Мистика,паранормальное (Истории из жизни)

Одной крови Феня появилась у нас дома, когда мне исполнилось 5 лет. Я к тому моменту уже достала родителей, требуя купить мне котенка. Моя любовь к кошкам началась, едва я научилась ходить. Мне кажется, у нас во дворе не осталось ни одного котяры, которого я бы не замучила своей любовью. Бедная мама только и делала, что оттаскивала меня от «лишаястых и ободранных» обитателей подвалов. Зато со мной было удобно ходить в гости к людям, которые имели домашних питомцев. Я могла часами играть с ними, а родители спокойно сидели за столом. Кстати, удивительное дело, кошки, которые в принципе старались держаться подальше от незнакомых людей, тем более детей, всегда с охотой шли ко мне и терпели все мои нежные измывательства над ними. «Вот чудеса, ей-богу, – удивлялась тетя Аня, мамина подружка. – Симка моя не ко всем домашним на руки пойдет, а к Танюшке твоей сама вон на коленки прыгнула! Сима! Предательница! Пошли со мной, дам мяска…» А Сима жмурилась у меня на руках и не спешила к холодильнику. После настойчивых уговоров она все же важно вышагивала на кухню, чтобы через десять минут снова свернуться калачиком у меня на коленях. Ясное дело, все мои игрушки были так или иначе связаны с кошками. Плюшевых, пластиковых или резиновых их у меня было просто огромное количество, да и в альбомах своих я постоянно рисовала хвостатых зверей, которых можно было принять за кошек. Заводить, впрочем, животное родители не спешили. Мама росла в семье, где никогда не было животных из-за астмы отца, а потому ее предубеждение перевешивало мои слезы. Мой же отец повторял, что завести в доме животное – значит добровольно навесить на себя неподъемную кучу хлопот, “Кошка будет драть обои, делать лужи на мягкой мебели, еще повадится гадить под ванной! Ужас!” – папа хватался за голову. Вступилась за меня крестная тетя Оля: “Ну что же вы ребенка мучаете?! Напридумывали себе страшилок… Есть у вас сердце или нет? Животное только пользу принесет девочке! Будет расти доброй, заботливой, отзывчивой”. В конце концов, мама сдалась. И за вечер уговорила отца. Это уже я потом узнала, потому что делалось все втайне от меня. Купили кошачий туалет, миски, плюшевый домик и спрятали все это богатство на лоджии в ожидании моего дня рождения. Я, разумеется, родительский тайник сразу обнаружила – сердце забилось в приятном предчувствии. Когда на календаре, наконец, появилось 19 августа, первое, что я сделала, едва открыв глаза, обшарила все углы и потаенные места в доме. Родители еще мирно спали, а я уже вела расследование. Но так и не обнаружила вожделенного котенка, горько разревелась. В панике проснувшиеся мама с папой не сразу сообразили, что случилось. Потом они расхохотались, отправили меня чистить зубы со словами: “Придет крестная, у нее спросим”. Ну, понятно же, что тетю Олю, мою крестную, я ждала потом как Деда Мороза в новогоднюю ночь. Когда она появилась на пороге с коробкой из-под торта, перевязанной красным бантом, я едва не заревела снова – ах, вот как! Они думают успокоить меня “Птичьим молоком”?! – Тетя Оля! Ну как же так! Я жду, ищу: всю квартиру облазила… – Тихо, детка! Напугаешь своего нового друга. Вернее, подружку. И она достала из коробки пушистое серое чудо. Я осторожно взяла котенка в руки и прижала к груди. – Пусть будет Феня! – окрестила я кошку. – Хорошо, пусть будет, – улыбнулась мама. – Теперь пойдем достанем ее домик, миски… И пора зажигать свечи на торте. – Нет, я не хочу тортик. Я буду с Феней. Это была любовь на всю жизнь. Кошка признавала хозяйкой только меня и по ночам спала в моей постели. В особо холодные ночи Феня залезала под одеяло и прижималась ко мне пушистым боком. Летом спала рядом на подушке, хотя родители поначалу строго запрещали это. Ни разу она меня не поцарапала, что бы я ни вытворяла. А я могла страшно ее мучить – от любви, разумеется. То пыталась сунуть в свой портфель – хотела взять ее с собой в школу, что бы похвастаться перед подружками. То примеряла на нее какие-то куклины платья, то заставляла есть манную кашу – меня-то уговаривали, что без нее не вырастешь. Ну, я и Феню хотела накормить. Феня ходила гулять через форточку – жили мы на первом этаже, и удержать кошку дома было невозможно. Нагулявшись, она обязательно возвращалась вечером домой, словно понимала, что без нее мне не уснуть. Так мы и росли вместе, лет 12. Я уже окончила школу, когда Феня пропала. Был жаркий июль, когда ночью она не пришла. Я искала ее, звала, заставила папу всю ночь бродить с фонарем по соседним улицам – все зря. Феня как сквозь землю провалилась. Я проплакала неделю. Развешивала какие-то глупые объявления на столбах – мол, помогите найти кошку, нашедшему гарантирую вознаграждение. Но все безрезультатно. В августе я проснулась среди ночи от громкого мурчанья. “Феня, где же ты была так долго?!” – сквозь сон бормотала я, пытаясь нащупать теплый бок. Вскочила, включила свет – никого. Вот тебе на! Призрак кошачий, что ли? Я снова заплакала. А на следующую ночь опять пришла Феня, и я уже не искала ее наяву, просто наслаждалась теплом любимого существа в полусне. Страшная правда открылась мне лишь через полгода. Оказывается, мою дорогую Фенечку растерзали бродячие собаки. Родители обнаружили на дороге изуродованное тельце и поспешили похоронить мою любимицу за гаражами. Мне, разумеется, ничего не сказали. Сообщила мне о трагедии соседка Валя, не особо склонная к сантиментам. Она предложила взять у нее котенка, “раз вашу задрали”! Все и открылось. Ну, как говорится, время лечит. Однако по ночам Феня еще почти год приходила ко мне и мурлыкала, навевая приятные сны. Однажды она спасла мне жизнь. Было так. Кошка приснилась мне в ночь, когда родители оставили меня одну ночевать. Уехали к бабушке на юбилей, а я отказалась из-за подготовки к сессии. И вот ночью вижу во сне Феню. Она кидается на меня, когтями рвет платье, тащит меня куда-то и истошно мяучит. Никогда в жизни моя кошка так себя не вела. Я во сне пыталась ее образумить, так она меня укусила! Это было так странно, что я от удивления проснулась. И почувствовала, что задыхаюсь. Комната была полна отвратительного дыма. Я бросилась на кухню, а там горели уже занавески. И огонь лизал обои… Это я, ворона, забыла выключить плиту, и в огонь попал край полотенца, а с него ползло пламя на шторы… Чем бы дело кончилось, страшно представить. Правда, до пожарных дело не дошло. Я вылила приготовленную с вечера воду на стены – у нас всегда стояло ведро чистой родниковой воды на кухне. Одним словом, как-то сама справилась. Ox, что мне было потом от родителей! А Феня с тех пор больше мне не снится. из интернета

