22.

Смысл поста
Каждый пост – это военный поход. Мы выступаем против врага, чтобы отвоевать у него если не всю, то хотя бы часть нашей территории. О какой территории идет речь? О территории нашей души. Эта территория оккупирована врагом со времени падения Адама. До его падения враг не имел доступа к душе человека, не имел над ней никакой власти. Адам был свят и совершен, он был царем всего творения. Но после падения враг получил власть над ним, и душа Адама была захвачена в плен, оккупирована. Этот плен распространился и на все Адамово потомство – на весь человеческий род. От рождения все люди получают душу, плененную врагом. Преподобный Макарий Великий говорит, что со времени падения Адама в душе каждого человека живет тайно и скрытно зло, которое понуждает человека творить грех, а люди думают, что творят его по своему разуму и воле. Конечно, души разных людей оккупированы врагом в разной степени, потому что к общему для всех первородному греху каждый из нас прилагает еще личные грехи, умножая этим права и власть диавола над своей душой.
Итак, смысл поста заключается в том, чтобы отвоевать у врага часть нашей души. Для этого нужно очистить душу от греха и нечистоты, потому что именно через них диавол получает власть над душой. Во время поста нужно постараться с Божией помощью избавиться от зависти, жадности и злопамятности, от гнева, раздражительности и сквернословия, от чревоугодия и пьянства, от разгула похоти, от самомнения, тщеславия и человекоугодия. Если мы хоть в какой-то мере избавимся от этих страстей, то освободим из плена часть нашей души, и на тех территориях, где раньше царствовали грех и злые духи, будет обитать Благодать Божия. По словам преподобного Макария, Царь Христос посылает тогда отмстителей в город души, связывает мучителей и поселяет там полк святых духов.
Но для того, чтобы отвоевать у врага даже и малую часть нашей души, требуется упорная брань. При спокойной жизни и расслаблении у нас ничего не получится. Всем известно: победы без борьбы не бывает. Не напрасно говорит Евангелие, что Царствие Божие силою берется и употребляющие усилие достигают его. Именно с этой целью и установлены Церковью посты, – чтобы мы могли побороться, победить и отнять у врага часть его власти над нами. Человек, который каждый пост по силам трудится и ведет духовную брань, постепенно освобождается от власти врага. Душа его мало-помалу просветляется и становится местом пребывания и храмом Святого Духа. И об этом нам непременно нужно помнить – ведь мы, христиане, как раз и призваны стать таким храмом. Ради этого мы должны прилагать усилия и подвизаться. Аминь.
............
Воскресение. О вере, посте и молитве
Неделя 10-я
Мф.17:14–23
1Кор.4:9–16
Однажды подошел к Господу Иисусу некий человек «и, преклонив пред Ним колена, сказал: Господи! помилуй сына моего; он в новолуния беснуется и тяжко страдает, ибо часто бросается в огонь и часто в воду; я приводил его к ученикам Твоим, и они не могли исцелить его. Иисус же, отвечая, сказал: о, род неверный и развращенный! доколе буду с вами? доколе буду терпеть вас? приведите его ко Мне сюда. И запретил ему Иисус; и бес вышел из него; и отрок исцелился в тот же час».
Ученики потом спросили, почему они не смогли этого сделать? Господь ответил: «по неверию вашему; ибо истинно говорю вам: если вы будете иметь веру с горчичное зерно, и скажете горе сей: «перейди отсюда туда», – и она перейдет; и ничего не будет невозможного для вас; сей же род изгоняется только молитвою и постом».
Ученики, по-видимому, поняли Его слова. Но когда вскоре Господь открыл им, что Он «предан будет в руки человеческие, и убьют Его», то ученики «весьма опечалились». Из этого видно, что они тогда все-таки не поняли, что значит вера, пост и молитва. Потом, когда Дух Святой просветил их, они не только перестали печалиться пути Христову, но и сами с радостью пошли этим путем. Они и всем указывали на этот путь, как на единственный: «Нам… Бог судил быть как бы приговоренными к смерти; потому что мы сделались позорищем для мира, для Ангелов и человеков. Мы безумны Христа ради… мы немощны… мы в бесчестии. Даже доныне терпим голод и жажду, и наготу, и побои, и скитаемся, и трудимся, работая своими руками. Злословят нас, мы благословляем; гонят нас, мы терпим; хулят нас, мы молим; мы как сор для мира, как прах, всеми попираемый доныне».
Вот – истинный пост, как отвержение власти мира над собой. Вот – истинная молитва, как всецелое посвящение себя Богу. И вот – истинная вера, от которой рождается и то, и другое. Потому Апостолы и смогли потом выходить против «мироправителей тьмы века сего, против духов злобы поднебесных» (Еф.6:12), что они перестали опираться на все то, к чему бесы имеют доступ, и что могли бы выбить из-под их ног.
Но мы также знаем, как постыжают бесы того, кто будучи мирским и плотским, дерзает выходить против них. В Деяниях Апостолов описывается, как в Ефесе некоторые иудейские заклинатели пытались изгонять духов, говоря: «Заклинаем вас Иисусом, Которого Павел проповедует». «Но злой дух сказал в ответ: Иисуса знаю, и Павел мне известен, а вы кто? И бросился на них человек, в котором был злой дух, и, одолев их, взял над ними такую силу, что они нагие и избитые выбежали из того дома» (Деян.19:13–16).
Так, иногда поднимешь руку, чтобы крестным знамением разрушить бесовское наваждение, а бесы говорят: «Знаем Иисуса, знаем, что такое Крест, а ты кто»? И правда: посмотри на свой пост. Пусть ты не ешь мясного и молочного, но зато остальное – вдоволь и часто; не можешь довольствоваться хлебом и водой один раз в день. Ты боишься за себя, жалеешь свою плоть, и не столько даже твое тело, сколько твоя душа желает телесной пищи, потому что ей скучно, тоскливо без еды! А какая тут может быть молитва, если наша надежда не на Бога, а на чрево, и если мы только от насыщения чрева научились получать радость… Потому-то в наше время так много одержимых бесами и так мало тех, кто может их изгонять. А между тем, все христиане призваны побеждать бесов, и Апостол обращался ко всем, когда писал: «Подражайте мне, как я Христу».
