Не выбирай красивую.

Глава 5 продолжение
Автор Во бору брусника.
#невыбирайкрасивуюубелки
- Что Паша, закончилась твоя любовь, домой, к уюту и теплу потянуло? Но мне ты тоже теперь без надобности. Я уже привыкла одна жить, и мне теперь никто не нужен. Иди куда хочешь, здесь тебя не ждут. То, что спутался с этой Натальей, ладно, я может быть и пережила как-нибудь, но то что ты сына родного без дома оставил, этого я тебе во век не прощу. Так что уходи, пока я сама за ружьё не схватилась, не доводи до греха.
Пришлось Павлу идти к сестре. Войдя к ней в дом и поставив у двери чемодан с вещами, тихо спросил.
- Даш, ты хоть меня примешь, а то домой дорога мне теперь заказана как я понимаю, а жить мне негде.
Поплакав над горемыкой братом Дашка оставила его у себя. Бригадиром работать его никто не взял, пошёл Павел простым механизатором. И мужики в бригаде долго потешались над ним как над горе любовником.
А через год пришёл домой Артём, его освободили условно-досрочно. И только дома он узнал всё об отце. Долго обдумывал услышанные новости, а потом сказал матери.
- Знаешь мам, Натаха эта мне не нужна. Поэтому абсолютно всё равно что отец с нею гулял. Но то что он тебя обидел, и дом мой они продали, этому прощенья нет. Так что пускай живёт у тётки, а сюда даже носа не кажет.
- Сын, а ты как жить теперь думаешь?
- Для начала в институте восстановлюсь, работать пойду, а дальше видно будет. На перёд загадывать ничего не стану, однажды уже строил планы, и что из этого получилось тебе хорошо известно.
Потом немного помолчав спросил.
- Мам про Тосю, что знаешь?
- Да тоже что и все сынок. Была летом со всей своей семьёй здесь в отпуске. Она в институт поступила, студентка теперь, учиться, муж вроде тоже как в академии сейчас. Мальчик ходит уже, от бабки, матери мужа ни на шаг не отходил, она его с рук не спускала. Только и слышно было, баба да баба, а мне так обидно, ведь это мой внук. А бабушкой чужую тётку зовёт. Он на тебя очень похож, прямо твоя копия в детстве.
- А со Степаном своим, она как живёт, не знаешь?
- Ну откуда мне это знать, тут вроде всё в обнимку ходили. Бабы рассказывали, он её на речке всё на руках носил. Наверное, всё хорошо у них. Тебе то зачем всё это, душу зачем теребишь, если разладилось всё у вас давно. Ты теперь свою жизнь устраивай. А про неё забудь, так лучше будет и для неё, и для тебя.
- Ладно мам, поживём да и увидим.
На следующий день Артём пошёл к Игорю с Шурой. Сестра как не была зла на него, но всё же обрадовалась возвращению блудного брата, у них зимой родился сын, поэтому Шура была в декрете. За разговорами, Артём как бы ненароком спросил её как обстоят дела у Тоси.
- А тебе это зачем, у неё теперь семья, муж. Так что забудь и не вспоминай. Живите каждый своей жизнью. Она счастлива со своим Степаном, и забыла о тебе давно.
- Да я это так, просто интересно, стал оправдываться Артём.
- Ну вот я твой интерес и удовлетворила. Лучше подумай над тем как самому жить, и прошлое ворошить не надо.
Посидев немного с мужиками, Шурочка собрала сына и пошла с ним гулять. Дождавшись, когда за женой закрылась дверь, Игорь достал альбом с фотографиями и показал Артёму те что прислала Тося. На одной они были сфотографированы втроём, на ней Степан одной рукой держал Петю, а другой прижимал к себе Тосю. Потом было ещё несколько фотографий, Артём, рассматривая их две отложил в сторону. На одной Тося была с сыном, они на пруду кормили уток, а на второй сидела на лекции в институте.
- Игорь я вот эти две заберу.
- Артём, Шурка узнает, она меня прибьёт, ты же свою сестру знаешь.
- Ничего, не прибьёт, поругается и успокоиться.
Теперь каждый вечер, он подолгу рассматривал эти две фотографии, потом целовал и клал их под подушку. Через две недели после возвращения, он пошёл работать шофёром. С работы обычно сразу шёл домой, смотрел телевизор, или разговаривал с дедом, часов в десять шёл спать. Анну стало тревожить такое поведение сына. Она надеялась на то, что он найдёт себе кого-нибудь, и устроит свою жизнь. Но похоже Артём даже не стремился к этому. Однажды она не выдержала и сказала ему.
- Тём, ты долго как монах жить собираешься. Тобой вон девчата интересуются, спрашивают, почему в клуб не приходишь.
- Потому что мне там делать нечего.
- Тём, ну ведь так нельзя сынок. Ты здоровый молодой мужчина, тебе семью заводить нужно.
- Мам, я пока этого не хочу. Один раз обжёгся, и желания снова наступать на те же грабли нет. Не люблю я никого, пойми, а жениться просто так, потому что это нужно, не хочу.
- Неужели всё по ней страдаешь, по Тоське, так ведь замужем она, и мужа своего не бросит.
- Ладно мам, не торопи события, всему своё время. А пока я ничего менять не хочу.
Проработав зиму в колхозе, весной Артём восстановился в институте. А после осенней сессии заявил матери что уезжает из села.
- Понимаешь мам, мне в совхозе под Белгородом работу предложили, механиком в мастерских, квартиру от совхоза пообещали, правда однокомнатную, но мне ведь одному хватит. А здесь я больше не могу быть. Тяжело мне тут понимаешь, да ещё и с отцом каждый день сталкиваться приходиться. Время прошло, вроде простит его надо, а я не могу. А там на новом месте может всё у меня измениться.
- Ну что же сын, поезжай. Я тоже думаю, что для тебя так лучше будет. Время как говориться лечит, а подальше отсюда, где столько горя на тебя выпало, думаю раны твои быстрее затянуться.
Через несколько дней рассчитавшись с работы, Артём уехал.
Прошло шесть лет с тех пор как Тося уехала в Москву. В этом году она оканчивала свою учёбу в институте, ей уже было готово место интерна в одной в больнице где заведующим, был одногруппник свекрови. Мужа после окончания академии оставили служить в Москве. Правда к этому Аглая Петровна тоже приложила руку. Потому что очень не хотела оставаться одна в огромной квартире. Подняла давние связи покойного мужа, но сделала это всё в тайне от Степана. Если бы он узнал, то уж точно подал рапорт и отправился в какой-нибудь дальний гарнизон. Петя ходил в пошёл в первый класс и уже мечтал, как папа тоже стать военным. Как только Степан приходил со службы домой, он сразу отбирал у него фуражку и портупею, облачался во всё это и ходил по квартире как ему казалось твёрдым строевым шагом. Тося за это время сильно изменилась, повзрослела, стала привлекательна своей женственностью. Она очень хотела родить Степану ребёнка, но у неё никак не получалось забеременеть. Свекровь как могла, успокаивала её.
- Ну не расстраивайся ты так Тонечка, будут у вас детки со Стёпой. Просто так на здоровье твоего организма мог отразиться стресс, что ты перенесла после гибели отца. Ты ведь говорила, что даже пришлось обращаться в клинику. Потому что сама не смогла справиться с нервным срывом. Потом роды тяжёлые были, ничего вам пока и разбойника Петруши хватает. Знаешь, вот смотрю на него порой и не верю, что он не родной Степану. Своими повадками он точная его копия. Стёпа также ещё с детства об армии мечтал, и также любил носить отцову или дедову фуражку.
За эти годы Тося привыкла к спокойной размеренной жизни, к заботе и ласке Степана, даже стало казаться что смогла полюбить его. Ей была приятна близость с ним, она никогда не отказывала ему в этом. Но в душе, всё равно холодной льдинкой, оставалась не прошедшая её горькая любовь к другому. Она не пыталась узнать о судьбе Артёма, даже у своей лучшей подруги Шурочки.