Тайны забытого кладбища Имя Маргарита - моя карма. С самого детства со мной происходила всякая загадочная чертовщина. Возможно, это связано с тем, что моя мама — страстная любительница творчества Михаила Булгакова. Она перечитала его книги от корки до корки, а главное произведение, в честь которого меня, собственно и назвали, знала практически наизусть. Вначале я злилась, потом была равнодушна к ее фанатизму, а повзрослев, неожиданно для самой себя, пополнила ряды почитателей Михаила Афанасьевича. В конечном итоге после школы решила подавать документы в театральный. Моя попытка оказалась удачной, более того, у меня внезапно прорезался редкий дар лицедействовать, так что все, кто видел мою игру на сцене, рыдали от восторга. - Марго! — восклицал наш препод по актерскому. — Если не испортишься, и не выскочишь замуж, то тебя ждет великолепная карьера. — Хорошее дело браком не назовут, — улыбалась я, всем своим видом давая понять, что не горю желанием стать матроной. Мои успехи бы ли столь велики , что на каждом экзамене по актерскому у нас был аншлаг. Сокурсники и не только приходили «на Марго». Я считала себя счастливой , весь (практически) мир был у моих ног, но однажды всё чуть не рухнуло. Без Булгакова не обошлось... Аншлаг! - Маргарита, у меня к тебе просьба, - у моего стола в кафе стоял одногруппник. - Серега, если денег, то я на нулях, - предупредила парня. - Нет, ты же знаешь, у меня с актерским не очень. И это была чистая правда. Сергей, обладатель потрясающего баритона, абсолютно не умел играть. Но ради того чтобы слышать его невероятный голос, наши преподы не сильно терзали парня. - Позаниматься с тобой? - Нет, сыграй со мной на экзамене. Решил взять твоего любимчика. - Неужели Булгакова? -обрадовалась я. - Вау! Наконец Марго сыграет Маргариту! Потянулись долгие репетиции, мы никого не пускали в аудиторию, хотели всех поразить на экзамене. И у нас вышло! Сцена, где Азазелло дает Маргарите крем, получилась шикарно! Зрители буквально писали от восторга. Сережка постарался, его персонаж получился живым и реальным. Только один момент отравлял мне радость. Кто в нем сыграет, погибает... После экзамена, когда уже озвучили оценки, я услышала разговор девочек из параллельной группы. - Зря они «Мастера и Маргариту» взяли. Теперь начнется... - Чего это? Только не говори, что веришь во всю эту чушь с мистикой! - фыркнула вторая. - Не зря после того, как кто-то сыграет во всей этой чертовщине, что-то ужасное происходит. - Глупости, все будет хорошо. Девочки убежали, а я задумалась. О романе и правда ходит дурная слава, кто в нем сыграет, потом или погибает, или болеет сильно. Но это все во «взрослом» мире, а у нас так, просто игра... Экзамены закончились, я сидела дома и отдыхала. Внезапно завибрировал мобильный, кто-то прислал сообщение. «Умер Сергей, похороны завтра». Когда я его прочла, то разозлилась, что за идиотские шутки?!Парню всего двадцать пять! Но позвонив одногруппнице, я узнала жуткую правду. В тот день Сережа пришел домой и пожаловался матери на сильную головную боль. Она дала ему таблетку анальгина, а когда через полчаса зашла в его комнату, узнать, как он, то нашла сына лежащим на кровати. Он был мертв. Похороны помню плохо, рыдала не переставая. Стыдно признаваться, но слезы были не только от жалости к молодому парню, но и от страха. Я вспомнила про мистику романа и начала думать, что скоро моя очередь. После похорон зачастила в церковь, просила Бога простить меня, не забирать к себе. За месяц я похудела на десять килограммов, стала бледная как смерть. Мама забила тревогу. Тебе нужно развеяться! - Марго, собирайся, ты уезжаешь отдыхать в горы! - заявила она ранним утром. - Какие горы, мама, о чем ты? - Хватит киснуть, тебе нужно развеяться. Звонил Антон, он все организовал, едете вы с ним, твоя Ленка и Оля. Палатки, костер, романтика. Это как раз то, что тебе сейчас нужно. - Я не хочу, особенно с Антоном. - Знаю, что парень тебе не нравится, но я же не прошу выходить за него, просто отдохнешь в компании друзей. Спорить с мамой бесполезно, поэтому я начала собирать вещи... Уже сидя в поезде, поняла, что поездка - не самая плохая идея. В вагоне мы пели песни, рассказывали анекдоты. Я чувствовала, как начинаю отходить от пережитого. Мы приехали и сели в деревенский автобус, который отвез нас к месту назначения. Это была небольшая деревушка рядом с лесом. Вот в нем мы и разбили свой лагерь. Не хотелось отходить слишком далеко от цивилизации, но и терять чувство уединения тоже. А так до ближайшего магазина около пяти километров, деревенские к нам не лезли, и мы им тоже не мешали. Красота! Первые пару дней мы только и делали, что ели, спали, отдыхали. Потом начали изучать местность. Заходили в лес, с каждым днем все дальше и дальше. Через неделю меня было не узнать, появился румянец, заблестели глаза, я стала спокойнее и уравновешеннее. И в это время Антон начал решительные действия. Чтобы вы понимали, парень пытается ухаживать за мной уже второй под. Сама не пойму, что не так, но не люб он мне. Подруги говорят, я дура - мол, такая хорошая партия. Москвич, с квартирой дачей и перспективами. Его отец директор на одном из телеканалов страны, может посодействовать профессиональной карьере. Но я не могла, и все. Честно при зналась Антону в этом практически сразу, не хотела давать ложных надежд. Видимо, это не помогло. Утром, после завтрака. Антон предложил прогуляться. - Хорошо, дождемся девочек и пойдем. - Нет, пойдем вдвоем, - с нажимом сказал парень. - Антош, ты опять? - разочарованно вздохнула я. - Сколько можно? Мы же все обсудили. - Но ты же поехала со мной?! - Отдохнуть, и только! - решительно заявила ему. - А я подумал, - резко скис парень. - Прости, мне правда жаль, я бы хотела, но не могу. Не сердись. Странная могила В тот день мы всей толпой зашли далеко в лес, хотелось посмотреть, что там. Вскоре набрели на старые развалины, чем-то похожие на стену или забор. Пройдя вдоль кладки, мы наткнулись на ворота. И тут начались странности. Если кирпичи были старыми, то кованка выглядела гак, словно ее кто-то недавно почистил и даже покрасил. Хотя в том, что она старая, мы скоро убедились. На самом верху была надпись на незнакомом языке и дата 1900 год». Пройдя через ворота, мы очутились на поляне с холмиками, а приблизившись, поняли, что это заброшенное кладбище. Могилы были настолько старыми, что надписи на памятниках совсем стерлись. Только на одном остались следы от букв. Было видно, что за этой могилой кто-то ухаживает. Странно, до деревни почти десять километров, неужели кому-то не лень сюда бегать? Более того, на гранитом массивном кресте оказался даже портрет. На нас смотрела молодая женщина, очень красивая. Мы с любопытством рассматривали ее. - Бррр, - фыркнула Ольга.