Но вот беда: перед Апостолами был живой пример Христа. Перед первыми христианами – живой пример Апостолов. А перед нами – одни только книжные примеры веры, поста и молитвы. Не видя того, кто подал бы руку и сказал: «подражай мне, как я Христу», – мы вступаем в Церковь, как во тьме, на ощупь, а все вокруг стремится соблазнить и сбить с пути. Мы идем, как по болоту, и сразу начинаем тонуть, едва сделаем резкое, непродуманное движение.
Поэтому ощутив в себе хоть какую-то веру, не будем сразу замахиваться передвигать горы, бросать вызов бесам, переворачивать вокруг себя жизнь. Будем браться только за дела, соразмерные с нашими силами, с тем, насколько мы еще зависим от мира и насколько мы уже прилепились к Богу. Иными словами, каковы наши пост и молитва.
......
Суббота. О плодах и корнях
Лк.10:19–21
Гал.5:22–6:2
Всякое растение должно плодоносить. А иначе – его «срубают и бросают в огонь». (Мф.7:19). Но всякое дерево имеет и корни. Когда дерево плодоносит, о корнях не вспоминают. Но когда плоды прекращаются, то вспоминают и о корнях, о том, что без них не может быть никаких плодов, и что пора их окопать и удобрить. И все должно быть на своем месте: плоды – на виду, а корни – глубоко в земле. Чтобы доказать, что корни – сильные, достаточно показать плоды.
А если – вырвать растение, чтобы похвалиться корнями? – Да, все увидят и убедятся, но… растение в этот миг будет на грани смерти. Так и в духовной жизни. Наши корни – это наши молитвы к Богу и наше чтение Слова Божия; это – наше хождение в храм; это – очищение в таинстве покаяния и обновление в причащении Тела и Крови Христовых. Все это необходимо для духовной жизни, но все это должно быть целомудренно сокрыто, как сокрыты в земле корни растения.
А наверху должны быть плоды: «любовь, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, вера, кротость, воздержание». Если это есть, люди будут радоваться на нас и спрашивать, как бы им тоже вырастить такие замечательные плоды? Ну а если плодов нет, то остается только трясти корнями, хвалиться, как мы молимся, ходим в Церковь, причащаемся.
У кого есть истинные плоды, тому и в голову не придет вообще чем-то гордиться. Даже если через него Господь явит и такие чрезвычайные плоды, как – «наступать на змей и скорпионов и на всю силу вражью»; или даст силу повелевать духам злобы и изгонять их из людей. «Тому не радуйтесь, – говорит Господь, – что духи вам повинуются; но радуйтесь тому, что имена ваши написаны на небесах».
У кого есть истинные плоды, тот будет радоваться лишь тому, что укоренен в Господе, что неразрывно связан с небесами. Плоды Господь явит сам, а нам надо беречь корни, чтобы они всегда были в плодородной земле Царствия Небесного, и чтобы они были целомудренно сокрыты. И радоваться надо не победе над врагом и не людской славе, а тому, что в жилах наших течет благодатная Кровь Господа Иисуса, и ни для кого невидимо очищает и согревает нас.
.............
Вторник. О том, кого следует опасаться
Лк.21:12–19
Евр.4:1–13
В беседе о последних временах Господь предупреждает учеников, что ничего завидного их на земле не ждет. «Возложат на вас руки, и будут гнать вас, предавая в синагоги и темницы, и поведут пред царей и правителей за имя Мое; будет же это вам для свидетельства». Как оказалось впоследствии, самым сильным свидетельством христиан было свидетельство своей жизнью, своей кровью. А на случай, когда надо свидетельствовать и словом, Господь говорит: «Положите себе на сердце не обдумывать заранее, что отвечать; ибо Я дам вам уста и премудрость».
Но – что удивительно: хотя этой премудрости «не возмогут противоречить, ни противостоять все противящиеся вам», – это не сможет остановить гонений. Гонения будут даже со стороны самых близких, единокровных: «преданы будете и родителями, и братьями, и родственниками, и друзьями, и некоторых из вас умертвят; и будете ненавидимы всеми за имя Мое». Это – для всех христиан, без исключения, на все века вперед.
Но как после этого должны мы смотреть на всех вокруг, и даже на самых близких? От всех в любой момент ждать предательства? Ну а что тут удивительного, если не только от других, но, в первую очередь, – от самих себя предостерегает слово Божие: «Будем опасаться, чтобы» «не оказался кто из вас опоздавшим». Ведь было же это: те избранные, которым было «прежде возвещено, не вошли» «за непокорность». Поэтому «ныне, когда услышите глас Его, не ожесточите сердец ваших». Потому что и наши собственные сердца могут ожесточиться, и из них может выйти злая воля, несмотря на все откровения и предостережения.
Ни о себе, ни о других – ничего мы до конца не знаем. Это только для Бога «нет твари, сокровенной от Него, но все обнажено и открыто пред очами Его». И не с таким вниманием и опасением должен я смотреть вокруг себя, сколько – за самим собой, чтобы не пострадать мне, например, просто за злословие и пустословие, а не за Христа. Как писал Иоанн Лествичник: «убоимся Бога, по крайней мере так, как боимся зверей: ведь не лезем же мы в чужой сад, когда знаем, что там злая собака». И заповедь Божья говорит: «Даже в мыслях твоих не злословь царя, и в спальной комнате твоей не злословь богатого; потому что птица небесная может перенести слово твое, и крылатая – пересказать речь твою» (Еккл.10:20). И не птица будет виновата, не доноситель, но сам ты. Потому что нарушил Божье слово.
..........
Неделя 36. «Приидите ко Мне все труждающиеся и обремененные...»
Все предано Мне Отцем Моим, и никто не знает Сына, кроме Отца; и Отца не знает никто, кроме Сына, и кому Сын хочет открыть».
О какие поразительные слова, о какое безмерное дерзновение сказать что-либо подобное!
Такие слова мог сказать только истинный Сын Божий, Господь и Бог наш Иисус Христос.
«Все предано Мне Отцем Моим». Что же это, что предано Ему Отцом Его?
Все, все: вся вселенная, все бесчисленные звездные миры, все попечение о чинах ангельских, о роде человеческом, все исторические события в жизни народов – все, все предано в руки Его, весь промысл о мире, о человечестве. Он, Вседержитель, недаром так называется, ибо все Ему предано Отцом Его, все содержит Он в длани Своей. Ему, Вседержителю, предан и последний Страшный Суд. Не есть ли это самое ясное свидетельство из уст Самого Господа Иисуса Христа о Его Божественности? О, конечно, есть, о, конечно, так! Только Богу, Богу-Слову мог Бог-Отец предать все.
