Предыдущая публикация
"Демократы и партократы" столетней давности
В этой главе у нас - продолжение начатой в "Мертвых преображенцах" темы развернувшейся в РКП(б) дискуссии о внутрипартийной демократии, в ходе которой "демократы" ругмя ругали переродившихся "аппаратчиков"."Аппаратчики" в ответ воспользовались имеющимся "ресурсом", в том числе и контролируемой ими прессой, "Крокодилом" в частности. В том же первом номер за 1924 год появился двойной шарж, нарисованный двумя блестящими художниками - Борисом Ефимовым и Дени. Он называется "Шаржи в дискуссионном порядке".
Суть карикатуры понятна без объяснений - один из самых активных большевиков-демократов Поликарп Мдивани, которого все звали просто Буду, на момент дискуссии занимал только не сильно обременительную должность члена Главного концессионного комитета СССР.
А вот у "аппаратчика" Льва Каменева, которого он обличал, должностей было множество, причем весьма ответственных. Он был "тогдашним Собяниным" - главой Моссовета и, кроме того, исполнял должности заместителя председателя Совета народных комиссаров (СНК) СССР и заместителя председателя Совета труда и обороны (СТО) СССР. А также - на сладкое, так сказать, был директором Института Ленина, созданного "в пару" к Институту Маркса и Энгельса, который возглавлял еще один видный "демократ", уже известный нам Давид Рязанов.
А вот у "аппаратчика" Льва Каменева, которого он обличал, должностей было множество, причем весьма ответственных. Он был "тогдашним Собяниным" - главой Моссовета и, кроме того, исполнял должности заместителя председателя Совета народных комиссаров (СНК) СССР и заместителя председателя Совета труда и обороны (СТО) СССР. А также - на сладкое, так сказать, был директором Института Ленина, созданного "в пару" к Институту Маркса и Энгельса, который возглавлял еще один видный "демократ", уже известный нам Давид Рязанов.
Лев Каменев и Владимир Ленин, 1922 г.
А чтобы даже самым недогадливым было понятно про говорливых демократов и работающих аппаратчиков, на этой же странице был размещен фельетон Глана "Аппаратчик". Приведу его здесь - все-таки документ эпохи.
____________
Гужеедов—аппаратчик, до этого он одиннадцать лет был водопроводчиком, четыре года сидел в тюрьме и восемь лет провел в ссылке.
После революции он был членом Губисполкома, комиссаром полка, редактором газеты, судьей, лектором партшколы и, наконец, членом правления какого-то московского треста.
«Аппаратировать» его послали в Кутскую губернию, где он в свое время отбывал ссылку.
Гужеедов получил в свое ведение по аппаратной части орготдел Кутского Обкома.
Когда в Кутске узнали о том, что Гужеедов бывший редактор, бывший политработник, бывший хозяйственник, на него взвалили председательствование в Облэкосо, заведывание партшколой, редактирование газеты и комиссию по улучшению красноармейского быта.
Работал он теперь в среднем четырнадцать часов в сутки, читал только служебные бумаги, жену и детей видал только во сне.
Прошло полтора года.
Гужеедов ехал в Москву на конференцию.
Зашел к старому товарищу Мдирину потолковать. У Мдирина—молодежь. Недавно Мдирин из Берлина вернулся. Костюмчик на нем немецкий, модный и ботинки остроносые.
— Аппаратчику, — приветствовал его Мдирин. — Каково аппаратствуешь?
— Так вы аппаратчик? — спросил Гужеедова один из находившихся у Мдирина молодых людей.
— Да—а...
— А вы знаете, что аппаратчики...
И пошел, и пошел крыть молодой человек.
Слушал, слушал Гужеедов и сразу даже как-то стыдно стало.
— А давно вы в партии? — продолжал его молодой собеседник,
— Двадцать пять лет.
— Вот видите, оттого и аппаратчиком стали. Вы может быть и в ссылке были?
— Был, есть такой грех...
— И в тюрьме, наверно, сидели.
— Уж товарищ, извините, сидели. Одно слово, аппаратчики мы.
— Вот всегда так, ваш брат аппаратчик. Сбегает в ссылку, в тюрьме посидит и на этом потом свою карьеру аппаратную строит, бюрократом становится. Разве хорошо это, а?
— Товарищи, — оправдывался Гужеедов, — простите, товарищи, польстился я на легкую аппаратную жизнь. Простите... — и заплакал!
_____________
А чтобы даже самым недогадливым было понятно про говорливых демократов и работающих аппаратчиков, на этой же странице был размещен фельетон Глана "Аппаратчик". Приведу его здесь - все-таки документ эпохи.
____________
Аппаратчик
Гужеедов—аппаратчик, до этого он одиннадцать лет был водопроводчиком, четыре года сидел в тюрьме и восемь лет провел в ссылке.
После революции он был членом Губисполкома, комиссаром полка, редактором газеты, судьей, лектором партшколы и, наконец, членом правления какого-то московского треста.
«Аппаратировать» его послали в Кутскую губернию, где он в свое время отбывал ссылку.
Гужеедов получил в свое ведение по аппаратной части орготдел Кутского Обкома.
Когда в Кутске узнали о том, что Гужеедов бывший редактор, бывший политработник, бывший хозяйственник, на него взвалили председательствование в Облэкосо, заведывание партшколой, редактирование газеты и комиссию по улучшению красноармейского быта.
Работал он теперь в среднем четырнадцать часов в сутки, читал только служебные бумаги, жену и детей видал только во сне.
Прошло полтора года.
Гужеедов ехал в Москву на конференцию.
Зашел к старому товарищу Мдирину потолковать. У Мдирина—молодежь. Недавно Мдирин из Берлина вернулся. Костюмчик на нем немецкий, модный и ботинки остроносые.
— Аппаратчику, — приветствовал его Мдирин. — Каково аппаратствуешь?
— Так вы аппаратчик? — спросил Гужеедова один из находившихся у Мдирина молодых людей.
— Да—а...
— А вы знаете, что аппаратчики...
И пошел, и пошел крыть молодой человек.
Слушал, слушал Гужеедов и сразу даже как-то стыдно стало.
— А давно вы в партии? — продолжал его молодой собеседник,
— Двадцать пять лет.
— Вот видите, оттого и аппаратчиком стали. Вы может быть и в ссылке были?
— Был, есть такой грех...
— И в тюрьме, наверно, сидели.
— Уж товарищ, извините, сидели. Одно слово, аппаратчики мы.
— Вот всегда так, ваш брат аппаратчик. Сбегает в ссылку, в тюрьме посидит и на этом потом свою карьеру аппаратную строит, бюрократом становится. Разве хорошо это, а?
— Товарищи, — оправдывался Гужеедов, — простите, товарищи, польстился я на легкую аппаратную жизнь. Простите... — и заплакал!
_____________
Финал фельетона, наверное, надо пояснить. Дело в том, что в первые десятилетия Советской власти строго выдерживался принцип "При назначении на любую должность преимущественное право имеют так называемые "старые большевики" - люди с дореволюционным партийным стажем, часто сидевших в тюрьмах и ссылках при царе.
Реальность показывала, что не на всех государственных должностях высокая партийная сознательность компенсирует недостаток профессионализма, и об этом прямо говорилось в ходе той дискуссии. Но, как и любое возможное ограничение привилегий, этот тезис вызвал как минимум настороженное отношение в партийной среде.
"За что боролись?!" и т.д. и т.п.
_____________
Подписывайтесь на группу!
Следующая публикация
Комментарии 2