Алексей Кортнев и Амина Зарипова.

«Мои жены никогда не накладывались друг на друга».... (от первого лица)
История любви...
Своим семейным счастьем я обязан пресловутому кризису среднего возраста. Хотя кризис — это всегда болезненно. Его ознаменовал сложный клубок отношений с тремя женщинами, который я начал разматывать, когда моральные страдания от обмана полностью вытеснили удовольствие от вольной жизни…
Изменения шли на химическом уровне, и мозг не успевал осознать, что со мной происходит. Это сравнимо с тем, когда в 20 лет начинаешь лысеть и сходишь с ума. «Я еще так молод!» — рвал я тогда на себе последние волосы. Потом побрился наголо и будто законсервировался. До 40 с энтузиазмом пытался подмять под себя как можно больше всего — женщин, друзей, машин…
Но если раньше главной ценностью оставался секс, то теперь он вдруг отошел на второй план. Перестал быть необходим, как вода. «Вот она, старость, — запаниковал я. — Когда уже не можешь столько и со столькими…» Мозг продолжал отчаянно «гуглить»: должно же быть что-то еще! Фундаментальное! Только когда я бесповоротно созрел для семьи, появилась Муся. Главное звено в цепи счастливых случайностей, которые вели меня по жизни.
— Ваша нынешняя жена, гимнастка Амина Зарипова, в своих интервью говорила, что завершили вы свои прежние отношения не сразу...
— Я бы не сказал, что мои жены когда-либо накладывались друг на друга.
Отношения с Юлей Рутберг к тому времени себя изжили, оставалось только расставить точки над i. Амина же сама собиралась замуж: на первом свидании она сняла перчатку, и я увидел на ее пальчике колечко, трогательно нарисованное шариковой ручкой. Я на это самонадеянно заявил: «Подожди, разберусь в своих делах сердечных, и будешь ты со мной счастлива!».
Муся раз – и тут же рассталась с тем человеком. Я же не такой решительный, мне надо раскачаться... Но разошлись мы с Рутберг спокойно, без скандала. Оба пришли к тому, что наши отношения скорее дружеские. Рядом с Аминой все мои проблемы вдруг стали разрешаться так легко… Года два я еще выпендривался, прежде чем мы сыграли свадьбу. Хотя сейчас мне кажется, что я все понял про Мусю с первого взгляда...
Ее стройные ножки я увидел на концерте в честь 15-летия «Несчастного случая». Муся спала в первом ряду, беззаботно вытянув их по направлению к сцене. Ее с подругой-чемпионкой Юлей Барсуковой пригласил наш барабанщик… Я играл, пялился и выбирал.
Решил, что Муся мне нравится больше… А потом она раскрыла свои прекрасные глаза на единственной песне, которую знала, — «Что ты имела в виду?»
Хотя все мои композиции и были навеяны любовной лирикой, дамам я их никогда не посвящал. Только Аминке одну подарил... С течением лет я вообще понял, что не умею ухаживать за женщинами, — достаточно самоуверен и считаю, что все должно произойти само собой. Не умею делать сюрпризы: сумки и украшения, которые я выбираю, жена не носит. Однажды привез с гастролей колечко из конского волоса, она долго смеялась. Муся, напротив, часто делает мне сюрпризы, но с размером одежды почти всегда промахивается: вся группа ходит в джинсах и рубашках, которые предназначались мужу.
Пару раз она провернула «аферу» с покупкой мне новых машин... Пускалась в хитрую интригу, таскала деньги из семейного бюджета, поскольку он у нас общий. А это не так-то просто — обо всех операциях приходит СМС и возникает вопрос: куда делась такая большая сумма?
При этом Амина самый честный и прямой человек, которого я встречал. Она абсолютно не держится за светские манеры: если ей что-то не нравится — тут же озвучивает кому угодно. Мужу, начальнику, гостю… Думаю, может сообщить: «Что-то от тебя плохо пахнет, иди уже поменяй носки». Конечно, наивность, но она меня совершенно очаровала. Муся не скрывает своих чувств: ревнует безумно. А я опять же слишком самоуверен, чтобы подозревать возможные измены.
