Во время похода на Тулузу и войны с Раймундом V (VII) скончался последний сын короля Стефана - Гийом де Булонь. "Освободившаяся" вдова Изабель де Варенн была выдана на единокровного брата Генриха II - Гам[е]лена, ставшего графом Суррея "по праву жены". Супруг взял фамилию супруги (своей-то у него не было, как у бастарда, разве что ФицЖоффруа), и сам, как и его потомки, звался с тех пор де Варенном. Графство Мортен в Нормандии, также принадлежавшее покойному, король Англии (он же герцог Нормандии) без особого зазрения совести забрал как выморочный лен. Однако от Гийома остался еще один "геморрой" - графство Булонь, которое, как выморочное, должно было отойти в распоряжение короля Франции, его сюзерена (так что трюк, подобный провернутому с Мортеном, не проходил). Допустить, чтобы Людовик VII завладел таким удобным плацдармом для набегов на Англию, было никак нельзя, и потому Плантагенет провернул очень ловкую, но довольно грязную и подлую уловку...

Дело состояло в том, что графство было не совсем выморочное - еще оставалась жива дочь короля Стефана, Мари де Блуа. Но поскольку она с 1155 года была аббатисой монастыря Ромпси в Хэмпшире, то не могла наследовать имущество родственников, ибо "умерла для сего мира". Однако когда такая фигня останавливала Генриха II? Он "нажал" на папу Римского и добился... отмены пострижения Мари. Ибо так удачно сложилось, что 1 сентября 1159 года скончался папа Адриан IV, а при избрании нового понтифика Александра III разразился скандал - часть кардиналов, находясь на содержании императора Фридриха I Барбароссы, выбрала антипапу Виктора IV. Так что Александр III нуждался в поддержке и признании со стороны как можно бОльшего числа монархов, особенно таких крупных, как король Англии и герцог Нормандии, Аквитании и Гаскони.

Получив от папы Римского необходимый документ, король сообщил Мари де Блуа, что она теперь - просто девица-сирота, а таковые по тогдашним законам находились под опекой короля. Который и выполнил свой долг - нашел ей мужа, Матьё д'Альзаса (Эльзасского), младшего сына графа Фландрии Тьерри д'Альзаса. Кстати (очень удачно), "новобрачный" оказался кузеном Генриха II - сын его родной тети Сибиллы д'Анжу, сестры Жоффруа V Плантагенета. Ну а что подумала обо всем этом "фармазоне" сама невеста, превратившаяся в Мари де Булонь (а Матьё, соответственно, стал графом де Булонь) - ее даже и не спрашивали, "ибо нефиг". Единственным человеком (помимо Мари), высказавшимся против такого "брака" стал... канцлер ТомА Бекет (внезапно!), которого покоробило такое наглое презрение к священству церковного обета. Он даже просил папу не разрешать королю "фармазонить", но на сей раз Александр III его не послушал.

А король Генрих II, раз пошла такая пьянка, решил слупить с понтифика по полной - когда легаты Александра III Гульельмо да Павия и Энрико да Пиза приехали к нему в Руан, дабы получить официальную поддержку короля Англии, Плантагенет заставил их "еще кое в чем помочь". Справедливо опасаясь, что "булонское дельце" сильно не понравится Людовику VII, который может "взять взад" обещание отдать дочку Мари за сына Плантагенета Анри, Генрих II решил поставить короля перед фактом. По предыдущему договору, трехлетняя принцесса жила при дворе английского короля (как невеста принца), а приданное, которое ее отец обещал - графство Вексен, "ключ к Нормандии", было передано "на сохранение до свадьбы" ордену тамплиеров.

И когда итальянские кардиналы явились к королю, тот попросил их дать согласие обвенчать 6-летнего Анри с трехлетней Мари. Это, естественно, было "не совсем законно", но легаты папы имели те же полномочия, что и сам понтифик - давать разрешения на исключения из правил. Так что кардиналы согласились - и присутствовали на церемони бракосочетания. После чего, размахивая свидетельством о браке, Генрих II явился в Вексен и вытолкал оттуда тамплиеров - всем спасибо, все свободны! Увидевший, как лихорадочно Плантагенет принялся укреплять замки Вексена, Людовик VII испугался, что "это война!", и сам кинулся укреплять замок Шомон-сюр-Луар у границы с Туренью. Генрих II прискакал туда с войском, и его "дражайший сват" даже бежал впопыхах, но потом был остановлен, поставлен в известность о "счастливом событии" и вынужден был сделать радостное лицо по поводу того, "как дети-то повзрослели - уже и замужем"...

Во всей этой суете выяснилось, что принца Анри надо уже чему-нибудь полезному учить - женатый человек, нефиг лоботрясничать. Король думал не очень долго и назначил его воспитателем канцлера Бекета. Чем, на самом деле, поставил "друга ТомА" в весьма неловкое положение - тот оставался по должности архидьяконом Кентерберийским, посему старый и больной архиепископ Теобальд сперва просил, а потом уже и приказывал явиться в Англию и заниматься делами архиепархии. Душевные метания канцлера, воспитателя и дьякона длились вплоть до 18 апреля 1162 года, когда Теобальд скончался.

И тут Генриху II пришла в голову блестящая мысль - надо избрать друга ТомА архиепископом Кентерберийским! Корона и церковь Англии станут едины мыслем! Сколько они всего вместе наворотят полезного (для короля)! Но когда Плантагенет озвучил свое намерение Бекету, тот снова уперся - куда лучше, чем король, зная свой характер и то, на что он никогда "пойтить не смогёт", канцлер не желал принимать кафедру, чтобы не разосраться с другом в лоскуты. Будь Генрих II просто хорошим другом, он бы оставил Бекета в покое - но он был законченным эгоистом, и всегда лучше других знал, что им (а на самом деле ему от них) нужно. 3 июня 1162 года капитул Кентербери с недвусмысленно выраженной подачи короля избрал ТомА А-Бекета архиепископом. "Ну блять, ты у меня еще об этом сильно пожалеешь!.." - наверняка сказал про себя новоиспеченный Томас Кентерберийский...