- Зачем бередить старые, но ещё не отболевшие раны в душе. Пусть всё остаётся так как распорядилась судьба.
Думала она в те ночи, когда Степан оставался на дежурстве. Когда он вечерами был дома, то думать о чём-то другом кроме его ласки и нежности, у неё просто не было времени. В эти ночи он ласкал и зацеловывал её до изнеможения, до сладкой неги во всём теле. Она отвечала ему, но было в её ответных чувствах всё равно какая-то сдержанность, не могла она полностью раскрыться перед ним. А он даже не замечал её этой разделяющей их сдержанности, просто относил всё на природную стеснительность. Он любил её так сильно и безоглядно, что даже и в мыслях не допускал что она может думать о другом, и хранить в душе любовь, к тому что было в самом начале её юности.
Артём окончил институт, работал всё в том же совхозе, куда его пригласили, только теперь в должности главного инженера. Семьёй обзавестись так и не спешил. Были в его жизни женщины, но это всё были мимолётные ни к чему не обязывающие связи. Он, казалось просто боялся чего-то более серьёзного, или не хотел этого. Как ни упрашивала его Анна жениться, он на это не шёл к большому её огорчению.
- Тёма, ну мне с внуками повозиться хочется, и тебе ведь тоже нужен ребёнок. Что же ты так после себя никого на земле и не оставишь.
Говорила она ему в те дни, когда он приезжал домой в гости.
- Мам у меня есть сын, ты не забывай про это.
Отвечал он матери.
- Есть, то есть, да только ни фамилию твою, ни отчество не носит.
- А кто в этом виноват, забыла, сам такую жизнь себе устроил.
Как всегда, ворчал дед Платон. Он сильно сдал за эти годы, тюремный срок для внука и вероломный уход из семьи сына, наложили отпечаток на его казалось таком крепком здоровье. Теперь он ходил с палочкой, но всё так же следил за хозяйством. Пытался помогать даже Вере, она теперь жила совсем одна, Сергей учился в военном училище в Харькове.
Однажды Тосе всё же пришлось встретиться с Артёмом. Это произошло, когда она летом гостила дома. Степан в это время был в командировке в Киеве. А Аглая Петровна увезла Петрушу на море. Потому что всю прошедшую зиму он страдал от бронхитов. Тося планировала присоединиться к ним через несколько дней, а пока по пути заехала проведать мать. Встретились они на речке, на их старом месте. Она под вечер пришла сюда просто посидеть на берегу.
Тося сидела на поваленной большой раките, под которой когда-то встречались с Артёмом и бросала в воду камешки, когда неожиданно услышала у себя за спиной шаги. Обернувшись увидела его, подходящего со стороны дороги, что вела к дальнему бору.
- Здравствуй, Тося.
Тихо произнёс он и опустился рядом на траву.
- Здравствуйте Артём Павлович.
Ответила она и отвернувшись снова стала смотреть на воду.
- Давно в наши края пожаловали?
- Да нет только вчера приехала, завтра уезжаю в Крым к сыну и свекрови.
- Как живёшь, Тося, жизнью семейною довольна, как сын, очень хочу его увидеть?
- Хорошо живу, вот врачом стала, как мечтала, у меня семья и любящий муж. Всё у меня в жизни хорошо Артём Павлович. А Петенька не твой сын, у него отец есть. Хороший, заботливый отец. И это навсегда, забудь про него Артём, ты свой шанс растить его потерял. Исправить теперь ничего невозможно.
Артёма задели слова Тоси за живое.
- Так значит говоришь, любит тебя муж?
- Любит, так любит что даже сама поверить не могу, всё сглазить боюсь. Мне всё кажется, что так в жизни не бывает.
- Это хорошо, а ты его любишь, Тось, скажи мне, только правду.
- Люблю, и всегда любить буду.
Артём поднялся с травы, встал напротив Тоси, потом приподнял её опущенную голову за подбородок и заглянул в глаза.
- Любишь, а почему в глазах столько тоски и грусти, у счастливых людей, не бывает таких глаз.
Тося отвела в сторону его руку и ответила.
- Скучаю, по сыну и любимому мужу, вот и грущу. Ничего в жизни Артём, вечным не бывает. Вот даже ракита, свидетельница нашего с тобой такого короткого счастья, и та отжила, сломал её недавний ураган, а мою любовь к тебе в прах развеяло твоё предательство. Всё прошло, всё отболело, и забылось.
- Забылось ли, а тогда зачем пришла сюда, на это место, где как сама сказала, было наше короткое счастье?
- Пришла потому что место здесь красивое, и одной побыть хотелось. Ладно, прощай Артём, пора мне, завтра уезжать, а я с мамой почти не успела побыть.
Он пошёл за ней следом, но она остановила.
- Не надо Артём, не ходи за мной. Не хочу, чтобы в селе после моего отъезда, снова сплетни пошли, мне этого в молодости хватило с избытком.
Тося ушла, а Артём до темноты просидел на старой раките. В мыслях прокручивая недавний разговор.
- Хитришь Тося, врать ты никогда не умела. Не любишь ты своего Степана, я это сердцем чувствую. Только видно и правда обратной дороги нет, нужно что-то менять в жизни, но как это сделать не знаю. Жениться просто для того что так нужно, не хочу. Без любви жить, у меня, наверное, не получиться. Ладно, подожду ещё немного, время пока терпит. Может и на моём пути встретится та, с которой жизнь связать захочу. А пока, не готов я для семьи.
Артём не хотел признаваться в том, что ждёт Тоську, и надеется на то что у них всё ещё может сладиться, вот и не ищет себе пару.
А Тося, вернувшись домой, закрылась у себя в комнате, и долго плакала, как тогда, когда узнала об измене Артёма.
Прошло ещё четыре года, Тося работала, Петя уже учился в четвёртом классе. Степан за это время побывал несколько раз в командировке в Афганистане. И каждый раз, когда муж уезжал, у Тоси сжималось от тоски сердце. Она в эти дни, воспитанная в атеизме, заходила в храм, что был недалеко от их дома и ставила свечку о здравии за раба Божьего Степана. А он в каждом письме, писал ей о том, как любит их с сыном, как скучает и ждёт встречи. Любила ли она мужа? Да любила, пусть без страсти, что сметает всё на своём пути, и от которой хочется горы свернуть. Её любовь была совсем другая, тихая, но такая надёжная. Их ночи были наполнены нежностью, и желанием принадлежать друг другу до капельки до самого донышка. Но только всё равно, в самой глубине сердца, под толстым пеплом сгоревшей любви, тлела маленькая искорка, и загасить её не могли ни время, ни любовь Степана. И деток у них по-прежнему не было. А Петя так просил братика или сестричку. По настоянию Аглаи Петровны Тося поступила в аспирантуру. Свекровь стала её научным руководителем. Правда учиться она пошла заочно, ей уже доверили быть заведующей терапевтическим отделением, работа для неё была самым настоящим праздником, поэтому оставлять её ради учёбы Тося не стала. Хотя она была уже не Тося, а Антонина Петровна Дюжева, причём с большой буквы. Больные выстраивались в очередь, чтобы попасть к ней на приём.
