Тёмный коридор с самого начала резко пошёл вниз (Тайке пришлось спускаться бочком, чтобы не упасть), а потом вдруг разделился надвое.

Митяй без колебаний выбрал левый проход. На следующем ответвлении так же без колебаний нырнул в правый и ускорил шаг, не собираясь ждать отстающих.
Яромир топал позади, на всякий случай придерживая за холку Джульетту. Вьюжки видно не было: наверное, симаргл остался где-то снаружи.
— Напомни, зачем мы туда идём, дивья царевна? — тихо уточнил он, когда они немного отстали от Митяя. — Тоже клад захотела?
— Не, — Тайка, мотнула головой, не оборачиваясь. — Этот парень какой-то странный, ты сам говорил. Может, и правда сокровища ищет, а может, что-то другое. Мы должны убедиться, что ему ничего не угрожает и что он не негодяй какой-нибудь.
— Знаешь, у нас в Дивьем царстве есть пословица: «Дурная голова ногам покоя не даёт». Если бы у тебя был герб, на нём стоило бы написать такой девиз, — Яромир беззлобно усмехнулся.
— А вот возьму и напишу! У дедушки же есть этот его волк с луной, вот и я себе что-нибудь нарисую, — тут Тайка всё-таки обернулась и показала дивьему воину язык.
Потому что нечего дразниться!
— Знаешь, дивья царевна, какой у Кощея герб был? Змея о двух головах, оплетающая меч с навершием в виде черепа.
— И что ты хочешь этим сказать?
— То, что змеи всегда были верными кощеевыми слугами. А мы сейчас в самое сердце змеиного логова идём, — дивий воин тронул её за плечо, и Тайка вздрогнула от этого неожиданного прикосновения. — Мой долг — предупредить тебя об опасности и убедить вернуться.
— А мой долг — знать, что творится в Дивнозёрье, на земле или под землёй. Что, если этот кладоискатель заблудится и пропадёт? — с каждым словом Тайка распалялась всё больше и больше. — Сам же потом скажешь: не справилась ведьма, не уследила. Распустила гадов подколодных, что те аж людей похищать начали.
— Не скажу.
— Значит, подумаешь!
— И не подумаю. Случись с тобой что, как мне потом перед Радосветом и бабкой твоей оправдываться? — шёпот Яромира тоже стал раздражённым.
— Ой, не каркай, всё будет хорошо, — отмахнулась Тайка. — Обещаю, что, если запахнет жареным, мы быстренько сделаем ноги. Давай считать, что мы в разведке.
— Жареным? — дивий воин немало озадачился. — Не думаю, что здесь кто-то готовит пищу…
— Я имела в виду, если что-то пойдёт не так, мы быстренько унесём ноги. А пока — тише! А то нашего приятеля уже не видно и не слышно. И свет его фонарика тоже пропал...
Яромир фыркнул (идея уносить ноги при виде опасности ему явно была не по душе), но перечить не стал. Тайка только услышала, как что-то негромко лязгнуло: видимо, дивий воин достал из чехла висящий на поясе нож.
Потолок становился всё ниже, и Тайке приходилось наклоняться, чтобы идти вперёд. Шея очень скоро заныла от напряжения. А Яромир, бедняга, так вообще в три погибели согнулся.
В породе повсюду проглядывал мягкий белый известняк, кое-где покрытый причудливыми узорами. Сложно было сказать, природа разукрасила эти камни или всё-таки человек. Кое-где виднелись остатки окаменевших ракушек, а в паре мест Тайка заметила недогоревшие тоненькие лучинки, воткнутые прямо в стены, — кажется, люди здесь всё-таки бывали, причём в стародавние времена, когда ещё не изобрели электричества. Где-то неподалёку мерно капала вода; свет Тайкиного фонарика спугнул стайку летучих мышей, от известняка казавшихся пыльными...
Коридор опять раздвоился, и Тайка задумалась, какое направление выбрать — Митяя-то уже и след простыл. Наверняка он нарочно умчался с такой скоростью, чтобы оставить преследователей позади. А может, наоборот, затаился за каким-нибудь камнем, пропустив Тайку с Яромиром вперёд, когда те заболтались. Вот же упрямец!
Дивий воин, увидев её растерянность, тихо скомандовал собаке:
— Джульетта, след!
Овчарка принюхалась и рванула в правый — более низкий и узкий — ход.
Они прошли ещё немного и оказались возле входа в большой круглый грот с центральной колонной посередине. Джуля отчего-то замерла на пороге, не решаясь войти.
