Мистика,паранормальное (Истории из жизни)

Бумеранг Нельзя строить свое счастье на несчастье других. Более того, горе, нанесенное кому-либо, бумерангом возвращается сторицей к недоброжелателю. Хочу привести несколько примеров, которые имели место в нашем городке. В одном строительном кооперативе рабочий отпросился в рабочее время на «шабашку». Начальник, поскольку срочных работ не предвиделось, отпустил подчиненного на три часа раньше. Строитель взял на работе перфоратор и отбыл устанавливать в один офис вентилятор. Когда он пробивал отверстие в стене под его установку, отлетел кусочек кирпича и попал ему в глаз. В поликлинике была оказана первая помощь пострадавшему, но поскольку травма оказалась серьезной, пациента направили в областную клинику за 100 километров. На это ушло время, и помочь пострадавшему удалось лишь частично: глазное яблоко сберегли, но зрения на тот глаз рабочий лишился. На этом несчастье его не закончилось. Начальство кооператива отказалось оплачивать больничный листок. Только суд, который принял сторону рабочего, обязал оплатить ему положенное. А через некоторое время начальник, который так рьяно отстаивал интересы производства, сам пострадал: рубил дрова и щепка попала в глаз (тоже в левый). Как следствие – потерял зрение, как и тот строитель. А вот еще случай. Рабочий местного завода – сварщик – частенько любил «закладывать за воротник». Естественно, дома с женой были нелады. И вот однажды его половина решила проучить мужа: налила в бутылку, принесенную мужем, хлорофос, вылив перед этим водку. Наутро муж, ничего не подозревая, приложился к горлышку и сделал несколько глотков. Жены дома не было в это время, а когда она пришла, муж был уже никакой. «Скорая», прибывшая на вызов, помочь не смогла. Муж скончался. Жена пережила его лишь на несколько месяцев. Подогревая чайник, она уснула, вода залила огонь, газ наполнил комнату, и женщина отравилась. Еще одна женщина жестоко пострадала в автомобильной катастрофе. Водитель внедорожника, будучи в нетрезвом состоянии, совершил на нее наезд. Открытый перелом обеих ног – таков итог этого происшествия. Пострадавшая долго лечилась, полгода ходила на костылях и все это время ждала выполнения решения суда о выплате ей затрат на лечение и компенсацию морального ущерба. Виновник всячески оттягивал выполнение судебного решения, даже скрывался некоторое время. Он так и не выплатил положенное, попал под колеса грузовика и погиб на месте. А вот совсем недавний случай, произошедший в соседнем селе. Недовольный житель отравил соседскую собаку (она, видите ли, мешала ему спать). А через два дня во время грозы молнией убило его корову. Все эти примеры, надеюсь, очень поучительны. Так будем же уважать друг друга.

Не знаю мистика это или просто совпадение, но что то присутствует это точно!! У моей младшей сестры Танюшки была институтская подружка Марина! Рыжеволосая, стройная красавица, мне очень нравилась эта девочка, всегда веселая, общительная, мне всегда интересно было с ней общаться! Вот собственно о ней и пойдет речь! Год назад я совершенно случайно встретила её на выставке кошек, на Тишинке, как оказалось она работает в этом торговом центре и как все любопытные и любители пришла посмотреть на кошачьих питомцев! Мы разговорились и она рассказала мне на мой взгляд интересную историю! -"Я вышла замуж в 34 года, до замужества у меня был продолжительный роман с полу женатым мужчиной в течении 7 лет, почему полу женатый - объясню, когда я с ним познакомилась он был уже в официальном разводе и не жил с семьёй, расстались они с женой "по хорошему" и она часто ему названивала по поводу и без повода. хотя и имела уже другого мужчину, так что разлучницей я не была! После 2 месяцев знакомства, Олег, так звали моего избранника, предложил мне жить вместе и я согласилась, хотя и была противница гражданских браков, но сердце как всегда победила! Хочу сказать что мужем он был хорошим, заботливым, встречал меня с работы, хозяйственным, сделал ремонт в квартире, я чувствовала его заботу и любовь и не побоюсь сказать что мы были счастливы! Но счастье наше длилось не долго...Через год нашего совместного проживания, бывшая жена все чаще стала названивать Олегу, он бежал к ней на помощь, а потом виновато оправдывался, что у них все таки дочь и они прожили вместе много лет и он не мог не помочь, и что больше он не поедет, а потом снова звонок и он бежал к ней, а я рыдала и нервничала! И тут мне моя подруга посоветовала, а ты роди ему ребенка и он не будет так часто бегать! Но легко было советовать, а на деле... больше года я была в ожидании чуда, но чудо не произошло!! Да и врачи поставили мне свой диагноз, шансы ровны нулю! Потом я уже и не ожидала ни чуда ни Олега, потому что однажды он ушел как вор, когда меня не было дома, оставив записку "Прости, они нуждаются во мне, дочь болеет..." а потом вернулся через три месяца как виноватая собака, и мое сердце дрогнуло, а потом снова... в общем он так ходил туда сюда почти 4 года и наконец я его выгнала, а чтобы не изменить своего решения, продала квартиру, сменила работу, номер телефона и уехала отдыхать в санаторий в Ялту! Там я познакомилась с Виктором! Это был обычный курортный роман и ни о каком продолжении не могло быть и речи, через две недели он уехал, а я осталась ещё на три дня. ​Ночь была душная и я не могла уснуть, вышла прогуляться возле домика и вдруг услышала мяу, присмотревшись в темноте я увидела маленького черного котеночка, он был чистенький, видно что домашний. Думаю что кто то из детей курортников взял поиграться, а потом как всегда выбросили! Вот так я вернулась домой с прибавлением семейства! Багира, так я назвала кошку, выросла просто красавицей, но была свободолюбивая дама, каждый день она ходила в форточку гулять, хорошо что я жила на первом этаже, она честно ждала меня с работы, ужинала. а потом на часик я её отпускала погулять! И вот однажды как всегда она ушла на прогулку и через час не вернулась, когда прошло ещё час, я уже заволновалась, и вышла на улицу, я ходила вокруг дома звала её, но увы... потом пошла к гаражам, один был открыт и там возился мужчина, - вы не видели кошку, черную,, мужчина обернулся, это был Виктор, мой курортный друг, он оказывается жил в соседнем районе, а гараж был здесь, поискав ещё с пол часа кошку мы пошли ко мне, наглая черная морда спокойненько спала на кухне как ни в чем не бывало! Ну естественно наш роман вспыхнул с новой силой а через пол года Виктор мне сделал предложение и я вышла за него замуж! А ещё через месяц я поняла что беременна! Иногда я даже боялась поверить в свое счастье и мне казалось что это сон! Врачи конечно меня попугали, что поздняя и первая беременность. опасно, нашли у меня кучу болячек. но все протекало слава богу благополучно,и Багира, до этого недотрога, в последнее время любила лежать у меня на животе, положит голову и муркает, а погладив её по животу я поняла что у неё будут котята, ах вот почему она такая стала ласкуша! А однажды вечером мне стало плохо, вызвали скорую, в больнице врач сказала что похоже у меня начинаются преждевременные роды. срок был 6 месяцев и что при таких болячках как у меня это и не удивительно... меня положили в палату, боль была не выносимой, я плакала и уговаривала своего малыша не спешить, а когда пришла сестра делать мне капельницу для усиления схваток - я отказалась и закатила истерику, и было решено оставить меня в покое до утра! Понемногу боль стала меня отпускать и я уснула, а утром проснулась и не почувствовала боли совсем, пришла дежурная врач, осмотрели меня, пошептались и ушли. потом сделали узи и мне сказали что удивительно, но все в норме!! Я была в шоке, продержав в больнице ещё неделю, меня отпустили домой! И уже когда мы приехали Виктор мне сказал, что в ночь когда меня увезли в больницу Багира скинула котят... Через три месяца я родила в срок девочку, Дашеньку, роды прошли хорошо, малышка родилась здоровой и сейчас ей уже три годика, а у Багиры котят больше не было, хотя она и продолжает гулять по вечерам на свободе! Дашу она очень любит, и у них это взаимно, играет с ней, позволяет ей все и я часто замечала, когда Даша спит, Багира сидит у её изголовья и сторожит её сон! Вот такая история!

