«ОН УДИВИТЕЛЬНО ОДНОЦЕНТРЕНЕН СО МНОЮ» (к 170-летию Владимира Григорьевича Черткова)

Лев Николаевич Толстой и Чертков познакомились осенью 1883 года в Москве. Льву Николаевичу – 55 лет, Владимиру Григорьевичу – 29. Люди разных поколений. Чертков родился в придворно-аристократической семье, его ожидала блестящая карьера военного или государственного деятеля, но он отказался идти проторенной для него дорогой. С детства приученный матерью к серьёзному и вдумчивому чтению Евангелия, размышляя над страницами философских книг, над произведениями Достоевского, он искал ответы на мучившие его вопросы о цели и смысле жизни, искал свой путь к Богу. Эти поиски привели его к Толстому. Познакомившись с первыми религиозно-философскими сочинениями писателя, он так сформулировал в дневнике своё понимание учения Толстого: «С своей стороны я не вижу в убеждениях Льва Николаевича никакой новой истины, а только признаю в нём лучшее и более последовательное понимание того, как нам следует в жизни применять учение Христа, чем у большинства христьян последних веков. Я здесь вижу не новое, а возвращение к старому учение, как оно изошло из уст Христа». Стремление «в жизни применять учение Христа» стало основой дружбы Толстого и Черткова.
Разносторонне одарённый и очень честолюбивый, Чертков пожертвовал своими амбициями, посвятив свою жизнь собиранию, хранению, переводу, изданию, распространению сочинений и идей Толстого. При этом, всегда отличаясь бескомпромиссностью и беспощадной откровенностью, он не только редактировал Толстого, делал ему критические замечания, давал советы, но порой властно вмешивался в его творчество. Видимо, поэтому некоторые считали его «серым кардиналом» писателя.
Благодаря огромному организаторскому дару Черткова в феврале 1885 года началась работа издательства «Посредник». Он же организовал регистрацию и копирование всех писем Толстого. Начатое Софьей Андреевной дело собирания рукописей мужа Чертков поставил на профессиональную основу.
За поддержку и помощь духоборам Владимира Григорьевича высылают за границу. Почти на десятилетие он выезжает вместе с семьёй в Англию, где основывает издательство «Свободное слово» и хорошо оборудованную типографию. Им были напечатаны почти все новые произведения Толстого, а также прежде искажённые или запрещённые русской цензурой сочинения, 5 изданий романа «Воскресение», «Полное собрание сочинений Л.Н.Толстого, запрещённых в России» в 10 томах.
В 1908 году Чертков возвращается в Россию, поселяется на хуторе Телятинки недалеко от Ясной Поляны. Возобновляется их непосредственное общение. В Англии Чертков увлёкся фотографией, и теперь каждая их встреча сопровождается фотографированием. Было сделано около 3000 фотографий.
Льву Николаевичу был очень нужен такой друг, Как Чертков, которому он мог откровенно высказывать свои мысли и чувства, с которым постоянно вёл открытый, исповедальный разговор в письмах.
После кончины Толстого Владимир Григорьевич вместе с Александрой Львовной стал главным исполнителем его завещания. Вся дальнейшая жизнь Черткова была посвящена изданию и распространению произведений писателя и старшего друга. С 1918 года началась подготовка издания Полного собрания сочинений Л.Н.Толстого в 90 томах. Работа эта продвигалась тяжело, приходилось вкладывать и собственные средства. Имея в целом поддержку новой власти, Чертков добивался наиболее полного исполнения посмертной воли Толстого: чтобы все его писания были изданы без каких-либо сокращений или изменений, чтобы они не могли составлять ничьей собственности, в том числе государственной, и чтобы была разрешена свободная безвозмездная перепечатка писаний Толстого всеми желающими. До своей кончины 9 ноября 1936 года Владимир Григорьевич Чертков как главный редактор успел подписать только (или целых, как посмотреть) 72 тома Юбилейного издания.
P./S. 1 ноября 1910 года, находясь больной в Астапове, Лев Николаевич написал своим старшим детям Сергею и Татьяне: «Вы оба поймёте, что Чертков, которого я призвал, находится в исключительном по отношению ко мне положении. Он посвятил свою жизнь на служение тому делу, которому и я служил в последние 40 лет моей жизни».