Аборт

Убийство – страшное слово, тем более, если оно относится к самым близким. Безвременный уход из жизни дорогого человека всегда обезоруживает, влечет за собой скорбь об утрате, желание справедливого наказания преступника. Но все это происходит относительно личности, уже вошедшей в мир в человеческом образе, а нерожденного ребенка современные законы позволяют убить без всяких последствий. И самое страшное, когда убийцами своих детей становятся матери с молчаливого согласия или одобрения, а то и по настоянию отцов. Несколько миллионов абортов в год совершается в России и в других странах СНГ. Этот тяжкий грех общества не может пройти мимо беспокойного пастырского сердца батюшки Зосимы: «Не убий! А сколько этих убийств на каждой душе. Как мы кровью все залиты, и мужики, и бабы... Страшно смотреть. Да нас вон из храма нужно изгнать за это нечестие!»
Сугубый грех – убийство и отвержение Божиего благословения в детях совершается при аборте: «Бог дает нам зачатие, сеется семя, а мы, хамы великие перед Богом, аборты делаем, убиваем это семя, тяготимся этим Божиим благословением. Убийство – это великий, тяжкий, проклятый грех. Об этом особенно... нужно покаяться перед Богом». Но даже не совершенный, а лишь предполагавшийся аборт откладывает отпечаток как на совести родителей, замышлявших грех, так и на несчастных детях, несущих в себе это порочное семя: «Творим аборт или думаем, нося во чреве, убивать дите, а дите уже мучается в утробе, это чувствует, что его мать хочет убить, погубить, – страшная это трагедия. Эти надломленные существа мы рождаем уже на землю, заведомо больные, страждущие за наши грехи».
Страшно, когда врачи, призванные хранить здоровье и жизнь, дававшие клятву «не навредить», совершают мучительное убийство, расчленяя живого ребенка в материнской утробе: «Долг врача – спасти жизнь, а не убивать, не заниматься этим проклятым грехом. И этот кабинет дьявольский, где убивают, десятой дорогой обходите, бойтесь. Там жуткая трагедия, там бойня, там уничтожение беззащитных невинных деток».
Вновь сугубый грех совершается – клятвопреступления и убийства. Отец Зосима обличает грех акушеров: «Страшно, жутко боюсь врачей нынешних – профессионалов-палачей, акушеров этих. Это же палачи: убивают детей, уничтожают, живого человека рвут по кускам».
Многие женщины несут этот грех через всю жизнь, некоторые не осознавая, другие – стыдясь его. Но рано или поздно глас Божий в душе – совесть – начнет обличать этот тяжкий смертный грех, влечет несчастную мать к покаянию. И тут, пришедши в храм, женщина может обнаружить множество нововведений в покаянной практике. Ей предлагают для очищения от греха детоубийства чтение молитв и канонов, другие действия, которые не утверждены ни церковной традицией, ни соответствующими церковными инстанциями. От применения на практике подобных нелепостей предостерегает отец Зосима: «Как нам нужно осознавать этот грех? Каяться. Не так, как учит всех в Красногоровке этот Василь заблудший: давай 40 распашонок, 40 рубашонок, давай 40 крестиков, 40 бутылок вина... Боже сохрани, все 40 по 40, 40 по 40 давай. Бедные бабы поопустошали кошельки, а только никакого проку... Тебе врачебница – покаяние. Псалтирь нужно читать за свои грехи. Вот наша врачебница, наше исцеление, а не эти ложные откупления разные».