- Ощущение, что она пялится прямо на меня. - Не выдумывай! - ответила я. Но сама подумала, что подруга права. Было реальное ощущение, что портрет за нами следит. Постояв возле памятника еще немного, мы засобирались в лагерь. - А давайте вернемся сюда вечером, - вдруг предложил Антон. - Представляете, какие тут получаться фото? Девочки с радостью поддержали эту идею, я была не в восторге, но не решилась спорить. В лагере мы приготовили обед, после решили, немного отдохнуть. Я не заметила как задремала... Проснулась в сумерках, меня за плечо тормошил Антон. - Просыпайся, мы же хотели устроить фото сессию. Девочки уже встали? - Да, Марго, вставай! Идея нравилась мне все меньше и меньше, по глядя, с каким энтузиазмом друзья готовились к фото сессии, молчала. Во второй раз мы добрались к кладбищу быстрее, девочки выбирали места для удачных кадров. Антон настраивал камеру, а я опять подошла к уцелевшему памятнику. Роковой портрет Мне хотелось ешё раз посмотреть на портрет. Только его не было! Памятник на месте, а изображения женщины не было! - Эй, народ! - закричала я. - Идите сюда! - Что случилось? - испугались они. - Смотрите! - Ничего себе! - заикаясь сказал Ленка. - Куда же он делся? - Не знаю, но мне это все не нравиться, давайте вернемся в лагерь, -предложила я друзьям. Все согласились, и мы пошли в лагерь. Всю дорогу было ощущение, что а мной кто-то наблюдает... Ночь была жуткой. Внезапно началась сильная гроза. Молния, гром,ливень - палатка сотрясалась от ветра. Когда наконец удалось уснуть, пришли кошмары. Снилась та женщина с кладбища, она пристально смотрела на меня из-за кованых ворот и тянула руки. Утро тоже не порадовало - гроза не пожалела наш маленький лагерь, палатки были не готовы к такому потоку и протекли. Стало ясно, что нужно собираться домой. Мы быстро сложили вещи и уже хотели уходить. - Подождите! - закричал Антон. - Мне нужно на кладбище. - Ты с ума сошел? - удивились мы. - Зачем? - И потерял свой телефон, скорее всего, на том месте, где настраивал фотик. - Такой дождь, он скорее всего умер», - предположила я. - Ты забыла, что он у меня в спе­циальном чехле? Ему вода не страшна. - Хорошо, иди, мы тебя подождем. Антон убежал а мы расположи­лись на туристических ковриках, это единственное, что не пострадало от воды. Прошел час потом второй, нашего спутника не было. - Он что издевается? - злились девочки. - До поезда осталось всего пять часов, а нм нужно ещё браться до города! - Давайте я схожу за ним? - вне­запно предложила я. - И охота тебе таскаться? - А что делать? Ехать-то нужно, так что придется Антона искать. Взяв с собой телефон, я пошла к кладбищу. Через некоторое время на тропинке увидела очки. Я уз­нала их легко, так как мы группой подарили их Антону на день рож­дения. Странно, что-то слишком часто он теряет свои вещи. Вскоре показалось кладбище. За­йдя в ворота, я начала звать при­ятеля, но в ответ была только ти­шина. Покружив по территории, растерялась. Друга нигде не было. Тут меня словно что-то толкнуло, и ноги сами понесли к таинственно­му памятнику. Ешё не видя его, я знала, что будет. Портрет оказался на месте. Толь­ко теперь женщина ехидно ухмылялась, глядя прямо на меня. Поежившись, я опять стала звать Антона. В этот момент ожил мой мобильный. - Марго, возвращайся быстрее! - это была перепуганная Ольга. - Антон вернулся в лагерь, но он в таком состоянии... У ворот обернулась и вздрогнула - портрета не было! Да что тут тво­рится?! Когда примчалась в лагерь, увидела, что девочки суетятся воз­ле Антона. Он сидел под деревом и безостановочно повторял: «Она пришла, она пришла». - Что с ним? - Таким и явился, бежал к нам, кричал что-то про неё, потом заплакал... - Так, давайте уходить отсюда, не нравиться мне всё это. Я решила не говорить подругам про портрет, который то появлялся, то исчезал. Жуткая находка Мы собрали рюкзаки и пошли к селу. Автобус нас быстро домчал к вокзалу, каким-то чудом удалось купить билеты на поезд и уже через час мы катили домой. Ночью Антон проснулся с громким криком. Мы успокаивали его как могли. Но было ясно - парню нужна медицинская помощь. Только как мы объясним, что с ним произошло? По приезде вызвали такси и повезли Антона домой. Родители пришли в ужас, когда увидели сына. Они сразу вызвали доктора. Осмотрев парня, он начал задавать вопросы, но вместо ответов Антон только плакал. Врач сделал ему успокоительный укол и о бедняга уснул. - Я не понимаю, что могло послужить причиной такого поведения, но ваш сын пережил стресс. Рекомендую обратиться к психологу. Мы с ужасом смотрели на родителей Антона, они мгновенно постарели от горя. - Девочки, что произошло? - его мама со слезами на глазах смотрела на нас. Перебивая друг друга, мы начали рассказывать обо всём. - Очень странная история. Получается что вы не знаете что могло его так напугать - Нет, он вернулся таким в лагерь. Вот только... - замялась я.- Когда я пришла на кладбище портрет был, а когда уходила - снова исчез. - Вы там ничего не пили, не употребляли? - недоверчиво спросил отец Антона. - Нет, просто хотели прийти в себя после похорон Сергея, - прошептала Лена. - Да уж... У вас получилось. Надеюсь, что Антон поправиться... Давайте я отвезу вас по домом. Увидев меня на пороге раньше времени, мама удивилась. - Марго?! Что случилось? Пришлось рассказать жуткую историю снова. - Всё это очень и очень странно... Ты сама как себя чувствуешь? - Ощущение, что провернули в мясорубке.... Хочу разобрать вещи, принять душ и пойти спать. - Вещи подождут. Отдыхай. - Да нет, нужно вытащить всё, оно ведь мокрое, заплесневеет... Мама ушла к себе, а я занялась вещами. Когда расстегнула рюкзак, руки наткнулись на какой-то странный пакет. Может, девочки собирая вещи, по ошибке запихнули его мне? Сейчас посмотрю, что там, и пойму кому вернуть находку. Но, развернув свёрток, я заорала от ужаса. На крик прибежала мама. - Что такое? - Там...Там... - я тупо тыкала пальцем в пакет. Она открыла его и увидела внутри тот самый портрет. - Ты с ума сошла?! Зачем его сюда приволокла? - Это не я! - зубы выбивали дрожь. - А как он у тебя оказался? - НЕ знаю. Но я не думаю, что это кто то из наших. Портрет и там их пугал. Они бы к нему не прикоснулись. - Но как-то же он попал сюда? - рассердилась мама.- Кто-то решил напугать тебя? - Скорее всего ... Только этот кто-то явно не из числа моих друзей. Это не конец... Мы с мамой решили сохранить нашу находку в тайне. Взяв с собой молоток, вышли на улицу. Положив фарфоровый портрет на асфальт, раскрошили его на мелкие кусочки, которые потом аккуратно закопали.... Мама успокоилась, она посчитала, что на этом всё закончилось.... Я не решилась ей признаться, что каждую ночь мне сниться сон. Женщина с портрета стоит за воротами и тянет ко мне руки. И в каждом сне я к ней всё ближе и ближе... Что будет, когда она окажется совсем рядом? Увидел же Антон нечто, что повредило его рассудок... Может быть там была похоронена ведьма, а мы по глупости и неведению побеспокоили её прах? Кто мне даст ответ? Маргарита.