Отдашь первое, что встретишь дома... Как я уже сказала, историю я услышала в дороге, в плацкартном вагоне поезда «Москва-Волгоград». Напротив меня на боковых местах ехали двое мужчин, видимо, спутники. Описывать их внешность не вижу смысла: простые заурядные лица, фигуры, одежда. Время они коротали тоже вполне заурядным способом — пили пиво и закусывали таранькой, которую неторопливо, но ловко лущили. Время от времени из-за спин доставалась «пол-литра» и звякала потихоньку горлышком об края стаканов. Вот уже лампы притушили по всему составу и большая часть пассажиров уснула. А я всё ворочалась с боку на бок: было душновато, к тому же я хорошо выспалась днем, и сон не шел. Невольно я начала прислушиваться к разговору, точнее — к рассказу, который вёл неторопливо старший из спутников. "…В общем, приговор окончательный, обжалованию не подлежит. Моей маме все тогда говорили, мол «лиха беда — начало» - в том смысле, что судимость эта у меня первая, но явно не последняя. Да и я, признаться, тоже так думал: ну а что ты хочешь, с шестого класса я другой компании не водил, это вроде как само собой разумелось. Но отсидел. Вышел. Вместе со мной откинулся один вор в законе, Баркан. Вроде как из цыган он был: черный, кудрявый, нос крючком, во рту в два ряда фиксы золотые. Встретились мы в привокзальной пивной. Я там время до поезда коротал, а что он делал — я не знаю. Может, кого ждал. А может, и меня. И предложил он мне сыграть в карты. Я согласился. Что-то выиграл, что-то проиграл, но больше, конечно, второе. И вышло так, что оставалось у меня только-только до дому добраться. Тогда Баркан предложил: - А давай на судьбу сыграем? - Это как? - А вот так: выиграешь ты — станешь вором в законе. Большим авторитетом будешь, все тебя станут уважать. А проиграешь — проживешь жизнь простым работягой, тихо и неприметно. - Годится! - кивнул я. И проиграл. - Как же ты с судьбой моей договариваться будешь? - спросил я, вроде как с поддевкой, а на самом деле обидно мне было, что в авторитеты не выйду! - Не твоя головная боль, - усмехнулся Баркан. - Договорюсь, не сомневайся. Хочешь еще сыграть? - Это на что же? Вроде я уже всё спустил, даже жизнь мою лихую воровскую будущую! - во мне всё обида играла. - Давай сыграем на то, что ты первым в своём доме увидишь! - предложил Баркан. Мне б, дурню, за ум взяться, сказки детские вспомнить — нет, даже не тюкнуло ничего в темечко. И снова мы взяли карты, и снова я проиграл. А тут и состав мой подошел. - Адрес запиши! - сказал я. - Не нужно, - усмехнулся Баркан. В углу рта фиксами блеснул... - Когда понадобишься — тебя найдут. Ну я подхватил свой сидор с монатками — и в вагон. Доехал. Захожу во двор и вижу: стоит у калитки пацанчик махонький. Может, два годика, может, чуть поменьше. Из одежки — только труселя да крестик нательный. Я даже припух малость от неожиданности. А потом маманя моя вышла из дому с веником. Сперва она меня вроде как не признала. Ну потом опомнилась, и пошло обычное бабье оханье да причитанье, слёзы там, само собой. Я ее спрашиваю: - Мам, это чей такой? - Маруси, - ответила мама и вроде как осердилась немного. - Она на заработки уехала, а мальца со мной оставила. Маруська - соседка наша - разведенкой была, на сколько-то лет меня постарше. Замужем была за каким-то работягой с цемзавода, а года через три он ее бросил — не беременела. Ну я с ней немного до зоны хороводился. - Из детдома, что ли, взяла? - не понял я. - Родила. - Платит она тебе хоть за него? Или даром возишься? Тут мама моя совсем осердилась и даже веником меня по заду треснула — мол, не болтай ерунды. Прошли мы в дом, пацанёнок на меня поглядывает: новый человек, может, гостинцем каким угостит? А у меня какие гостинцы — одни только мыльно-рыльные принадлежности в сидоре. Я сперва-то хотел монатки бросить и сразу к ребятам: новости узнать, показаться. Но маманя меня уговорила хоть первый день дома с ней побыть. На стол накрыла, четвертинку достала из шкафчика — всё чин-чином! Посидели. Постелила она мне на обычном моём месте, под репродуктором. Славка (сына марусиного Вячеславом, оказывается, назвали) — насупротив меня на диванчике лёг, мама его стульями припёрла с краю, чтобы не скатился во сне. Сама за занавеской у печи легла. Ну я кручусь потихоньку, а сон нейдет. И тут меня как по темечку тюкнуло! Ё-моё! Я вскочил, подбегаю к мамане, тормошу ее тихонечко: - Мам, это что, мой сын, что ли? А мама ровно еще сильнее озлилась: то ли спросонья, то ли еще почему, но ответила очень сердито: - Сообразил, наконец! И на другой бок перевернулась: мол, не мешай спать. А я по хате забегал. И не пойму, то ли радоваться мне, то ли печалиться. И что делать, вообще? Наконец, не выдержал: засветил потихонечку лампу, что над столом висела: она тускленькая была, может, двадцать свечей, может, и того меньше. Залез в буфет — там маманя всякие бумажки хранила; достал свою карточку детскую. Мне на ней три годика, с оборота подписано. Подошел к дивану и сличаю. Похож! Вот как если бы не меня, а Славку сфотографировали! И нос похож, и подбородок, и бровки так же растут: сперва кустик, а потом пореже. Только уши маруськины. Вышел я на крылечко перекурить это дело. Долго курил, всё думал, как дальше быть. Ну не получалось у меня от родного сына отказаться. Да и маму мою знать надо. В общем, с утра надел я всё свеженькое и пошел в ментуру отметиться: так мол и так, бывший зе-ка такой-то срок свой полностью отбыл и по месту прописки прибыл. А навстречу мне — Михан, мы с ним вместе служили. Остановились, разговорились, то-сё. Ну я честно сказал: сидел, теперь вот освободился, а что делать — не знаю. И Михан мне предложил: - А ты иди к нам в бригаду, мне как