У Артёма в жизни мало что изменилось, правда он женился. Взял в жёны женщину с ребёнком, и теперь у него была падчерица трёх лет, девочку звали Света. Жена Катерина была миловидной тихой женщиной. Как и Тося когда-то, сначала даже не поверила в то что такой мужчина как Артём обратил на неё внимание. А его привлекло в ней отдалённое сходство с Тосей. Такая же миниатюрная, стройная фигурка и светлые кудрявые волосы, которые она собирала в тугой узел. Но непослушные завитушки всё равно выбивались из причёски и обрамляли её миловидное лицо, лёгким светлым ореолам. Работала она на почте, там они и познакомились, когда Артём пришёл отбивать поздравительную телеграмму матери. Встречались недолго. Через полтора месяца знакомства расписались, и Катерина с дочкой переехали жить к нему. До этого она снимала небольшую комнатку у одной старушки. В эти края приехала из-под Полтавы, убежав от пьяницы мужа. Жили они с Артёмом, мирно, скандалов у них не было. Он проявлял заботу о девочке, и Катерине, а той большего и не надо было. Натерпевшись побоев от мужа, теперь даже ласковое слово в свой адрес воспринимала как любовь. Когда Артём привёз свою новую семью в Борки, дед Платон сразу принял новую невестку, девочку полюбил как родную внучку. Анна тоже приняла сноху и была рада тому что сын наконец определился в жизни и стал семейным человеком. В один из приездов, Платон позвал внука к себе в боковушку. Там он достал из своего укромного места деньги п протянув ему сказал.
- На вот Тёмка, возьми. Тут правда немного, но на жигулёнка тебе хватит. Это всё что я сумел накопить за это время. Хотел я когда-то чтобы ты «Волгу» купил, да прокатил меня старика по деревне. Но ты тогда сильно в жизни накуролесил, поэтому деньги я сыну твоему отдал. Надеюсь ты за это на меня в обиде не будешь. Только просьба у меня к тебе будет. Если вдруг помру в скорости, и на похороны собрать не успею, так ты уж помоги тогда матери, схоронить меня.
Артём взял в руки, протянутые дедом деньги и на глаза у него навернулись слёзы.
- Спасибо тебе дедунюшка, только ты не помирай, пожалуйста, живи ещё хоть сто лет. А за то, что Петруше деньги отдал, я тебе благодарен. Не имею я возможности растить и воспитывать сына. Так пускай хоть так помощь ему будет.
Осенью Артём купил машину, правда не новую, с рук, но в хорошем состоянии. И теперь почти каждые выходные они гостили в доме у Анны. В один из таких приездов. Она завела разговор с сыном.
- Артём, может вернуться домой, что вы там в казённой квартире ютитесь, тут вон дом на пять комнат пустой стоит. Переезжайте, и нас с дедом тоска заедать не будет и вам хорошо. Работы в колхозе полно, вон гаражом заведовать некому, а Катя нянечкой в детский сад может пойти.
Передав просьбу матери Катерине, они всё хорошенько обсудили и решили вернуться в Борки.
- Правда Артём, давай переедим, какая разница где жить, только что там совхоз, а здесь колхоз. Анне Семёновне тяжело одной с хозяйством справляться, дедушка уже совсем старенький. Да к тому же часто болеет.
И в начале весны они переехали в Борки. Жили они здесь тоже тихо и мирно, работали, Света ходила в садик.
В один из дней Артём возвращался домой из соседнего колхоза, куда ездил за недостающими запчастями. Механики соседних колхозов часто так выручали друг друга. По дороге он свернул к дальнему бору, остановил машину и пошёл к любимой своей поляне. За это время всё вокруг сильно изменилось, лес обступил когда-то большую поляну вокруг плотным кольцом, оставляя свободным лишь небольшой островок, на средине которого, рос уже крепкий раскидистый дуб, а под защитой его кроны, рядом всё так же росла кудрявая рябинка.
- Ну здравствуй друг, ты я смотрю времени даром не терял, заматерел, совсем взрослым стал.
Артём погладил ствол дерева и прижался к нему щекой.
- А подружку свою по-прежнему бережёшь. Молодец, вот я свою не смог уберечь, и теперь она чужая жена. Горько мне от этого, но приходиться жить, тут уж ничего не поделаешь, сам виноват. А помнишь, как мы ночами приходили сюда, как целовались, до зари. Ты, наверное, всё видел, но только надеюсь не завидовал. Ведь рядом с тобою такая красавица росла.
Постояв немного под деревьями, Артём пошёл к машине. На этой поляне он не был с того момента. Как женился на Наталье, он словно забыл про неё и вспомнил вот только сейчас, по дороге домой.
- Интересно, как Тося живёт, наверное, родила своему Степану сына или дочь, а может уже и не одного. Петя теперь уже в школу ходит, и даже не догадывается о том, что отец не родной. Вон даже тётка Вера стала со мной здороваться. Знает, наверное, что обратной дороги для нас с Тосей теперь нет. Столько лет я пытался гнать от себя мысли о ней, думал, что всё прошла любовь, зарубцевались раны. Оказывается, что это не так. Вот пришёл на эту полянку и как будто вчера я её сюда привёл. Сразу вспомнил как она боялась ночного леса, как просила вернуться назад в деревню. А по дороге домой каблук сломала, глупенькая всё своего роста небольшого стеснялась, пыталась выглядеть выше. Зато потом, сколько ночей мы провели под теми рябинкой и дубом. Как ласкал её, а она стеснялась, всё боялась лишнее позволить. Эх Тося, Тосенька. Мечта ты моя несбывшаяся, как хочется увидеть тебя. Ну хотя бы издали, полюбоваться. И на сына посмотреть хочется, теперь, наверное, уже большой, интересно, всё так же на меня похож. Живёт рядом с чужим дядей, а обо мне даже не догадывается.
Вечером Артём пошёл к Игорю с Шурой посидели, поговорили. Потом, когда сестра ушла укладывать сына, он спросил его.
- Игорь, послушай, а за Тосю ты знаешь, что-нибудь.
- Тём неужели всё забыть её не можешь?
- Не могу, стараюсь, но не получается. Иногда бывает месяцами не вспоминаю, потом вдруг как накатит, и хоть волком вой, так увидеть её хочу, хоть к руке прикоснуться. И на сына посмотреть, видно это крест мой Игорь, и сколько ещё его нести буду не знаю.
- Да живёт она хорошо, работает, заведующая отделением в больнице, Петька учится. Тётка Вера говорила, что с шестого класса в суворовское училище собрался. Хочет, как отец военным быть. Степан уже подполковник, в общем всё у неё хорошо, так что выбрось ты её из головы, у тебя ведь жена вроде неплохая, или не так.
- Да всё так. Катя хорошая, только ведь сердцу не прикажешь, нет у меня к ней любви, понимаешь, нет, жалость, уважение, только не любовь. Я ведь живу с ней, а в мыслях Тоську представляю. Вот так вот. А общие дети у них есть, не знаешь?
- Нет, только Петька твой и всё. Уж что да как, не знаю, только пока не родила она никого Степану.
- Приезжать сюда к матери в гости не думает.
- Да вроде нет, тётка Вера говорила, что в июле сама к ним поедет, и все вместе потом толи в Крым, толи в Сочи. В общем на море отдыхать, а сюда не приедет. Послушай, она Шурке письма шлёт. Может что в них пишет такого, про что она мне не рассказывает, не знаю. Знаю, что фотографии присылала, недавно, но мне она их не показывала ещё. Я завтра, когда она на работу уйдёт, утром найду письма Тоськи и фотографии и принесу тебе в мастерские. Только потом нужно будет всё на место вернуть, чтобы Шура не заметила, а то она мне за те две фотографии тогда такого нагоняя дала. Неделю со мной не разговаривала.
- Пожалуйста, Игорь, сделай это. Хоть и нельзя читать чужие письма, но я хоть так про неё и сына узнаю.
На следующий день Игорь, как и обещал, принёс пакет с Тосиными письмами, и отдал их Артёму. Времени у тебя до вечера, к приходу Шуры с работы, всё должно быть на месте.
Тося собирала мужа в очередную командировку.
- Тонюшка, ты мне вещей много с собой не клади, в этот раз я ненадолго, недели на две не больше.
- Стёпа, когда эти командировки закончатся только, я за то время пока ты там места себе найти не могу, у меня всё из рук валиться.
- Ну не волнуйся ты так, ничего со мной не случиться. Тем более что тебе нельзя сейчас волноваться.
