— Надеюсь, Арина, ты не станешь возражать, если мои родственники поживут нынешнее лето у нас на даче, — как бы между прочим произнёс Геннадий во время завтрака. — Звонила мама, сказала, что завтра приедет.

Арина усмехнулась.

— Одна приедет? — спросила она.

— А что смешного? И почему «одна»? С мужем своим, Никодимом, и с его детьми.

Арина хотела ответить мужу, что «смешного», но слова про Никодима и детей его вынудили Арину поговорить о другом.

— Послушай, Гена, — серьёзно произнесла она, — я не понимаю, почему двадцатипятилетнего Егора и тридцатилетнего Василия ты называешь детьми?

— Василию 29.

— Пусть так. Почему «дети»?

— Так они ведь его сыновья. Я имею в виду Никодима. Как мне ещё их называть? Да они и в сущности ещё дети. Вспомни, как они себя ведут. Разве взрослые люди такое вытворяют?

— Да в том-то и дело, что нет, но...

— А я тебе про что? — перебил жену Геннадий. — А ты! Требуешь от них, сама не понимаешь чего.

— Да всё я понимаю, просто мне странно, что ты их называешь детьми.

— Ой, Арина, а что в этом мире не странно, скажи, — тяжело вздохнув, задумчиво произнёс Геннадий. И, немного подумав, продолжил в обычном тоне. — Ну так что, ты не возражаешь, надеюсь, что, начиная с завтрашнего дня, они три месяца будут жить у нас на даче?

Арина хотела сказать Геннадию главное, но решила, что главное подождёт, а сейчас, пока есть возможность, можно выяснить другое. Не менее важное.

«Потому что больше, — подумала Арина, — такого случая не представится».

— Снова у нас? — спросила она.

— Почему «снова»? — радостно удивился в ответ Геннадий.

— Так они каждое лето живут у нас на даче. С тех пор как твоя мама вышла замуж за Никодима. Уже семь лет.

— Неправда. Зачем ты наговариваешь на моих родственников? В 2021 году они отдыхали не у нас.

— Ах да. Тогда они поехали к твоей сестре Нине. Потому что я была в роддоме.

— Вот видишь?

— Что «вот видишь», Гена? Мне другое интересно. Почему у твоей сестры они отдыхали всего один раз, а всё остальное время — у нас?

— Ну так ты уже родила, потому что. А значит, можешь снова их принимать.

— Только поэтому?

— Ну почему «только»?

— А почему ещё?

— Потому что они тебя любят больше, чем мою сестру Нину. Нина — грубиянка, каких поискать. Она — плохая дочь. И сестра — никакая.

— А по-моему, Нина — очень милая и добрая.

— Кто добрая? Нина?

— Нина.

— Ну это тебе так только кажется, Арина. Ты её ещё плохо знаешь.

— Я знаю её пять лет. Срок достаточный.

— Нет, Арина, недостаточный. Вот я знаю её всю жизнь. И мне, если честно, даже не верится, что она — моя сестра. Ты представляешь, что она ответила Никодиму, когда он попросил её готовить завтрак не в восемь утра, а в шесть?

— Это когда они в 21-м году всё лето гостили у неё на даче?

— Именно тогда.

— Очень интересно. И что же ответила Нина?

— Ничего. Послала подальше и всё. И Никодим обиделся.

— И что?

— Что «что»?

— Ну, обиделся Никодим и что сделал?

— Он с Ниной не разговаривал всё оставшееся время отдыха.

— Счастливая. А с мамой своей, с Зоей Михайловной, Нина тоже не церемонится?

— Ой, Арина, о чём ты говоришь. Церемонится. В отношениях Нины и мамы там... — Геннадий махнул рукой. — Там вообще всё настолько запущено, что...

Ты знаешь, мне даже иногда кажется, что Нина — не её родная дочь. Думаю, что вместо родной дочери моей маме подсунули чужую.

— Почему тебе так кажется?

— Да потому что, Арина. Исходя из поведения Нины. Исходя из того, как она общается со своей родной матерью.

— А как она с ней общается?

— Грубо, Арина. Почтительная дочь так с матерью себя не ведёт.

— Например?

— А за примером далеко ходить не надо. Тот же 21-й год. Когда они гостили у неё на даче. Я ведь тоже там был и всё видел. И когда наша мама попросила Нину поменяться с нею комнатами...