Посветив фонариком, оглядевшись и никого не обнаружив, Тайка сделала первый шаг. До её ушей вдруг донёсся тихий шелест, будто бы ветер играл старым пергаментом. Источник звука не определялся: шорох доносился как будто бы сразу отовсюду. Она собралась было шагнуть вперёд, но Яромир вдруг выкрикнул:
— Стой!
Тайка глянула под ноги и обомлела: сотни разномастных змей извивались и кишели прямо на полу. Они двигались быстро и успели подползти почти вплотную. Медлить было нельзя: Тайка выудила из сумки бабкину колонку и врубила «Металлику» на полную мощность. Она ожидала, что музыка разнесётся эхом по сводам, но известняк поглощал звуки. Пришлось поставить колонку на пол и ещё хорошенько притопнуть ногой: только тогда змеи расползлись в стороны, окружая незваных гостей.
— Когда ты говорила, что должно запахнуть жареным, ты имела в виду что-то вроде этого? — бесстрастным голосом поинтересовался Яромир.
Тайке хотелось завизжать, но она сдержалась. Вместо этого начала ещё яростнее топать ногами, чтобы змеи, почуяв вибрацию почвы, отползли подальше. Это помогло, но не слишком.
М-да, ну и как теперь убежать? Наступишь на кого — вмиг укусят. А тут, между прочим, не только безобидные ужики собрались, но и самые настоящие гадюки.
— Мы же просили не ходить за нами... — раздался знакомый голос, и из-за колонны, подпирающей потолок в самой середине грота, выглянул Митяй.
Он пошёл навстречу, и кишащий змеиный ковёр расступился под его ногами.
— Похоже, наш приятель — не совсем человек, — недобро прищурился Яромир. — А как хорошо притворялся, гадёныш.
Митяй, словно в подтверждение этих слов, сверкнул жёлтыми глазами с вертикальным зрачком и облизнул губы длинным раздвоенным языком.
— Выходит, вся твоя история была враньём? — ахнула Тайка. — И твоих друзей здесь нет.
— Вот наши друзья, — Митяй развёл руки в стороны. — Нам очень было нужно попасть домой. Скоро ведь зима...
— Почему ты просто не сказал правду? — Браслет-Кладенец вдруг сжался на руке, больно обжигая запястье. — Про сокровища ещё зачем-то наплёл...
— Так ты сама первая про клад сказала, — желтоглазый парень недоверчиво фыркнул. — Мы просто поддержали беседу. Пф, можно подумать, ты помогла бы змею подколодному! Смертные нас терпеть не могут!
— Я помогаю всем, кто просит. Людям ли, нечисти — без разницы! — в Тайкином голосе зазвенела горькая обида.
— Значит, ты глупая ведьма и когда-нибудь обязательно поплатишься за свою доброту. Или, может, просто лжёшь, чтобы мы тебя отпустили? — змей лыбился так, что очень хотелось ему вмазать, чтобы стереть с лица гадкую ухмылочку. Жаль, далековато было тянуться.
— Давай просто разойдёмся каждый в свою сторону и забудем об этой встрече, — хмурясь, предложил Яромир.
— Ага, испугались нас! — хмыкнул Митяй (хотя, наверное, звали-то его иначе, недаром же он запнулся, когда представился). — Что же нам с вами сделать? Отпустить? Съесть? Превратить в наших подданных?
— А ты, можно подумать, сам змеиный царь? — В этот момент Кладенец зазвенел и, став нормальным мечом, прыгнул прямо Тайке в руку.
Гадюки и ужи шарахнулись в стороны, хитрый змеюк тоже отпрянул. В его шипении Тайка услыхала такие слова, от которых щёки покраснели, и она, не удержавшись, огрызнулась:
— Попрошу при мне не выражаться, хулиган чешуйчатый!
— А ты чего железякой размахиваешь? — обиделся змей. — Всё, мы решили! Теперь точно вас сожрём!
Яромир тем временем достал из поясной сумки горсть какой-то сушёной травки, что-то шепнул и бросил в лицо противнику.
Тот охнул, начал бешено тереть глаза и вдруг — хлоп! — пропал. Тайка не сразу догадалась перевести взгляд вниз, а когда посмотрела под ноги, не удержалась от нервного смешка:
— Не сожрёте, подавитесь! Ты себя вообще в зеркало видел, Горыныч?