Тося наконец-то была беременна, срок правда был небольшой, всего два месяца. Но они были очень счастливы со Степаном.
- Как только вернусь, сразу отпуск возьму, и мы поедем с тобой в Крым, вдвоём, только ты и я. Снимем там небольшой домик на берегу моря, и будем любить друг друга. По утрам я буду приносить тебе в постель, тёплое парное молоко и фрукты. Никакого кофе, только полезные продукты для нашего малыша и витамины.
- Я буду ждать тебя, и мечтать об нашем отдыхе. Мне тоже очень хочется побыть с тобой вдвоём, я люблю тебя Стёпа, очень люблю.
- Я знаю это Тонюшка, и всегда знал, что ты сможешь меня полюбить. Понимаешь, я это сердцем почувствовал, ещё тогда, когда мы только познакомились с тобой.
Проводив мужа в аэропорт, Тося стала ждать его возвращения. Она снова каждый день ходила украдкой в храм, ставила свечки и молилась за жизнь мужа. А через неделю, ей позвонил сослуживец Степана и сообщил, что он в госпитале в Ташкенте.
- Антонина Петровна, простите, но большего я вам сказать по телефону не могу. Вечером приеду к вам домой и всё расскажу.
После его звонка, Тося не могла найти себе места. Едва только закончился рабочий день, она понеслась домой. Вечером пришёл Виталий Павлов и всё им рассказал.
- Машина в которой ехал Степан подорвалась на мине. Шофёр, мальчишка ещё совсем погиб на месте, а Степана в тяжёлом состоянии переправили в госпиталь в Ташкент.
Тося, едва дождавшись утра, немедленно вылетела к мужу.
Она вошла в отдельную больничную палату и увидела Степана. У него была забинтована голова, грудь, живот, обе ноги. Она опустилась на рядом стоящий стул, взяла руку мужа и прижалась к ней губами. Но на её прикосновение Степан не отреагировал, был без сознания. Следом за Тосей в палату вошёл, лечащий врач, увидев её, спросил.
- Вы кем подполковнику Дюжеву приходитесь?
- Я жена, доктор, что с ним, говорите мне всё. Я сама врач, я всё пойму.
- Давайте выйдем в коридор и поговорим.
Когда они вышли из палаты врач ей ответил.
- К сожалению, у него сочетанные травмы, черепа, грудной клетки, внутренних органов. Так что порадовать мне вас нечем, готовьтесь к худшему, скорее всего он умрёт. Хоть мы и провели ряд операций, но это уже вряд ли поможет.
- Доктор, что вы такое говорите, надежда есть всегда. Я забираю мужа и увожу в Москву.
- Коллега, извините, не знаю вашего имени отчества.
- Антонина Петровна.
-Антонина Петровна, вы прекрасно понимаете, что делать этого нельзя, он не транспортабельный. Поверьте, мы сделали всё, что могли, и ели бы был хоть один шанс из тысячи, мы бы его использовали. Но ситуация увы безнадёжная, у него ни осталось ни одного жизненно важного органа, который не был бы повреждён. Теперь мы только можем облегчить его страдания, не больше. Я вообще не понимаю, как он сумел выжить, и не умер сразу там на месте, или по дороге в Ташкент в самолёте
Тося в бессилии опустилась на стул и закрыла лицо руками. Её тело содрогалось от беззвучных рыданий. Потом она встала, вытерла слёзы и вошла в палату к мужу. Степан по-прежнему был без сознания.
Она без сна сидела уже третьи сутки у постели мужа, не отходя от него ни на минуту. На утро четвёртого дня он пришёл в себя. Степан открыл глаза и взглядом обвёл палату. Потом увидел сидящую у себя в ногах жену, она тихонько дремала. Он попытался приподнять руку, но ему не удалось это сделать, тогда едва слышно одними губами он прошептал.
- Тонюшка.
Тося услышала голос мужа и очнулась от непродолжительного сна. Увидев, что Степан открыл глаза, бросилась к нему.
- Стёпа, любимый, ты пришёл в себя.
- Пришёл, ты только не волнуйся, тебе ведь нельзя.
- Я верила, что ты выживешь. Ты не можешь оставить меня одну, ведь это будет нечестно с твоей стороны.
- Конечно любимая, как я мог уйти из этой жизни не увидев личико нашего малыша. Тонюшка, я так люблю тебя, ты даже не представляешь, насколько сильна моя любовь к тебе.
Он всё же поднял непослушную руку и провёл ею по волосам жены.
- Тося, ты пообещай мне.
- Что Стёпа, что я должна тебе пообещать, ты только скажи я всё исполню.
- Ты пообещай….
Но на полуслове он умолк, рука как плеть соскользнула с её волос и безжизненно упала на кровать.
- Стёпа, Стёпа, не смей, ты слышишь, не смей уходить, не смей оставлять нас одних.
Рыдая, Тося упала на грудь мужа. На шум заглянула медсестра, охнув она выскочила из палаты и побежала за доктором. Пришедший врач, проверил пульс и зрачки и приказал медсестре.
- Уведите её из палаты, здесь всё кончено, он умер.
Тося совершенно не помнила обратной дороги из Ташкента в Москву. Не помнила, как хоронили мужа. К ней подходили какие-то люди, говорили какие-то слова. Она не помнила, как её с трудом оттащили от могилы и усадили в машину. Не помнила, как сын и свекровь пытались привести её в чувство, но всё было бесполезно. Опомнилась она лишь от боли, что тугой волной прокатилась по всему её телу. Услышав душераздирающий крик невестки, в комнату к ней забежала Аглая Петровна. Увидев красное пятно на простыне, вызвала скорую помощь. Но спасти беременность не удалось, у Тоси случился выкидыш.
Прошёл год со дня смерти мужа. Тося жила, работала, даже смогла защитить кандидатскую. Но было это всё словно в тумане, как будто не с ней происходило. И только летом, когда сын собрался поступать в Суворовское училище, она окончательно пришла в себя.
- Нет Петя, военным ты не будешь. Хватит с меня того что я потеряла твоего отца. На свете великое множество нужных и интересных профессий, и ты выберешь себе одну из них после окончания школы. Но только не армия.
Но Петя, хоть окончил только шестой класс, характер имел твёрдый и упрямый. Поэтому категорически заявил матери.
- Нет мама, ты меня не переубедишь, я буду поступать в Суворовское этим лето, и точка.
Как ни билась Тося, как не пыталась отговорить сына, но он поступил по-своему, и с осени стал суворовцем. В конце октября Тося получила письмо из дома от Шурочки. В котором она писала, что Вера простудилась и сильно заболела. Что она месяц пролежала в больнице. Но сообщать об этом Тосе запретила, считала, что ей и так выпало большое горе, растаивать дочь своей болезнью она не хотела. Но Шура, видя, как тяжело ей одной, всё же написала об этом подруге. Прочитав о болезни матери, Тося решила, что она возвращается домой. Когда сказала об этом Аглае Петровне, та расплакалась.
- Тосенька, ну как так, я ведь совсем одна остаюсь. Не уезжай, не бросай меня здесь.
- Мамочка, миленькая, ты пойми меня. Тяжело мне здесь, понимаешь. Тут из каждого угла на меня Стёпа смотрит. И дома мама совсем одна, да ещё после болезни. Вдруг с ней что-то серьёзное, я не хочу потерять ещё и её. А ты не будешь одна, Петя в увольнительные будет приходить к тебе. А я должна вернуться домой, не держи меня, пожалуйста.
- Ну раз ты так решила, что же Тонюшка, поезжай. Только не забывай меня прошу, ты и Петя, это всё что осталось у меня от Степана.
Тося рассчиталась с работы, собрала вещи и уехала домой. Перед тем как покинуть, ставшую для неё родным домом квартиру, она хотела оставить свои ключи Аглае. Но та категорически сказала.