ЖИЗНЬ НА ЛЕЗВИИ НОЖА В июне 1941 года мама и мы - трое детей - поехали в отпуск к родственникам в Ельню Смоленской области. 22-го числа, когда грянула война, наш поезд остановился в полях где-то между Смоленском и Ельней. Обратно в Ленинград вернуться мы не смогли, так как транспорт был уже нужен для фронта. В Ельню мы добрались пешком. Под самым городом, в деревне Леонидово, жила наша бабушка Вера Киреевна, мамина сестра тетя Дуня, ее муж Михаил и двое их детей. Деревня находилась совсем рядом со Старой Смоленской дорогой. У Михаила было очень серьезное заболевание сердца. На фронт его не взяли, хотя он и просился, зато местные власти помогли его семье эвакуироваться. А мы были приезжими, поэтому никто о нас не позаботился, и мы остались в деревне. Я помню день, когда вокруг настала зловещая тишина. Даже мы, дети, понимали: происходит что-то страшное. И вот на дороге показался враг. Вначале это были еле различимые точки. Но они быстро приближались, стали слышны гул машин и треск мотоциклов. Когда немцы въехали в деревню, они тут же стали ловить и давить-мотоциклами кур. Куры кричали, метались... кругом шум, чужая быстрая речь. Было жутко. Я не помню, как мы очутились на Старой Смоленской дороге (местные жители ее называли Большак). Нас гнали, как скот, под дулами автоматов в Германию. Мы шли и шли целыми днями. Вещей у нас уже не было. Единственный чемодан с детскими вещами немцы отобрали. Мама держала на руках двухлетнюю Лену, а меня вела за руку. Десятилетний брат с маленькой котомкой с хлебом шел сам. И я до сих пор помню, как мама причитала: «Толя, не отставай, пристрелят». Больных и слабых действительно расстреливали. И еще нас все время бомбили. Мы кубарем летели в канавы по сторонам дороги. После бомбежки на дороге оставались изуродованные трупы людей, убитые лошади, искореженные машины и мотоциклы немцев. На ночь мы остановились в какой-то деревне. Нам достался дом на отшибе. Мы спали на полу у окон, а посреди избы и до порога на полу лежали немцы. На рассвете в деревню с боем ворвались наши. Немцы спешно вытолкали из домов всех, кого гнали в Германию, и расстреляли. Наша семья выжила только потому, что дом находился на отшибе, именно отсюда наступали наши. Нас расстрелять просто не успели - немцы, спавшие в избе, сразу убежали. Мы же пошли по дороге обратно. Уже в Леонидово выяснилось, что тетя Дуня с детьми вернулись: война их догнала. К тому моменту тетя, которая была в положении, родила мальчика Боречку - моего двоюродного брата. Он сейчас живет в Санкт-Петербурге. А дядя Михаил ушел в партизаны и вскоре погиб. Итак, мы все собрались в деревне Леонидово. В хозяйстве были корова, теленок, в кладовой стояли бочки с крупой, хотя новый урожай еще не собрали. Наша деревня оказалась на самой линии фронта. Почти все время она была под немцами, хотя иногда ее пытались захватить наши. Вокруг постоянно свистели пули, падали бомбы и снаряды... Мой брат Толя и все мальчики в деревне ходили в девичьих платьях, опасаясь, что немцы могут расправиться с подростками как с потенциальными партизанами. Однажды фашисты потребовали, чтобы «девочки» разгрузили что-то. Те справились с задачей довольно быстро. Немцы что-то заподозрили и задрали им юбки. Убедившись, что это пацаны, всех расстреляли. К счастью, Толя был еще маленький и не принимал участие в той разгрузке. Жутко было, когда каратели вешали деревенскую учительницу. Нас всех выгнали смотреть на это. Мама поставила нас спиной к виселице, но немцы насильно развернули нас лицом, чтобы мы все видели. Учительница была очень полная, веревки рвались, ее поднимали и снова вешали. Так было несколько раз. Очень часто мы наблюдали, как во время боя падали наши подбитые самолеты и, врезаясь в землю, взрывались. Их было очень много. И еще во время боя иногда наши раненые солдаты кричали: «Мама!» Я бы не обратила на это внимания, но моя мама хваталась при этом за сердце и говорила: «О Господи!» Однажды ночью к нам в дом постучали. Это оказался наш солдат. Дело было уже зимой. Морозы стояли жуткие. Бедняга был почти раздет, на одной ноге носок, на другой - варежка. Оказалось, что наши солдаты попали в плен, всех их расстреляли. А этот рассчитал и упал чуть раньше, чем его настигла пуля. Так он спасся. Лежал в снегу до ночи, немцы сняли с него сапоги. И вот он у нас. Мы одели его, накормили, собрали и помогли перебраться через линию фронта. В один зимний день мы, дети, сидели за столом в углу и играли. Мальчики изображали бомбящие самолеты, а девочки привязали к спинам кукол котомки. Куклы под бомбежкой падали - убитые. И вдруг раздался страшный треск, как будто кто-то сильно ударил об угол дома. Мамы схватили нас и наши пальто и шапки и потащили ползком к задней двери, которая вела во двор. Согнувшись, мы нырнули в заранее вырытый крытый окоп-землянку. Высунув носы, увидели вместо дома костер, казалось, до самого неба. Сгорели корова и теленок, которых мы держали в доме, все припасы, одежда. В окопе остались лишь перина, подушки и одеяла. Оказывается, фашисты сожгли всю деревню бутылками с зажигательной смесью - за то, что их «пощипали» партизаны. И мы провели всю лютую зиму в окопе, лежа на перине. Трое взрослых - бабушка, тетя и мама, и шесть человек детей. Как-то мама нашла прямо на снегу небольшой мешочек ржи. Нам давали по горсточке в день. Новорожденному тоже полагалась горсточка: ее жевали и заворачивали в тряпочку, чтобы он мог сосать. Есть мы даже не просили, были в каком-то полузабытьи. Но пить хотелось. А воды-то и не было: фашисты отравили колодцы. Пеленки младенцу не стирали, терли о снег и завязывали взрослым на поясницу, чтобы подсушить. А вокруг все шли бои. Разводить костер даже днем было опасно. А ночью по нему сразу стреляли. Вместо воды мама набирала котелок снега, в окопе он делался кашицей, но до конца не таял, поскольку было холодно. Вот эту кашицу мы пили, или лучше сказать - ели. За всю зиму мы два раза развели костер. Один раз мы сварили суп из картофельных очистков, которые подобрали у немецкой кухни. Даже без соли, просто снег и очистки. А второй раз моя мама во время боя умудрилась отрезать кусок от убитой лошади. Обычно-то после боя солдаты обеих сторон забирали убитых лошадей. Мясо шло в солдатский котел. Так и жили: есть нечего, переодеться не во что, помыться негде. Головы у нас были покрыты болячками, а в волосах и одежде шевелились вши. В деревне оставались еще относительно целыми школа и общественная баня. Однажды мама нашла на снегу рассыпанную квашеную капусту со свеклой. Взрослые решили хоть разок отвести нас в школу, где жили некоторые жители деревни, дать нам погреться у буржуйки, а заодно сварить борщ. В большой чугун, в котором раньше готовили пищу для скота, сложили найденные овощи и снег. Мы все сидели вокруг и ждали, когда же будет готово. И вдруг входят дежурные женщины и сообщают, что идут фашисты. Каратели и съели наше варево. Поев, немцы нас построили и приготовились расстреливать. Но тетя Дуня смело сказала им, что незачем тратить пули на женщин и детей, мы и так помрем. Офицер спросил, где мы будем жить, мы сказали - в окопах. Каратели засмеялись и отпустили нас. Правда, сожгли школу и баню и закололи штыком заплакавшего младенца. Так мы и прожили всю зиму. Весной, когда растаял снег, мы выползли (ходить не могли) из окопа. Помню, я подползла к кустам и стала обгладывать кору. Как нам удалось выжить, не представляю. Летом с большим трудом взрослые достали у немцев пропуск, и мы перебрались в Хиславичский район Смоленской области. Там было поспокойнее, но голодал и мы очень. Занимали угол в какой-то избе как беженцы. Тетя Дуня со своими детьми снимала угол у других хозяев. ...