раз человека не хватает на подхвате. Я же помню, как ты на генеральской даче кирпичи кидал! Ты не смейся, ну и служил я в стройбате! Не всем же в десантуру идти. В общем, довольно быстро попал я к Михану в подмастерья, так сказать. А была у него бригада крепкая. С весны до осени шабашили: кому колодец выкопать, кому венцы поднять, баньку срубить, а кому и целый дом поставить из кирпича или бруса. Хорошо заколачивали! А зимой нанимались на оклад в какое-нибудь СМУ: хоть деньги и не такие большие, но всё при деле, а если есть желание — можно и квартиру выработать. Маруся вернулась с заработков под осень, и мы пошли с ней Славку оформлять: не дело это, когда при живом отце пацан под мамкиной фамилией числится. Стал я к ним захаживать: то гостинца Славке принесу, то просто — посидеть. Компания моя, с которой я до отсидки дошел, к тому времени развалилась: кто на юга подался, а кто и на севера, да не по своей воле. Получалось, что время провести мне не с кем. Ну стали мы с Марусей посиживать. А к весне — смотрю, она округлилась. Мама моя, как увидела — снова за веник взялась. Приступает ко мне: «Твоя работа?» А я что? Отпираться буду? И расписались мы. К осени дочка родилась — Лиза. А еще через три года — принесла мне Маруся двойню, Женю и Аню, парня и девочку. Вот как раз она с ними лежала — меня мать в область отправила. Приданого мелким закупить, то-сё. Наказала посмотреть двойные коляски — в нашем-то захолустье их днем с огнем... Ну мы со Славиком сели с утра на рейсовый — и айда! Посмотрели, что требуется, и решил я своего сынка в парке на каруселях покатать. А то шутка ли — парень в первый класс скоро пойдет, а на аттракционах ни разу не был! Пришли мы в парк, гуляем, наслаждаемся. Вещи я заблаговременно в камеру хранения сдал. И тут подходит ко мне... А та игра с Барканом у меня давно уже из головы вылетела. В общем, подходит ко мне какой-то шестерка и говорит: - Слыш, мужик, тебе Баркан передает, чтобы подходил к бывшей бильярдной! Тут я, конечно, игру нашу сразу вспомнил. И сердце у меня в пятки ушло — понял я всё! - Пойдем, - говорю, - сынок, меня тут один дядя хочет увидеть, поговорить. Бормочу ему таким манером, зубы заговариваю, а у самого сердце сжимается! И не в том дело, как я на глаза матери да жене покажусь, а люблю я Славку! Кровинка он мне родная! Но дошел. Бильярдную я эту еще помнил, а теперь — окна покоцаны, дверь сорвана. Заходим. Славик мой за мной шкерится, боится. А у окна стоит Баркан, фиксами блестит. - Пришел, - говорит. - Трусишь, но пришел. Да ты не теряйся — я же тебя насквозь вижу, все твои мыслишки, все страхи. Не хотел ты идти. Я — молчу. А он продолжает. - Ну что, договорился я с твоей судьбой? Или не веришь? Тут уже не отмолчишься. - Верю, - отвечаю. А у самого зубы стучат. - Правильно делаешь, что веришь! - а сам подходит и всё на моего мальца косится. Я бы и рад убечь, подхватил бы Славика подмышку — фиг бы он нас догнал. Но я ж воровские законы помню: карточный долг свят. Если я сейчас Баркана кину — всю мою семью на ножи поставят. Губы кусаю, креплюсь. А Баркан всё ближе. - Да ты не бойся! - скалится. Присел на корточки, тянет руку к моему сыну, по голове норовит погладить. Всё. Вдруг — вижу! - словно бы отшатнулся. Выпрямился, а лицо такое стало — синее и злое. Но ухмылку еще держит. А Славик смотрит из-под руки. Отошел Баркан обратно, в глубину. И хрипло так произносит: - Не трусь. Не заберу его. С тобой уйдет. А я только слышу — зубы у него лязгают. А почему — понять не могу. И какое-то вдруг облегчение накатило — чуть не уписался. Начали мы потихоньку на свет выбираться. Даже оглядываться не хотелось. Я только шептал всё: - Спасибо! Спасибо, Баркан! Спасибо! Спасибо! Вернулись. А через какое-то время я стал замечать, что мой Славик вроде бы меняется. По чуть-чуть, по чуть-чуть... Год прошел, другой, третий — не узнать пацана. Вроде бы мой, а вроде и нет. Посуровел, замкнулся. Волос потемнел. И взгляд такой... словно издалека смотрит. На рыбалку позовешь — идет, но улову не радуется, бесед о снастях не заводит. Поговоришь — отвечает, не увиливает, но интереса не показывает. Книжки, правда, много читал. Я многое на них списывал. Но не всё — засела у меня та встреча в бильярдной — занозой засела. Я как-то не выдержал, спрашиваю как дурак: - Славик, ты мой или не мой? А он поднял на меня свои глаза и спокойно так отвечает: - Какой же я твой, папа? Ты же меня дяде Баркану в карты проиграл! Так спокойно, по-взрослому рассуждает, словно знает. А я ему про ту игру ни словечка не говорил. Испугался я тогда малость. А Слава продолжает. - Он смухлевал тогда. Очень хотел меня заполучить — ему надо было силу свою передать. Но это не считается, поэтому я теперь не его. И не твой. Сам по себе. И улыбнулся мне. Вот той улыбкой, как раньше. А я прямо не знаю, что делать. Пробовал к одной бабке съездить. Так она меня еще на пороге встретила и развернула: «Не помогу тебе. Нельзя в такие дела встревать, да и поздно». Так и живем. Неплохо, но что-то меня с тех пор точит. После двойни Маруся долго не тяжелела. Те уже в школу пошли, как родилась Люда. Слабенькая была, много сил на нее ушло. Потом уже думали, что всё, но под самую пенсию Маруся мне еще сынка подарила. Стасика. Я его, последнего, очень люблю. Но всё-таки не так, как Славу..." Наутро мы прибыли в Мичуринск. Ночные собеседники сошли. На платформе их встречали. Стоянка была долгой, и я вышла из вагона. Так получилась, что мне удалось хорошо рассмотреть встречающего: молодой мужчина с темными кудрявыми волосами и темными глазами. Он принял у старшего сумку и приобнял его за плечи. (из интернета)

