Предыдущая публикация
О ложном понимании Божьего закона
В сегодняшнем евангельском чтении мы слышали, как Господь пришел в синагогу – собрание иудеев, - в субботний день. Находившиеся там люди, которые не любили Христа, завидовали Ему, ревновали той славе, которую Он обрел в народе, уже знали, что Иисус совершает чудеса исцелений в субботу. И вот, чтобы подловить Его, они спрашивают публично: «можно ли исцелять в субботы?» (Мф. 12:10). Поскольку в Ветхом Завете была заповедь «Помни день субботний, чтобы святить его; шесть дней работай и делай всякие дела твои, а день седьмой — суббота Господу, Богу твоему» (Исх. 20:8).
Заповедь была дана для того, чтобы, воздерживаясь от суетных дел, в этот день иудеи бы совершали святые, добрые дела ради Бога. Но потом появились вот эти самопровозглашённые «знатоки Закона». В Ветхом Завете было священство, и именно оно изначально учило народ. А затем, уже ближе ко времени, как пришёл Господь Иисус Христос, появились эти раввины, которые не являлись священниками. Они были, говоря по-нашему, просто мирянами, которые выставляли себя знатоками закона. Свое понимание и толкования заповедей они отождествляли с самими заповедями. И, в частности, по их толкованию правильно исполнять заповедь – это значит не делать никакого дела в день субботний, даже доброго. Как будто можно освятить день субботний уклонением от добрых дел!
И они хотели показать народу, что Иисус является нарушителем закона Моисеева. Между тем в этом собрании находился человек с парализованной рукой, и Господь предложил ему выйти на середину. Как объясняют святые отцы, Он это сделал для того, чтобы при виде его страданий размягчилось бы сердце этих совопросников, и они бы поняли, насколько нелепо их толкование, согласно которому исполнением заповеди будет оставить без исцеления страждущего человека. Как будто Бога можно почтить тем, чтобы продлить мучение Его раба, - Того Бога, Который сказал: «Я милости хочу, а не жертвы» (Ос. 6:6). То есть, в том же ветхозаветном законе, который они якобы защищали, было сказано, что милосердие к другому человеку для Бога важнее, чем соблюдение тех или иных обрядовых предписаний.
И вот Христос спрашивает их: «кто из вас, имея одну овцу, если она в субботу упадет в яму, не возьмет ее и не вытащит?» (Мф. 12:11). И никто из присутствующих не ответил: «Я не вытащу!» Одной фразой Господь наглядно показал нелепость позиции фарисеев, потому что если ты заботишься о своей собственной овце, то неужели твой брат по вере менее значим для тебя? «Сколько же лучше человек овцы!» (Мф. 12:12). Так именно в глазах тех людей, перед которыми они хотели скомпрометировать Иисуса, эти совопросники сами опозорились, явив свое жестокосердие и пристрастность. Если моя овца под угрозой, то можно действовать в субботу, а если чья-та рука парализована, то ничего страшного, ведь это не моя рука, а чужого мне человека, он потерпит, ради его исцеления действовать в субботу нельзя.
Если бы парализованным был для них родным, они бы отнюдь не возражали против исцеления. Как Иаира, начальника синагоги, когда его дочь оказалось при смерти, не смутило то, что он обратился за помощью к Иисусу, Который известен тем, что исцеляет в субботы. Когда собственная дочь больна, тут уже появляется большая гибкость и широта взглядов. Но Христос сравнил не с больной дочерью, а со скотом - с овцой, ради блага которой они готовы были бы действовать в субботу.
Вот это состояние человека с каменым сердцем, который при этом воображает, что близок к Богу и является знатоком Его Закона – очень страшное, потому что этих людей оно довело до богоубийства. Потому что сразу после того, как Иисус исцелил руку того человека, «фарисеи, выйдя, имели совещание против Него, как бы погубить Его» (Мф. 12:14).
Подобное искушение может быть и у нас, современных православных. Один человек рассказывал, что случилось во времена гонений в советские времена. Храма в его селе не было, но он являлся воцерковлённым человеком. И когда наступил день большого церковного праздника, он уже настроился самому всё вычитать, - службу, каноны, в общем, помолиться как следует. И только он стал на молитву, - стук в дверь. Он открывает, и, оказывается, пришёл путник, которому негде переночевать. И вот этот православный рассказывает: «У меня все мысли были, что если я его сейчас пущу, то вычитать все не получится, и я быстро отправил путника к кому-то другому, чтобы он не помешал мне молиться. А потом уже, оставшись наедине, я сказал: Что же я совершил-то? Это ведь Христос ко мне пришел через этого человека, а я Его прогнал, лишь бы мне самому помолиться…»
Если наше понимание наших христианских обязанностей приводит к тому, что нам приходится в итоге пренебречь страждущим человеком, отвернуться от него, то это ложное понимание Православия и духовной жизни, от чего да сохранит нас Господь!
Следующая публикация
Нет комментариев