Когда после войны мы вернулись домой в Ленинград, оказалось, что наш дом разрушен. Жили мы в общежитии от стройки, куда мама пошла работать. Власти нам не помогали, так как мы во время войны находились на оккупированной территории. Спали мы вчетвером на одной кровати. Еще очень долго жили впроголодь. Когда мама заработала немного больше денег, чем обычно, мы с сестрой пошли в магазин, купили бутылку растительного масла и полкило сахарного песку. Все это мы положили в большую тарелку и ели ложками... До сих пор я помню это первое послевоенное лакомство и долгожданный борщ, который в годы войны мы так и не поели.

Расплата. Дело происходило в Н-ке в 2006 году. В то время была поймана банда мародеров, на счету которых было чуть больше 40 разграбленных могил. Разорению подвергались только цыганские могилы, так как покойники в них всегда были обвешаны золотыми украшениями. В СМИ за делом не особо следили - лишь краткая сноска, что, дескать, пойманы и наказаны. Однако мой преподаватель философии (человек, к которому я испытывал глубочайшее уважение), жесткий, немного грубоватый дедок, был почетным присяжным области и присутствовал на последнем слушании (несмотря на то, что это был не суд присяжных). Так вот он мне и рассказал, что именно случилось на самом деле. Как обычно, историю я передам от первого лица, немножко добавив "литературности": "Странным было то слушание. Начать с того, что всем родственникам "пострадавших" путь в зал был заказан. Ни одного не пустили - в принципе оно понятно, цыгане-то народ горячий, но все равно необычно. Из-за этой горячности даже оцепление выставили вокруг здания. ОМОН, человек 30 наверное, не меньше. Но все, кто прибыл, просто-напросто стояли неподалеку и молча наблюдали. Не буду рассказывать про сам процесс - "последнее слово" и все такое. Все как обычно было. Только вот приговор, мягко говоря, удивил - отпустил он их. Я-то судью этого давно знаю - неподкупен. А в чем причина того решения, он мне объяснял впоследствии чем-то вроде: "Я наказал их гораздо сильнее, чем по УК"... Ну да черт с ним. Как полагается, освободили их из-под стражи в зале суда и повели под сопровождением на выход. ОМОНовцев по рации предупредили, что надо готовиться к возможной попытке линчевания - в общем, все как положено. Только вот никто из цыган даже не шелохнулся, когда вывели тех "гробокопателей". Ну а потом случилось это - пока все службы напряженно следили за "окружением", эти (тут он сплюнул) пошли за угол здания суда - там машина стояла, чтобы отвезти их куда-то. Только вот не дошли они - как сквозь землю провалились. Несколько человек видели, как они завернули за угол, а вот водитель того автомобиля клянется, что никто не появлялся "на горизонте". Он-то и поднял бучу - все кинулись искать пропавших, да только не нашли никого... А цыгане те, как начался весь переполох, так же молча как и стояли, начали удаляться с места событий. Кто пешком, кто на авто - причем никакой спешки не было. Так и не нашли тех людей. А раз нету тела - то и нету дела." Вот такая история. Что же все-таки произошло я, как ни ломал голову, так и не смог понять. Но что-то мне подсказывает, что мародеры предпочли бы попасть в места не столь отдаленные, чем то, что с ними случилось. P.S. Заранее извиняюсь за "название" города - на то свои причины.

История от замогильного гостя Каждый раз когда вспоминаю эту историю которая приключилась со мной и моей бабушкой - мороз по коже. До сих пор не могу логически объяснить себе то что произошло, потому что это невозможно со всех точек зрения. История эта приключилась с моей прогулки у дома, когда я гостила у бабушки. В траве я нашла куклу. Советскую. Такую хорошенькую, как пупса только с шикарной копной волос. Решила принести ее домой. Было мне тогда лет 8. Помню как мыла ее в раковине с мылом, как из носка сделала ей платьице и из обрезка смастерила бантик. Ах, как она мне понравилась. Бабушка тогда значения не придавала, ну кукла и кукла. Вечером я под батареей у которого стоял стол книжка уложила куколку спать. И пошла сама ложиться. Вдоль всего окна и части стены за телевизором были тяжелые красивые шторы до пола которые бабушка зашторивала и мы ложились спать. Спала я рядом с бабушкой всегда, перед сном она мне читала анекдоты из календаря и мы засыпали. И в тот вечер все было как обычно. Едва мы перестали перешучиваться и затихли засыпая, в стороне где была моя новобретеная кукла раздался цокот. И по полу за шторами был слышен звук как бежит что то по паркету пластиковыми ножками. И в сумраке колыхнулась штора. Сон сразу прошел. Бабушка подскочила, я тоже. Показалось? Мышь? Откуда в квартире мышь? Мы живем высоко! Бабушка включила свет и пошла заглянуть за штору. Она выросла в деревне и не боялась мышей. Но то что она увидела заставило ее ойкнуть! Кукла стояла четко в противоположном углу и сразу упала как бабушка ее увидела. -Катя! Ты же ее там укладывала, я видела…. Ой прохо дело… где ты ее нашла? Чья она? -В траве…на улице… Руки и ноги сковало холодом, как сейчас. Когда я описываю эти воспоминания. Наступила тишина, на часах полночь. Бабушка кинулась к своему шкафу, достала узелок в котором были огарки церковных свечей, пучок какой то травы, мешочек с черной солью и камушки. Я помню содержимое, потому что бабушка иногда когда я болела доставала его и помимо классического лечения «отшептывала»мои хвори. Она была дочерью потомственной знахарки и имела медицинское образование. Но это так, отступление. Чтобы продолжить мой рассказ. Бабушка зажгла свечу и нашептывая молитву пошла по углам комнаты начиная от угла где была наша кровать. Свеча горела ярко. Но в углу где была кроватка куклы начала чадить (черный дым пошел), а в углу где лежала кукла - начала искрить, щелкать громко… Бабушка взяла свой узелок вытряхнув все на одеяло и быстро побежала к кукле. Схватила ее через ткань , щелчок затвора форточки, спустя время еще щелчок. Выкинула ее. Достала святую воду, умыла меня и обрызгала все углы. А над дверью в комнату взяв мел нарисовала крестик над дверью, окном. Меня трясло, я не понимала что происходит. Бабушка молилась долго достав образок и крестила меня. Я так и уснула. Проснулась я вместе с бабушкой. Она