Павел знал, что в основополагающем документе монотеистической веры в Творца - то есть в первых главах Бытия - упоминалось одно творение, которое было предназначено, разумеется, не содержать в себе Бога Творца (как если бы такое было возможно), но, по крайней мере, отражать его.

Павел радикально и уверенно отвергает языческое идолопоклонство отчасти из-за ясного убеждения в том, что идолопоклонство умаляет не только Бога, оно умаляет также и тех, кто реально носит образ Бога. Оно отнимает их привилегии и наделяет ими что-то еще, - это подобно продаже собственного права первородства за идолопоклонническую похлебку. Оно ставит человека ниже птиц, зверей и пресмыкающихся. Люди были призваны управлять миром Бога как его наместники, как носители его образа, отражающие миру славу и мудрое правление его создателя. Типично иудейскую негативную реакцию Павла на обесчеловечивание, которое прямо вытекает из идолопоклонства, усиливала его вера в то, что теперь наконец появился подлинный человек, «образ Бога невидимого», который должен был именно снова сделать человечными других людей, спасти их от порчи, вызванной идолопоклонством, и заново сделать их такими, какими они должны быть. Представления Павла об Иисусе вели к тому, что он отвергал язычество еще решительнее.Том Райт, "Павел и верность Бога"