«И никто не знает Сына, кроме Отца; и Отца не знает никто, кроме Сына, и кому сын хочет открыть». Опять второе свидетельство о Божественности Господа Иисуса Христа: Он непостижим, ни для кого непостижим, а непостижим может быть только Бог.
Он непостижим дотоле, доколе Сам Отец не благоволит кому-нибудь открыть о Нем, открыть, что Он есть Истинный Сын Божий. Так было со св. апостолом Петром, ибо когда Господь наш Иисус Христос спросил учеников Своих, за кого они почитают Его, тогда блаженный Петр ответил: «Ты – Христос, Сын Бога Живаго! Тогда Иисус сказал ему в ответ: блажен ты, Симон, сын Ионин, потому что не плоть и кровь открыли тебе это, но Отец Мой, Сущий на небесах» (Мф. 16, 17), – не плоть и кровь, не люди, не разум человеческий, но Отец Его, Сущий на небесах.
Итак, непостижим Господь наш Иисус Христос в Своей Божественной сущности, итак, Он есть истинный, подлинный Бог, Второе Лицо Святой Троицы. И Он не может быть познан никем, так же, как и Отец Его не может быть познан.
«Приидите ко Мне все труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас» (Мф. 11, 28). Опять какие поразительные по дерзновению слова! Смеют ли какие-нибудь уста человеческие сказать что-либо подобное! Смеют ли призывать к себе все, все бесконечное, бесчисленное множество труждающихся и обремененных, смеют ли им обещать успокоение?!
А Он смел, Он открыл объятия Свои, которые были шире, чем от края земли до края земли, и в эти объятия звал всех, всех бесчисленных труждающихся и обремененных.
О как их бесконечно много! О сколько удрученных нуждой, согбенных старостью; сколько беззащитных, сколько голодных, сколько несчастных больных, сколько униженных и обиженных, сколько страдающих от злобы сильных мира сего!
Если собрать всех с тех пор, когда были сказаны эти изумительные слова, не хватило бы места на земле, чтобы стали все плечом к плечу. И всех этих бесчисленных труждающихся и обремененных зовет Спаситель наш: «Приидите ко Мне вси труждающиися и обремененнии, и Аз упокою вы».
Покой, покой, которого так жаждут души несчастных – и не только несчастных – которого так жаждут души всех нас, этот покой обещает Он всем дать.
О как всеобъемлюща Его любовь, как бесконечна широта Его объятий, распростертых ко всем труждающимся и обремененным. О, Господи наш, Господи! Как велик Ты, как свят Ты, как безгранично милостив Ты!
«Возьмите иго Мое на себя и научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем, и найдете покой душам вашим...». Только тогда, только тогда обрящем покой душам нашим, когда возьмем на себя иго Христово, когда научимся от Него кротости и смирению, ибо без смирения и кротости нельзя идти за Христом, нельзя быть учениками Его, нельзя быть близкими Ему, нельзя быть братьями Его, чадами Его. Только тогда, когда возьмем это иго, найдем покой.
«Иго бо Мое благо, и бремя Мое легко есть» (Мф. 11, 27–30). Эти слова, может быть, удивят вас, вы спросите: как, Господи, говоришь Ты, что иго твое благо и бремя Твое легко, когда Сам сказал, что путь к Царствию Божию ведет чрез тесные врата, по узкому пути, когда Сам Ты сказал: в мире скорбни будете, когда святой твой апостол Павел говорит: хотящии жити благочестно гоними будут?
Вы спросите: Господи, Господи! Разве легко быть гонимыми, разве легко идти чрез тесные врата узким и каменистым путем?
Вы спросите с недоумением, у вас, может быть, закрадется сомнение в сердце: легко ли иго Христово?
А я скажу вам: да, да! Легко и чрезвычайно легко.
А почему легко? Почему легко идти за Ним по тернистому пути? Потому что будешь идти не один, выбиваясь из сил, а будет тебе сопутствовать Сам Христос, потому что Его безмерная благодать укрепляет силы, когда изнываешь под игом Его, под бременем Его; потому что Он Сам будет поддерживать это бремя, этот крест.
Говорю не от разума только, а говорю по собственному опыту, ибо должен засвидетельствовать вам, что когда шел я по весьма тяжкому пути, когда нес тяжкое бремя Христово, оно не было нисколько тяжело, и путь этот был радостным путем: потому что чувствовал совершенно реально, совершенно ощутимо, что рядом со мною идет Сам Господь Иисус Христос и поддерживает бремя мое и крест мой.
Тяжелое это было бремя, но я вспоминаю о нем как о светлой радости, как о великой милости Божией, ибо благодать Божия изливается преизобильно на всякого, кто несет бремя Христово.
Именно потому, что бремя Христово нераздельно с благодатью Христовой, именно потому, что Христос того, кто взял крест и пошел за Ним, не оставит одного, не оставит без Своей помощи, а идет рядом с ним, поддерживает его крест, укрепляет Своей благодатью.
Помните Его святые слова, ибо великая истина содержится в них: «Иго бо Мое благо, и бремя Мое легко есть».
Всех вас, всех уверовавших в Него зовет Христос идти за Ним, взяв бремя Его, иго Его. Не бойтесь же, идите, идите смело. Не бойтесь тех страхов, которыми устрашает вас диавол, мешающий вам идти по этому пути. На диавола плюньте, диавола отгоните крестом Христовым, именем Его. Возведите очи свои горе и увидите Самого Господа Иисуса Христа, Который идет вместе с вами и облегчает иго ваше и бремя ваше.
Аминь.
28 января 1951 г
..............
