Послание к римлянам

Не зако́номъ бо обѣтова́нiе Авраа́му, или́ сѣ́мени его́, е́же бы́ти ему́ наслѣ́днику мíрови, но пра́вдою вѣ́ры. А́ще бо су́щiи от зако́на наслѣ́дницы, испраздни́ся вѣ́ра, и разори́ся обѣтова́нiе: зако́нъ бо гнѣ́въ содѣ́ловаетъ: идѣ́же бо нѣ́сть зако́на, ту́ ни преступле́нiя. Сегó рáди от вѣ́ры, да по благодáти, во éже бы́ти извѣ́стну обѣтовáнiю всемý сѣ́мени, не тóчiю сýщему от закóна, но и сýщему от вѣ́ры Авраáмовы, и́же éсть отéцъ всѣ́мъ нáмъ, я́коже éсть пи́сано: я́ко отцá мнóгимъ язы́комъ положи́хъ тя́, пря́мо Бóгу, емýже вѣ́рова, животворя́щему мéртвыя и нарицáющу не сýщая я́ко сýщая. И́же пáче уповáнiя во уповáнiе вѣ́рова, во éже бы́ти емý отцý мнóгимъ язы́комъ, по речéнному: тáко бýдетъ сѣ́мя твоé. И не изнемо́гъ вѣ́рою, ни усмотри́ своея́ пло́ти уже́ умерщвле́нныя, столѣ́тенъ нѣ́гдѣ сы́й, и ме́ртвости ложе́снъ Са́рриныхъ: во обѣтова́нiи же Бо́жiи не усумнѣ́ся невѣ́рованiемъ, но возмо́же вѣ́рою, да́въ сла́ву богови и извѣ́стенъ бы́въ, я́ко, е́же обѣща́, си́ленъ е́сть и сотвори́ти. Тѣ́мже и вмѣни́ся ему́ въ пра́вду. Не пи́сано же бы́сть за тогó еди́наго тóчiю, я́ко вмѣни́ся емý, но и за ны́, и́мже хóщетъ вмѣни́тися, вѣ́рующымъ въ воскреси́вшаго Иисýса Христá Гóспода нáшего изъ мéртвыхъ, и́же прéданъ бы́сть за прегрѣшéнiя нáша и востá за оправдáнiе нáше.
Ибо не законом даровано Аврааму, или семени его, обетование — быть наследником мира, но праведностью веры. Если утверждающиеся на законе суть наследники, то тщетна вера, бездейственно обетование; ибо закон производит гнев, потому что, где нет закона, нет и преступления. Итак по вере, чтобы было по милости, дабы обетование было непреложно для всех, не только по закону, но и по вере потомков Авраама, который есть отец всем нам (как написано: Я поставил тебя отцом многих народов) пред Богом, Которому он поверил, животворящим мертвых и называющим несуществующее, как существующее. Он, сверх надежды, поверил с надеждою, через что сделался отцом многих народов, по сказанному: "так многочисленно будет семя твое". И, не изнемогши в вере, он не помышлял, что тело его, почти столетнего, уже омертвело, и утроба Саррина в омертвении; не поколебался в обетовании Божием неверием, но пребыл тверд в вере, воздав славу Богу и будучи вполне уверен, что Он силен и исполнить обещанное. Потому и вменилось ему в праведность. А впрочем не в отношении к нему одному написано, что вменилось ему, но и в отношении к нам; вменится и нам, верующим в Того, Кто воскресил из мертвых Иисуса Христа, Господа нашего, Который предан за грехи наши и воскрес для оправдания нашего.