В змеином облике у Митяя действительно оказалось три головы на тонких шейках (причём одна из них девичья, с зелёным бантиком на макушке), мелкая чешуя была подозрительно похожа расцветкой на его прежний камуфляжный костюм. Он сложил пухлые лапки на жёлтом брюшке и зашипел, скаля острые, как иголки, зубы. От трёх макушек и до хвоста он был размером с крупного попугая — Тайка такого однажды в городе в зоопарке видела. Ара, кажется. Какой-то, в общем, микро-Горыныч получился…
— Это нечестно! — детским голосом пискнул змей. — Вы должны нас бояться!
Ох, так он что, и правда ребёнок?
Кладенец сам дёрнулся вперёд, Тайка едва сумела удержать его.
— Ой, не могу, сейчас вырвется! — её лицо покраснело от натуги. — Яромир, помоги!
Дивий воин подскочил к ней и перехватил меч за рукоять, накрыв её руки своими. Кладенец, как ни странно, не стал превращаться в ложку или ещё в какую-нибудь ерунду, а так же упорно продолжил тянуться к микро-Горынычу.
— Уберите это! — змей закрыл лапками глаза одной голове, а две другие спрятал под куцые трепещущие крылышки. — Нам страшно.
— А как нас запугивать — это, значит, нормально?! — хмыкнула Тайка. — Ишь ты, глиста трёхглавая!
— Я долго Кладенец не удержу, — предупредил Яромир, скрипнув зубами. — Он очень жаждет уменьшить количество голов этому шутнику. Впрочем, неудивительно: маленький Горыныч — всё равно Горыныч, кощеев прихвостень. Думаю, меч помнит, как прежде с ними сражался.
— Никакие мы не кощеевы, — обиделся микро-Горыныч. — Мы — свои собственные змеиные цари, вот! А Кощея вашего вообще не видали никогда. И мамку с папкой тож. Мы сразу в Дивнозёрье вылупились и ничего знать не знаем.
— Выходит, тебя змеи вырастили? — Тайка в задумчивости закусила губу.
— Они — наша семья, — пискнул микро-Горыныч. — Мы должны были с ними спать ложиться, но опоздали, потому что в кино убёгли, в городе загуляли и обратный автобус пропустили… Отдала бы ведьма травку, мы бы сами домой вернулись, и ничего этого не было бы-ы-ы…
Казалось, он чуть не плакал. Ну точно, дитя малое. Просто постарше выглядит, когда в человечьем облике...
Тайка склонилась к мечу, её сосредоточенное лицо отразилось в отполированном лезвии.
— Послушай, — она не знала, слышит ли её Кладенец, но тот явно был разумным, значит, попытаться договориться стоило, — это совсем маленький Горыныч. Он ни в чём не виноват. Давай не будем его трогать?
— Маленький, а выделывался как большой! — буркнул Яромир.
Тайка глянула на него с укоризной:
— Мы детей не обижаем!
— Это ты ему объясняй, не мне, — дивий воин кивнул на Кладенец.
— Вот я и говорю: нашёл, с кем сражаться, — со змеёнышем неразумным! Невелика честь. Победишь — другие мечи смеяться будут…
На самом деле Тайка не знала, существуют ли ещё мечи такого рода, просто говорила, что в голову взбредёт. Но, как ни странно, Кладенец перестал рваться из рук и будто бы прислушался.
— Хм… вроде помогло, — стоило Яромиру это сказать, как клинок снова повело в сторону микро-Горыныча. Змеюк заверещал, будто его режут, и выдохнул огонь. Пламя полыхнуло не сильней, чем от спички.
Прочие змеи шипели и тревожно клубились, но не могли подползти к своему незадачливому царю: похоже, им мешала невидимая преграда.
— А ну, перестань сейчас же! — прикрикнула Тайка на меч. — Ишь, герой выискался! Кто тут воительница вообще? Так, либо ты меня слушаешься, либо я тебя закину опять в Жуть-речку, и лежи там себе на дне, сияй на радость рыбам, пока тебя Мокша не найдёт и в свою коллекцию блестяшек не пристроит!
Лезвие Кладенца затуманилось, и меч стал съёживаться на глазах. Миг — и в соединённых ладонях Тайки и Яромира возникла знакомая шейная подвеска, украшенная самоцветами. Они переглянулись, и дивий воин поспешно сунул руки в карманы.
— Вот так бы сразу! — Тайка, торжествуя, сжала подвеску в кулаке и перевела взгляд на микро-Горыныча. — А теперь выпускай нас, ясно! Деткам спать пора, зима близко.
— Мы уже не маленькие, — обиделся змей.
— Кстати, а почему ты о себе говоришь «мы»? Потому что царь? — Не то чтобы это было важно, Тайке просто стало любопытно.
