прилетит в лоб, то клюшкой кто-нибудь саданет в игровом азарте!
Мама кричала, папка отвешивал подзатыльники, а что толку, не привязывать же меня, как батя говорил, к батарее?
Боже мой! - сколько я перебил этих очков, не сосчитать ни на каком компьютере!
А сколько раз очки "подводили" меня в том плане, что это было "особой приметой", типа: натворим мы чего-нибудь, всем все сходило с рук, пацан, да и пацан, поди разбери, все в одинаковых штанах, в одинаковых телегрейках, а про меня тут же говорили, мол, а этот был, в очках который, он тут у них главный закопёрщик, и все, капец, дома меня ждала "баня"!
Из-за этих очков и прозвище у меня тогда было самое обидное - Профессор.
Причем, мало того, что Профессор, так ещё и добавлялось - Кислых щей!
Как я обижался на это, кто бы знал!
А кому понравится, если ты идёшь смотреть ту же, скажем, "Кавказскую пленницу", а тебе из каждой подворотни кричат вслед:
- Профессор кислых щей!
Я бесстрашно кидался на обидчиков, они разбегались, я швырял им вдогонку кирпичи, они опять дразнились, я менял маршрут, но и в новых подворотнях меня уже поджидали:
- Профессор кислых щей!
Обидно было до слез...
...
И в любимой мною самодеятельности из-за этих проклятых очков я играл только очкариков: от Инженера из "Кем быть" до того же Профессора в студенческих миниатюрах, какой тут Гамлет или князь Мышкин?!.
Вся жизнь в очках, обалдеть!
Причем, с годами, очки ничуть мне не мешали: и в театральное училище я после школы поступил без проблем, и первая моя жена-красавица из всей оравы нормальных парней выбрала именно меня, очкарика, и сегодня я привык к своему статусу, как будто так и надо.
...
А теперь "вишенка на торте", друзья!
Ровно год назад мне сделали операцию по замене хрусталиков, о как!
И вижу я теперь практически все!
Даже капли дождя на стекле в доме напротив!
Правда, очки я продолжаю носить, с почти "нулевыми" диоптриями, для того, чтобы меня - очкарика всю свою жизнь - узнавали родные, соседи и знакомые.
И вроде бы всё хорошо, живи и радуйся, но...
Но...
Немного грустно мне, честно говоря.
За шестьдесят лет я привык быть очкариком.
Согласитесь, как приятно быть в одном ряду с Выдающимися Очкариками: Антоном Чеховым и Дмитрием Шостаковичем, с Михаилом Ботвинником и Александром Демьяненко, с Леонидом Гайдаем и Сергеем Прокофьевым!
А самое главное: мы-то с вами знаем, что, очкарики - они такие же люди, как и все.
Только очень хорошие!..
... ... ...
Александр Волков..