Оказывается, легендарный руководитель самых массовых по своей численности подразделений зафронтового чекистского ополченческого спецназа периода битвы по Москвой Александр Яковлевич Махоньков (1901-1979) – дважды генерал, хотя пусть и с оговоркой!

И в первый раз он им, к тому моменту полковник с правом ношения униформы пограничных войск, стал в самом конце лета 1942 года: приказом НКВД СССР за № 2669 от 21 августа 1942 года ему как заместителю начальника Управления милиции города Москвы было присвоено специальное звание «майор милиции», что условно тогда соответствовало уже упразднённому, но продолжавшему временно существовать армейскому «комбриг», а в зарубежных армиях – «бригадный генерал».
И известие об этом догнало Александра Яковлевича уже в столице Грузии, куда он экстренно убыл в длительную правительственную командировку, чтобы в условиях только что грянувшей битвы за Кавказ в интересах Военного совета Закавказского фронта (II ф) исполнять здесь крайне ответственные обязанности военного коменданта города Тбилиси. Случись бы данное повышение в звании чуть раньше, то оно как яркое событие в жизни человека служивого неминуемо бы стало законным поводом для неподдельной радости, но вот только отнюдь не сейчас, когда ты пребываешь во вновь приобретённом статусе военачальника, ибо испокон веков люди военные у нас запредельно болезненно, буквально на грани негодования воспринимают любое даже случайно главенство над собой со стороны стражей правопорядка. И не исключено, что именно это обстоятельство и послужило поводом для высшего руководства чекистско-милицейского ведомства уже через считанные недели и вопреки устоявшейся практике на ниве чинопроизводства обратиться в союзный Совнарком с ходатайством о производстве майора милиции А.Я. Махонькова в общеармейские генералы. В результате 10 ноября 1942 года – в День милиции! (но, правда, эту дату праздничной у нас в стране сделали гораздо позже – только 26 сентября 1962 года, но всё равно, согласитесь, данное совпадение очень и очень символичное!) – изданным в этот день Постановлением СНК СССР за № 1804 майору милиции А.Я. Махонькову было присвоено звание «генерал-майор». К слову сказать, что три неполные недели спустя (а если быть более точным – 27 ноября 1942 года) Военный совет Закавказского фронта (II ф) «за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецкими захватчиками» представил новоиспечённого генерала А.Я. Махонькова к награждению вторым для последнего по счёту орденом Красного Знамени, что в свою очередь следует расценивать как по-настоящему высокую со стороны оборонного ведомства оценку деятельности Александра Яковлевича на посту военного коменданта столицы Грузии.
Обратно из Тбилиси в златоглавую на свою штатную должность «зама» при комиссаре милиции 2 ранга В.Н. Романченко (но он же до 4 марта 1943 года – при трёх комкоровских «ромбах» в петлицах инспектора милиции) Александр Яковлевич вернулся только в марте сорок четвёртого и затем вплоть до выхода зимой 1956/57 года на пенсию – исключительно на службе в органах внутренних дел, в том числе как начальник УМВД по Тамбовской области и начальник Краснознамённой МПВО города Ленинграда (для тех, кто вдруг не знает: МПВО – «Местная противовоздушная оборона», что в современной терминологии – «Гражданская оборона»)…
Поделюсь своими рассуждениями: с производством в генералы ещё именно в 1942 году Александру Яковлевичу воистину повезло, ибо из двенадцати человек, которые вместе с ним 21 августа 1942 года приказом за подписью Л.П. Берии оказались удостоенными знаков различия майора милиции (в петлицах – по «генеральскому» «ромбу»), только трое вскоре после выхода в свет Указа Президиума Верховного Совета СССР «О званиях начальствующего состава органов НКВД и милиции» от 9 февраля 1943 года были переаттестованы в комиссары милиции 3 ранга, что условно соответствовало армейским генерал-майором, а вот все остальные (что, если честно, вряд ли можно считать справедливым!) получили на плечи погоны полковников милиции, из которых в свою очередь только трое, в том числе и такой ближайший соратник генерала А.Я. Махонькова по руководству столичной милицией, как Иван Акимович Кожин, встретивший войну при знаках различия полкового комиссара, впоследствии (в период 1944-1946 гг.) стали всё же комиссарами милиции 3 ранга. И, таким образом, из тех двенадцати шестеро, несмотря на свои весомейшие заслуги перед Родиной и правоохранительной системой, так и не выросли больше в генералы…
А в заключении – попытка реконструкции образа Александра Яковлевича Махонькова именно как майора милиции (но согласно «Табелю о рангах» «образца» 1937-1940 гг.), поскольку в свободном доступе нет его снимков, на которых он оказался бы запечатлённым для истории в милицейской форме. Впрочем, не исключено, что последнюю ему по факту так ни разу и не выпало надеть: на поверку было и не уместным её носить по должности военного коменданта прифронтового столичного города, как равно, особо не было и времени обшиваться… За основу же мною взят генеральский фотопортрет Александра Яковлевича, датируемый зимой 1942/43 года…