- Это твой дом Тося, и ты можешь вернуться сюда в любую минуту. Поэтому ключи должны остаться у тебя.
- Тося, это ты?
- Ну, во-первых, не Тося, а Антонина Петровна, я нахожусь на рабочем месте. А во-вторых, да это я, не угадываешь? Неужели я так сильно изменилась за эти годы?
- Да нет, не изменилась, вернее изменилась, только ещё красивее стала.
- Ну это вы мне льстите, Артём Павлович. Что за беда у вас стряслась, к врачу ведь просто так не ходят.
- С дедушкой плохо, с утра жалуется на боли за грудиной.
- Ну а почему сразу не обратились, с такими симптомами не шутят, это может быть сердечный приступ. Я сейчас соберусь и пойдём. Ивановна, если меня будут спрашивать, я на вызове.
Крикнула она медсестре, которая в это время, ставила капельницу Фросе Калугиной в соседнем кабинете.
- Да меня дома не было, час назад только приехали. Вошли в дом, а он лежит и за грудь держится, мама на ферме, он один, даже на улицу не смог выйти, чтобы позвать кого-нибудь. Вот я сразу сюда и приехал.
- Тось, прости, Антонина Петровна, я на машине, поэтому мы быстро доберёмся.
Они вышли на улицу к стоящей у забора тёмно зелёной тройке. До дома Гладковых доехали за несколько минут. Когда Тося вошла в дом, дед Платон, лежал на кровати у себя в боковушке и тихо постанывал. Около него суетилась, невысокого роста миловидная женщина. Тося подошла и склонилась над ним.
- Дедушка Платон, вы меня слышите?
Обратилась она к нему. Платон открыл глаза и посмотрел на неё. А это ты дочка, Артёмка, успел к тебе доехать, значит поживу ещё немного, бабки наши говорят, что ты с того света вытащить можешь.
- Ну это они преувеличивают, к сожалению, я те такая всесильная. Осмотрев деда, Тося сделала ему укол и обратилась к Артёму.
- Артём Петрович, соберите, пожалуйста вещи дедушки Платона. Его нужно срочно госпитализировать. Я подозреваю у него инфаркт.
- Катерина.
Позвал Артём жену.
- Всё что нужно для больницы, срочно собери дедушке. Я его с Суджу повезу. Антонина Петровна, вы будете сопровождать больного или я один поеду.
- Конечно я не отпущу вас одних, вдруг по дороге ему хуже станет.
Сейчас забегу домой, предупрежу маму чтобы на обед меня не ждала и едем.
Они быстро добрались до райцентра, но мест в терапевтическом отделении не оказалось. Предложили оставить Платона в коридоре. С чем категорически не согласился Артём. Тогда заведующая отделением предложила Тосе.
- Антонина Петровна, дедушка инвалид войны, везите его в Курск в госпиталь, там и лечение лучше, чем здесь и уход.
- А нас там примут?
- Примут, я сейчас вам направление оформлю и всё будет в порядке.
Забрав нужные документы, Артём с Тосей повезли Платона в госпиталь. Пока доехали, пока оформили его в отделение, день почти прошёл. Домой возвращались уже поздно вечером. Когда в машине находился Платон, Тося чувствовала себя свободно, но, сейчас они остались с Артёмом вдвоём, её охватила паника. Она не знала, как вести себя с ним, о чём разговаривать, поэтому решила просто молчать. Так они проехали почти половину пути. Первым не выдержал Артём и спросил её.
- Ну что Тось, так и будем в молчанку играть, может поговорим.
- О чём, Артём, о деревенских сплетнях?
- Почему о сплетнях, давай о нас с тобой.
- Артём, нет никаких нас с тобой, есть я, и есть ты и твоя семья.
- Да я не забываю об этом Тось, но ведь у нас с тобой тоже сын растёт.
- У моего сына был отец, Артём, но он к большому нашему горю, погиб. Это Степан, а не ты, учил его ходить и говорить. Он, а не ты, сидел у его кроватки, когда Петруша болел. Знаешь какое было первое его слово… «Папа», я когда это услышала, у меня сердце словно стальными клещами сжали. От того что не ты услышал это, а другой, чужой по крови, но родной по душе ему человек. И потом, когда Петя научился ходить и разговаривать, я ещё долго вздрагивала от его радостного папа, когда он сломя голову нёсся по коридору навстречу Степану. А потом я привыкла, и даже сама стала верить в то что Стёпа, родной отец для Пети. Знаешь, у них даже повадки одинаковые были. И если бы ни этот проклятый Афган, мы жили вместе и были счастливы.
- Тось, ну а сюда ты зачем вернулась?
- Потому что мама заболела, и я боюсь её потерять, в моей жизни и так бесконечные потери. А ещё, потому что мне очень тяжело там, в той квартире, без Степана.
- А сына почему оставила?
- Я его не оставляла, он теперь суворовец, хочет быть военным как его приёмный отец, и продолжить семейную династию Дюжевых.
- Да опоздал я в жизни, везде опоздал. Ты прости меня Тося, за ту единственную нашу ночь. Не об этом я мечтал, когда ждал нашей свадьбы.
- Артём, давай не будем об этом, всё осталось в прошлом. Просто тогда, у меня в душе умерла вера в красивую любовь, а её место заняла боль, что пришлось мне испытать. Но я не жалею, о том что было. После той ночи у меня появился мой замечательный сын.
- Тось, но он ведь и мой тоже.
- Нет Артём, забудь, у него другой отец, и другая фамилия. А ты расти свою дочку, очень замечательная девочка у тебя, и жена тоже красивая. Люби и балуй своих девчонок, а про нас забудь. Нет у нас с тобой будущего, всё ветром унесло, что гнал облака над Борками в тот день когда я узнала про вас с Натальей.
Остальной отрезок пути они ехали снова молча, каждый думал о своём, и мысли эти были невесёлыми. Когда они вернулись в село, было уже темно, в окнах домов горел свет. На улице задул сырой пронизывающий ветер, который нагнал, мелкий колкий снег.
Артём подвёз Тосю прямо к калитке её дома.
- До свидания Тось, спасибо тебе за дедунюшку, и ещё раз прошу простить меня, за всё. И всё-таки, спасибо за сына, хоть он и не знает кто его настоящий отец, но я-то это знаю. Если когда-нибудь ему понадобиться моя помощь, ты только дай знать, я всё для него сделаю.
Тося ничего не стала отвечать ему на эти слова, просто молча кивнула головой прощаясь.
Едва она вошла в дом как её встретила с расспросами Вера.
- Тось, где ты была так долго.
Пришлось ей всё подробно объяснять.
- Вот этого я и боюсь, Тося, снова в одном селе, рядом жить придётся. Ведь столько лет прошло, но я вижу, как тянет тебя к нему, или скажешь я не права. Может уедешь, назад в Москву. От греха подальше.
- Ты это сейчас о чём мам?
- Не притворяйся, ты всё прекрасно поняла, я про ваши отношения с Артёмом.
- Нет никаких отношений и не будет. Он женатый человек, у него семья, и своя дорога в жизни. У меня свой путь, в чужую семью я соваться не собираюсь. Поэтому успокойся, всё осталось в прошлом. А уезжать, я никуда не буду, можешь даже не затевать об этом разговор, тебя одну здесь не оставлю.
- В прошлом ли Тось, ну не пытайся обманывать ни меня ни себя. Не можешь ты его забыть. Даже когда со Степаном жила, он у тебя на сердце был, я это точно знаю.
- Был, да сплыл, всё мам, хватит об этом, не будет ничего между нами, я не позволю, поверь мне, пожалуйста.
А Артём, поставив машину в гараж, сидел во дворе и всё никак не мог зайти в дом. Он закрывал глаза и видел профиль Тоси, всё такие же по девичьи пухлые губки, чуть вздёрнутый носик, и светлые кудрявые волосы, собрание на затылке большим тяжёлым узлом. Когда его окликнула мать, он вздрогнул от неожиданности.
