Когда MJ прибыл в полицейский участок, на него надели наручники, прежде чем впустить. С самого начала власти и СМИ вбивали людям в головы, что этот человек – преступник, независимо от того, что будет сказано в будущем приговоре.
В подобной ситуации, когда нет давления с целью заставить хранить молчание, а есть противоположное давление говорить открыто — любой, даже самый застенчивый из людей, воспользовался бы возможностью привлечь своего обидчика к ответственности.
Тем более что все уже смотрят на вас и подталкивают к этому разговору, думая, что вы его жертва – признаёте вы это или нет.
По мнению многих, это установленный факт, поэтому отрицать это и хранить молчание больше не имеет смысла.
Фактически с самого начала власти и СМИ вбивали всем в головы, что Майкл Джексон является преступником, независимо от того, что будет сказано в будущем приговоре.
И как отреагировала бы любая настоящая жертва на такое открытое публичное приглашение?
Она вздохнула бы с облегчением, и освободилась бы от тайны, открыв новую страницу в своей жизни… и попала бы в объятия благодарной публики.
Каждый телеканал стремился бы взять у него интервью, а голливудские продюсеры боролись бы за возможность экранизировать историю его жизни.
На склоне лет он бы написал книгу «Как я спас нацию от хищника», и в последний час его имя нашло бы свое место в Зале славы.
Именно такой была атмосфера судебного процесса над Майклом Джексоном в 2005 году, и это было идеальным временем для Робсона и Сейфчака, чтобы выступить против Джексона.
К тому времени они оба были уже взрослыми людьми (им было за двадцать), и если их молчание и поддержку Майкла в 1993 году можно было объяснить юным возрастом, то на этот раз все действительно ждали, что они внесут свой вклад в его уничтожение.
Излишне говорить, что они оба абсолютно не были в положении настоящих жертв жестокого обращения с детьми, которым только к тридцати годам удается набраться смелости, чтобы выступить против своих обидчиков - преуспевающих, знаменитых, могущественных, весьма респектабельных и никогда не вызывающих сомнений ни у общественности, ни у полиции.
И Робсону даже не нужно было преодолевать стыд и нерешительность, типичные для настоящих жертв, поскольку его «растление» было предметом открытого обсуждения, и никто бы нисколько не удивился, если бы он это подтвердил.
Комментарии 1