Раз в неделю мы с женой обязательно устраиваем пятиминутку громких эмоций. Я: «Хватит спрашивать, что тебе надеть, в гардеробе 200 платьев, бери любое!» «Прекрати на меня орать!» — кричит в ответ Муся. После чего мы как ни в чем не бывало под руку выходим из дома.
Много раз пытались вспомнить, как решили пожениться... Мне захотелось шикарную свадьбу на 200 приглашенных, с платьем, с кольцом… Как в первый и последний раз. Собрались подавать документы. Я открываю свой паспорт и с удивлением вижу в нем штамп… Мы до сих пор не разведены с Богушевской! Звоню Ирине: «Тетька, так мы все еще женаты?» — «Точно, Дядька, встречаемся в загсе!» — так мы друг друга ласково называли.
Богушевская как раз тоже собиралась замуж, поэтому развод мы оформили в один день… Два года назад мы с Аминой отметили десятилетие брака. Наши дети тогда попросили: «Мы не видели вашей свадьбы, давайте сыграем ее еще раз!» Всей семьей нарядились, как герои их любимого мультика «Суперсемейка», и закатили шуточную свадьбу в том же месте и с теми же гостями.
Блага, которые я обрел рядом с Мусей, называются скучным словом «остепенился». У меня впервые появилось серьезное имущество: дом, апартаменты в Испании, где постоянно останавливаются наши многочисленные друзья… Зарабатывал я всегда неплохо, но деньги спускал неизвестно на что, довольствуясь своей скромной «студенческой» квартиркой.
Амина же, как Наполеон, считает: главное ввязаться в бой, а там посмотрим! И втягивает меня в очередную авантюру, на которую нужно потратить миллион долларов. А для этого трудиться несколько лет. Некоторые ее идеи, конечно, прогорают...
Я много раз убеждался, что удачно зарабатываю только на песнях и на спектаклях. Все попытки начать свой бизнес проваливались. Хотели открыть клуб — с ним вышла криминальная история. Вложились в него мы с женой и еще два наших близких друга, очень опытных бизнесмена. После чего наш директор взял эти деньги, поджег клуб и ударился в бега. Оказалось, известный аферист. А ведь товарищ меня предупреждал: «Леша, ахтунг! Он жулик! У меня есть доказательства — его недавно били в Петербурге».
— «Знаю, его били не за то…» Я всегда слишком доверял людям... Мы этого жулика вычислили, но в тюрьму сдуру не посадили. Обязали выплачивать долг... А через много лет по телевизору сообщили, что этот человек зарезал свою жену и сам объявил ее в розыск… Наверное, зря мы его пожалели.
Муся все равно долго не оставляла надежду стать бизнесвумен: сначала торговала колготками, и они валялись у нас по всей квартире. Потом просто все раздали — гости без подарка от нас не уходили. В другой раз договорилась, что подруга из Италии будет присылать Амине коллекционные джинсы с миланских распродаж. Пришла первая же огромная коробка, мы ее запихнули в багажник. И оставили в машине, которую угнали той же ночью. Мы с женой тогда так расхохотались, что решили — не судьба!
Лучше пусть каждый занимается своим делом…
Амина сейчас тренер нашей национальной сборной по художественной гимнастике, у нее есть замечательная школа, которая готовит маленьких девочек. Я вместе с женой был на двух Олимпиадах — в Пекине и в Лондоне, где играл по вечерам для наших спортсменов. Вспоминал тогда Олимпиаду-80: мы с отцом ходили смотреть легкую атлетику. Как-то он оставил меня у столбика в Лужниках и пошел то ли в туалет, то ли за мороженым… Тем временем набежали милиционеры и быстро обнесли меня квадратом из металлических заборчиков. Это был мой первый ужас от столкновения с представителями власти: «Папа-а, помоги!»