Микро-Горыныч моргнул своими жёлтыми глазищами и усмехнулся всеми тремя пастями, показав клычки:
— Нет, это наше имя: «Мы». Ну а как нас ещё называть?
— Так вот почему «Мы-итяй», — Тайка погрозила ему пальцем, и змеёныш, потупившись, пробурчал:
— Вообще-то мы не любим врать. Но порой приходится.
— В этом Горынычи похожи на людей, — задумчиво ввернул Яромир, и Тайка от возмущения забыла, что ещё хотела спросить у змея.
— Вы можете идти, — микро-Горыныч сладко зевнул в три глотки. — А мы постараемся больше не опаздывать на автобус. Ну, и если что понадобится, ведьма, обращайся, подсобим. Змей в Дивнозёрье много, все ходы-выходы знают, в любую нору пролезут, во все дупла заглянут. Надо будет за кем-то проследить или кого-нибудь цапнуть — не стесняйся, зови — мы тебе будем рады. А, и музыку оставьте. Очень уж она мне понравилась… Люблю, когда оно вот так «тынц-тынц-тынц».
— Да ты меломан, — усмехнулась Тайка. Но колонку всё же оставила.
На том они и попрощались.
По пути домой Тайка в основном молчала: во-первых, за день уже наговорилась так, что в горле до сих пор саднило, а во-вторых, ей было, над чем подумать.
Кто мог знать, что в Дивнозёрье даже настоящий Змей-Горыныч живёт, хоть и маленький?! И не просто живёт, а ещё в город на автобусе ездит. Чудеса, да и только! А для него, небось, чудеса в другом: в фильмах, которые можно смотреть на большом экране, в термосе с молоком, в рокерских значках на кепке, в колонке с «Металликой»… Так странно было думать, что твоя обычная жизнь кому-то кажется волшебной...
— Интересно, а он всё-таки мальчик или девочка? — невольно вырвалось у неё.
— Ни то и ни другое, — охотно пояснил Яромир. — Горынычи — бесполые твари, хоть и похожи на змей. Им вообще пару искать не надо: они из петушиного яйца вылупляются.
— Как василиски?
— Не совсем. Тут нужно, чтобы не простое яйцо петух снёс, а о трёх желтках. Так что не беспокойся: Дивнозёрье не наводнят трёхголовые змеята. А этот на твоём веку вырасти не успеет.
— Что ж, и на том спасибо… Кстати, а как ты его заставил принять истинный облик?
— Чары и плакун-трава. Я бы научил тебя, только у вас эта травка всё равно не растёт. Да и возвращать кого-то к истинному облику приходится нечасто — в вашем мире почти нет оборотней.
Тайка в задумчивости потёрла переносицу:
— А ты всё равно научи, мало ли, вдруг пригодится.
— Ладно, — Яромир не стал спорить.
Но едва Тайка успела подумать, что в последнее время дивий воин стал подозрительно сговорчивым — и куда только девалась былая вредность! — как тот добавил:
— А ты ух и страшна в гневе, дивья царевна. Как на меч-то накричала! Даже я испугался.
Ну вот, сглазила, называется...
— Да ты, небось, больше боялся, что царь Радосвет тебе голову оторвёт, если меня змеи покусают.
— На этот случай у меня была горынычева чешуйка припасена — настоящего, большого. Она от любого яда помогает, не только змеиного, — улыбнулся дивий воин. — К тому же симарглу змеи нипочём, такую шерсть не прокусишь. Если бы на нас напали и я потерял сознание, Вьюжка нас тут же бы и вытащил. Мы в мыслях постоянно перекликались. А если бы ход закрылся, он и разрыв-траву нашёл бы, и дверь нам отворил...
Тайке стало немного совестно: она-то бросилась в это приключение очертя голову, а Яромир вон о скольких вещах подумал, оказывается.
— Спасибо. И прости, что заставила волноваться.
— Зато с тобой не соскучишься, дивья царевна. Да и чешуйчатые союзники могут нам пригодиться. Небось, помнишь, что Лютогор змей боится до дрожи? — Яромир усмехнулся, словно сама мысль о том, что Кощеевич чего-то боится, забавляла его. — Знаешь, а я всё-таки передал Радосвету весточку. Решил, что ему стоит знать о предложении нашего недруга. Так что готовься ко второй встрече с дедом и постарайся быть такой же убедительной, как сегодня с Кладенцом.
Услышав эти слова, Тайка чуть не запрыгала от радости. Это была всем новостям новость! Конечно, она постарается. А куда деваться?
#чароит