- Мама, привет!

- Олег, её единственный сын, ввалился в квартиру, держа за руку пятилетнюю Ксюшу. Следом вошла Марина с трёхлетним Мишей на руках. Живот невестки, обтянутый ярким платьем, выдавал уже приличный срок беременности.
- Здравствуйте, - сухо ответила Надежда Викторовна. - Я вас к пяти ждала.
- Ой, мам, ну ты же знаешь, как с детьми, - Олег виновато улыбнулся. - То Ксюша переодеться захотела, то Мишка закапризничал.
- Бабуля! - закричала Ксюша, бросаясь обнимать бабушку. - А ты мне что-нибудь купила?
- Ксения, так не говорят, - автоматически поправила Надежда Викторовна, но тут же смягчилась. - Есть кое-что. Потом покажу.
Марина тяжело опустилась на диван, не снимая обуви, чем сразу вызвала неодобрительный взгляд свекрови.
- Ух, еле доехали. Автобус битком, а мне с животом никто не уступает, представляете? - она погладила свой округлившийся живот.
Надежда Викторовна поджала губы.
- Чай будете? - спросила она, направляясь на кухню.
- Конечно! - обрадовался Олег. - Мам, у тебя печенье есть? Дети проголодались.
- Найдётся что-нибудь, - ответила Надежда Викторовна, доставая чашки.
Когда все расселись за столом, и дети с аппетитом уплетали печенье, Олег прокашлялся:
- Мам, мы вообще-то поговорить хотели.
Надежда Викторовна внутренне напряглась. Она уже знала, что последует дальше.
- Понимаешь, у нас тут ситуация... - начал Олег, но Марина перебила его:
- Надежда Викторовна, нам деньги нужны. Срочно. За квартиру второй месяц не платим, управляющая компания уже грозится отключить электричество.
- А что случилось с теми деньгами, которые я вам давала в прошлом месяце? - спросила свекровь, стараясь говорить спокойно.
- Так это... - Олег замялся. - Мишке лекарства нужны были, потом Ксюше сапожки купили, она из старых выросла. А ещё холодильник сломался, пришлось мастера вызывать.
Надежда Викторовна молча отпила чай. Она слышала подобные объяснения уже не первый раз.
- И сколько вам нужно? - спросила она.
- Тысяч двадцать, - быстро ответила Марина. - Мы отдадим, честно. Как только Олегу премию выплатят.
- Премию? - Надежда Викторовна усмехнулась. - А когда это будет?
- Ну... в следующем месяце обещали, - неуверенно произнёс Олег.
- Как и в прошлый раз? И в позапрошлый? - Надежда Викторовна покачала головой. - Олег, ты уже три года работаешь в этой конторе, и за всё время ни разу не получил обещанную премию.
- Мам, ну не начинай, - поморщился сын. - Сейчас тяжёлые времена у всех.
- У всех тяжёлые времена, - согласилась Надежда Викторовна. - Но почему-то только вы постоянно сидите без денег.
Марина вспыхнула:
- Вы на что намекаете? Что мы деньги транжирим? Да мы последнюю копейку на детей тратим!
- Я ни на что не намекаю, - спокойно ответила Надежда Викторовна. - Я прямо говорю: если денег нет – то и рожать третьего не надо было.
В кухне повисла тяжёлая тишина. Даже дети притихли, почувствовав напряжение.
- Мама! - возмутился наконец Олег. - Как ты можешь такое говорить? Ребёнок – это счастье!
- Счастье, которое требует денег, - парировала Надежда Викторовна. - Памперсы, смеси, одежда, игрушки, садик, развлечения – всё это стоит денег. А у вас их нет. Вы уже с двумя детьми еле концы с концами сводите, а теперь ещё и третий будет.
Марина прижала руки к животу, словно защищая ещё нерождённого ребёнка:
- Вы что предлагаете мне сделать?
- Я ничего не предлагаю, - отрезала Надежда Викторовна. - Я лишь говорю, что нужно было думать головой, прежде чем заводить детей. Особенно если вы не в состоянии их обеспечить.
- Мы обеспечиваем! - вскинулась Марина. - Просто иногда бывают трудности...
- Каждый месяц? - скептически подняла бровь свекровь. - Странные какие-то трудности, регулярные.
Олег попытался разрядить обстановку:
- Мам, ну хватит. Мы же не просто так к тебе пришли. Нам правда нужна помощь. Ты же не оставишь собственных внуков без света?
Надежда Викторовна вздохнула. Этот приём сын использовал постоянно – давил на жалость, взывал к бабушкиным чувствам. И каждый раз это срабатывало.
- Хорошо, - сказала она. - Я дам вам деньги. Но это в последний раз.
- Спасибо! - обрадовался Олег.
- Только учтите: больше я вам не банкомат. У меня тоже не бесконечные ресурсы.
- Конечно-конечно, - закивал Олег. - Мы всё понимаем.
