Нельзя сначала убивать... Нельзя сначала убивать, Потом шептать: "Я не нарочно!" Нельзя все время предавать, Потом молить: "Исправлюсь, точно!" Нельзя сначала унижать, Потом просить: "Прости за шутку!" Нельзя трусливо убегать, Сказав, что вышел на минутку. Нельзя, вернувшись, сделать вид, Что всё как прежде остаётся, Ведь жизнь на месте не стоит! ЗА ВСЁ ВСЕГДА ВСЕМ ВОЗДАЁТСЯ! (Ольга Климчук)
Научилась прощать Ты сорвал оболочку с души И другую назвал дорогою… Ну, а мне-то что делать, скажи?! Кто сердечко моё успокоит? Мы с тобою теперь не враги, Не друзья... что же может быть хуже? И беги от себя, не беги – Всё на сердце январская стужа... Научусь без тебя как-то жить, Обойдусь без вниманья и ласки… Но смогу ли опять полюбить, Раз любовь – это детские сказки? В сказках дело идёт до венца, Всё кончается свадебным пиром… Но любовь разбивает сердца, Оставляя огромные дыры… Буду душу тихонько латать, И вернётся тепло непременно … Я уже научилась прощать Всё на свете, кроме измены… (Н. Железкова)
Пробило десять. В доме тишина. Она сидит и напряженно ждет. Ей не до книг сейчас и не до сна, Вдруг позвонит любимый, вдруг придет?! Пусть вечер люстру звездную включил, Не так уж поздно, день еще не прожит. Не может быть, чтоб он не позвонил! Чтобы не вспомнил – быть того не может! "Конечно же, он рвался, и не раз, Но масса дел: то это, то другое... Зато он здесь и сердцем и душою". К чему она хитрит перед собою И для чего так лжет себе сейчас? Ведь жизнь ее уже немало дней Течет отнюдь не речкой Серебрянкой: Ее любимый постоянно с ней – Как хан Гирей с безвольной полонянкой. Случалось, он под рюмку умилялся Ее душой: "Так преданна всегда!" Но что в душе той – радость иль беда? Об этом он не ведал никогда, Да и узнать ни разу не пытался. Хвастлив иль груб он, трезв или хмелен, В ответ – ни возражения, ни вздоха. Прав только он и только он умен, Она же лишь "чудачка" и "дуреха". И ей ли уж не знать о том, что он Ни в чем и никогда с ней не считал...ЕщёПробило десять. В доме тишина. Она сидит и напряженно ждет. Ей не до книг сейчас и не до сна, Вдруг позвонит любимый, вдруг придет?! Пусть вечер люстру звездную включил, Не так уж поздно, день еще не прожит. Не может быть, чтоб он не позвонил! Чтобы не вспомнил – быть того не может! "Конечно же, он рвался, и не раз, Но масса дел: то это, то другое... Зато он здесь и сердцем и душою". К чему она хитрит перед собою И для чего так лжет себе сейчас? Ведь жизнь ее уже немало дней Течет отнюдь не речкой Серебрянкой: Ее любимый постоянно с ней – Как хан Гирей с безвольной полонянкой. Случалось, он под рюмку умилялся Ее душой: "Так преданна всегда!" Но что в душе той – радость иль беда? Об этом он не ведал никогда, Да и узнать ни разу не пытался. Хвастлив иль груб он, трезв или хмелен, В ответ – ни возражения, ни вздоха. Прав только он и только он умен, Она же лишь "чудачка" и "дуреха". И ей ли уж не знать о том, что он Ни в чем и никогда с ней не считался, Сто раз ее бросал и возвращался, Сто раз ей лгал и был всегда прощен. В часы невзгод твердили ей друзья: – Да с ним пора давным-давно расстаться. Будь гордою. Довольно унижаться! Сама пойми: ведь дальше так нельзя! Она кивала, плакала порой. И вдруг смотрела жалобно на всех: – Но я люблю... Ужасно... Как на грех!.. И он уж все же не такой плохой! Тут было бесполезно препираться, И шла она в свой добровольный плен, Чтоб вновь служить, чтоб снова унижаться И ничего не требовать взамен. Пробило полночь. В доме тишина... Она сидит и неотступно ждет. Ей не до книг сейчас и не до сна: Вдруг позвонит? А вдруг еще придет? Любовь приносит радость на порог. С ней легче верить, и мечтать, и жить. Но уж не дай, как говорится, бог Вот так любить! (Э. Асадов)
вы слишком молоды или здоровы, если вы не боитесь жить в одиночестве. По себе сужу - когда некому вас отвезти в больницу когда вы подавились или когда потеряли сознание, когда вы вдруг имеете приступ или вас хотят ограбить, убить, то если нет физической или моральной защиты дома в виде детей, родителей, братьев-сестер, то люди до последнего держатся за своих мужей-жен!!! И да, за жену тоже держаться в таких ситуациях, даже однажды говорила с одним очень влиятельным и известным врачом - он сказал - ничего бы не сделал в карьере и вообще спился бы, если б не жена. Так что все эти тезисы - теория для тех, кто не одинок.