34. Поучение в неделю десятую по Святом Духе
«Господи! Помилуй сына моего, яко на новы месяцы беснуется и зле страждет. И приведох его ко учеником Твоим, и не возмогоша его исцелити» (Мф.17:15:16)
Возлюбленные слушатели! Не всегда и святые люди, как видим, могут иметь власть над бесами, чтобы изгонять их. Человек некий, имевший сына бесноватого, очень страдавшего от духа нечистого, привел его к апостолам, к ученикам Христовым, и молил, чтобы они исцелили сына, изгнали из него духа нечистого. Но они не в состоянии были сделать этого и, что удивительнее всего, не смогли изгнать уже по принятии от Христа власти над бесами, уже после того, как дана была им власть над нечистыми духами, чтобы изгонять их. Несмотря на это, они не могли изгнать беса из того отрока, которого привели к ним. Если же они, будучи святыми, оказались бессильными, то что же можем сделать мы, грешные? Как мы можем устоять против беса, когда сила его крепка, природа же наша страстна, а сила наша немощна? Если бы Господь не был среди нас, то кто мог бы сохранять себя целым от врага и человекоубийцы?
Какая же причина той слабости, что святые апостолы не смогли изгнать беса из отрока, бесновавшегося в новолуния? Причину эту Христос Господь ясно показал ученикам Своим наедине, когда те спросили Его: «Почто мы не возмогохом изгнати его? Иисус же рече им: за неверствие ваше». Хотя святые апостолы и имели данную им Христом власть над бесами, однако ж в них было некоторое сомнение и неверие, неверие же не во Христа, которого они уже устами и сердцем исповедали истинным Сыном Божиим, как мы слышали это в прошлую неделю, когда Он морское волнение претворил в тишину, когда простер руку утопавшему Петру и спас его от потопления: «Тогда сущии в корабле поклонишася Ему, глаголющи: воистину Божий Сын еси» (Мф. 14:33). Итак, в апостолах было неверие не во Христа, но в данное им могущество: они сомневались, могут они или не могут изгнать беса столь сильного и столь ужасного, какого им еще не приходилось изгонять? Они сомневались, ибо у них еще не было смелости и дерзновения, так как они еще не восприняли Святого Духа. Я же, грешный, защищая святых апостолов от порока неверия и ища в нынешнем Евангелии пользы себе и вам, моим слушателям, решил с помощью Бога и тех святых апостолов указать вам еще и другие причины, по которым святые апостолы не могли изгнать беса. Это я сделаю не от своего скудного умствования, но из того же святого Евангелия я извлеку для нас правило, как мы могли бы изгнать из самих себя бесоподобные страсти.
«Господи, помилуй» и прочее.
Чтобы яснее уразуметь намеченное, мы, православные слушатели, прежде всего рассмотрим время, в которое святые апостолы не смогли изгнать беса. Господь наш Иисус Христос незадолго до Своих страданий и креста, желая явить Своим избраннейшим ученикам на Фаворе славу Своего Божества, в пятое число месяца августа пришел к горе Фаворской со всеми Своими двенадцатью учениками. Там Он вечером взял трех учеников – Петра, Иакова и Иоанна – и взошел на гору провести ночь в молитве, прочих же апостолов, между которыми был и Иуда, Он оставил под горою. В то время человек привел своего бесноватого сына к девяти апостолам, и они не могли изгнать беса. Когда же прошла та чудесная ночь, в которую Господь наш преобразился, и наступил шестой день августа, Господь шел с горы с тремя учениками, а народ, который обыкновенно ходил за Христом, собрался под горою, ожидая, пока Христос сойдет с горы. Когда же увидели Его, то приветствовали Его, и тогда один человек из народа приблизился к Иисусу, кланяясь Ему и говоря: «Господи! Помилуй сына моего, яко на новы месяцы беснуется и зле страждет. И приведох его ко учеником Твоим, и не возмогоша его исцелити. Отвещав же Иисус, рече: о, роде неверный и развращенный! доколе буду с вами, доколе терплю вы?» (Мф. 17:15, 16:17).
Посмотрим здесь: в какое время апостолы не могли изгнать беса? Когда не все были вместе, но только девять, и в том числе Иуда. Петр же с Иаковом и Иоанном, главнейшие из апостолов, ушли с Иисусом на гору: посему-то они и не могли изгнать беса. Не могли без Петра – камня веры, не могли без Иакова – без крепкого борца, не могли без Иоанна – без благодати Божией, в особенности же не могли без присутствия Самого Господа Иисуса Христа. Если бы даже и могли они что-либо сделать, то все же между ними в качестве препятствия был Иуда, преисполненный неверия, и из-за этого именно неверника прочие святые апостолы не могли изгнать беса.
Приступим же к духовному рассмотрению. Простите, грешные люди, к числу которых принадлежу и я, окаянный, простите мне, что всякого грешника, изнуряющего жизнь свою без покаяния, я назову бесноватым. Бес живет в нераскаянном грешнике, как в своем истинном доме, ибо как в добродетельном, праведном муже живет Бог и он в Боге, так и в окаянном грешнике живет бес и он в бесе, поелику, по апостолу, «творяй грех от диавола есть» (1Ин. 3:8).. Итак, всякий ожесточенный грешник есть бесноватый.
Так как грешник многострастен и многопохотен, то и бес в нем многообразен. Нынешнего бесноватого отрока евангелисты описывают различно. Матфей говорит: «Множицею впадает во огнь и множицею в воду»; Лука: «Дух емлет его, и внезапу вопиет и пружается с пенами»; Марк в главе девятой: «Пены тещит и скрежещет зубы своими, и оцепеневает». Итак, в одном бесноватом отроке начертались все образы семиглавого змея, все, говорю, семь смертных грехов изобразились. «Внезапу вопиет» – это образ гордости, высокомерия и самовосхваления, ибо гордость и высокоумие не умеют молчать, на небесах полагают уста свои, и язык их проходит по земле. «Ввергает во огнь» – это образ телесной нечистоты, распаляющейся на скверную похоть. Ввергает «в воду» – это образ любоимения и сребролюбного любостяжания, жадно заботящегося о том, чтобы всякое изобилие и богатство всегда у него преизбыточествовало, подобно реке наводненной. «Пружается» – это образ зависти, которая, видя благополучие других, снедается сама в себе. «Пены тещит» – это образ объядения и пьянства даже до блевания, а также и бываемого при пьянстве сквернословия. «Скрежещет зубы» – это образ гнева. «Оцепеневает» – это образ лености.