будила меня, мы заправляли кровать. Складывали ночнушки, одевали халатики (они были у нас одинаковые, бабушка сама сшила) и пошли умываться. Но произошло то, что не забыть никогда. Я до сих пор не понимаю как у меня выдержало сердце. Выйдя из комнаты … на табуретке в прихожей… сидела эта кукла!!! В ее глазницах я успела увидеть черноту , но бабушка закрыла меня спиной и сказала «не смотри! Молись! Отче наш…» и я молилась, ревела в ее халат. Держалась за поясок. А бабушка стояла лицом к этому и тоже читала наговоры. И в промежутках «дедушка со смены скоро приедет, не бойся, молись. Все хорошо будет»… сколько я так простояла я не помню, казалось вечность. Ноги деревенели от ужаса, я слышала как стучит сердце бабушки, как у меня стучит сердце. Щелчок в двери, еще щелчок… «Саша! Кукла!» хлопок будто что то сбили . Это дедушка свою шапку накинул на эту страшную куклу, а бабушка кинулась за тканью. Вывалила из шкафа рулоны разной ткани, оторвала кусок белой. Большой такой и кинулась к шапке, завернула.. «Что у вас тут происходит? Что это ? Откуда?» «Проклятая… сжечь! Срочно! Сжечь надо! Неси на пустырь и сожги!» Я в этот момент уже на полу сидела, ноги помню деревянные, меня трясет. Дедушка берет сверток и уходит, в догонку бабушка пузырек керосина дала… и ко мне. Схватила на руки и стала успокаивать: «все хорошо милая! Больше с улицы ничего не приноси! Никогда не подбирай игрушки! Их могут злые подбрасывать, чтобы силы у тебя забрать! Запомни никогда!!! Запомнила» Я не помню что я тогда ответила, мне было страшно. Пришла я в себя когда бабушка отпаивала меня уже чаем. С земляникой. Она с лета заготавливала на стебле тимофеевки нанизанные ягодки (они так сушится хорошо кстати) . Меня отпустило. Спустя пару дней , я стала расспрашивать дедушку. А где он сжег? А что это было? Потому что бабушка старалась не говорить об этом уходя от вопросов. А дедушка был военным офицером, работал в КГБ и много знал. Ему не было равных в науке и он всегда говорил что не верит в мистику и тд. Но тут дедушка мне сказал, что есть вещи которые необъяснимы. И лучше о них молчать, чтобы тебя не посчитали безумцем. Никто не изучает это, потому что страшно. Никто не знает какую правду можно открыть. Мы сходили на холмы (это в Москве, может кто догадается где), и дедушка показал пустырь где был след от кострища, остатки пластмассы. Все основательно уничтожил. И мы договорились больше не вспоминать это и не говорить об этом. Но история забылась с годами. Пока не вышел один ужастик про куклу. И я вспомнила историю. И спросила у дяди. Оказалось что бабушка ему рассказала эту историю когда у него появился ребенок, чтобы он знал, почему нельзя подбирать на улице игрушки и приносить их в дом… Автор: Екатерина Артемова

УЗНИК САРАЯ Лет 15 назад, когда мне было десять, я гостил у бабушки в Калужской области в деревне. У нее на участке стоит сарай с пристройкой. В пристройке хранили косы-лопаты, а я — свой велосипед. Раньше в пристройке был загон для уток, так что в двери сохранилась у земли дверка где-то в 40 сантиметров высотой и такая же по ширине, запирающаяся на щеколду снаружи. И вот как-то мы с другом играли днем и вдруг издали отчетливо увидели, как в пристройку через эту дверку кто-то шмыгнул — шел как человек, но ростом он был до колена максимум. Мы, дураки, решили его поймать и эту дверку заперли. Оно тут же начало ломиться обратно — дверка на щеколде вся ходуном ходила, щеколда тряслась, потом и вся дверь целиком начала трястись (мы ее закрыли на засов). Испугались, побежали бабушке рассказать. Она нас наругала страшно и сказала, что если мы теперь ЕГО выпустим, он нас в покое не оставит за обиду. Мы не поняли, о чем речь. Бабушка взяла навесной замок и закрыла дверь на ручку, потом забила гвоздями нижнюю дверь (кто бы там ни был, ОН все еще отчаянно ломился наружу). После этого она взяла пучок каких-то трав, обошла сарай пару раз, положила сгоревшую траву перед дверью и ушла. Оставшееся лето мы обходили сарай стороной — кто-то запертый там все еще ломился наружу периодически. Причем бабушка не говорила, кто это. Сказала — если назовет его имя, он услышит и вылезет. Так что это для нас осталось загадкой. Страшно было жутко, но так как мы были мелкие и верили во всяких матерных гномиков и Пиковых Дам, решили, что это вот оно что-то. Это было точно не животное, потому что иногда оно вполне четко и осмысленно стучало по двери изнутри. Жалко было только, что велосипед мой внутри остался, но лезть за ним даже в мыслях не было. Самое удивительное, что, когда мы приехали через год на каникулы опять, он все еще был в сарае, опять стучал, скребся. Замок висел на месте вместе с цепью. Бабушка сказала, что только зимой было страшно — он там еще и выл, потому что мерз. В итоге мы как-то даже свыклись с этим. Родители мне не верили, а сами туда не ездили, так что знали про это только мы с другом, бабушка и еще пара соседок, которые ходили мимо этого сарая, крестясь. Прошло много лет, я окончил школу, поступил в университет. Летом стало не до деревни — пьянки-гулянки, все дела. Когда я был на 4-м курсе, бабушку забрали из деревни (здоровье уже не то), участок решили продать и купить где-то поближе к Москве. Я поехал поглядеть, что там да как, вспомнил про сарай. Сарай был на месте, только вот дверь была открыта. Когда я заглянул туда, то обомлел от увиденного. Все стены и дверь, хоть и уже явно сильно старые, были исполосованы застарелыми следами от когтей, доски пола в некоторых местах были выдраны, но под сараем был бетонный фундамент, так что рыть там особо было некуда. Мой велосипед, ржавый донельзя, стоял все там же, хотя у него почему-то не было сидений, а колеса лежали отдельно, все погнутые. Все косы, лопаты и прочее были сняты с черенков и воткнуты в деревянные стены под потолком. Черенки сами были как-то странно обтесаны на концах, как будто кто-то пытался их заточить. Приехали подписывать документы на землю, и пока все оформляли, я пошел к соседям. Большинство местных бабушек умерли уже, но одна, Глафира, все еще жила. Пригласила меня на чай, поболтали. Рассказала и про наш сарай. Открыли его этой зимой, как только мою бабушку увезли. Местный алкаш решил поживиться чем-нибудь, чтоб продать и на бутылку. Увидел сарай на замке, взломал… В общем, Глафира утром встала, увидела: дверь распахнута, а на снегу от самого сарая длинный след, как будто кого-то волоком тащили, причем метров через пять на снегу стали появляться кровавые следы. След тянулся до самого оврага, где у нас стояла очень старая землянка, еще военных времен. Мужика нашли перед этой землянкой, причем от него осталась буквально «шкурка» — ни внутренностей, ни ребер, ни позвоночника не было, руки-ноги сильно поломаны, еще у него отсутствовали глаза и был «изжеван» язык, причем не сам жевал… Землянка же была тогда залита замерзшей водой почти до уровня земли, прятаться там было некуда, так что так и не нашли злоумышленника.