- Артём, а ты что здесь сидишь на таком холоде, почему в дом не идёшь?
- Да я за дедушку думаю, как он там, боюсь, чтобы беды не случилось.
Стал оправдываться Артём.
- Пошли, а то Катерина уже все глаза в окно проглядела, ожидая тебя. Ты один возил деда в Курск или с этой?
- Ты о ком мать?
- Да о соседке нашей о Тоське.
- А почему ты говоришь о ней в таком тоне. Что плохого она тебе сделала. Если бы не Тося, то неизвестно что было бы с дедушкой. Может уже похороны готовить пришлось.
- Я за тебя переживаю, вот побыл с ней, боюсь опять мозги у тебя набекрень поедут. Ты только жизнь свою наладил, и что опять всё под откос. Зачем только она приехала сюда, сидела бы в Москве в своей, так нет назад зачем-то вернулась.
- Мам, я прекрасно отдаю себе отчёт во всём, семью я не оставлю, а то что было между нами с Тосей. Всё осталось в прошлом. Да она сама не позволит, ничего лишнего, ты просто её не знаешь.
- А как же тогда ребёнок. Что родила от тебя, ведь позволила, и не посмотрела на то что женатый был.
- А в этом мама, её вины нет, тут я полностью виноват.
- Как это?
- Послушай, давай не будем об этом, не могу я с тобой на такие темы разговор вести. Сказал тебе что нет её вины в том, что было, значит так оно и есть. И, пожалуйста, не обсуждай её, прошу, иначе я с тобой сильно поссорюсь.
Он встал и направился в дом, мать поспешила следом. Ночью, когда в доме все уснули, из головы у Анны не шли слова сына о том что он виноват перед Тосей.
- Что же тогда могло произойти, неужели против её воли пошёл. Ой сынок, сынок, что за судьба у тебя такая. Любил одну, женился на другой, видно правда тогда Наталья ворожбой всё исковеркала. Но ведь Марфа говорила что, всё в жизни Артёма на лад пойдёт. И пока всё было правдой. Надеюсь так и дальше будет. А Тоська действительно, плохого никогда не позволяла. Прощения надо бы у неё попросить за то, что дурные слухи про неё обсуждала, да верила им.
А утром в Детском саду, Катерину поджидал неприятный разговор с Лидией Добряковой, бывшей любовницей Петра Рыжикова. Сейчас она жила с Павлом Гладковым, подобрала мужика после того как его выгнала из дома Анна.
- Кать, говорят твой вчера с докторшей нашей в Курск деда отвозил?
- Да, Платону Кирилловичу с сердцем плохо стало, вот он и повёз его с Антониной Петровной.
- Ты бы приглядела за ним, а то не ровен час, бросит он тебя.
- Что вы такое говорить, почему он должен меня бросить.
- А потому, что Тоська эта, полюбовница его бывшая, она с ним с женатым, хоровод водила. Потом в положении оказалась, мальчонку родила, наверное, думала, что он жену бросит да с нею сойдётся. Но только Артём, Натаху свою не бросил, она сама от него ушла. Тоська эта за военного замуж вышла. Как только охмурить его смогла, ума не приложу, ни роста, ни фигуры, да ещё с младенцем на руках. Приворожила, не иначе, по-другому тут никак. У неё и мать ведьма ещё та, такая же свиристелка по молодости была, а женила на себе первого парня на деревне.
Катерине был неприятен весь этот разговор, и она попыталась уйти из столовой, но Лидия вцепилась ей в рукав и не отпустила.
- Погоди, я тебе ещё не всё рассказала. Так вот слушай, в Москве муж у этой Тоськи умер, а свекруха, наверное, её из квартиры выперла, она сюда и прикатила. А тут Артём твой рядом, как бы она за старое не взялась, да не загуляла с ним, и опять не родила кого.
- А почему вы решили, что мальчик от Артёма?
- Да он как две капли воды на него похож. Правда она его сюда редко привозила, но в то время, когда приезжала, все видели, что это Артёмов сын, и к гадалке ходить не надо. Да ты сама его об этом спроси, если он конечно захочет тебе рассказать. Она, я так полагаю, и в Москве сына оставила, чтобы здесь не рассказали малому, кто на самом деле его отец.
Катерина ушла в группу, до конца дня, рассказ Лидии занозой сидел в голове.
- Значит у Артёма есть ребёнок, но мне он этого не рассказал. Родить я теперь не смогу, а он надеется на то что у нас будут дети. Поймёт, что я пустоцвет, и действительно уйдёт к этой докторше, раз у них всё было уже. В плохом настроении она возвращалась домой, когда у калитки увидела свою Светку, а рядом с нею Тосю.
- Этого ещё не хватало, что ей нужно от Светки.
И она поспешила к ним.
- Света, а ну марш домой, сколько тебе раз говорить с незнакомыми людьми не разговаривать.
- Ну мам, тётя Тоня наша соседка, и это же она вчера, дедушку Платона в больницу с папой отвозила. Какая же она незнакомая.
- Марш домой кому сказала, я что два раза повторять должна.
- Катерина, вас, по-моему, так зовут.
- Ну зовут и что из этого?
- Да просто вчера вы мне показались совсем другой. Что плохого из того что мы немного поболтали со Светочкой. Она рассказала мне про то что собирается с папой в Суджу на базар за ёлкой, я пригласила её к себе на праздник, пообещала познакомить со своим сыном. Мы ведь соседи, а вы пугаете ребёнка незнакомцами.
- А это не вам судить, мой ребёнок, как считаю нужным так его и воспитываю. И не надо приваживать её к своему двору, и с сыном своим знакомить тоже не нужно.
Тося пожала плечами на такой неадекватный ответ, повернулась и пошла домой. А Катерина погнала дочь к себе во двор.
- Света, я запрещаю тебе общаться с этой тётей, ты меня поняла.
- Мама, ну почему, она такая хорошая, добрая, обещала меня со своим Петей познакомить, он у неё военным хочет стать. И конфетами меня угостила, вот хочешь возьми одну.
Катерина моментально вспомнила слова Лидии про колдовство, и закричала на дочь.
- Выбрось эту гадость немедленно. Ты уже ела их?
- Нет, я только хотела одну съесть, а тут ты подошла и ругаться стала.
Катя вырвала конфеты из рук дочери и погнала её в дом, войдя в комнату, Светочка с плачем бросилась к Артёму.
- Папа, почему меня мама ругает, и говорит, что наша соседка, плохая, с ней нельзя разговаривать.
- Какая соседка, Светик?
- Та что рядом через забор живёт, тётя Тоня.
- Я думаю мама что-то напутала, она хорошая и с ней можешь разговаривать.
- А я запрещаю тебе, ты слышишь.
Визгливо прокричала Катерина. Артём первый раз видел жену такой, дрожащие губы, во взгляде неприкрытая ненависть, неприятные высокие нотки в голосе. Он отправил Светлану в другую комнату смотреть телевизор и обратился к жене.
- Кать, объясни мне, что происходит, что ты имеешь против Тоси. По-моему, вы с ней даже толком не знакомы, а ты почему-то взъелась на неё.
- Потому что не хочу, чтобы она снова привораживала тебя.
- Что, откуда ты взяла эту чушь? Кто и что тебе наплёл, про неё?
Катерина, потупившись, смотрела в сторону, и не знала, как рассказать обо всего Артёма.
Наконец она ответила.
- Мне сегодня на работе, повариха наша, рассказала всё про неё.
- Что тебе Лидка Добрякова наплела? Она у нас первая сплетница на два села.
- Она рассказала, что Тося эта, была твоей любовницей, когда ты был женат. Что родила от тебя сына, а ещё сказала, что она приворотами и ворожбой занимается вместе со своей матерью.
