СЕВАСТОПОЛЬ В АВГУСТЕ…

Лев Толстой, прожив, в общей сложности, два года и семь с половиной месяцев на Кавказе (большей частью в станице Старогладовской) и заявив о себе как о «новом замечательном таланте» в литературе, решает оставить воинскую службу и заняться литературным трудом.
Так как из-за начала военных действий увольнение из армии стало невозможным (согласно Указу Николая I), Толстой находит «более приятным» перевестись в Дунайскую армию. После кратковременного пребывания в Ясной Поляне и в Москве он отправляется в Бухарест, куда прибывает 12 марта 1854 года. По прибытии он явился к командующему Дунайской армией князю М.Д.Горчакову, который доводился ему троюродным дядей и принял его «прямо по-родственному».
Прикомандированный сначала к артиллерийской бригаде, Толстой 13 апреля получил назначение состоять «по особым поручениям» при управлении начальника артиллерии войск 3, 4 и 5-го корпусов генерала Сержпутовского.
Затевая Восточную войну, ни Николай I и его окружение, ни вся русская дипломатия не смогли предвидеть, что на стороне Турции выступят Англия, Франция и Сардиния. В конце сентября 1854 года войска европейской коалиции высадились в Крыму. Вторжение англо-французской армии в Крым, а затем поражение русских войск порождает у Толстого размышления о причинах столь неблагоприятного для русской армии оборота дел. Он тяжело переживает эти неудачи. «Высадка около Севастополя мучит меня», - записывает он в дневнике 16 сентября.
Именно после высадки англичан и французов в Крыму у Толстого и его товарищей, молодых офицеров, возникает мысль об основании общества для содействия просвещению и образованию войск. Решено было основать военный журнал. Следовавшие одна за другой неудачи русских войск в Крыму, стимулировали деятельность офицеров, в первую очередь Толстого, по подготовке проекта журнала. В письме к брату Сергею от 20 ноября 1854 года Толстой более откровенно рассказал о намечавшихся задачах предполагаемого журнала. «В журнале, - писал Толстой, - будут помещаться описания сражений – не такие сухие и лживые, как в других журналах, подвиги храбрости, биографии и некрологи хороших людей и преимущественно из темненьких (солдат); военные рассказы, солдатские песни, популярные статьи об инженерном и артиллерийском искусстве и т.д.»
Проспект журнала был представлен на одобрение командующего армией князя М.Д.Горчакова. Горчаков отнесся сочувственно к проекту основания журнала и отослал его в Петербург на рассмотрение военного министра с последующим докладом царю. Был составлен также пробный номер журнала, в который вошло и небольшое произведение Толстого. В ноябре был получен ответ от министра В.А.Долгорукова: «…Государь Император изволил признать неудобным разрешить при Южной армии (издание) «Военного листка». Вместе с сим его императорское величество разрешает г.г. офицерам присылать статьи свои для помещения в «Русском инвалиде».
Царский запрет чрезвычайно огорчил Толстого, но не мог погасить той жажды деятельности, которая овладела молодым офицером. Она находит другое проявление: Толстой начинает разрабатывать, один за другим, проекты преобразования отсталой армейской организации. Рушатся и эти идеи. И тогда на смену им приходит замысел знаменитых севастопольских рассказов. Это и был тот прекрасный росток, который дала подавленная царским запретом идея военного журнала.
Высадившиеся в Крыму войска европейской коалиции поставили своей задачей уничтожить русский черноморский флот, овладеть Севастополем, занять Крымский полуостров и отрезать его от России.
В Кишинев известия о военных событиях в Крыму доходили сравнительно быстро. В то время, как армия отступала и в Крыму происходили серьезные сражения, в Кишиневе давались балы в честь приехавших великих князей Николая и Михаила. Чувство возмущения всем происходящим явилось одной из причин, подтолкнувшей Толстого перевестись из штаба в Севастополь.
Позднее, в письме к брату Сергею от 3 июля 1855 года, он пишет, что просил о переводе в Крымскую армию «отчасти для того, чтобы видеть эту войну, отчасти для того, чтобы вырваться из штаба Сержпутовского», который ему не нравился, «а больше всего, - писал Толстой, - из патриотизма, который в то время, признаюсь, сильно нашел на меня».
