Интересный фрагмент из переговоров о капитуляции частей Квантунской армии (関東軍), состоявшихся 19-го августа 1945 года между Главнокомандующим советскими войсками на Дальнем Востоке Героем Советского Союза Маршалом Советского Союза А.М. Василевским и командующим 1-ым Дальневосточным фронтом Героем Советского Союза Маршалом Советского Союза К.А. Мерецковым, с одной стороны, и начальником штаба Квантунской армии генерал-лейтенантом (中将) Хата Хикосабуро (秦彦三郎), с другой стороны [Мерецков К.А. На службе народу. – М.: Высшая школа, 1984. – с. 434 – 435]:

«… 19 августа из Харбина на командный пункт нашего фронта был доставлен начальник штаба Квантунской армии генерал-лейтенант X. Хата с группой генералов и офицеров. Он был принят А.М. Василевским и мною. Перед нами сидел бритоголовый человек с угрюмым взглядом. Ворот его рубашки был расстёгнут, как будто ему было трудно дышать. Брови временами непроизвольно дергались. Обрюзгшее лицо выражало усталость. Не о таком исходе событий мечтал он, конечно. Спокойнее держались сопровождавшие его офицеры. По-видимому, они радовались, что на них лежит меньше ответственности. Когда они обращались к советским офицерам, сквозь их зубы слышалось лёгкое шипение: так изображается у японцев особая степень почтительности при разговоре.

Мы предъявили X. Хата конкретные требования, указали сборные пункты сдачи в плен, маршруты движения к ним и время. Хата согласился со всеми указаниями советского командования. Он объяснил, что приказ штаба Квантунской армии о капитуляции не удалось довести до японских войск своевременно, ввиду того что в первые же дни советского наступления была прервана связь с соединениями и японская армия потеряла сразу же управление. Пришлось оповещать самолётами.

Маршал А.М. Василевский заявил Хата, что японские войска должны сдаваться организованно и вместе со своими офицерами и что в первые дни забота о питании пленных солдат ложится на японских офицеров.

Вы должны, говорил А.М. Василевский, переходить к нам со своими кухнями и запасами продовольствия. Японские генералы пускай являются вместе со своими адъютантами и необходимыми для себя вещами. Нам некогда будет после, да это будет и неудобно, разыскивать их личные вещи, которые могут понадобиться. А я гарантирую хорошее отношение со стороны Красной Армии и к высшим офицерам, и к солдатам».

Тут важно понимать, что голод в плену и даже смерть военнопленных от него – это не всегда злая воля победителя: как правило, это следствие двух причин – а) слишком большого количества пленных, кое просто не было запланировано победителем, и б) отставанием тыловых подразделением победителя от его передовых частей.

Герой Советского Союза Маршал Советского Союза К.А. Мерецков, рассказывая о прибытии на переговоры начальника штаба Квантунской армии генерал-лейтенанта (中将) Хаты Хикосабуры (秦彦三郎), написал, что тот был доставлен из Харбина.

То ли Кирилл Афанасьевич не в курсе подробностей был, то ли не желал распространяться, но получилось довольно блекло. Зато его непосредственный командир дважды Герой Советского Союза Маршал Советского Союза А.М. Василевский в своих послевоенных мемуарах навспоминал такого, что картина просто заиграла красками [Василевский А.М. Дело всей жизни. Книга 2. – М.: Изд-во политической литературы, 1988. – с. 267]:

«18 августа в Харбине воздушный десант под командованием заместителя начальника штаба 1-го Дальневосточного фронта генерал-майора Г.А. Шелахова неожиданно встретил на аэродроме начальника штаба Квантунской армии генерал-лейтенанта Х. Хата. При переговорах с ним Шелахов предложил ему для согласования вопросов, связанных с капитуляцией всей Квантунской армии, в сопровождении лиц, выбранных по усмотрению японского командования, на нашем самолёте отправиться на КП командующего 1-м Дальневосточным фронтом. Х. Хата принял это предложение, и 19 августа в 15 час. 30 мин. По дальневосточному времени там произошла встреча с ним и японским консулом в Харбине Миякава».

В этой цитате Александр Михайлович, конечно, отжигает не по-детски: неожиданно встретил… Прямо, таки, всплывают в памяти давно уже ставшие классикой слова Коли Герасимова: я за кефиром пошёл, а тут – она!

Отвлекаясь же от этой фразы, следует отметить, что главный акцент Маршал Советского Союза Василевский сделал правильно: советская сторона вела переговоры с полностью подконтрольной ей фигурой. Другое дело, что о неожиданности результата (в смысле – пойманной для проведения переговоров персоны) и речи быть не могло: под это дело разработали операцию, в ходе которой вместе с десантниками высаживался целый замначштаба фронта в чине генерал-майора – штука крайне редкая как в мирное, так и в военное время!..