Михаил Лекс. Писатель

Когда Арсений и Илона в половине девятого вечера вышли из лифта (они были в кино, поужинали в кафе и теперь вернулись домой), Тихон уже стоял у дверей их квартиры. «Этого только не хватало, — промелькнуло в голове у Арсения, как только он увидел своего двоюродного брата. — Что тебя, собственно, сюда занесло на ночь глядя? Завтра понедельник. На работу рано утром вставать. А тут ты? И что у тебя с лицом? Что это у тебя под глазом? И нос распухший». «Господи, — пронеслось в голове у Илоны, когда она увидела Тихона и поняла, что её ожидает, — только что всё было так хорошо, так замечательно. Я была счастлива. Мечтала о том, как мы сейчас придём домой и ляжем спать. А тут этот! И, судя по его лицу, у него сейчас всё очень непросто. Ну за что мне это? Ну что я такого сделала плохого в жизни, что судьба меня так наказывает? Ведь ничего такого. А тут на тебе. И если бы ещё с женой. С Катериной. Тогда бы ещё не так страшно. А то ведь один пришёл. Катерина бы его хоть как-то сдерживала. А так..

— Любовь нечаянно нагрянет, — пел Марк в прихожей, стоя перед зеркалом и завязывая галстук, — когда её совсем... А что, Леночка, у меня ведь красивый голос? — спросил он. — Красивый, — лениво отвечала Лена из гостиной. — И каждый вечер сразу станет, — продолжал напевать Марк. — Слушай, Марк, — крикнула Лена. — Слушаю, — ответил Марк. — Я чего сказать-то хотела. — Удивительно хорош, — напевал Марк, — и ты поёшь. — Пока ты не ушёл. — Чего хотела, Лена? — спросил Марк. — Дай мне денег? — Денег? Каких денег? — Ну «каких денег», Марк? Обыкновенных. Не знаешь, какие деньги бывают, что ли? — Почему же не знаю, знаю. — Так ты дашь мне? — Мда. Ничто не вечно под луною, — задумчиво произнёс Марк. Петь ему уже не хотелось. — Что ты сказал? — спросила Лена. — Я говорю, нельзя всю жизнь быть молодым, Леночка. — Ты это к чему? — Я это к тому, Лена, что как только у мужчины появляется первая седина, так сразу... — Ты ещё не старый. Тебе всего пятьдесят. — Так я не о старости, а о седине, Лена. О том,

Все вокруг веселились, один только Тимофей грустил. Ему было не до веселья. Потому что его обманула женщина. Обещала прийти на корпоративный вечер и не пришла. А когда он ей позвонил, чтобы выяснить, в чём дело, она ему ответила, что её муж не пустил. — Как не пустил? — возмущался Тимофей по телефону. — Послушай, так не делается... Я так много всего ожидал от сегодняшнего вечера... Но я же тебя люблю... Мы же договорились... Ты обещала... Я же тебе поверил... Что значит, ты не виновата... Какие ещё обстоятельства... При чём здесь твой муж, если ты мне уже обещала... А ты поговори с мужем... А ты ещё раз поговори... Скажи ему, что сегодня не те времена, когда мужья вправе что-то там запрещать своим жёнам... А ты скажи, что у тебя тоже есть право на личную жизнь... В конце концов, придумай что-нибудь, чтобы он поверил... При чём здесь ваши с ним дети... В таком случае иди, ты знаешь куда... И не звони мне больше. Дети у них. У всех дети. Выключив телефон, Тимофей огляделся. «Веселятся!