Мы используем cookie-файлы, чтобы улучшить сервисы для вас. Если ваш возраст менее 13 лет, настроить cookie-файлы должен ваш законный представитель. Больше информации
Комментарии 86
Нельзя сначала убивать,
Потом шептать: "Я не нарочно!"
Нельзя все время предавать,
Потом молить: "Исправлюсь, точно!"
Нельзя сначала унижать,
Потом просить: "Прости за шутку!"
Нельзя трусливо убегать,
Сказав, что вышел на минутку.
Нельзя, вернувшись, сделать вид,
Что всё как прежде остаётся,
Ведь жизнь на месте не стоит!
ЗА ВСЁ ВСЕГДА ВСЕМ ВОЗДАЁТСЯ!
(Ольга Климчук)
Ты сорвал оболочку с души
И другую назвал дорогою…
Ну, а мне-то что делать, скажи?!
Кто сердечко моё успокоит?
Мы с тобою теперь не враги,
Не друзья...
что же может быть хуже?
И беги от себя, не беги –
Всё на сердце январская стужа...
Научусь без тебя как-то жить,
Обойдусь без вниманья и ласки…
Но смогу ли опять полюбить,
Раз любовь – это детские сказки?
В сказках дело идёт до венца,
Всё кончается свадебным пиром…
Но любовь разбивает сердца,
Оставляя огромные дыры…
Буду душу тихонько латать,
И вернётся тепло непременно …
Я уже научилась прощать
Всё на свете, кроме измены…
(Н. Железкова)
Она сидит и напряженно ждет.
Ей не до книг сейчас и не до сна,
Вдруг позвонит любимый, вдруг придет?!
Пусть вечер люстру звездную включил,
Не так уж поздно, день еще не прожит.
Не может быть, чтоб он не позвонил!
Чтобы не вспомнил – быть того не может!
"Конечно же, он рвался, и не раз,
Но масса дел: то это, то другое...
Зато он здесь и сердцем и душою".
К чему она хитрит перед собою
И для чего так лжет себе сейчас?
Ведь жизнь ее уже немало дней
Течет отнюдь не речкой Серебрянкой:
Ее любимый постоянно с ней –
Как хан Гирей с безвольной полонянкой.
Случалось, он под рюмку умилялся
Ее душой: "Так преданна всегда!"
Но что в душе той – радость иль беда?
Об этом он не ведал никогда,
Да и узнать ни разу не пытался.
Хвастлив иль груб он, трезв или хмелен,
В ответ – ни возражения, ни вздоха.
Прав только он и только он умен,
Она же лишь "чудачка" и "дуреха".
И ей ли уж не знать о том, что он
Ни в чем и никогда с ней не считал...ЕщёПробило десять. В доме тишина.
Она сидит и напряженно ждет.
Ей не до книг сейчас и не до сна,
Вдруг позвонит любимый, вдруг придет?!
Пусть вечер люстру звездную включил,
Не так уж поздно, день еще не прожит.
Не может быть, чтоб он не позвонил!
Чтобы не вспомнил – быть того не может!
"Конечно же, он рвался, и не раз,
Но масса дел: то это, то другое...
Зато он здесь и сердцем и душою".
К чему она хитрит перед собою
И для чего так лжет себе сейчас?
Ведь жизнь ее уже немало дней
Течет отнюдь не речкой Серебрянкой:
Ее любимый постоянно с ней –
Как хан Гирей с безвольной полонянкой.
Случалось, он под рюмку умилялся
Ее душой: "Так преданна всегда!"
Но что в душе той – радость иль беда?
Об этом он не ведал никогда,
Да и узнать ни разу не пытался.
Хвастлив иль груб он, трезв или хмелен,
В ответ – ни возражения, ни вздоха.
Прав только он и только он умен,
Она же лишь "чудачка" и "дуреха".
И ей ли уж не знать о том, что он
Ни в чем и никогда с ней не считался,
Сто раз ее бросал и возвращался,
Сто раз ей лгал и был всегда прощен.
В часы невзгод твердили ей друзья:
– Да с ним пора давным-давно расстаться.
Будь гордою. Довольно унижаться!
Сама пойми: ведь дальше так нельзя!
Она кивала, плакала порой.
И вдруг смотрела жалобно на всех:
– Но я люблю... Ужасно... Как на грех!..
И он уж все же не такой плохой!
Тут было бесполезно препираться,
И шла она в свой добровольный плен,
Чтоб вновь служить, чтоб снова унижаться
И ничего не требовать взамен.
Пробило полночь. В доме тишина...
Она сидит и неотступно ждет.
Ей не до книг сейчас и не до сна:
Вдруг позвонит? А вдруг еще придет?
Любовь приносит радость на порог.
С ней легче верить, и мечтать, и жить.
Но уж не дай, как говорится, бог
Вот так любить!
(Э. Асадов)