Полотно Ф.Бюлера Марии вообще казалось, что король не жаждет этого брака. Договаривались несколько месяцев, в мае 1600 года подписали необходимые бумаги. Затем наступило затишье, и только к октябрю Генрих IV прислал во Флоренцию своего представителя. По законам семнадцатого века молодым предстояло вступить в брак по доверенности – они ведь жили на разных территориях. Интересно, что во Франции молодожёны из разных провинций тоже сначала шли под венец с представителем жениха или невесты. Этот момент отображён и в романе «Анжелика» - там юная дочь барона де Сансе празднует собственную свадьбу сначала дома, с «женихом по доверенности», и только потом едет в Тулузу, на «настоящую» церемонию. Вот и Мария Медичи обвенчалась на родине с Роже де Бельгардом. А после, в сопровождении двух тысяч человек, выехала в Марсель. Она везла немало сундуков с приданым – флорентийцы Медичи снабдили девушку платьями и украшениями, резной мебелью и лошадьми. Не были забыты даже музыкальные инструменты, пряности и духи.

Мария Медичи на портрете С. де Тито Ей было двадцать пять лет, но она ещё никогда не выходила замуж. И с трепетом ждала встречи. Марии рассказывали о романтических историях прошлого – как король Карл VI выезжал к своей невесте, чтобы тайком увидеть её до официального знакомства. Как Генрих I не удержался и помчался встречать русскую княжну Анну, красоту которой расписывали ему послы… Но Мария ступила на французскую землю, а Генрих Четвертый не появился. Не было его и на следующий день. И на следующей неделе! А ведь она готовилась! Каждый день Мария Медичи меняла наряды, один роскошнее другого. Она каждую секунду была готова к главному свиданию своей жизни, но оно состоялось лишь 9 декабря, в Лионе. «Я рад, мадам», - небрежно произнес государь. Он был в пыльном камзоле, дорожном плаще и отнюдь не в сияющих сапогах. Путь из Парижа Генрих проделал верхом, и перед знакомством с будущей женой не соизволил даже переодеться. Зато сразу отдал приказ накрыть стол для ужина, и прямо сообщил Марии Медичи, что ждет от нее выполнения положенных супружеских обязанностей.

Кадр из фильма "Генрих Наваррский" Флорентийка растерялась. Папский легат запаздывал, их еще не обвенчали на французской земле. Конечно, это была только формальностью, ведь Мария уже была признана женой Генриха IV… Кроме того, новоявленная королева Франции хотела тщательно подготовиться. Не зря же она привезла столько кружев, ароматических масел, столько очаровательных туфелек на каблучках, которые могли бы кокетливо выглядывать из-под шелковой сорочки… Ее просили поторопиться. Сначала ужин, а потом - что положено "по протоколу". Когда садились за столы, Мария была озадачена. Генрих жадно хватал куски и громко смеялся. Он был в отличном настроении, шутил и сам отвечал на шутки других (и многие из них были совсем не для девичьих ушей). И все в том же пыльном наряде. Девушка покинула застолье, попросив дать ей самое большее час. Она использовала весь арсенал средств, типичных для Флоренции – наскоро приняла ванную с благоухающими травами, попросила служанок надушить ей волосы, запястья. В этом ароматном облаке, в пене тончайших кружев она и встретила Генриха. А он скривился.

Один из поздних портретов Генриха Четвертого Помыться он не успел. За время поездки изрядно вспотел. А пока сидел за столом, чуть-чуть брызнул каплями жира на белую рубашку. Иными словами, выглядел совсем не как король. Мария Медичи была не в курсе – Генрих отнюдь не щеголь. На придворном приеме он мог показаться во всей «государевой красе», но в обычное время предпочитал выглядеть просто, без затей. По всей видимости, свадьба не была для него чем-то исключительным. "E solo un animale!", - жаловалась королева поутру. «Словно животное!» Смириться с ароматами короля было непросто. А Генрих, в свою очередь, отчаянно чихал от мощного запаха духов своей супруги, Марии Медичи. Но главное, ради чего заключался этот союз, было выполнено. 27 сентября 1601 года королева произвела на свет мальчика, будущего короля Людовика Тринадцатого. Государь с довольной улыбкой принимал поздравления. Всего у Марии Медичи и короля было шесть детей. Их союз трудно назвать очень счастливым и безоблачным.