Всякий, кто хочет изгнать от себя такого семиглавого и многообразного беса, должен иметь многие подвиги добродетелей, но не без Петра, Иакова и Иоанна, то есть, не без твердой веры, не без стойкой борьбы со страстями, не без особенной благодати Божией, которая дается усердно ищущим Бога и истинно любящим Его. Без них, а в особенности без присутствия Божия, невозможно избавиться от греховного, многообразного беснования: «Не возмогоша». Если кто не будет иметь пред очами своими Бога, тому совершенно невозможно отстать от скверной жизни, ибо вся причина совершаемых грехов заключается в том, что человек не помнит о Боге, не имеет Его пред своими умственными очами, как говорит о грешнике Давид: «Несть Бога пред ним; сего ради оскверняются путие его на всяко время» (Пс. 9:25:26). Пути свои, жизнь свою он проводит блудно, потому что нет Бога пред ним, ум его далек от Бога, и Бог далек от него. Когда заходит солнце, наступает ночь: подобно сему и жизнь наша делается темной и скверной, когда Бог далеко отступит от нас или мы далеко отступаем от Бога. Как бесплотное ангельское естество в том светоносном ангеле, который впоследствии превратился в аггела, было светоносным, и сам он назывался «люцифер», «денница», пока был при Боге, а когда отпал от Бога, тотчас сделался люципером, что значит – погубивший светлость, темноносный, и из ангела превратился в беса, – так и человек проводит в теле ангельскую жизнь только до тех пор, пока держится Бога, а когда далеко отлучится от Бога, то соделывается бесом во плоти.
Вспомнивши здесь светоносного ангела, превратившегося в темноносного аггела, мы спросим: почему диавол, желая искусить нашу праматерь Еву и своею прелестью привести ее к преступлению заповеди Божией, явился ей в образе змея? Почему он не преобразился в светлого ангела, как впоследствии он для многих преображался, как говорит об этом апостол: «Сам бо сатана преобразуется во ангела света» (1Кор. 11:14)? Почему он явился Еве не в виде какого-либо прекрасного человеческого лица или хотя бы в виде какого-либо животного, например, агнца или тельца, но в образе змея? Причину сего видят в следующем: как блудный сын, уйдя далеко от отца, пришел к такой беде, что просил потом разрешения пасти свиней, так и сатана, отпавший некогда от Бога, превратился в змея. Можно сказать, что бес показался Еве в приличествующем ему образе, показался таким, каким он стал после своего падения с неба. Свержен был змий древний, называемый диаволом и сатаной, посему и не попустил ему Бог явиться в образе светоносного ангела. Если бы Ева видела беседующего с ней ангела, то она тотчас без всякого сомнения вкусила бы плод, а не так, как она, беседуя со змеем, сначала усумнилась. Бог не попустил бесу явиться и в образе какого-либо человеческого лица, ибо если бы Ева увидела беседующее с ней человеческое лицо, то она особенно усумнилась бы, говоря себе: разве и еще есть где-либо люди, кроме нас двоих, Адама и Евы? Разве и еще есть где-либо какой рай? Не попущено ему явиться и в образе какого-либо животного, не имеющего яда; явился именно змей, преисполненный злобой, ибо это есть истинный образ его, в который он был облечен в самый час своего низвержения. Когда снят был с него ангельский образ, на него был наложен змеиный. И вот, когда змей беседовал с Евой, Бог в сердце Евы вещал таинственным вдохновением: внимай, Ева, с кем беседуешь, – со змеем, не с ангелом и не с человеком, но со змеем; если послушаешь змея, сама станешь змеей. Так и случилось. Ева, послушавши змея, сама сделалась такой ядовитой змеей, что ядом греховным повредила весь род человеческий. Мы же теперь знаем ту причину превращения диавола из ангела в беса – он отпал от Бога, ибо чем иным может быть отпадший от Бога, кроме змея? Ведь нрав такого делается змеиным, полным смертоносного яда.
Итак, разумейте все грешники, отлучающиеся от Бога вашими грехами, разумейте, что вы такое. Вы – змеи, змеи кусающие, то есть, не приносящие пользу, но вредящие друг другу соблазном греха. Вы уже не как ангелы, чада Божий, но как аггелы, чада диавола, не как добронравные люди, но как бы ядовитые гады, гады словесные, слово которых вредоносно; яд аспидный в устах их и дело их мерзостно; оскверняются пути их, ибо нет Бога пред ними. Жизнь грешника без присутствия Божия проходит бесонравной и змееподобной; он уже не может делать ничего доброго, согласно словам Бога: «Без Мене не можете творити ничесоже» (Ин. 15:6). Будем же иметь при себе Бога, и тогда мы прогоним от себя беса: иначе прогнать его невозможно, и мы можем подвергнуться сему укоризненному слову: «Не возмогоша». Люди, которые дружат с бесом, не могут избавиться от него; они скорее погибнут на веки.
Еще и то препятствовало апостолам изгнать беса, что с ними был Иуда, ибо Господь сего лукавца не взял с собою на Фавор, не желая врагу Своему показать Свою тайну. Когда святые апостолы говорили бесу: уйди в бездну, уйди от создания Божия, – то бес думал про себя, говоря: изгоните вы от себя видимого беса Иуду, тогда и я, невидимый бес, могу выйти, а пока я вижу среди вас Иуду, не выйду и я, ибо я не хочу удаляться от своего друга; если он имеет место среди вас, то почему вы меня гоните? Это есть истина, ибо где в сообществе тайный Иуда, там трудно избавиться от беса.
Святый Златоуст, Феофилакт и другие с ними усматривают еще особую причину того, почему апостолы не могли изгнать беса, а именно: из-за неверия самого того человека и других, бывших там среди народа. Сам Господь обличает их в этом, говоря: «О, роде неверный и развращенный! Доколе буду с вами?» (Мф. 17:20); наедине же Господь ученикам сказал: «За неверствие ваше», что скорее приличествовало книжникам, фарисеям и Иуде, чем ученикам. Один из толковников говорит человеку, у которого был бесноватый сын, так беседуя с ним от лица Христова: «О, иудеянин, не виновата неспособность Моя или Моих учеников, ибо Я уже дал им власть изгонять беса; но виновато неверие твое и твоих иудеев, что и создает препятствие для Божией благодати. Разве могу Я или Мои ученики исцелить твоего сына, когда ты не веруешь, но сомневаешься?» Хотя святые апостолы и имели власть над бесами, но поелику в том человеке и прочих с ним не было веры, апостолы и не могли изгнать беса: вера все может, а неверие и возможной вещи создает препятствие.