— Поменяться комнатами? Не поняла.

— Ну, мама хотела, чтобы Нина с мужем переехали в маленькую комнату, в которой гостили мама и Никодим, а мама с Никодимом переехала бы в ту комнату, в которой жили Нина с мужем.

— Зоя Михайловна попросила дочь уступить ей большую комнату?

— Ну да. Я же говорю. А Нина в ответ знаешь, что ответила?

— Дай угадаю. Послала её подальше?

— Хм, если бы просто послала, это ещё было бы ничего. Всё было намного хуже!

— Так, так. И что сделала Нина, когда Зоя Михайловна попросила её уступить ей большую комнату?

— Нина рассмеялась ей прямо в глаза.

— Да ладно? Нет, что, серьёзно? Просто рассмеялась, и всё?

— Она не просто рассмеялась. Она рассмеялась настолько искренне и смеялась так долго, что не выдержали и остальные, которые сидели за столом в это время.

Всё ведь случилось за ужином. А там за столом были не только мои родственники, но и другие гости, друзья и подруги Нины. Тогда к ней много приехало гостей.

И ты представь, что чувствовала моя мама, что чувствовал её муж и его дети, когда вокруг все смеются.

— Да уж. Картина ещё та. Представляю. Ах, как жаль.

— Ещё бы не жаль. Видела бы ты лицо моей мамы. А лицо Никодима. Да и лица Васи и Егорки были не намного лучше. Мне их всех жаль. Потому что над ними смеялись все.

Стыдно признаться, но даже я не выдержал и улыбнулся. Да, Арина, да. Мне стыдно, но я тоже поддался эмоциям. Потому что у меня хорошее чувство юмора и меня легко рассмешить.

Конечно, жаль, что мы все себя так вели. Не по-людски. Не было доброты в наших сердцах в это время.

— Да я не о том жалею, Гена.

— А о чём же?

— Мне жаль, что я не присутствовала при этом. Я бы тоже посмеялась.

— Как ты можешь, Арина?

— Ну хорошо, хорошо. Не посмеялась. Я бы, как и ты, не выдержала и улыбнулась. Потому что у меня тоже хорошее чувство юмора.

— Ну, если бы только улыбнулась, тогда ладно. А у тебя разве хорошее чувство юмора?

— Ещё какое!

— Надо же. Не замечал.

— Но теперь ты знаешь об этом.

— Теперь знаю, — задумчиво произнёс Геннадий и, немного подумав, вернулся к главной теме. — Но ты так и не сказала, Арина.

— Чего не сказала?

— Ты не станешь возражать, если мои родственники поживут этим летом у нас на даче? Я могу надеяться на твоё гостеприимство? На твоё радушие?

— Ты знаешь, Геннадий, я вот сейчас подумала, подумала и решила...

— Что?

— Что я не против, — ответила Арина после небольшой паузы. — Пусть живут, где хотят.

— Всё лето?

— Да сколько угодно.

— Сколько угодно не получится. Зимой холодно.

— Ну, пусть живут летом, где хотят.

— Ну слава богу. А то уж я начал было волноваться. А к чему была эта пауза?

— Пауза?

— Почему сразу не ответила, что согласна? Сомневалась?

— Честно говоря, да. Сомневалась. Хотела другое сказать, но... В последний момент передумала. Вспомнила про своё хорошее чувство юмора и... Передумала. Решила, пусть живут, где хотят.

Геннадий некоторое время с подозрением смотрел на жену, после этого продолжил.

— Другое сказать хотела? — спросил он. — А что именно? Что возражаешь против их приезда?

— Нет.

— Только честно, Арина. Признайся. Ведь ты это хотела сказать?

— Ну, честно тебе говорю, хотела сказать другое. Но после твоего рассказа, как твоя сестра обращалась с родственниками, я решила этого не говорить.

— А что «другое» ты хотела сказать?

— А скоро узнаешь, — ответила Арина.

— А как скоро?

— А завтра и узнаешь.

— А почему же завтра? Почему не сегодня?

— Потому что это сюрприз. И если я тебе скажу сегодня, то это уже будет и не сюрприз.

— Ты что задумала, Арина?

— Ничего такого.

— Надеюсь, ты не собираешься брать пример с моей младшей сестры и вести себя по-хамски с моими родственниками?