— заорал я на весь спорткомплекс.
Амина меня очень поддержала, когда мне сообщили, что отец смертельно болен. Это случилось неожиданно: ему делали шунтирование сердца, после чего у него вдруг открылся рак. Человек сгорел за несколько месяцев. Помогла Маргарита Эскина, которая позвонила директору онкологического центра на Каширке… Когда я пришел на прием, врач сразу мне сказал: «Я беру вашего отца только из уважения к Маргарите Александровне, у нас не хоспис». Папы не стало через неделю, но благодаря медикаментам его страдания удалось облегчить.
Может, мы с Аминой притягиваем даты за уши, но примерно в этот срок был зачат Арсений. Мы сразу решили, что хотим много детей.
И те рождались с завидной регулярностью. Накануне появления старшего у Аминки был день рождения. Я наклюкался, и жена села за руль, чтобы довезти меня из ресторана. А утром я в таком же состоянии поехал с ней в роддом... В моей семье по линии Кортневых всегда рождались только мальчики. И когда мы с Мусей произвели на свет Афанасия — с ней второго, а в общей сложности четвертого моего сына, — больше на рулетку решили не полагаться. Очень уж хотелось девочку! И Аксинию мы сконструировали в пробирке: в Центре Марка Курцера есть технология подбора пола. Когда я сдал анализы, врач мне подтвердил: «Шанс зачать девочку у вас один из ста». Конечно, была опасность, что эмбрионы не приживутся, но чудо произошло: так у нас появилась Аська по кличке ГМО! Я всегда говорил, что все мои дети равно любимы.
Но только потому, что у меня не было девочки: любой мальчик — жилистый, драчливый. Маленький мужик. А девочка другая: мяконькая, нежная… Аксиния получилась белокурая и голубоглазая. Симпатяга с щечками.
Мы с Аминой растим троих совершенно разных людей. Два брата характером вообще друг на друга не похожи. 11-летний Арсений стеснительный и спортивный: бадминтон, теннис, гольф... Младший — оторва, спортом не интересуется, зато рисует, читает стихи, поет... Несколько раз выходил перед нашим концертом и говорил: «Здравствуйте, сначала выступает Кортнев Афанасий!» — и что-то пел, рассказывал залу на тысячу человек. И я понимаю, что мои дети уже родились индивидуальными.
Ведь растим и воспитываем мы их одинаково.
Порой выбешивает, что мы с Мусей слишком заняты: не посещаем родительские собрания, в школу детей возит шофер, уроки с ними делают две няни. Аминка еще может высидеть пять часов, пока сын не выучит стихотворение, а я быстро ломаюсь. Утешаю себя тем, что растут они свободными людьми. Запретов почти не налагаем: «Хочешь есть — холодильник в твоем распоряжении. Но лопай конфеты одну за другой». Смотреть телевизор можно только в субботу и воскресенье, зато сколько угодно. В результате дети сами весь день не хотят торчать перед ящиком. Говорим с ними обо всем на свете: даже про девочек… У самого в семье воспитание было несколько чопорное, англизированное.
С родителями не откровенничал, и они не приоткрывали завесы своей личной жизни. Чувства были прибраны. Но все равно меня очень любили.
Как единственный ребенок в семье, я совершенно не мог предположить, что у самого будет пятеро! Мне всегда казалось, что назвать новорожденного Сашей — как серийный номер присвоить. У меня причуда, чтобы все имена в моем роду начинались на «а»: Артемий, Арсений, Афанасий, Аксиния… Только второго сына, Никиту, не удалось самому назвать: когда Лена Ланская рожала, я был на гастролях. Но потом узнал, что есть древнерусское имя Аникита. И мысленно его сыну присвоил.
Со своими бывшими женами я остался в теплых отношениях, и все наши дети тесно общаются. Иногда собираемся одной огромной семьей: мелкие ползают по большим, словно по деревьям. Только когда появились младшие ребятенки, я понял, сколько недодал старшим… Пока сам взрослел.