Здесь следовало бы побранить того человека. Ты, человек, клевещешь на учеников, говоря пред Господом и всем народом: «Не возмогоша изгнати». Почему же умалчиваешь о своем неверии? Почему не исповедуешь своего греха? Ты умалчиваешь о своем грехе, и великом, грехе, что еще хуже неверия, а чужой малый грешок обличаешь, выставляешь и как бы нападаешь на святых, порочишь их, говоря: «Не возмогоша». О, поистине, они могут; только неверие твое препятствует.
Так могут поступать и люди. Каждый за грех не считает свой, хотя и тяжкий, грех, бревна в своем оке не видит, а о себе, если бы даже по шею был в греховном болоте, думает, что он чистый, добрый человек, святой и праведный; если же взять другого доброго человека, то хотя бы он споткнулся в малом, хотя бы самый незначительный порок проявился в нем, подобно какой-либо малой порошинке, упавшей на снег, тот святоша, не ощущающий бревна в своем оке, везде языком своим поносит сего, имеющего малейший сучок, всюду проповедует о нем, всюду осуждает его, как бы говоря: «Не возмогоша», не может он быть добродетельным, не может исправиться и не заслуживает ни одного доброго слова. Отзовись же и теперь, Христос Спаситель наш, на таких теми словами: «О, роде неверный и развращенный» и прочее. «Не возмогоша». О, глупый человек, ты сам виноват, а на других взваливаешь вину: «Не возмогоша».
Здесь рассмотрим еще и следующее. Вот, например, кто-либо просит перехожего иерея помолиться за него Богу. Иерей молится, и даже очень усердно, но не может он умолить Бога, если тот, за которого помолится, не только не перестает грешить, но впадает еще в больший грех; и молящийся иерей не виноват в этом, – вся вина в том, за которого он молится, так как он соделывает препятствие молитве молящегося. Иерей молится, а он грешит; тот плачет, а он скачет; тот постится, а он упивается. Напрасна здесь молитва, напрасны труды: «Не возмогоша».
В Божественном Писании мы читаем следующее: согрешили пред Богом некогда два израильских царя, Саул и Давид; Саул имел за себя молитвенника Богу и ходатая святого пророка Самуила, а Давид имел богомольца за свой грех в лице святого пророка Нафана. В то время, когда Нафан умолил Бога за своего грешника, то есть, Давида, и исходатайствовал ему скорое прощение, Самуил не только не умилостивляет Бога к своему грешнику, но даже больше как бы раздражает Его и своей молитвой поощряет на больший гнев против Саула. Почему? Какая причина сего? Неужели Нафан, богомолец Давида, был более любезен Богу, нежели Самуил, богомолец Саула, если молитвы первого Он слушает, а молитвы второго не хочет слушать? Нет, не можем мы сказать того, чтобы оба эти пророка были не в равной милости у Господа Бога. Почему же молитва одного принята, а другого нет? Причина в том, что Самуил молится за Саула, а Саул не думает о молитве. Самуил всю ночь стоит на молитвенном подвиге, а Саул спит, растянувшись на мягкой постели; Самуил во вретище и пепле, а Саул на потехах; Самуил алчет и жаждет в посте за Саула, а Саул пирует и упивается. Не удивляйся же, Саул, что не мог Самуил умолить за тебя Бога: «Не возмогоша». Не Самуил виноват в этом, но сам ты виноват; виноваты нераскаянные твои грехи: «Не возмогоша».
Совершенно противоположное Саулу и согласное с Нафаном делает Давид. Нафан молится за Давида, и Давид сам падает крестообразно пред Богом в молитве и взывает: «Помилуй мя, Боже!» (Пс. 50). Встает Нафан в полночь на молитву за Давида, встает и Давид, говоря: «В полунощи востах исповедатися Тебе о судьбах правды Твоея» (Пс. 118:62). Нафан облекся во вретище за Давида, и Давид говорит: «Облачихся во вретище». Постился Нафан за Давида, постился и Давид: «Смирях постом душу мою» (Пс. 34:13). Будь же уверен, Давид, что услышал Бог твоего богомольца и дает тебе прощение. Хорошо молиться за такого; легко от такого изгнать тяжкий грех, как бы беса какого.
Вы же, которые по жизни подобны Саулу, не взваливайте вину на своих богомольцев, не говорите: «Не возмогоша», когда вы сами о себе не радите и пренебрегаете собственным спасением. Они не смогли за неверие ваше.
Вот, слушатель мой, мы узнали причины, по которым апостолы святые не могли изгнать беса из отрока, бесновавшегося в новолуния. С одной стороны, не могли потому, что не все были вместе, не было трех главнейших апостолов, и самое важное – не было Самого Господа Иисуса; с другой стороны, потому, что некоторым препятствием для них был Иуда, а также и неверующий отец бесноватого.
Мы же позаимствуем здесь пример, как надо изгонять от себя бесоподобные страсти, чтобы стяжать все добродетельные подвиги – веру с Петром, надежду с Иаковом и любовь с Иоанном, а в особенности с присутствием Самого Господа; будем избегать иудонравных развратников, смотреть на свои, а не на чужие грехи, не взваливать ни на кого вину неуспеха нашего в молитвах своих, но приписывать его собственному нерадению, и молить Бога, чтобы Он воздвиг нас к истинному покаянию и против бесовской силы вооружил нас немощных, препоясавши Своею Божественною силою свыше. Аминь.
..........
№ 27. Неделя десятая по Пятидесятнице
1Кор. IV, 9–16
9. Братия, я думаю, что нам, последним посланникам, Бог судил быть как бы приговоренными к смерти, потому что мы сделались позорищем для мира, для Ангелов и человеков.
10. Мы безумны Христа ради, а вы мудры во Христе; мы немощны, а вы крепки; вы в славе, а мы в бесчестии.
11. Даже доныне терпим голод и жажду, и наготу и побои, и скитаемся,
12. и трудимся, работая своими руками. Злословят нас, мы благословляем; гонят нас, мы терпим;
13. хулят нас, мы молим; мы как сор для мира, как прах, всеми попираемый доныне.
14. Не к постыжению вашему пишу сие, но вразумляю вас, как возлюбленных детей моих.
15. Ибо, хотя у вас тысячи наставников во Христе, но не много отцов; я родил вас во Христе Иисусе благовествованием.
16. Посему умоляю вас: подражайте мне, как я Христу.
