Муж сказал, что устал. От семьи. От ответственности. От меня. И решил взять «тайм-аут» — модное слово, за которым удобно прятать трусость. Пока он «отдыхал от нас», он мне не позвонил ни разу. Не спросил, есть ли чем накормить сына, как мы заплатим за коммуналку, и вообще — живы ли мы. Ничего. Тишина. А я… я в этот момент нашла себя. Мы прожили 10 лет. Нам по 35. Сыну — три. Шесть лет мы пытались завести ребёнка — лечение, надежда, разочарование, снова попытки… И когда тест показал две полоски, он плакал от счастья. А теперь — устал. В день его ухода он бегал по квартире, собирал вещи, пил коньяк для храбрости, и не замечал, как сын обнимал его за ноги, не понимая, что происходит. Он ушёл. Мы остались. Квартира — моя наследственная. Хоть за это спасибо судьбе. — Он точно кого-то встретил, — сказала подруга. — Не жди. Подавай на алименты. Ты что, жить воздухом будешь? И она была права. На еду не было ни копейки. Муж когда-то настоял, чтобы я уволилась: — Мы так хотели ребёнка! Не место ему по садикам. Я всё заработаю, вы живите спокойно. И вот — его нет. А жить надо. Через неделю после его ухода я подала на алименты и начала искать работу. Удача — на моей старой работе освободилось место. Но нужен был садик. Мама предложила нянчить внука. — Тяжело будет, — сказала она. — Но куда деваться. Только немного подкидывай на еду. Я взяла взаймы у подруги — нам с ребёнком надо было что-то есть. Муж не звонил. Ни разу. Ничего. А потом я увидела его. С брюнеткой лет двадцати пяти, стройной, самоуверенной, на веранде кафе рядом с работой. Он даже не подумал, что я могу там проходить. Я сняла их на телефон и просто пошла дальше. Жизнь начала выравниваться. Я устроилась на работу. Через три месяца получила повышение. Сменила платья, которые он любил, на костюмы, в которых нравлюсь себе. Покрасила стены в цвета, которые выбирала я — не он. Сделала короткую стрижку. Вернула себе вкус, себя, свою реальность. И подала на развод. Восемь месяцев он не звонил. И вдруг — за два дня до суда — пришёл. С цветами. Фруктами. С видом героя. — Я всё понял. Я готов вернуться. И, кстати, что за дурацкий цвет стен? И причёска ужасная. — А я тоже всё поняла, — сказала я. — Этот цвет — мой любимый. Причёска — тоже моя. И знаешь что? Мне без тебя лучше. гораздо. Он начал обвинять: я эгоистка, я не думаю о сыне, я никому не нужна почти в сорок — да ещё и с ребёнком. — О сыне я думала эти восемь месяцев, пока его отец занимался «самопознанием». А насчёт “никому не нужна”… я нужна. Очень нужна самой себе. Меня у себя так долго не было. Теперь — я дома. Я закрыла дверь за ним. И ни разу не пожалела. В настоящих отношениях тайм-аутов не бывает. Тайм-ауты бывают только в отношениях, которые уже давно умерли.