7 ноября 1854 года Толстой прибыл в Севастополь. Это было первое кратковременное его пребывание в этом героическом городе. Но за девять дней Толстой успел увидеть и услышать многое. Он осмотрел все севастопольские укрепления, беседовал с солдатами и офицерами, получил представление о деятельности главных руководителей обороны Севастополя – Нахимова, Истомина и Тотлебена.
Особенно важным представилось Толстому узнать на месте состояние духа защитников Севастополя. «Дух в войсках, - с чувством гордости за русский народ писал он брату 20 ноября, - свыше всякого описания. В времена древней Греции не было столько геройства. Корнилов, объезжая войска, вместо «Здорово, ребята!» говорил: «Нужно умирать, ребята, умрете?», и войска кричали: «Умрем, ваше превосходительство! Ура!» И это был не эффект, а на лице каждого видно было, что не шутя, а взаправду, и уже 22 тысячи исполнили это обещание».
15 ноября 1854 года Толстой выехал из Севастополя на позицию в татарскую деревню Эски Орда, в шести верстах от Симферополя, где стояла на отдыхе батарея, к которой он был прикомандирован. В спокойной обстановке по свежим впечатлениям от посещения города Толстой набросал первую краткую редакцию очерка «Севастополь в декабре».
В январе Толстой вновь был переведен в другую артиллерийскую бригаду, которая располагалась в горной местности на реке Бельбек в десяти верстах от Севастополя. Здесь в суровых зимних условиях в землянке Толстой прожил более двух месяцев. Наконец, в конце марта 1855 года, батарея, в которой он состоял, получила приказание отправиться в Севастополь. И по прибытии была назначена на четвертый бастион – самый опасный пункт во всем городе, защищающий его центр. Так как четвертый бастион был расположен ближе всех других к французским позициям, то он больше всех других подвергался обстрелу. Командир бастиона капитан Реймерс писал: «Случались дни и ночи, в которые на наш бастион падало до двух тысяч бомб и действовало несколько сот орудий».
Записи дневника Толстого подробно рассказывают о том, как чувствовал он себя на четвертом бастионе: «Постоянная прелесть опасности, наблюдения над солдатами, с которыми живу, моряками и самим образом, так приятны, что мне не хочется уходить отсюда, тем более, что хотелось бы быть при штурме, ежели он будет».
Что касается «прелести опасности», постоянно подстерегавшей Толстого, как и других офицеров и солдат, то он добровольно еще увеличивал эту опасность своей игрой в жизнь и смерть. По словам его бывшего сослуживца М.Н.Миклашевского, одной из забав Толстого было «пройти перед жерлом заряженной пушки в немногие секунды, которые отделяли вылет ядра от поднесения фитиля».
Находясь на четвертом бастионе, Толстой не оставляет и литературной работы. Он пишет повесть «Юность» и заканчивает второй раз переработанный им «Севастополь в декабре месяце». В конце апреля он отправляет очерк в «Современник» для напечатания. И в то же время опасность на четвертом бастионе была настолько велика, что иногда у Толстого не было охоты даже написать родным. «Не хочется и неприятно писать там, где не знаешь нынче, будешь ли жив завтра…», - писал он брату Сергею.
Первый очерк «Севастопольских рассказов», опубликованный в журнале, привлек читателей своей суровой простотой и правдивостью. О массовом народном героизме рассказано строгим, лаконичным, почти будничным языком. И.С. Тургенев писал о нём: «Статья Толстого о Севастополе – чудо! Я прослезился, читая ее, и кричал ура!».
Помимо хвалебных отзывов читателей и литераторов о своем рассказе «Севастополь в декабре», порадовавших Толстого, в том же июле он узнал о награждении его орденом Анны 4-й степени «за отличие, оказанное при бомбардировке Севастополя».
От петербургcких знакомых Толстой узнал, что «Севастополь в декабре» прочитал Александр II (сменившим на престоле умершего в феврале 1855 года Николая I) и отдал приказание перевести его на французский язык, что было исполнено и перевод появился в официозном органе русского правительства «Le Nord», издававшемся в Брюсселе. По этому поводу Толстой записывает в дневнике: «Я, кажется, начинаю приобретать репутацию в Петербурге». Но написанный Толстым вскоре второй очерк «Севастополь в мае» не оставил от его репутации в высшем петербургском свете камня на камне.