Многие коринфяне и в христианстве остались горделивыми и хвастливыми, особенно после того, когда среди них обнаружилось поразительное обилие даров Духа Святого, каковы, например, дар чудес, дар языков и пророчества. При таких обстоятельствах они считали себя и могучими, и славными, и мудрейшими людьми в мире. Они вовсе забыли главные требования христианства быть смиренными и всегда оставаться нищими по духу. Они упустили из виду жизнь и поведение своих первых учителей христианства, св. апостолов, и их, также смиренных и благодушно терпеливых, спутников.
По этому-то неблаговидному нравственному состоянию коринфских христиан св. апостол Павел и вынужден был им напомнить о смирении и терпении. Он указывает при этом на себя и других святых проповедников Христовой веры. Он говорит:
(гл. IV, 9) братия… нам, последним, поздним сравнительно с пророками, посланникам, Бог судил быть как бы приговоренными к смерти, потому что мы, как бы на позорном месте, стали позорищем для целого мира, как для Ангелов, так и для человеков.
Ангелы двух родов: добрые и злые. Добрые Ангелы видят нашу жизнь, сорадуются нашему доброму служению и сочувствуют нашим страданиям. Видят нашу жизнь и бесы. Они ожесточены на нас за проповедь о Христе, сокрушившем их силу; они изыскивают в нашей жизни всякий повод навредить нам: нанести нам чрез людей скорби, болезни, возвести клевету, всегда стараются поддержать злость против нас в людях. Потому-то мы, как бы так говорит апостол, и сделались зрелищем для Ангелов. Но мы стали зрелищем, предметом особенного, разнородного внимания и для людей. И люди, подобно Ангелам, по отношению к нам держат себя двояко. Честные сочувствуют нам, а люди злые, гордые или легкомысленные осуждают, презирают, гонят и хулят нас доселе, хотя по жизни в нас они не нашли укоризненного.
Ст. 10. Да мы и сами о себе невысоко думаем: мы Христа ради считаем себя людьми простыми, буими, безумными, ничего не знающими и не значащими во Христе. А вы, наделенные всякими благами от Духа Святого, не так смиренно думаете о себе; вы и в христианстве считаете себя мудрецами, умнейшими в свете. По нашему сознанию: мы немощны, а по вашему мнению – вы крепки, могучи и богатством, и родством, и чрезвычайными дарами небесными; вы в славе и ищете славы, а мы в бесчестии; мы живем и проповедуем, заботимся о спасении чужих душ, а наш подвиг, наш труд не только не уважают и не ценят снисходительно – напротив, нас бесчестят, позорят и наше дело. Как всегда современно и вполне приложимо к нашей эпохе наблюдение святого апостола над людской оценкой чужих трудов и оценкой своей работы. Деятельность других люди по большей части стараются уничижать, не вполне справедливо оценивать и представлять. А если сами сделают на грош, расхвалят себя громко и потребуют признания, награды, как будто за великие подвиги и пожертвования. Еще: люди часто судят по наружности. Если человек представителен собою, хорошо, красно говорит о себе, имеет деньги, связи родства и дружбы, счастливо поставлен в общественной среде, то, будь он хоть и не особенно умен и трудолюбив, все-таки он увидит около себя поклонников и льстецов и будет иметь даже значение на ход разных общественных дел. Его будут одни хвалить на словах, другие его мнения и просьбы уважать ради богатства и связей. И такой счастливец, взысканный не по заслугам и трудам, будет считаться, подобно коринфянам, и мудрецом, и сильным, и в славе. Другой же человек и с душевными достоинствами, с благочестием или, по крайней мере, честный, умный, образованный, но смиренный, не любящий выдаваться, без богатства и родственных связей – часто, весьма часто, считается за обыкновенного смертного, и потому остается без внимания, без почета и славы, а иногда за честность свою еще возбудит и гнев людской и навлечет на себя незаслуженные скорби и лишения, подобно апостольским. Например, св. апостол Павел говорит о себе почти незадолго до смерти:
(ст. 11) даже доныне, на закате дней наших, мы терпим голод и жажду, и наготу, и побои, и скитаемся, не имеем своего дома, странствуем из одного места в другое. Апостолы скитальческую жизнь вели отчасти и потому, что они были назначены разносить учение о Христе и христианстве по всей земле, а отчасти и потому, что их гоняли постоянные враги их.
Ст. 12. Мы трудимся, работая своими руками. Св. апостол, как вам уже известно, любил делать палатки из шерсти и этим мастерством кормился сам, и кормились его спутники. Хотя он имел все права – и божеские, и человеческие – себе и своим спутникам получать пищу от общества, которому служил (Мф. X, 10; 1Кор. IX, 7, 11; Гал. VI, 6–7), но он жил от своего мастерства, потому что не хотел давать и малейшего повода к нареканию на себя, к обвинению себя в своекорыстии. При постоянной проповеди разнохарактерным лицам еще забота о прокормлении себя своими средствами, быть может, еще не заработанными, – это подвиг великий, служение трудное. На все нужно время и силы. Но при всем том трудолюбие пастыря как отца духовного и учителя, особенно сельского пастыря в честных занятиях, ему сподручных, каковы, например, пчеловодство, садоводство или разумное сельское хозяйство, должны быть первой чертой внешней его, так сказать, вещественной жизни при неукоснительном исполнении им пастырских обязанностей. Трудолюбие отвлекает от праздности, от множества грубых грехов, содействует укреплению здоровья, благосостоянию в жизни, укрепляет в богомыслии, приучает к терпеливости и служит для ближнего побуждением к труду. Добрый пример пастыря и во внешнем быту поучителен для пасомых и вызывает в них охоту подражать своему духовному отцу.
Ст. 12. Злословят нас, мы благословляем; гонят нас, мы терпим.
Ст. 13. Хулят нас, мы молим и о врагах наших. Мы как сор для мира, как прах, всеми попираемый доныне. И при этом апостолы благодушествовали, перенося всякие невзгоды житейские: и голод, и жажду, и побои, и клевету, и болезни. А они-то, после Божией Матери, были выше всех в мире; они были Боговдохновенными людьми, проводниками в душу грешника вечных, спасительных истин. Они-то и помогли людям познать свет, освятиться и получить спасение. Значит, они были достойны благодарности, а не побоев, благоговения, а не злословия, жизни безбедной, а не голодной и суровой. Но не так их почитали. Они были в презрении у большей части людей, как сор, как прах. И многие коринфяне были не более благоговейны к своим св. учителям. Но апостол Павел готов был их простить, как прощает отец своих сыновей за легкомыслие и неблагодарность. Апостол слегка напомнил им о несправедливости к трудному служению апостольскому, и при этом он сделал оговорку:
(ст. 14) не к постыжению вашему пишу сие, но вразумляю вас, как возлюбленных детей моих, ради которых он так много перенес, лишь бы им было хорошо в христианстве, лишь бы их спасти. У коринфян же много было всяких учителей, чаще всего снисходительных, поблажавших страстям и порочным вкусам их.