Деревенское кладбище Вам не доводилось бывать ночью на кладбище? Кладбище ночью и кладбище днём это я вам доложу совсем разные вещи. Поход на кладбище ночью, в одиночку, среди деревенских пацанов был своего рода экзаменом мужества. Кто-то вызывался сам, редко. Чаще кого-нибудь ловили на "слабо". Происходило обычно всё спонтанно. В каком-нибудь мальчишеском споре кто-то говорил: - Да ты даже на кладбище ночью забоишься! Да тебе слабо! - Мне слабо?!!! - возмущался тот. - Да запросто! И тут начиналось самое интересное. Бралась какая-то приметная, но не имеющая практической ценности вещь. Кусок крашеной доски, допустим. И ватага пацанов шла на кладбище. Днём, конечно. И там, в каком-то условленном месте этот предмет оставляли. С тем, чтобы ночью тот, чья смелость требовала подтверждения, пошел и эту вещь принёс. Одно из двух городских кладбищ находилось в лесу в километре от деревни. Мимо шло шоссе, и напротив кладбища была остановка. Вот на этой остановке вечером и собирались. Собирались, ждали пока совсем стемнеет, и рассказывали страшилки, чтоб ещё сильнее взбодрить испытуемого. Потом ему вручался в руки фонарик, и он отправлялся навстречу приключениям. Или не отправлялся. Бледнел лицом и говорил - Не, пацаны, я не пойду. В другой раз. Или доходил до опушки и поворачивал обратно. Тоже бывало не редко. Это не считалось позорным, за это не дразнили и не наказывали. Потому что в ответ всегда можно было получить - Смелый? Вперёд! А даже те, кто там однажды уже побывал, второй раз не рвались. Знали, что это такое. Вообще, довольно жестокая штука, если представить. Был у нас в деревне парнишка, Вова. Вова был не деревенский. Просто каждый год на лето его привозили к бабке. Так что он был хоть и городской, с одной стороны, но с другой всё-таки свой. И вот однажды Вова попался "на слабо". Слово за слово, и его развели на кладбище. Вова похорохорился, но деваться было уже некуда. Взяли приметную тряпку, пошли на кладбище. Дело было как раз после родительской субботы. Могилы были щедро и привлекательно усыпаны конфетами и печеньем. Но брать с могил считалось западло. Далеко заходить не стали, ряда через четыре могил привязали тряпку к приметной берёзке. Вечером собрались на остановке. Дождались, когда совсем стемнеет. - Ну что, Вова, не передумал? Вова, рыхлый, довольно неуклюжий мальчик, был бледен с лица, но отрицательно помотал головой. - Ну, тогда с Богом! Вове дали в одну руку фонарик, в другую кто-то сунул нательный крестик. - Ты главное по сторонам не смотри! И когда обратно будешь идти если, не вздумай оглянуться! Вова пересёк шоссе и шагнул в лес. Свет фонарика ещё какое-то время метался сквозь кусты, а потом исчез. Мы ждали, вяло переговариваясь. Каждый представлял себя на месте Вовы. Бодрости это не прибавляло. Прошло десять минут. Пятнадцать. Полчаса. Вовы не было. Когда прошло два раза по столько, чтоб не спеша дойти до места и вернуться обратно, мы стали кричать. "Вооооваааа!!!" Ветер шумел в кронах деревьев, и только опушка отбивала слабое эхо. Вот тогда мы испугались уже по-настоящему. Сперва была мысль пойти всей ватагой на поиски. Однако мы от неё быстро отказались. Кладбище не проспект, по нему не пойдёшь толпой. Немного поспорив, послали двоих гонцов в деревню, за кем-то из взрослых. Все конечно понимали, чем это чревато, и жопы чесались заранее. Но сейчас об этом мало кто думал. У каждого в голове металась одна и та же мысль - ЧТО МОГЛО СЛУЧИТЬСЯ С ВОВОЙ НА КЛАДБИЩЕ?! Вскоре из деревни, угрюмо матерясь, пришли трое с фонарями. Братья Голубевы, взрослые парни. И все, они впереди, мы сзади, пошли на кладбище. Дойдя до первого ряда оград замерли, прислушиваясь. Потом братья погасили фонари, чтоб присмотреться. И как только фонари погасли, все сразу увидели далеко впереди тусклый свет карманного фонарика. Свет не двигался. "Вашу мать!" - сказали сквозь зубы братья Голубевы, и мы стали пробираться между могилами. Кричать на кладбище ночью почему-то никто не решился. Страшнее всего было идти последнему. И последний всегда старался выбраться вперед. Так что мы постепенно менялись местами. Вскоре свет фонарика стал виден отчетливо. Потом стало ясно, что фонарик просто лежит на земле. Потом стало понятно, что он лежит не на земле, а на могиле. Воображение рисовало всякие неприятные картины. Присутствие братьев Голубевых слегка успокаивало. А потом мы увидели Вову. Вова сидел на могиле рядом с фонариком. Мы подошли к могильной ограде, и три фонаря упёрлись в Вову. Вова сидел на могиле. Вова сидел на могиле, был синий, и смотрел на нас круглыми пустыми глазами. Он сидел на могиле, синий, смотрел на нас круглыми пустыми глазами, и ЖРАЛ, СУКА КОНФЕТЫ! За обе щёки. Вокруг него, на могиле и возле, валялся огромный ворох фантиков. Поняв, что пришли за ним, синий Вова встал, прожевал конфеты, отряхнулся, и сказал тихим испуганным голосом: - Из-звините. Я з-за-аблудился.

На лесной тропинке...

