Остров Сахалин, если не брать в расчёт немногочисленные туземные племена, на протяжении многих веков был практически необитаем. С середины 19 века он находился в совместном пользовании Петербурга и Токио, а в 1875 году остров полностью перешёл под контроль России.
Однако русские колонисты не спешили осваивать огромный остров с его суровым и непредсказуемым климатом. Поэтому осваивать Сахалин отправили уголовников и «политических». И уже к концу века Сахалинская каторга стала крупнейшей из всех подобных мест в империи.
Чехов добрался до Сахалина в июле 1890 года. Путешествие оказалось очень тяжёлым, и Антон Павлович оставил в дневнике следующую запись: «От Томска до Красноярска 500 верст, невылазная грязь. От Красноярска до Иркутска – 1566 верст, жара, дым лесных пожаров и пыль; пыль во рту, в носу, в карманах. Сколько верст прошел пешком, сколько клякс было на моей физиономии и на платье!».
Уже на следующее утро в Александровске писатель был представлен начальнику Сахалина генералу Кононовичу, от которого получил разрешение свободного посещения каторги и встреч с каторжанами. Однако генерал, опасаясь, что Чехов будет общаться с политическими, всё же отдал распоряжение поглядывать за приезжей знаменитостью.
Но Чехова эти персонажи абсолютно не интересовали. Его больше тянуло к уголовному элементу. Одним из первых, с кем познакомился Антон Павлович, был Карл Христофорович Ландсберг. В своё время дело Ландсберга, бывшего офицера, убившего ростовщика и его служанку, гремело на всю империю. К этому моменту Ландсберг уже был на вольном поселении и держал небольшую лавку, куда и зашёл писатель, чтобы купить еды.
Вторая знаменитость, с кем имел честь познакомиться Чехов, была королева преступного мира, именно так в своё время писали о ней все газеты от Варшавы до Владивостока — Софья Блювштейн, она же «Золотая ручка». Однако некогда красавица-воровка, а теперь 45-летняя старуха не впечатлила писателя.
Комментарии 4
«после этой поездки все написанное мной раньше кажется пустяками, недостойными русского писателя».
Каторга на острове Сахалин
оглупляющая и растлевающая мерзость мест заключения губит и не может не губить чистое, хорошее, человеческое.
Блатной мир ужасает писателя.
Чехов угадывает в нем главный аккумулятор этой мерзости, некий атомный реактор, сам восстанавливающий топливо для себя.
Но Чехов мог только указать своим настойчивым жестом на этот мир…
На Сахалине Чехов был слишком мало, и для своих художественных произведений до самой смерти он не имел смелости взять(?) этот материал…
в 2025 г. рассказывая о российском острове Сахалин предлагает
"не брать в расчёт немногочисленные туземные племена..."
Это удивительно!
Но и 5 июля 1890 года Антон Чехов описывает… похожее с группой
отношение к коренному населению восточных земель страны: «николаевский купец Иванов, ныне покойный, каждое лето ездил на Сахалин и брал там с гиляков дань, а неисправных плательщиков истязал и вешал…»
неужели и 125 лет спустя мы мало(?) изменились