После полутора месяцев пребывания в одной из самых горячих и опасных точек обороны Севастополя Толстой неожиданно получает новое назначение – командовать двумя орудиями горного взвода, расположенного на реке Бельбек в 20 верстах от Севастополя. Состоялось оно, по всей видимости, по инициативе родственников: или того же командующего армией князя М.Д.Горчакова, или двоюродной тетушки, графини А.А.Толстой, камер фрейлины при царском дворе, испытывающей небезосновательную тревогу за жизнь любимого племянника.
В условиях сравнительно спокойной жизни и чудесной природы в голове Толстого стали появляться «планы сочинений и толпы мыслей». Он заканчивает начатый на Кавказе рассказ «Записки юнкера» («Рубка леса») и пишет второй очерк «Севастополь в мае», кардинально отличающийся от первого. В нём Толстой обличает пороки и недостатки худшей части офицерства того времени. Помимо этого через весь рассказ проходит осуждение войны: «Одно из двух: или война есть сумасшествие, или, ежели люди делают это сумасшествие, то они совсем не разумные создания, как у нас почему-то принято думать».
Этот очерк был изуродован цензурой до неузнаваемости и запрещен к изданию, но по приказу свыше был все же напечатан в «Современнике» в измененном виде и без подписи автора, серьезно подпортив таким образом репутацию последнего.
А тем временем в жизни Севастополя назревали решающие события. Только что вступивший на престол Александр II был убежден в том, что Севастополь рано или поздно придется сдать, и потому считал нужным дать решительное сражение союзникам. В случае проигрыша можно будет сказать, что для обороны Севастополя было сделано все, что было возможно.
Сражение было назначено на 4 августа. В итоге в сражении на Черной речке потери русских войск по официальным данным составили 8 тысяч человек, по неофициальным – до 10 тысяч человек. У союзников выбыло из строя только 1811 человек. Толстой принимал участие в этом «неудачном, ужасном деле» и под свежим впечатлением от всего увиденного им была написана горько сатирическая песня «Как четвертого числа…», которая приобрела широкую популярность не только среди солдат и офицеров Крымской армии, но и дошла до Москвы и Петербурга, еще больше подорвав его репутацию в высших кругах.
Сражение 4 августа на Черной речке решило судьбу Севастополя, он доживал свои последние дни. Штурм Севастополя начался 27 августа. Толстой участвовал в отражении штурма французов, командуя пятью батарейными орудиями. В ночь с 27 на 28 августа русские войска начали оставлять южную сторону Севастополя, переходя по мосту через бухту на северную сторону города.
В последнем из своих рассказов о Крымской войне «Севастополь в августе 1855 года» автор пишет: «Севастопольское войско… медленно двигалось в непроницаемой темноте прочь от места, на котором столько оно оставило храбрых братьев, от места, всего облитого их кровью; от места, одиннадцать месяцев отстаиваемого от вдвое сильнейшего врага, и которое теперь велено было оставить без боя… Почти каждый солдат, взглянув с северной стороны на оставленный Севастополь, с невыразимой горечью в сердце вздыхал и грозил врагам».
Утром 28 августа яркое солнце осветило страшную панораму Севастополя; город пылал. Толстой, которому в этот день исполнилось 27 лет, писал тетушке Т.А.Ергольской в Ясную Поляну: «28-е, день моего рождения… было для меня памятным и печальным днем, я плакал, когда увидел город, объятый пламенем, и французские знамена на наших бастионах».
С падением Севастополя Крымская война практически закончилась. В октябре 1855 года наступление интервентов было приостановлено. На фронте наступило затишье. Толстой теперь все чаще и чаще думал о выходе в отставку. И спустя почти год в ноябре 1856 года в чине поручика, наконец, увольняется из армии. Для Толстого теперь совершенно ясно, что его настоящее призвание – литературная деятельность. Доказательством этого явились также и «Севастопольские рассказы» - литературный памятник защитникам Севастополя. А благодарные потомки, жители города-героя, города русских моряков, русской Славы и воинской доблести, в свою очередь, считают Л.Н.Толстого Почетным гражданином своего города, первым бардом. И среди памятников, храмов и памятных знаков защитникам Севастополя есть памятник-стела молодому Толстому. Надпись на стеле гласит: "Великому русскому писателю Л. Н. Толстому - участнику обороны Севастополя на 4-м бастионе, 1854-1855 гг.".