Поэтому-то апостол и говорит:
(ст. 15) ибо, хотя у вас тысячи наставников во Христе, но не много отцов; я родил вас во Христе Иисусе благовествованием: я вам настоящий отец по духу, а вы мои дети, я вас привел ко Христу, просветивши верою в Него; о вас каждодневно молюсь и скорблю; за вас я ответ должен дать Богу, когда придется сказать на Страшном суде: Се аз и дети, их же дал еси Ты мне. Поэтому как бы так сказал апостол: чада мои возлюбленные, слушайтесь меня по преимуществу, потому что вокруг и среди вас много ложных учителей и обольстителей из христиан. Между учителями есть люди самолюбивые, ищущие только почета себе, а не спасения душам христианским. Это волки лютые в овечьей шкуре. Будьте осторожны с ними. Не смущайтесь простотою речи правдивого, смиренномудрого пастыря и даже бедностью его одежды. Не все то золото, что блестит.
Православные! В Коринфской Церкви еще при апостолах было уже множество учителей христианских, но не все они были искренни, не все честны и преданы истине; а были или лживы, или льстивы, или самолюбивы, или самозванцы без апостольского рукоположения, или не пастыри, а наемники. Ныне, по прошествии 18 веков, наплодилось из учителей христиан такое множество с желанием сообщить истину под видом богословского положения или мнения, или научного философского мечтания, или подземного открытия и исследования, что им и числа нет. Но не все они отцы. Не все они ведут ко Христу.
Благовествование истины Христовой так, как она открыта в слове Божием и уяснена преемниками апостольскими – вот что дает право считаться отцом. Такое досточтимое имя принадлежит пастырю Православной Церкви как преемнику власти апостольской. Поэтому, христиане, будьте благоговейны к священному сану. Отстраните от себя суеверия и предубеждения против него. Оказывайте ему любовь от избытка сердца по преизлиха (1Сол. V, 13). Он благовествует вам слово Божие, для вашего спасения совершает святые таинства, чрез которые мы освящаемся.
Пастырь, как отец, имеет право всячески внушать добро своим духовным чадам и ласково, и строго. Поэтому не тяготитесь обличениями пастыря, как замечаниями отца. Целительное лекарство не всегда бывает приятно и по вкусу, но зато целительно.
Конечно, пастыри не Ангелы – тоже люди грешные. Св. Тихон на людское замечание о греховной жизни пастыря отвечает так: «Иные говорят: священник худо живет. Но что тебе до этого? Ты за него не будешь отвечать Богу, а он за тебя будет. Так ты молись за него. Он тоже человек и может согрешить. Доброму учению следуй, а худому делу не подражай. Пастыря должно любить как отца, почитать как учителя, ведущего ко спасению, и благодарность к нему иметь за его труды». Не почитающий пастыря, не почитает Самого Иисуса Христа (Лк. X, 16; 1Фес. IV, 8; Зах. II, 8).
Поэтому св. апостол Павел, изображая значение священного сана, и умоляет христиан быть почтительными и благодарными к пастырям. Он говорит: Прошу вас, братия, будьте и вы почтительны к пастырям, посвятившим себя на служение святыне и спасению христиан (1Кор. XVI, 16) и почитайте пастырей преимущественно перед другими с любовью за дело их (1Фес. V, 12). Наставляемый словом – проповедью о Христе и благочестии, говорит св. апостол, делись всяким добром с наставляющим (Гал. VI, 6).
Сам апостол Павел очень ценил труды своих помощников (например Тимофея) в проповедании Евангелия; хвалил их и прославлял их в своих посланиях разным Церквам (1Кор. IV, 17); поил и кормил их на свой счет (Деян. XX, 34) и поручал их такой же любви верующих христиан.
Ст. 16. Посему умоляю вас: подражайте мне, как я Христу.
В чем же мы должны и можем подражать апостолу? Во-первых, в благодушном ради Христа перенесении всяких скорбей и лишений, считая все это и как наказание за наши грехи (Прем. XI, 17), и как врачевство от греха (Ос. VI, 1–2), и как необходимое испытание вашей веры и знак особенной Божией любви к нам (Евр. XII, 6; Притч. III, 11–12).
Во-вторых, мы можем подражать святому апостолу Павлу в трудолюбии. Эта добродетель есть великая сила в жизни. Без труда: а) многие не могли бы существовать (Быт. III, 19); б) не избежали бы тяжких грехов при праздности (Сир. XXXIII, 28). Труд нам назначен Богом еще в райской жизни Адама как доброе душеспасительное дело, а по изгнании из рая – и как постоянно напоминающее о грехопадении средство к покаянию, и как наказание за грех. Кто же из нас может чем-нибудь извинять свою леность, свою праздность? Апостол внушает: Каждый трудись, делая своими собственными руками полезное, чтобы было из чего уделять нуждающемуся (Еф. IV, 28). Значит, трудиться нужно не только ради себя самого, но и ради ближнего.
В-третьих, мы должны подражать святому апостолу и в усердном исполнении каждым из нас своих обязанностей.
Наконец, в-четвертых, каждый из нас должен смотреть на священный сан так, как смотрит на него св. апостол в изъясняемом ныне, прошедшем и будущем недельных апостольских чтениях на литургии: мы, говорит св. апостол, соработники у Бога (1Кор. III, 9). Каждый должен разуметь нас, как служителей Христовых и домостроителей тайн Божиих (1Кор. IV, 1). И сам Христос сказал про Своих священнослужителей: слушающий вас Меня слушает, и отвергающийся вас Меня отвергается (Лк. X, 16). Кто принимает вас, принимает Меня (Мф. X, 40). Имеющий ухо слышать да слышит, что Дух Святой говорит церквам, т. е. нам, христианам (Откр. II, 11).