СВАДЕБНОЕ ПЛАТЬЕ Случай произошёл с моей мамой. Когда ей было 18 лет, её тётя привезла для неё из Риги шикарный отрез на свадебное платье. В то время самые лучшие ткани можно было достать в Латвии. Материал был потрясающе красивый, натуральный шёлк с давлёными розами, и маме он очень понравился. Прошли годы, моей маме исполнилось 25 лет и она встретила моего папу. Был 1971 год. Дело шло к свадьбе, тут как раз и пригодился тётин подарок. Пригласили портниху, выбрали фасон платья, сняли мерки. Через неделю платье было готово, оно получилось изумительной красоты! Платье было длинным, с отделанными кружевом рукавами, и смотрелось на маминой точёной фигурке просто потрясающе! Свадьба прошла весело, гости были довольны. Молодые зажили счастливо. Как-то раз маме встретилась подруга, которая была на свадьбе и очень восхищалась её красивым платьем. Она тоже вскоре собиралась выходить замуж и попросила маму продать ей свадебное платье, объяснив свою просьбу тяжёлым материальным положением и невозможностью купить новое платье, а так же тем, что оно ей очень понравилось. Мама сначала отказалась, она хотела сохранить его, как память. И, хотя меня ещё даже в проекте не было, она хотела оставить платье своей дочери. Дома она пересказала этот разговор своей маме — моей бабушке. На что та практично заметила: — Зачем тебе его хранить? Замуж во второй раз ты не пойдёшь, а когда вырастет твоя дочь, уже будет совсем другая мода. Продай его — хоть деньги будут. А, надо сказать, что бабушка моя была комсомолкой, атеисткой, спортсменкой и очень сильным духом человеком «старой закалки». Она обожала прыжки с парашютом и была волевой и практичной женщиной. Но при этом душевной и доброй, хотя при ней особо не раскиснешь, так как любимым выражением у неё было: — Это должно быть сделано «и никаких гвоздей!». В общем, мама всё-таки продала своё платье подруге за какие-то смешные деньги — 25 рублей. Увидев это, соседка сказала маме, что это к хорошему не приведёт, есть такая примета, что выходить замуж в чужом платье — это не к добру… Сыграли свадьбу, подруга красовалась в мамином платье, которое сидело на ней как влитое и смотрелось замечательно! Прошло полгода, и как-то раз мама встретила на улице ту самую подругу, с траурной лентой на голове. На вопросы, что случилось, девушка со слезами рассказала, что на праздновании дня рождения супруга произошла трагедия и он выпал из окна. Как это случилось никто не понял, так как молодой человек в тот момент находился в комнате один. Позже подруга родила ребёнка. Прошло время, и она снова вышла замуж за друга своего покойного мужа и родила ему ещё двоих детей. Но на этот раз она надела на свадьбу новое платье. В заключение хочу сказать: — Не ходите, девки, замуж… в чужом платье! С уважением Allazyar

МАМА НЕ ХОЧЕТ УХОДИТЬ Недавно мы пережили большую потерю, умерла сестра моей мамы. Мужа у нее не было, зато четырехлетняя дочь Лера осталась. Мы с мужем взяли на себя заботу о ней. Как только ребенок узнал о смерти матери, она закрылась в себе и вообще не выходила из дома. Да, и она вообще отказала переезжать куда-то, поэтому я и мой муж переехали в квартиру, где они жили с мамой. Мы думали, что после похорон она согласится переехать к нам, потому жить в той квартире стало просто невыносимо. По ночам включалась и выключалась сама по себе вода, тоже самое происходило со светом. Двери и полы скрипели, как будто кто-то постоянно бегает из комнаты в комнату. Я пыталась освятить квартиру, но толку от этого не было. Однажды ночью мне, как обычно, не спалось, а муж давно спал, я услышала шепот из комнаты Леры. Мне стало почему-то очень жутко, но мужа я будить не стала. Я тихо включила свет, подошла к её двери и послушала, что там происходит. Я слышала только голос моей девочки. – Я не хочу спать, я хочу играть с Катей (это её кукла). Еще немного поиграю и лягу. Я открыла дверь, а она сидела в углу за шкафом, обнимая свою куклу, и испуганно на меня смотрела. Она с такой настороженностью выглядывала из-за угла, как будто я ей враг. – Лерочка, а с кем ты разговаривала сейчас? – спросила я. – С мамой… По моей спине пробежали стадом мурашки. Я уложила её спать, а сама прижалась к мужу и тоже задремала. Потом еще в течение недели девочка постоянно с кем-то разговаривала, я перестала на это обращать внимание, списав всё на стресс – ребенок маму потерял, тут не только сама с собой заговоришь. Квартира так и продолжала испытывать моё терпение. Однажды днем, когда я готовила обед, я несколько раз звала Леру есть, но она кричала что не хочет. Вообще она всегда не испытывала влечения к еде, поэтому её было трудно заставить поесть. Её мама была человеком, мягко говоря, нетерпеливым, и когда Лера отказывалась есть, та насильно тащила её за стол. И вот когда я, наверное, уже десятый раз позвала Леру обедать, я услышала жуткий грохот и плач. Я тут же побежала в комнату и увидела картину совершенно необъяснимую. Огромный шкаф-купе свалился на ребенка. Благо он её не прижал, одним краем задев за кровать, он оставил угол между ним и полом. Лера сильно испугалась, и потом еще до конца дня была в истерике. Ночью того же дня, я опять услышала, как она плачет и просит прощения. Я зашла, чтобы её успокоить, она залезла ко мне на руки и крепко обняла. Она всё время смотрела в один и тот же угол, как будто там кто-то стоит. Причем смотрела она очень испуганно. – Лера, кто там? – спросила я. – Мама… – тихо прошептала она. – Лерочка, а скажи маме, что ты её отпускаешь и чтобы она уходила. – Мама не хочет уходить! Когда настал сороковой день со смерти, мы с Лерой сходили на могилку, положили цветы, раздали гостинцы детям, чтобы поминали умершую. Всё стало спокойно. Мы продали эту квартиру и забрали девочку к нам.