- Кать, ты взрослая женщина, а веришь первому встречному, не разобравшись сама толком во всём. Поэтому, чтобы ты не слушала сплетни, я тебе сейчас расскажу, как всё было на самом деле. С Тосей мы стали встречаться сразу как я из армии вернулся. Любил я её, скрывать не стану, жениться хотел. Но всё разрушилось, когда к нам в село жена моя бывшая приехала. Загулял я с ней, и Тоську бросил, вот таким подлецом оказался.
- А ребёнок, как же она тогда родила от тебя, когда ты бросил её?
- А это полностью моя вина, Тоська в мою семью не вмешивалась. Как всё случилось, это только нас двоих касается. Поэтому рассказывать подробно об этом тебе не стану. Тебя это не должно задевать, потому что в то время мы даже не слышали друг про друга ничего. Скажу только одно, такое обычно не прощают, а Тося меня простила. Правда к сыну не подпустила, и до сей поры я с ним даже рядом не был. А насчёт приворотов и колдовства, это не Тося сделала, а Наталья. Я два года как чумной ходил, даже счёты с жизнью решил свести. Спасибо уберегли, добрые люди, да матери подсказали что и как сделать нужно. Вот так-то Катюша, ты Тосю не трогай, и гадостям, что про неё эта Лидка болтает не верь. Ты знаешь почему она это делает?
- Почему?
- Потому что любовницей Тоськиного отца была, и надеялась его из семьи увести, а теперь с моим отцом живёт, после того как мать его выгнала.
- А почему это случилось Артём?
- Кать, давай не будем об этом, тем более что касается оно, их двоих. Одно только скажу, там очень неприглядная история вышла, можно даже сказать позорная.
- Артём, но может всё-таки скажешь, ведь сам говорил, что сплетницы все равно доложат.
- Ну хорошо, только подробности опущу. Короче, отец с моей бывшей женой загулял, и дом мой они продали. Всё, Кать, больше тебе знать не надо, вот поэтому и простить его не могу, и мать его не простила.
- Да Артём, давно тебе нужно было мне рассказать всё, а то я, плохое уже подумала. Но всё равно, боюсь я что ты меня бросишь, ради своей Тоси. Ты ведь любишь её, я знаю точно, что любишь, сколько раз во сне слышала, как имя это произносишь. Да только надеялась, что это простой сон.
- Катя, я не оставлю ни тебя ни Светочку, вы моя семья, с тобой в мою жизнь пришло спокойствие. Я люблю тебя, вот правда, люблю. А на Тосю зла не держи, что было, то ушло, и назад вернуть ничего нельзя. Выкинь всё из головы, и давай больше к этому не возвращаться. А Свете не запрещай к соседям ходить, и с Петей пускай её Тося познакомит, когда он сюда приедет, ведь это мой сын, пускай хоть Светочка с ним общается.
- Хорошо, Артём, я постараюсь, только подругами мы с ней не станем.
- А этого от тебя никто не требует, просто поддерживай соседские отношения и всё.
Катерина хоть и обещала Артёму, что не будет конфликтовать с Тосей, но держать себя в руках не могла. При встрече редко, когда здоровалась, а если Тося о чём-то спрашивала её, то отвечала грубо. Видя такое к себе отношения Тося попыталась выяснить у неё в чём дело. Однажды увидев её во дворе расчищающей снег подошла к забору и позвала.
- Катя, извини, пожалуйста, можно тебя на минутку.
Катерина, оставила своё занятие и нехотя подошла к ней.
- Кать, ты прости меня, но почему ты так ко мне относишься?
- Как я к тебе отношусь?
- Так как будто я в чём-то провинилась перед тобой. Дочку свою пытаешься против нас с мамой настроить, зачем. У тебя такая прекрасная добрая девочка.
- А ты сама не догадываешься?
- О чём, в чём моя вина?
- Ты была любовницей Артёма, этого для меня достаточно.
- Вот это новость, когда это было интересно? Женихом он моим был, да, и скрывать это никто не скрывает, а вот любовником никогда не был.
- А тогда как, ты сына от него родила? Непорочное зачатие что ли произошло.
- Родила так как женщина от мужчины рожает, но ещё раз говорю, любовницей его не была.
- И как у вас, тогда всё это произошло?
- Кать, то что произошло между нами одной единственной ночью, касается только его и меня. Тебе зачем это знать, ты ведь женой его тогда не была? Я его от Наташки не отбивала, и к себе не заманивала. А если боишься, что у на с Артёмом может снова что-то получиться. То тогда ты напрасно беспокоишься. Я с женатыми гулять не собираюсь, и вообще ни с кем. После гибели мужа мне никто не нужен.
- А зачем тогда вернулись сюда, жили бы Москве. У тебя там говорят работа хорошая была.
- А вы зачем приехали сюда с Артёмом?
Ответила Тося вопросом на вопрос.
- Нас свекровь позвала. Ей трудно одной с хозяйством управляться, и скучает она по Артёму сильно.
- Вот и я, к маме приехала, если тётя Аня с дедушкой Платоном хотя бы, то моя мама совсем одна, и к тому же болеет. А работа, что работа, люди везде болеют, и их лечить нужно. Поэтому я здесь, как и в Москве любимым делом занимаюсь.
- Тось, ты правда к Артёму ничего уже не испытываешь? Понимаешь, люблю я его, и потерять боюсь.
- Правда Катя, что было между нами, то в прошлом осталось. И ворошить его я не собираюсь. Только ты сама не делай этого, не напоминай мужу лишний раз про меня.
- Ну извини тогда, я не знаю, что вдруг со мной стало. Никогда ревнивой не была, а тут вдруг, такая ревность меня к тебе накрыла, что свету белому не рада. Он ведь, мне кажется, всё ещё любит тебя.
- С чего ты это взяла?
- Я вижу, как он на ваш двор смотрит, как взглядом тебя провожает, если вдруг на дороге ты ему повстречаешься. Больно мне от этого. Я ведь со своим первым мужем не жила, а мучилась. Он так меня избивал, что едва живой вырываться получалось. Последний раз я даже в больницу попала. Вот после этого пока он на работе был, собрала вещи свои и Светкины и убежала из села своего без оглядки. Я туда года два, наверное, не ездила, видеть те места не могла, хоть у меня там родители живут. Вот только в этом году осмелилась, с Артёмом поехать, у родных моих погостили. Мишка узнал, стал угрожать что убьёт меня, за то, что осмелилась бросить его. Отец мой машину у него забрал что после свадьбы подарил, вот он и бесился, да Тёма быстро на место его поставил. И пока мы там были, он даже мимо двора нашего не ходил. Вот и страшно мне потерять такого мужа как Артём.
- Кать, ничего не бойся, Артём твой и только твой, запомни, ничего между нами нет и не будет. Поэтому живи спокойно, никого не слушай, и сердце своё не надрывай напрасной ревностью.
После этого разговора, Катерина немного вроде как успокоилась, относиться к Тосе стала намного дружелюбнее. Но до конца избавиться от ревности так и не смогла. Затаила её в своей душе и отпускать не спешила. Всё выискивала в поведении Артёма и Тоси, какие-то особые скрытые отношения.
Как-то после Нового года, случилось Тосе по делам побывать в Обояни, посылали на семинар от работы. По дороге на автовокзал она заглянула на местный рынок, купила маме тёплую вязаную кофточку и несколько пар шерстяных носков, для сына и брата. Собиралась отослать им посылки. Сергей уже второй год служил на Камчатке, обещал летом приехать в отпуск и привезти с собой девушку, они хотели сыграть свадьбу в Борках. Проходя мимо большого храма из красного кирпича, вошла внутрь, поставила свечки за упокой души раба Божьего Степана, помолилась за здоровье сына, брата и матери со свекровью, а ещё за здоровье раба божьего Платона. Выходя увидела на ступеньках, просящих милостыню, двух женщин и мужчину. Она порылась в карманах, нашла какую-то мелочь и протянула женщине, что стояла первой.