Марина промолчала, демонстративно поглаживая живот.
Надежда Викторовна встала и вышла в коридор. Вернувшись, она протянула сыну деньги:
- Вот, здесь двадцать тысяч. И пожалуйста, потратьте их на квартплату, а не на очередные безделушки.
- Обижаешь, мам, - Олег быстро спрятал деньги в карман. - Мы же не дураки.
- Надежда Викторовна, - вдруг заговорила Марина. - А вы знаете, что у нас будет девочка?
- Поздравляю, - сухо ответила свекровь.
- Мы хотим назвать её Надеждой, в вашу честь, - продолжила Марина с улыбкой.
Надежда Викторовна внимательно посмотрела на невестку:
- Не нужно подлизываться, Марина. Это выглядит неискренне.
- Я не подлизываюсь! - вспыхнула Марина. - Я просто хотела сделать вам приятное!
- Приятное мне сделаете, когда научитесь жить по средствам, - отрезала Надежда Викторовна. - И перестанете ходить ко мне с протянутой рукой.
- Мама! - возмутился Олег. - Ну зачем ты так? Марина беременная, ей нельзя нервничать!
- А мне, значит, можно? - Надежда Викторовна усмехнулась. - Я, между прочим, тоже не железная. Мне тоже нервы лечить приходится, когда я вижу, как вы транжирите деньги, а потом приходите ко мне за новыми.
- Мы не транжирим! - воскликнула Марина, и на глазах у неё выступили слёзы. - Мы всё на детей тратим!
- Да? А новый телефон Олега – это тоже для детей? А твои бесконечные маникюры и брови? Это тоже необходимые траты?
Марина вскочила с места:
- Я не обязана перед вами отчитываться! Вы... вы просто злая и чёрствая женщина! Вам завидно, что у нас семья, дети, а вы одна!
- Марина! - одёрнул жену Олег. - Прекрати!
Но Марина уже не могла остановиться:
- Нет, пусть знает! Мы приходим к ней не от хорошей жизни! Думаете, мне приятно каждый раз унижаться и просить? Но у нас дети! Им нужно кушать, одеваться! А она сидит тут со своими накоплениями и ещё нотации читает!
Надежда Викторовна побледнела:
- Вон из моего дома. Сейчас же.
- Мам, ну что ты... - начал было Олег, но Надежда Викторовна перебила его:
- Я сказала – вон. Забирайте детей и уходите.
- Пойдём, Олег, - Марина схватила Мишу на руки. - Нам здесь не рады.
Олег растерянно переводил взгляд с матери на жену:
- Мам, ну извини, Маринка не подумала...
- Всё она подумала, - жёстко ответила Надежда Викторовна. - И сказала то, что давно хотела сказать. Что я злая и чёрствая старуха, которая мешает вам жить. Что ж, не буду больше мешать. Справляйтесь сами.
- Мам...
- Уходите, Олег. И деньги можешь оставить себе. Считай это прощальным подарком.
Когда за ними закрылась дверь, у женщины в голове продолжали крутиться обидные слова невестки. Неужели они правда так о ней думают? Что она злая и завистливая? Что она специально читает им нотации?
Она ведь просто хотела, чтобы они научились жить самостоятельно, чтобы думали о будущем, чтобы не плодили нищету. Разве это плохо? Разве она не права, говоря, что если денег нет – то и рожать не надо?
Телефон зазвонил через час. Это был Олег.
- Мам, прости Маринку, она не хотела тебя обидеть. Просто гормоны, сама понимаешь...
Надежда Викторовна молчала.
- Мам, ну не сердись. Мы завтра придём, ладно? Поговорим спокойно.
- Не надо, Олег, - тихо ответила она. - Не приходите больше. Ни за деньгами, ни просто так.
- Мам, ну что ты такое говоришь? Мы же семья!
- Семья? - горько усмехнулась Надежда Викторовна. - Нет, Олег. Семья – это не когда приходят только за деньгами. Семья – это когда уважают друг друга, заботятся друг о друге. А вы... вы просто используете меня как банкомат.
- Неправда! - возмутился Олег.
- Всё, Олег. Разговор окончен. Живите, как знаете.
Она положила трубку и долго сидела в тишине. Где-то в глубине души теплилась надежда, что сын одумается, что они с Мариной поймут, наконец, что нельзя жить в долг, что детей нужно не только рожать, но и обеспечивать. Но другая, более реалистичная часть её понимала: этого не будет. Они так и будут плодить нищету, рожать детей, которых не могут содержать, и обижаться на её справедливые замечания.
И от этого понимания становилось горько и одиноко. Ведь она действительно любила и сына, и внуков. Просто хотела для них лучшей жизни. Жизни без долгов и унижений. Но они этого не понимали. И, кажется, никогда не поймут.
Телефон зазвонил снова. Надежда Викторовна не стала брать трубку. Хватит. Пора прекращать этот порочный круг. Пусть учатся жить самостоятельно.