Обретая сына. Страшная история Лика вышла балкон с чашкой кофе. Старый коттедж на окраине маленького городка, где она поселилась, стоял рядом с лесом. Два этажа, хороший ремонт и практически полное уединение – то, что и было ей нужно. Женщина приехала в маленький курортный город, чтобы снова начать работать. Она была писателем и художником, довольно успешной, но после трагедии она не могла работать. Год назад погиб ее единственный сын Макар, ему было всего шесть. Мальчик выскочил за мячом на дорогу и попал под машину. Горе ее было таким сильным, что Лика попала в клинику. Ее муж не был отцом Макара, но воспитывал его с двух лет, ребенок называл его папа. Данил, муж Лики, горевал тоже, но иногда женщине казалось, что ее муж даже рад. Муж работал в проектном бюро, неплохо зарабатывал, но с ее заработками не сравнить. По сути, он жил за счет Лики, а свои деньги тратил на себя. В свое время Лика получила наследство от тетки и удачно вложила деньги, бедность ей не грозила. И даже не работав почти год, финансово на ней это не сказалось. Это Данил предложил Лике сменить обстановку и даже нашел дом. Правда толком не объяснил, почему именно этот город. Лике идея пришлась по душе и собрав вещи она уехала. *** В первые дни Лика просто спала, сидела на веранде или прогуливалась по городку. С соседями она подружилась, пару раз заходила на чай. И спустя неделю она начала писать новый роман, чему несказанно был рад ее издатель. Писалось легко, план был готов. Работала Лика до вечера, ужинала и ложилась спать, перед сном звонила мужу. Тот все время обещал приехать, но пока времени не находил. В тот день она села работать рано утром, едва рассвело. И вдруг услышала детский топот и смех в соседней комнате. Когда она вошла в комнату там никого не было, и она подумала, что ей показалось. Вечером она снова услышала детский смех, похожий на смех ее сына. С того дня она слышала смех и несколько раз видела мальчика в дом, очень похожего на ее сына. Но как только она входила в комнату, ребенка там не было. Лика снова стала принимать таблетки, которые ей прописывал врач. Они не помогли. Лика возвращалась с прогулки и свернув на свою улицу, заметила мальчика, играющего в одиночестве рядом с ее домом. Женщина поспешила к нему, но он, едва ее завидев, бросился бежать. Женщина удивилась и решила узнать, кто он. В тот вечер она зашла к соседям, под каким-то предлогом и спросила про ребенка. - Вы знаете мальчика, такой светловолосый в шортах и полосатой футболке? – спросила Лика. - Нет у нас такого, точно нет, — уверенно ответила соседка баба Люба. – у Ворониных все рыжие как морковки, а больше на улице никого нет. - Может с другой улицы или в гости приехал? – спросила женщина. Соседка отрицательно покачала головой. - Тебе просто показалось. Так и ушла Лика со странным ощущением словно ее обманывают. А дома на холодильнике нашла рисунок ее сына, прикрепленный магнитом. Рисунок был похож на тот, что когда-то Макар подарил ей. Это ее напугало не на шутку. Вечером, лежа уже в кровати, Лика вдруг услышала грохот в гостиной на первом этаже. Прихватив телефон и биту, она осторожно спустилась вниз. То, что она увидела в гостиной заставило ее закричать от ужаса и боли. На полу была разложена железная дорога ее сына, по которой стуча колесами, весело ехал паровозик. Лика буквально остолбенела. Эту дорогу она подарила ему на последний Новый год. Макару очень нравилась железная дорога, он вообще любил поезда. Сын много играл с дорогой, Лика докупала дополнительные части и в итоге получилась целый железнодорожный город. Там был даже вокзал, депо, игрушечные пассажиры. После гибели сына, Лика убрала все коробки в подвал в своем доме, собираясь, когда-нибудь отдать его в детский дом. И вот сейчас, эта дорога была собрана и работала. Этого просто не может быть! *** Вызванная полиция ничего не нашла, но заявление приняла. Дом был заперт изнутри, чужих отпечатков не найдено и ничего не пропало. Мужу звонить она не стала. Лика выпила успокоительное, но так и не смогла уснуть. Только с первыми лучами солнца ее сморил сон. Во сне она увидела, как ее сын сидит в гостиной этого дома и играет с железной дорогой. Она подбегает к нему и хватает пустоту. Раздается детский смех, переходящий в дикий страшный хохот. Во сне она понимала, что ей нужно проснуться, но не могла. Она искала по всему дому, но слышала только смех. Проснулась Лика к обеду, и чувствовала себя плохо, болела голова и состояние было сонное. Женщина обошла весь дом, заглянула на чердак и в подвал, никого не нашла. Чувство тревоги поселилось в душе и ей совсем не работалось. В последующие дни, Лика снова слышала смех, но никого не видела. Она рассказала Данилу, тот сразу забеспокоился и сказал, что приедет на выходные. А еще, что ей нужно посетить врача, вдруг у нее снова срыв? Лика промолчала на этот вопрос, у нее и самой были такие мысли. Лекарства не помогали, галлюцинации усиливались. Утром, накануне приезда мужа, Лика нашла на столе в кухне машинку сына и недоеденную кашу. Дрожащей рукой женщина протянула руку к тарелке – каша была теплой. Она выбежала из дома, ей было страшно до смерти. Или ее сын действительно вернулся к ней или она сошла с ума. Сошла с ума и теперь готовит его любимую кашу на завтрак, играет с его игрушками. Как она могла привезти игрушки и не помнить об этом? Только если у нее снова приступ. Наверное, муж прав, пора снова в больницу. До вечера она просидела на террасе, боясь зайти в дом. Из полиции не звонили, да и не будут они звонить, наверняка уже все узнали и решили, что она психопатка. Ночевать на улице она не стала, зашла в дом. Ее крик разнесся по всей улице. На лестнице, ведущей на второй этаж, стоял Макар. Одет так же, как и в день гибели – темные шорты, майка, кеды и кепка, в руках он держал мяч. Лику нашли у входа, она была в глубоком обмороке. Вызвали скорую, те вкололи успокоительные и рекомендовали пройти обследование. Утром приехал муж. - Лика, ты плохо выглядишь. Нужно к врачу, — беспокойно говорил он, при этом пристально глядя на жену. - Нет. Не хочу. Он был здесь, я его видела. Данил только покачал головой и ушел на кухню. Хлопнула входная дверь, Лика подумала, что это муж вышел, и вздрогнула, она услышала топот детских шагов по лестнице. Она прошла в ванную, достала свои лекарства и вытряхнула таблетку. Ей надо поспать и забыться, муж тут, с ней ничего не случится. Медленно, словно зомби, она прошла в спальню наверху. На кровати лежала пижама сама, женщина взяла ее в руки и вдохнула запах. Так пах ее ребенок. Она легла в кровать, прижимая ее к себе. Впав в состояние между сном и явью, Лика словно отделилась от тела и наблюдала все со стороны. Сквозь сон она слышала, как кто-то вошел в комнату и сел на кровать. Открыв глаза, Лика увидела на кровати сына, точнее мальчика до боли похожего на ее сына. Мальчик приложил палец к губам, призывая ее молчать. Женщина кивнула. Мальчишка написал несколько слов на бумажке, сунул ей в руки и словно испарился. На листке была простая запись – номер телефона и имя Саша. До утра она не смогла уснуть, муж не пришел в спальню ночевать. Утром муж сварил ей кофе и сам приготовил завтрак. Кофе абсолютно не бодрил, наоборот ее тянуло в сон. Она вышла из дома и прошла в сад, где набрала номер с листка. В первые