— Боже упаси, Гена. Где я и где хамство? Ты же знаешь мой характер. Я не способна противостоять злу так, как это может делать твоя сестра. У меня для этого не хватает смелости. Чувство юмора хорошее, а смелости не хватает.

— Ты считаешь моих родственников злом?

— Я не твоих родственников имела в виду, Гена.

— А что ты имела в виду, когда говорила, что не способна противостоять злу?

— Я имела в виду вообще. Любую ситуацию.

— А-а, ну, если любую, тогда ладно. Что-то я ещё хотел тебе сказать.

— Как? Ещё что-то?

— Что-то тоже очень важное. И забыл... Что же я хотел сказать? Что же я... Вспомнил!

Просьба у меня к тебе будет. Ты не могла бы завтра утром приехать на дачу пораньше? Часиков в шесть.

Звонил Никодим и попросил, чтобы к их приезду был готов завтрак. Они приедут к восьми утра, а у Никодима, ты же знаешь, режим. Ему нужно регулярно питаться.

— Я, Гена...

— Подожди, Арина, не перебивай. Я ещё не всё сказал. Никодим просил, чтобы на завтрак было как можно меньше углеводов. Он сейчас следит за своей фигурой. Вес лишний сбрасывает. И он настоятельно просил, чтобы ты, если станешь запекать утку или жарить бифштексы, то кроме них ничего больше не надо.

— Чего не надо?

— Картошки, Арина, не надо. И булки тоже не надо. Поняла?

— Они посадили и Зою Михайловну на раздельное питание?

— Я думаю, они вообще всей семьёй решили отказаться от этих продуктов. Но это и для её же пользы. Ты согласна?

— Жаль.

— Чего тебе жаль, Арина? Что моя мама станет здоровее благодаря тому, что её муж и его дети следят за своим и её здоровым питанием?

— Жаль, что я не вижу всего этого.

— А в этом нет ничего интересного, Арина. Уверяю тебя.

— Как сказать.

— Да как ни говори. За последние два месяца они сильно потеряли в весе. А у мамы вообще измождённый вид.

— Вот я и говорю, что жаль.

— Кстати! — радостно воскликнул Геннадий. — Совсем забыл тебе сообщить радостную новость. Последний раз, когда я разговаривал с мамой...

— Ты разговаривал с ней час назад, — напомнила Арина.

— Именно тогда мама сказала, что очень жалеет, что мы живём в разных городах, и она не может каждый день приезжать к нам в гости сюда, в нашу квартиру, а вынуждена довольствоваться только редкими приездами в летнее время на нашу дачу.

— А в чём радостная новость?

— Они продают у себя в городе квартиру и всей семьёй переезжают в наш город! — радостно ответил Геннадий. — И уже через год моя мама будет жить недалеко от нас. Встань, я тебе покажу. Подойди к окну. Видишь, вон тот дом красный?

— Ну, вижу.

— Там будет жить моя мама. Десять минут пешком, и она здесь. Я счастлив. Если бы ты знала, Арина, как мне её иногда не хватает. Я очень по ней скучаю.

— А вот сейчас ты меня пугаешь, Гена.

— Чем это?

— Своими словами насчёт мамы и что ты по ней скучаешь.

— По-твоему, это страшно?

— По-моему, Гена, это очень страшно. Если, конечно, это не шутка.

— Никаких шуток. Я серьёзно.

— Слушай, Гена, а ты случайно не собираешься со мной разводиться?

— С какой стати?

— Да вот что-то пришла мне в голову такая мысль.

— Не понимаю, как вообще тебе могла прийти в голову такая мысль, Арина?! После пяти лет, как мы вместе? Да мы уже, можно сказать, стали единым целым за это время. К тому же, у нас ребёнок. Дочка. Кстати, а ты помнишь, как сыновья Никодима смотрят на нашу маленькую дочурку?

— Ещё бы. Такое не забывается.

— Они смотрят на неё ласково.

— Ласково? Ты серьёзно?

— Абсолютно. Это же видно.

— Когда я вижу, как Василий Никодимович и Егор Никодимович смотрят на нашу дочку, мне кажется, что они хотят её съесть. Серьёзно. Они даже облизываются при этом.

Услышав это, Геннадий сразу замахал на жену руками, согнулся пополам и... засмеялся. Он воспринял слова жены как шутку и ответил на неё искренним, долгим смехом.