- Спаси вас, Господь.
Услышала она в ответ. Голос Тоси показался очень знакомым. Она пристально посмотрела в лицо этой женщины и не поверила своим глазам, перед ней была Наталья. Куда подевалась её былая красота. Из-под клетчатого грязного платка, торчали космы чёрных давно немытых волос. По лицу было видно, что она сильно выпивает. Она сжимала в руке с плохо остриженными грязными ногтями, мелочь, что подала ей Тося, и смотрела на неё слезящимися глазами.
В какой-то момент она тоже узнала Тосю. Сначала в глазах её промелькнул испуг, потом ненависть. И Наталья стала говорить, сквозь зубы.
- А это ты, мышь серая. Гляжу хорошо в жизни устроилась, в любви да ласке купаешься. А меня замужество за твоим проклятым Артёмом вот до чего довела. Видишь во что я превратилась. У, ненавижу, чтоб ему пусто было. Знаешь, как он бил меня, после того как ты со своим офицериком укатила. Ты то вот счастливая, а я, даже отцу с матерью стала не нужная, совсем никому. Живу вот с хмырём вон тем.
Наталья кивнула в сторону стоящего поодаль мужчины.
- В лачуге на окраине посёлка, потому что идти мне некуда.
- Наташ, ты сама стремилась к такой жизни, всё выгоду искала. Как у вас всё с Артёмом получилось не знаю, только тебе было хорошо известно, что он мой жених и мы собирались пожениться. А потом сколько ты гуляла от него, вся деревня тогда удивлялась, почему он с тобой не разводиться. Ты вот о счастье говоришь, уверена, что я счастливая. А я так тебе скажу, счастье ты у меня украла, ты сына моего отца лишила, а меня любимого человека. Да я хорошо жила с покойным мужем. Даже любила его по-своему, но счастье у меня только с Артёмом было.
- Ну значит он нам обеим жизнь сломал. Вот за это и в тюрьме побывал.
- Не кляни его Наташа, мне может и сломал своим предательством, а ты свою жизнь сама выбрала.
- Кстати, как он сейчас поживает, не знаешь?
- Почему не знаю, знаю, мы ведь соседи. Женатый, жена у него красавица, дочка чудесная, всё у него в жизни отлично. Институт окончил, недавно на должность главного инженера утвердили. Так что всё с Артёмом в порядке.
- Надо же, как ты за него радуешься, наверное, по соседски шуры-муры с ним крутишь.
- Радуюсь, потому что ему в жизни тоже не сладко пришлось. А отношений между нами никаких быть не может. Он семейный человек, любит жену и дочь. Всё, что было, то быльём поросло.
- Ну и пусть живёт, чёрт с ним, ладно покедова, может когда ещё встретимся, за деньги спасибо. Да забыла спросить, ты как в наших краях очутилась, вроде в Москву уезжала?
- Муж у меня погиб, мама сильно заболела. Вот я и вернулась домой.
Прощай Наташа, и мой тебе совет, ты бы бросила пить, ведь молодая совсем женщина, а превратила себя в старуху.
- Ладно, не учи меня жизни, сама как-нибудь разберусь.
Тося развернулась и пошла на автостанцию.
- Натаха, а это кто был, знакомая что ли твоя?
Спросил её сожитель, Колян.
- Да, знакомая, я у неё когда-то жениха отбила, и женила на себе, правда мне помогли в этом.
- Как, помогли?
- А это тебе знать необязательно.
- Почему?
- Потому что много знаешь, скоро состаришься. Лучше давай посчитаем сколько сегодня заработали, да пойдём в гастроном, купим что пожрать, а самогона у Шинкарки возьмём.
Они подсчитали милостыню и остались довольны. Сегодня им повезло, хватит аж на трёхлитровую банку самогонки. Зайдя по пути в магазин, взяли ливерной колбасы, буханку хлеба, какие-то консервы и отправились к себе домой. Николай первым делом стал растапливать печь, а Наталья убрала огрызки со стола после их вчерашнего ужина, расстелила свежую газету и стала нарезать колбасу и хлеб, открывать банки с консервами.
- Колян, хорош тебе там с печкой возиться. Давай, засыпай уголь и садись к столу. А то уже мочи терпеть нет, хочется стопарик опрокинуть.
Николай сел за накрытый стол, и разлил по стаканам вонючую жидкость. Они чокнулись с Натальей и выпили.
- Ох хорошо-то как, прямо жить снова захотелось.
Проговорила Наталья жуя кусок ливерки. Они выпили ещё по стакану. Николая всё сильнее стало разбирать любопытство. Как Наталья отбила жениха у той женщины, и кто ей в этом помог. Он начал расспрашивать её об этом. Алкоголь развязал Наташке язык, и она всё выложила.
- Живёт у них в селе одна баба, Лидкой зовут. Она почему-то, сильно ненавидит Тоську эту и её мать. Так вот она меня всё подзуживала, увести у неё жениха. А мне и самой Артём очень приглянулся, и замуж было уже пора выходить. Я к нему и так и эдак, а он только спит со мной и всё, а жениться на Тоське на своей собирается, берегу говорит её до свадьбы. Зло меня тогда разобрало, значит со мной развлекаться только можно, для семьи я не гожусь. Вот эта Лидка подсказала мне что живёт в Понырях бабка одна. Она может мужика приворожить так что он как собачонка за тобой ходить будет, и адрес мне её дала. Я к этой бабке съездила, и приворожила мужа своего, да только он телом рядом со мной был, а душой с этой. Не жизнь была, а мука. Короче дошло у нас всё до того что посадили его, а я на развод подала.
- Ну и стерва ты Натаха, тебя за это убить мало.
Ответил ей Николай и между ними завязалась ссора. Разгорячившись, Николай толкнул Наталью, она опрокинулась на стуле назад, ударившись головой о край железной кровати. Николай с ужасом наблюдал как под её головой расплывается лужа крови. Он с криком выбежал на улицу и помчался к соседям за помощью. Когда пришедший Егор, подошёл к лежащей в луже крови Наталье, помочь ей уже было нечем, она была мертва.
- Ну что Колян, допились, пришиб ты свою бабу, а я ведь предупреждал тебя ни раз, не распускай руки. Теперь иди в милицию и сдавайся по доброй воле, может срок хоть немного скостят.
На утро, сердобольные соседи, нашли в пожитках Натальи документы, и адрес где она родилась, отбили родителям телеграмму.
Забирать её тело из морга приехала мать и старшая сестра Катерина.
Дома, не доверяя работникам морга, родные обмыли её по-своему и переодели в чистую одежду. Всю ночь мать просидела у её гроба, плача и причитая по непутёвой дочери. Утром, соседские мужики, вырыли могилу для неё рядом с отцом, который вот уже год лежал в земле, умер от цирроза печени. Схоронив её родные сели за поминальный стол.
- Какая девка, была, красавица, и что с неё стало. Ну да не нам судить, пускай земля ей будет пухом.
Проговорила бабка Агафья, что жила от них через дорогу.
- Да загубила жизнь своими руками, замужем была, муж был вроде неплохой, да только всё прахом пошло отчего-то. Потом моталась из города в город, назад в Обоянь вернулась, да там и смерть свою нашла.
С тоской в голосе проговорила Фаина.
- Фай, а мужику этому, что с Наташкой жил сколько дали?
Спросила Агафья.
- Не знаю пока, суда ещё не было, следователь что на допрос меня вызывал, говорил, что он может всего года два получить.
- Надо же, убил человека и всего два года.
- Да там говорят могут учесть, что он сам пришёл в милицию и во всём сознался. Он ведь не специально её убил, толкнул, и вот что получилось. Так-то вот Аграфена, была Наташка с детства непутёвая, не по путю и жизнь свою закончила.
Проговорила Фаина, вытирая платочком глаза.