минуты сна, ей казалось, что у не снова видения. Но нет, вот он, вполне осязаемый листок в клетку. Набрав номер, Лика слушала гудки, а потом в трубке раздался голос. Мальчик предложил встретиться недалеко от ее дома, но в довольно приватном месте. Лика едва подошла к назначенному месту, как к ней подскочил ночной гость. - Здрасти теть Лика. Я вам все расскажу. – тараторил мальчик. После беседы с ребенком, для Лики во многом сложился паззл. Как ни горько и страшно признать, ее жизнь развалилась на части. С Сашкой Лика отправилась по еще одному адресу. Муж несколько раз звонил Лике, но она не взяла трубку. Не смогла. Она вернулась домой в сумерках, на веранде сидел хмурый Данил. - Где ты была весь день? Я беспокоился, — проговорил он. - Просто гуляла, воздухом дышала, — спокойно ответила Лика. - Тебе нельзя быть одной, вдруг что-то случится. Я искал тебя. Лика ничего не ответила, только про себя ухмыльнулась. После обеда, пока Лика была в городе, а муж якобы ее искал, в доме поставили скрытые камеры и микрофоны. После ужина, снова приготовленного мужем, они сидели на веранде. - Давай попьем чай? – предложил Данил. - Да, конечно. Я тут подумала, решила и сообщаю тебе. Я переделала завещание сегодня. - В смысле? - В прямом. Сына нет, других детей уже не будет. Все свои активы завещаю местному детскому дому. Я, кстати, на днях познакомилась с милым мальчиком, — Лика говорила, а сама краем глаза следила за реакцией мужа. – он должен скоро подойти. Приятный парнишка, на моего сына похож чем-то. - Пойду сделаю чай, — сдавленно сказал муж. Его чуть не трясло от негодования. На кухне он быстро достал из кармана небольшой пузырек, облил внутреннюю часть кружки и дал высохнуть. Только после этого поставил кружки, заваренный чай. На веранде он поставил кружку жены, свою. Лика налила чай в свою кружку и уже собиралась выпить, как из полумрака угла к ней метнулся мальчишка и выбил из рук кружку. Женщина молча наблюдала за веером разлетевшихся осколков. - Ой! – испуганно закричала Лика. - Ах ты гаденыш! – успел схватить мальчика за рубашку Данил, — я тебя урою! Данил от злости просто потерял человеческий облик. Он схватил мальчишку за шиворот, Лика хотела закрыть собой мальчика, но муж швырнул Сашку так, что тот отлетел к стене и затих. Вдруг раздался визг тормозов, захлопали двери, на веранде появились люди в форме. Эксперты собрали осколки разбитой чашки, обработали ссадину на лбу мальчика. Данила увезла полиция. *** Лика усыновила Сашку и уехала в свой город после всего случившегося. Бывшего мужа и его любовницу осудили, дали немного. Женщина долго не могла поверить в подлость некогда любимого человека. Ему так хотелось получить все ее деньги, что он использовал ребенка для своих целей. Сашка рос в детском доме, который расположен через две улицы. В детском доме царили жуткие порядки и в целом за детьми толком никто не смотрел. Дети часто целыми днями болтались на улице, прогуливали школу. Он действительно был похож на ее сына. И когда Данил, несколько месяцев назад приехал в этот город, встретил мальчика, то был в шоке. Уже тогда у него родилась идея, как получить деньги жены. Если Лику признают недееспособной, то он станет ее опекуном, родственников близких у нее нет. А при должном уходе, жена может быстро уйти в мир иной. Лика ему уже надоела, жил он с ней только из-за денег, а к ее сыну относился прохладно, ему совсем не было жаль, когда Макар погиб. К тому же у него уже давно была любовница, которая полностью одобрила его план. Его любовница была родом из этого города, она то и помогла снять этот дом. А потом поменяла лекарства Лики, от которых ее состояние ухудшалось. Сашке обещали дать денег за спектакль, мол это розыгрыш. Ребенок сначала повелся на это, но потом смышлёный мальчик решил все рассказать Лике. Он понял, что женщине грозит опасность и пришел к ней в ту ночь. На следующий день он все ей рассказал и Лика отправилась в полицию. Там к ее опасениям отнеслись серьезно, даже взяли кровь на анализ. Позже выяснилось, женщину планомерно травили сильными препаратами, от которых могут быть галлюцинации. Со следователем они придумали план, и вроде шло все по плану. На камере видно, что муж подлил ей сильнодействующий препарат. Сашка успел вовремя, ведь у Лики были сомнения. Теперь они живут вместе, мальчик называет Лику мамой, а женщина на это мягко улыбается. Ее мечта сбылась, сын вернулся. (c) Страшные сказки от Наташки /Дзен Яндекс

Ты уже настрадалась, хватит, уходи. Семь лет прошло с тех пор, как погибла моя подруга и соседка. Всё это время рвалась написать о ней, но не могла. В первое время говорить о её смерти было тяжело – душили рыдания. Она поселилась в соседней квартире в начале двухтысячных. Скромная, улыбчивая женщина по имени Хураман. Азербайджанка, родившаяся в Грузии, злой волей судьбы попала в наш огромный город. И мегаполис, жестокий к приезжим, перемолол и проглотил её. Хураман поначалу не очень охотно рассказывала о себе. Но постепенно разоткровенничалась. Вышла замуж вопреки воле родителей. Муж оказался человеком недостойным: злобным, ленивым, ветреным. – Всё искал удачи, затевал какие-то грандиозные дела. Обещал золотые горы. А я моталась за ним по всему бывшему Советскому Союзу. И рожала ему детей, – рассказывала она. Было у неё две дочки – старшая и младшая. «А серединка моя умерла», – это ещё об одной девочке. О том, как нещадно бил её муж-наркоман, как ненавидела свекровь, как выгнал из дома отец, когда примчалась укрыться, искала защиты, – обо всём этом Хураман не рассказывала, об этом я узнала позже, после её гибели. Мы славно общались по-соседски. Говорили о жизни, о детях, о работе. И если готовили что-то вкусное, спешили друг друга угостить. Устав гоняться за призрачным семейным счастьем, Хураман осталась в нашем городе и с помощью земляка устроилась в военную часть библиотекарем. Ей бы стать матерью большого семейства, жить под защитой доброго, сильного мужа, а не ходить в грубой военной форме. Ну да ничего не поделаешь. Женственная и улыбчивая, нежная и искренняя, она очень страдала от зла и несправедливости. Военная часть – не институт благородных девиц. Народ грубый, интриги, подсиживание, пьянки, аморалка. Обо всём этом рассказывала как-то вскользь, но чувствовалось – неуютно ей среди вояк. Только однажды призналась, что даже плакала, когда одного парня- музыканта выживала из части злобная начальница. – Она сама хотела быть дирижёром оркестра, вот всячески и вредила ему. А он человек хороший, мне его очень жалко. Где же это видано: баба – военный дирижёр? Разве такое бывает? Несладко было Хураман и среди земляков, и дальних родственников. – Понимаешь, безмужней и бедной быть у нас очень стыдно. Каждая укусить норовит. Ещё как понимаю! Придёт с работы, девочек своих обиходит, быстро сварит, постирает и ложится на диван. Как ни приду, плохо ей. Тоскливо. – Ну что же ты грустишь? Сходи в азербайджанский культурный центр. Наверняка знакомых встретишь. Работу поменяй! У тебя ведь дар божий – любой ресторан тебя с руками-ногами оторвёт! Ну же, взбодрись! О том, какой чудесной кулинаркой была Хураман, можно рассказывать долго. «Лучше всех на свете готовит моя мама», – утверждали мои мужья. Впрочем, я сама могу сказать так и о своей маме. Однако моя соседка Хураман