«Как же он похож сейчас на свою младшую сестру Нину, — подумала Арина, глядя на мужа. — Вот так, наверное, смеялась и Нина, когда Зоя Михайловна попросила уступить ей большую комнату. Нет, что ни говори, а смеяться в их семье умеют».

— Скажешь тоже, Арина, — всё ещё продолжая смеяться, с трудом произнёс Геннадий. — Съесть хотят. А ты, Арина, оказывается, ещё та шутница. Не знал. Но это хорошо. Я всегда мечтал, чтобы у моей жены было хорошее чувство юмора.

— У меня очень хорошее чувство юмора, Гена. Не сомневайся.

— А почему же ты так редко демонстрируешь мне своё чувство юмора?

— А когда мне его демонстрировать-то? И перед кем? Ты ведь всё время на работе.

— Я вынужден зарабатывать для нашей семьи деньги, Арина. Что делать? Такая моя судьба.

— Вот и получается, что у меня не так часто есть возможность показывать тебе своё чувство юмора. Но ничего, ничего. Завтра я тебе продемонстрирую ещё кое-что.

— Интересно, что ты задумала?

— Будет весело. Поверь.

— Не терпится узнать.

— Что же делать. Придётся потерпеть.

— Потерплю, — вздохнув, сказал Геннадий. — Но ты не ответила на вопрос, Арина.

— Какой вопрос?

— Ты приедешь завтра утром с дочкой на дачу пораньше, чтобы приготовить завтрак?

— Ах, это. Нет, Гена, завтра мы с дочкой никак не можем. Если бы ты пораньше сказал. А на завтра у нас с ней весь день расписан. Завтра веду нашу дочку записывать на курсы стендапа.

— Какие курсы стендапа, Арина? Если ты думаешь, что это смешно, то уверяю тебя, что здесь нет ничего смешного. Нашей дочери всего четыре года! Опомнись.

— Сейчас дети рано взрослеют, Гена. И наша дочка — не исключение. А выдающиеся учёные, музыканты или спортсмены — они все начинали заниматься своим делом с очень раннего возраста.

— С четырёх лет?

— Да.

— Но, почему именно «стендап»?

— Наша дочка сама так захотела. Посмотрела по телевизору выступление и заявила, что тоже так хочет. А в доме детского творчества как раз набирают группу.

Завтра идём записываться. У нас и программа подготовлена. Там конкурсный отбор. Сто человек на одно место. Так что с завтраком для твоих родственников ничего не получится.

— Получится. Я сам приеду завтра туда пораньше и всё им приготовлю.

— Но ты ведь завтра работаешь?

— Отгул возьму.

— В деньгах потеряем.

— Ничего, ничего. Насчёт денег не волнуйся. После отработаю. Не так часто ко мне в гости мама приезжает.

— Но только не буди нас с дочкой в такую рань, — попросила Арина. — Нам необходимо выспаться. У нас завтра ответственный день.

— Я всё сделаю сам. Отдыхайте.

***

И вот наступило то самое утро.

Но Геннадий не смог поехать на дачу, потому что ему не разрешили взять отгул, и он вынужден был уйти на работу.

А когда Зоя Михайловна, Никодим, Василий и Егор приехали на дачу, выяснилось, что эта дача уже полгода как продана, и там живут чужие люди.

Геннадий тут же позвонил жене, когда узнал от мамы, что у них больше нет дачи. Он хотел много всего сказать, но не успел, потому что Арина сообщила ему радостную новость, что их дочка прошла конкурсный отбор, и её приняли.

От радости за дочь Геннадий даже забыл, зачем звонил. Он поздравил жену и дочь и пошёл работать, забыв о неприятностях родственников.

Что касается родственников Геннадия, то у них было два варианта действий. Первый — это поехать на дачу к Нине, и второй — вернуться домой. Родственники посовещались и выбрали второй вариант.

***
А Арина теперь думает, как будет жить после того, как родственники переедут в их город в красный дом напротив.

Автор рассказа: Михаил Лекс ©

***
Благодарен всем, кто оставляет обратную связь и ставит лайк, это поддерживает меня и помогает творить и дальше для вас! Если хотите поделиться, используйте стрелочку рядом с Другие рассказы здесь

#МихаилЛекс #РассказыДзен_mleks #рассказы #читатьонлайн #семья #дача #дети #семья #родственники