ДАЖЕ ПОСЛЕ СМЕРТИ МЫ ПРОДОЛЖАЕМ ЖИТЬ... Пять лет назад у меня умерла лучшая подруга. Ей было всего 42 года. Она еще до своей смерти знала, что на ее роду висит злой рок, да и как не поверить в это, если её отец погиб в 33 года, её первый муж умер в 33 года, её второй муж умер от рака кожи в 34 года. Но до последнего дня она оставалась жуткой оптимисткой и, зная о своем проклятии, посмеивалась и ничего не делала, да и все мы не могли поверить, что такой жизнелюбивый человек может уйти так внезапно. Но настал тот ужасный день, когда мне сообщили, что она скончалась от обширного инсульта. В гробу она лежала с улыбкой на лице, мне даже стало не по себе от её улыбки. Когда подошла моя очередь прощаться с ней, то, наклонившись для поцелуя, я ясно в своем мозгу услышала её голос: «Ну, вот и попили винца!» За день до своей смерти я пригласила её на юбилей, и мы должны были встретиться, но смерть внесла свои коррективы, а дальше началось: она приходила ко мне во сне почти каждый день, и я общалась с ней, как с живой. Во снах она была очень напугана своей внезапной смертью, очень переживала за судьбу сына. Я стала часто ходить в церковь и несколько раз заказывала сорокоуст о ней. Однажды она пришла ко мне и сказала, что лежать ей очень неудобно, в голову впивается плита, каково было моё удивление, когда я узнала от ее матери, что когда рыли могилу, им мешала плита (похоронили её далеко от города, и на кладбище меня не было). А когда была наша последняя встреча, она рассказала мне, что проклятие было сделано на её мать (которая еще жива), женщиной, у которой она увела любимого человека, она прокляла её на одиночество и потерю всех близких, что и случилось; что Лена родилась уже с этим проклятием, и на роду ей было написано прожить немного лет и испытать все то, что она испытала. Проверить это я не могу, да и не хочу (верю каждому её слову). Она поблагодарила меня за мои молитвы и сказала, что от них ей легче, во сне мы обнялись и поцеловались… После этого мы не встречались. Но в душе моей поселилась вера, что там, за чертой, мы живем и обязательно встретимся. Я даже знаю, кто меня встретит, ведь она обещала!

Месть несостоявшейся свекрови Мы заканчивали 11-й класс, и впереди была целая жизнь. Радужные мечты, чистые помыслы, никаких забот. Сашины родители переехали в наш город, и Саша последние полгода начал учиться в моем классе, и встречаться мы начали сразу. Потом были экзамены и выпускной. Мы были самой красивой парой, не пропустили ни одного танца, почти не разлучались. Сашка, такой нежный, заботливый, любящий. Мой Сашка. Потом его забрали в армию. Первый курс как первый класс, упустишь – не поймаешь. Я исправно ходила на лекции, сдавала сессии, готовилась, читала. Саше писала, как обещала, каждый день. И хотя жизнь в городе и казалась скучной для долгих описаний, все же письма выходили веселыми и оптимистичными. К Светлане Васильевне (мама Саши - с ней он познакомил меня перед уходом в армию) тоже заходила регулярно. Мы говорили о Саше, о его службе. И о нас. Он написал своей маме о том, что я согласилась стать его женой, и он собирался, как только вернется, сразу жениться. Строил планы, жил надеждой. Двадцать пятого января моя подружка затащила меня на вечеринку, посвященную дню студента. Там я и встретила Игоря. Высокий, темноволосый пятикурсник, спортсмен, отличник, и просто мужчина, он с первого взгляда мне понравился. И на меня тоже обратил внимание. С тех пор мы начали встречаться. Я влюбилась в него по уши. Была на седьмом небе от счастья. Светилась вся и радовалась каждой встрече с ним. А Саша… Саша был в армии. Казалось, это было ненастоящее, детская влюбленность, не более. Я все так же писала ему, но немного реже, никак не могла сказать, что люблю другого. А Игорь предложил пожениться. Его родители были не из бедных. После свадьбы обещали подарить мне машину, а сам Игорь к бракосочетанию преподнес шикарное кольцо с бриллиантами. Когда мы поженились, я переехала на квартиру к Игорю. Все шло замечательно, пока… Пока я не получила письмо от Саши. «Любимая моя, красавица моя, я так жду встречи с тобой. Мне осталось всего шестьдесят восемь дней, и мы снова увидимся, чтобы не расставаться никогда. Я каждый день считаю дни до приказа. Катенька, хорошая моя, я хочу сделать тебе сюрприз. Сходи, пожалуйста, к моей маме, ладно?...» Письма мне приходили на старый адрес, моей маме, а она украдкой передавала их мне. На следующий день я поехала к Светлане Васильевне. Она ни о чем не догадывалась и встретила меня радушно, как всегда. – Катенька, тебе Сашка сюрприз приготовил, вот, – проговорила она, вся сияющая и радостная, протягивая мне маленькую коробочку. Я как завороженная, протянула руку и коснулась красного бархата. Сердце ухнуло куда-то вниз, а лицо залила краска стыда. Это было обручальное кольцо от Саши. Он купил его на свои деньги там, в армии, и прислал его мне. Я, сославшись на головную боль, через несколько минут, улизнула от Светланы Васильевны. Кольцо осталось у нее. Я ей сказала, что это будет неправильно, если я его заберу сейчас. Вот когда Саша приедет, тогда сам и подарит. С тех пор я не могла найти себе покоя. Я порывалась все рассказать Сашиной маме, об Игоре, о нашем браке, но стыд снова меня останавливал. Я даже приехала к ней домой, поднялась на лестничную площадку, но так и не смогла позвонить в дверь и глянуть женщине в глаза. Выход я нашла в том, что написала Саше всю правду. О том, что я встретила человека, которого люблю, что мне хорошо с ним, а наша любовь с Сашей была лишь детской влюбленностью. Просила простить и не судить строго. После этого последнего письма я успокоилась и снова зажила счастливой жизнью. Муки совести больше не терзали меня. Ведь Саша добрый мальчик, он поймет и простит. Через два месяца после того, как Саша должен был придти домой, я случайно встретила Светлану Васильевну. Вид у нее был неважный, и она сослалась на болезнь. Поведением своим она не показала, что все знает. Предложила лишь зайти к ней забрать мои фотографии, письма. Я долго отказывалась, не желая встречаться с Сашей. Но она уговорила меня, сказав, что Саши сейчас нет дома. Когда мы зашли в квартиру, Светлана Васильевна предложила попить чая. Я нехотя согласилась. Мы пили чай, но разговор не клеился. Я старалась быстрее улизнуть из этого дома. Женщина это заметила и сказала: – Не хочешь встречаться с Сашей? Меня смутил ее прямой вопрос, и я сослалась на неотложные дела. – Не бойся, он не придет. Ни сейчас, ни завтра, никогда. Когда он получил твое последнее письмо, он застрелился. Но и ты, тварь, долго на этом свете не задержишься, - язвительно проговорила женщина. – Ты не чай тут у меня пила, а жабу вареную. Я тебе за сына своего сделала. Ходить теперь тебе жабой зеленой. Я свою квартиру на мастера переписала. Она взяла грех на душу тебя со свету сжить. А я после твоего ухода руки на себя наложу. Мне теперь жить незачем и не для кого. А теперь пошла вон! Я в ужасе покинула эту квартиру навсегда. Через семь дней у меня по лицу, шее, груди, рукам выскочили бородавки. Противные, отвратительные узелки, похожие на лягушачьи наросты. И с каждым полнолунием их прибавляется все больше и больше. Врачи ничего не могут сделать и только разводят руками. Спустя два месяца Игорь меня бросил. Конечно, брал в жены красавицу, а получил лягушку. Я осталась совсем одна.