не просто готовила, она была волшебницей грузинской и азербайджанской кухни! Кудесничала лучше всех мам, честное слово! До сих пор не знаю, как это у неё получалось. Но кефирный суп с зеленью или чебуреки на сухой сковороде, хинкали или пончики с сахарно-крахмальной начинкой – всё было сказочно вкусно. Не говоря уже о фаршированных перцах, варениках, тушёной капусте. Вот я вроде бы так же делаю, но получается обыкновенно. А у Хураман – пальцы откусишь. Даже самая простая, незатейливая стряпня выходила из-под её рук вкуснейшим шедевром. Так вот, я всё пыталась расшевелить подругу, не догадываясь, что у неё просто нет сил. Хураман грустно улыбалась, обещала что-то поменять в своей жизни. И снова ложилась на диван. Чувствовалось, что-то тяжёлое, роковое давит на женщину и не даёт ни расправить плечи, ни встряхнуться. Однажды стучится с блюдом в руках – хинкали с сыром. Угощает, а сама глаза счастливые прячет: «Ты не посидишь с моей дочкой? У меня гость». Да, конечно, сколько угодно посижу! Обрадовалась я за подругу, кто-то появился, пусть у неё будет хоть капелька радости. Только ни о чём не расспрашивала. Однажды в апреле она сказала: – Я собралась в Астану на три-четыре дня. За детьми приглядите? «Наверное, к тому мужчине, что к ней приезжал», – подумала я. – Конечно же, приглядим, поезжай со спокойной душой! И я пригляжу, и дочка моя! Девочки – одна во втором, другая в седьмом классе – без мамки ночевать не боялись, да и мы рядом, через стенку. Каждый день по нескольку раз загляну: «Всё нормально у вас?» А на вечернюю проверку дочку свою посылала, она им сказки на ночь рассказывала. Возвращается Хураман из столицы, а на ней лица нет. Вот было лицо, когда уезжала, а сейчас – одна маска, бледная и скорбная. – Как съездила? – Неважно. «Наверное, свидание было неудачным», – решила я и больше не спрашивала. Только стала мне моя подруга сниться каждую ночь, почему снится, непонятно, ведь живём через стенку. Жизнь у меня суматошная, хлопотливая, порой и пообщаться нет времени. А всё равно стукну в дверь: «У вас всё в порядке?» – «Да!» – «Ну и слава богу!» Только почему ты мне всё время снишься, Хураман? Однажды служащие военной части поехали на автобусе в соседний городок, в другую военчасть. А на обратной дороге автобус сломался. Пока чинили, пока то да сё, у Хураман очень спина заболела. Она последнее время у неё сильно и часто болела. И обратилась она к солдатику, сидевшему на широком заднем сиденье: – Пересядь на моё место, вперёд. А я лягу. Сидеть невмоготу. У проезжавшего мимо КамАЗа оторвался тяжёлый прицеп с песком. И врезался в стоявший на обочине военный автобус. Многие служащие получили ранения. А моя подруга погибла мгновенно, потому что лежала на заднем сиденье. Хоронить её повезли на родину. А перед этим гроб с телом привезли к подъезду нашего дома – попрощаться. Вся их диаспора пришла. Бабы выли и заламывали руки: «На кого ты девочек своих оставила?!» И дочки её тут же, испуганные, плохо осознававшие, что же случилось. Плакали и мы, соседки. Подошли военнослужащие – весь коллектив части. Говорили хорошие слова, обещали не забывать сирот. Казённые слова, одним словом. Но одна девушка сказала очень искренне: «Хураман была чистым и светлым человеком». А потом предложили всем присутствующим, а это были в основном мусульмане, вознести коллективную молитву. И как только полторы сотни людей воздели руки к небу, на наш двор в течение минуты пролился прохладный нежданный дождик. Стоял совершенно ясный, солнечный день, на небе ни облачка, а дождик пролился только на наш двор! Это Хураман прощалась с нами? Или небеса оплакивали её? Или такова сила коллективной молитвы? Господь оградил её от долгой, мучительной смерти, послав этот страшный прицеп с песком. Ведь тогда, в апреле, она действительно ездила к своему любимому. А он водил её к профессору, который поставил Хураман страшный диагноз. Два месяца жила она с этим грузом, пока наверху не решили: хватит, в этой жизни ты уже настрадалась, уходи досрочно. И старшей дочке за пару дней до материнской гибели снился сон: «Я уезжаю из этого ужасного города навсегда», – говорила в нём Хураман. Семь лет прошло с тех пор, как погибла моя подруга. Больше она мне ни разу не снилась. Но не было дня, чтобы я о ней не вспомнила. Очень хочу верить: если он есть, другой мир, – ей там хорошо и спокойно.

Ты найдешь другого Было дело в 70-х годах прошлого века на территории одной из бывших республик Сов. Союза. В одном, прямо скажем, немаленьком селе, жили мама Ника и дочь Тамара. Ника отправила Тому учиться в город, там девушка познакомилась с Сергеем, молодым и красивым парнем. Проводила его в армию, дождалась и повезла знакомить с будущей тещей. Серега накупил подарков, кое-что родители дали, поехал.На предполагаемую тещеньку произвел о-о-о-очень сильное впечатление. Прожили они недельку у Ники . Тут мама настоятельно просит навестить старого родственника в дальнем селе.Тамара хоть про такого вспомнить не смогла, поехала. В общем, ничего особенного, дед как дед, выставил самогону, посидели с Сергеем, попили. Дамам не предлагали, ну те как-то и не больно хотели. Перед отъездом Ника захотела поговорить с Тамарой наедине. Дочь думала, будут какие-нибудь советы и напутствия, но то, что она услышала, просто повергло её в шок. Мать заявила, что она всю жизнь на неё положила; воспитывала одна без мужика; Сергей ей запал в душу; Тамара молодая и красивая, себе ещё кучу таких найдёт и т. д. Итог - Сергей должен жениться не на дочери, а на её маме. Ну и пусть, что 20 лет разница! Конечно был жуткий скандал. Молодежь, хлопнув дверью, укатила в город. Но Сергей начал тосковать, пить, плакал ночами. Через какое-то время к ним приехала Ника, дочь не хотела даже разговаривать с ней, зато Серёгу как подменили. Улыбается, счастливый. В общем, мать сказала Тамаре, что забирает его с собой, что уже нашла ему работу, а ты себе, доча, другого найдешь... Сергей и Ника прожили вместе до 2012 года, до самой смерти Ники. Детей не родили, хотя и хотели. Всю жизнь муж что называется заглядывал супруге в рот, самый яркий пример подкаблучника. В 90-х получил травму спины, с тех пор согнуло его в букву "Г". Потерю своей Ники, умершей, кстати, от рака в весьма преклонном возрасте, переносит очень тяжело. Дочь так и не смогла простить свою мать до конца. Личная жизнь у неё совсем не сложилась. Выходила замуж раз 5, столько же раз рожала от каждого нового мужа. Первого внука забрали у нее Сергей и Ника, с её согласия. В конце концов, Тома спилась и где-то сгинула. Кто знает, может, ещё и жива... Выросший внук деда пока не гонит. Но и особой любви меж ними нет. Мистика здесь в походе к деду - как говорила родня Сергея, это был совсем даже и не родственник. Мол, опоил его известный в тех краях колдун. Такой сильный, что никто не захотел с парня потом снимать этот приворот, как ни просила бесчисленных знахарок и ворожей мать Сергея. Приворот эти доморощенные экстрасенсы видели, говорили, что сделан он на спиртное. Но помочь не могли. Хотя и пытались. Правда отдавая должное т. Нике, могу заметить, что она обладала просто невероятным обаянием. С виду обычная женщина, ничего такого, но так умела располагать к себе людей! Такая вот история. Если кто здесь узнает о ком речь, заранее прошу прощения.

