Между Львом Толстым и его женой после того, как он пережил духовный переворот, возникло внутреннее отчуждение, объяснявшееся несовпадением взглядов.

Софья Андреевна мало сочувствовала новым идеям мужа, который выступал против частной собственности и отказа от авторских прав. За несколько месяцев до смерти Толстой тайно от семьи подписал завещание, лишавшее его жену и детей прав на его сочинения. Лев Николаевич хотел блага для народа, Софья Андреевна не переставала думать о благе своих уже взрослых детей.
Старшая дочь Толстых Татьяна Львовна, которая в то время уже не жила в Ясной Поляне постоянно, но старалась смягчить обстановку в доме, писала своему брату Андрею Львовичу: «Это неслыханно – окружить 82-летнего старика атмосферой ненависти, злобы, лжи, шпионства и даже препятствовать тому, чтобы он уехал отдохнуть от всего этого. Чего еще нужно от него? Он в имущественном отношении дал нам гораздо больше того, что сам получил. Все, что он имел, он отдал семье. И теперь ты не стесняешься обращаться к нему, ненавидимому тобой, еще с разговорами о его завещании».