ЧТОБ ТЫ ПОДАВИЛСЯ! Случай произошел в одной из деревень Свердловской области, где мы с мужем работали после учебы по распределению. Баба Клава была нашей соседкой через улицу. Лет ей было около семидесяти, скотину держать уже не могла. Муж бабы Клавы давно умер, а её единственный сын жил с семьей в городе. Но деревенские люди же скучают без работы! Поэтому сын ей каждую весну покупал в совхозе поросенка. Баба Клава растила его всё лето, а к зиме поросеночка закалывали и мясо делили пополам. Тем временем, у другой соседки, Валентины, случилось прибавление в семье – по переписке познакомилась с сидельцем, и после отсидки он отправился к ней на жительство. Всё вроде у них складывалось хорошо. Ну, как – хорошо? Вместе пили, веселились, ссорились по пьяни, потом опять мирились. Каждому своё. То он её гоняет по всем избам, то в обнимку по улице идут, целуются да песни распевают. Надо ли говорить, что деревенским мужик очень уж не понравился? Устроился он на ферму скотником. К скотине плохо относился, дубасил под горячую руку почем зря. К тому же, у доярок комбикорм из ларей пропадать начал. Утром приходят они на дойку, нужно коровам кашу варить, а лари пустые. И ценные алюминиевые фляги для молока тоже стали исчезать. Ни у кого сомнений не было, кто вор. Но за руку никто не поймал. А мужику этому пальца в рот не клади. Хоть внешне был плюгавенький, но вёл себя с большим апломбом, разговаривал по-хамски, изъяснялся в основном матом да зэковскими словечками, пальцы гнул во все стороны. Его побаивались и предпочитали не связываться. К Валентине раньше в деревне хорошо относились, но после поселения в её доме этого сожителя начались у соседей склоки. И баба Клава была в авангарде атакующих, потому что, во-первых, жила от нее через два дома, во-вторых, характер у неё тоже был не сахарный, а в-третьих, несмотря на заботы о поросёночке, у нее оставалось ещё таки много свободного времени. Так и ноябрь пришел. Приехал к бабе Клаве сын, заколол поросеночка, которого уже и поросеночком-то трудно было назвать – настоящий боров. Сложил свою половину в багажник и уехал. А половина, предназначавшаяся бабе Клаве, осталась в сарае висеть. Наутро старушка хотела заняться мясом, у неё было много планов по приготовлению из него разных деревенских вкусностей. Но не тут-то было. За ночь пол-поросенка исчезло. У бабы Клавы, как и у всей деревни, никаких сомнений не было, кто поросенку ноги приделал. Она побежала к участковому. Тут у меня пробел. Я своими глазами видела, как участковый приходил и осматривал место происшествия. Расспрашивал соседей, не видел ли кто чего? К нам заходил. Но мясо так и не было найдено. Наверно, и к бывшему сидельцу нельзя просто так нагрянуть с обыском. Нужны, наверняка, какие-то показания от соседей – мол, так и так, видел, как вчера ночью П. перелезал через забор с большим мешком, а его сожительница В. подталкивала мешок сзади и говорила: «Ну наконец-то нормально поедим!» Но никто сожителя Валентины официально, видимо, не обвинял, и мясо у него то ли не нашли, то ли и не искали. Разговаривая с соседкой, баба Клава сокрушенно покачала головой и в сердцах сказала: «Да пусть тот, кто взял моего поросенка, подавится им!» А потом это событие забылось в круговороте других, которыми полна деревенская жизнь. Перед Новым годом Валентина прибежала к бабе Клаве поздно вечером. У той был телефон, единственный на всю улицу. Валентине срочно понадобилось вызвать скорую – её миленький подавился за ужином жареным ребрышком! Скорая приехала, но зря – мужик уже задохнулся. Надо сказать, баба Клава словом не обмолвилась на эту тему с досужими соседками. По-моему, она была удручена.

Страшная смерть Была у меня одна родственница, ныне покойная, баба Ириша. На тот момент ей было уже глубоко за 90. Жила она одна в старом, еще довоенном, доме и, как все люди ее возраста, была очень верующей и богомольной. И случилась в деревне однажды история, объяснить которую никто не может до сих пор. Я на тот момент уже взрослая была и помню происходившее тогда очень хорошо. В то лето собралась наша баба Ириша копать новый колодец. Уж не знаю, по какой причине, видимо, нужда такая приключилась. А поскольку процесс этот очень трудоемкий, никто из своих деревенских браться за эту работу не хотел. Но земля слухами полнится, и к бабе Ирише стали наведываться работники со стороны. Кое-кто из них быстро “срисовал”, что у бабки в доме полно старинных икон. Тут уж грех не поживиться… И вот однажды, в конце августа, поздним вечером в дом бабы Ириши постучал мужчина. Он представился землекопом и сказал, что согласен взяться за рытье колодца, только бабушка прямо сейчас должна пойти с ним на улицу и показать точное место, где завтра с рассветом он должен начать работу. Баба Ириша не поняла подвоха. Она обрадовалась, что наконец то нашелся так нужный ей человек… На улице была страшная темень, завывал порывистый ветер и шел проливной дождь, но она накинула на себя старый брезентовый плащ и покорно поплелась вглубь огорода… В это время подельник “работника” быстро забежал в дом, сорвал со стены драгоценные иконы, завернул их в непромокаемую клеенку и быстро смылся в ночь… Когда баба Ириша пришла домой, она не сразу поняла, что произошло. Понимание пришло только тогда, когда в одной из комнат на полу она нашла старинный вышитый рушник, которым еще ее бабушка любовно украшала лики своих святых. Баба Ириша посмотрела в “красный угол”. Икон на месте не было… Что могла в тот момент сделать старая женщина? Да ничего. Только плакать и молиться Богу… И, похоже, он услышал ее. Грабителей нашли рано утром недалеко от железнодорожной станции. Люди, которые спешили на первую электричку, увидели в траве за канавой двоих мужчин. Они лежали без признаков жизни. Вызванная милиция никаких признаков насильственной смерти не обнаружила, только вот на лицах покойных застыла маска ужаса. Что произошло ночью на том месте, никто не знает до сих пор. Экспертиза установила, что смерть обоих мужчин наступила в результате сердечного приступа. А ведь им еще не было и тридцати… Как объяснил потом деревенским людям следователь – смерть произошла от сильного испуга. Эти товарищи, вероятно, спешили на последнюю электричку, но что-то или кто-то им помешал… А иконы бабе Ирише вернули после проведенного следствия. Их нашли там же, в траве, они лежали в нескольких метрах от мертвых грабителей. Местные бабки до сих пор называют это происшествие карой Божьей и рассказывают этот случай своим внукам. Нельзя так поступать со святынями, ибо последствия таких “шуток” непредсказуемы…